Будущее воина

– На всякий случай не взял, – пружинисто спрыгивая с жеребца и разводя руками, ответил Блор. – А вдруг напугаю. Не тебя, господин, – он ответно не менее отчетливо уклонился от наименования звания, титула или должности.

Ни дать ни взять, два обычных фема встретились случайно. Местничеством не занимаются, дружески беседуют. Уселись на два привезенных стула и только что кружками не чокаются.

– Твоих людей, – он небрежно показал на десяток личной охраны, застывший на расстоянии.

Это все смотрелось крайне любопытно. Никого рядом, даже секретаря с письменными принадлежностями. Тем более отсутствовал какой-никакой посланец из столицы. Не по приказу пришел Анжольви. А что хочет обсудить нечто в личной беседе, крайне важно. Доверием здесь не пахло. Намного сильнее пованивало личным соглашением. Вопрос – что ему хотят предложить и насколько соответствует планам.

– Всех пуганых и трусов я – уже, – фем Руди сделал движение, будто нечто откручивая, – не надо волноваться.

– Да разве же меня это трогает? – удивился Блор. – Твои люди, твоя воля. Просто старался наладить добрые отношения. Визи недавно зевнул – и кое-кто обделался с перепугу. Зачем же на дружеской беседе раздражать его присутствием?

Сам спросил – сам и получил, подумал фем Руди. Мальчик умеет уколоть. Хотя какой он мальчик. Уже за два с половиной десятка лет перевалило. Дважды детский возраст превзошел, и не сидя за спиной у взрослых опытных родственников. Взрослый мужчина, достаточно много повидавший и сделавший себя сам. Демоны, боги – чушь. Будь над ним воля высших – продолжал бы идти от победы к победе. А я остановил. Я смог. Мне исполнилось пятьдесят семь, и я имею достаточно сил, чтобы сражаться на равных с любимцем Госпожи Удачи. Это так, и лучше в это верить. Потому что если за ним боги, я поставил не на ту лошадь. Но этого просто не может быть!

– Когда речь зашла о дружбе?

– Ну, мы же просвещенные люди из Империи, не варвары какие, считающие необходимым стучать себя в грудь и исполнять песни о храбрости. Можем побеседовать без ругани и бессмысленных проклятий. Или я ошибаюсь?

– А если да? Вот сейчас начну рассказывать, какой я великий, и как тебе расти и расти до моего уровня. Неужели не потерпишь?

– Ай, – воскликнул весело Блор, – конечно же, не только выслушаю, но и ответную речь закачу. Потом займусь просвещением. Чем отличаются мои полки от твоих ополченцев?

– И чем?

– Имперские граждане в ополчении вовсе не трусы. Проблема в их устремлениях. Зажиточные землевладельцы мечтают не о сражениях, а о том, как бы живыми вернуться к своим наделам. Их хозяйства приносили неплохую прибыль, а военная добыча несущественна и при удачной кампании. Добрая треть уже погибла, ничего не получив. В мои отряды поступают в основном беднейшие. Не суть важно, из кого они происходят. Я беру всех. Они вооружаются за мой счет и даже коня нередко получают от меня. Хороший паек, денежное жалованье, честная доля в добыче. И земля в конце пути. Им не нужен мир, они вскормлены на крови. С каждой битвой растет мастерство, а вместе с ним и жалованье. Они преданы мне до конца!

– Тебе, а не Империи.

– Да. Как повинуются и верят тебе профессиональные кнехты, приплывшие из Серкана. Время сейчас такое, – после паузы произнес Блор, – рушатся древние устои и традиции. Открыто нарушаются законы. Даже император не должен попирать людей, руководствуясь личными предпочтениями.

Казнь за хулу на императора, с невозмутимым лицом подумал Анжольви. Он меня намеренно провоцирует или знает?

– Ничего не поделаешь, – продолжил Блор, – когда кровь начинает цениться дешевле воды, Наместники творят несправедливость, приходит время таких людей, как ты и я.

– Я служу Империи!

– Правда? А не роду Тамеров? Прости, прости. Конечно же, стоять за них означает защищать Империю. Ту, где у власти определенные люди. Слушай внимательно, – подавшись вперед, сказал, – я готов заключить союз с родом Тамеров. Естественно, при условии признания моих действий правомочными и правильными.

– Ты смеешь ставишь условия?!

– Предлагаю устраивающий всех выход, – невозмутимо ответил Блор. – В конце концов, я мог просто в шуме оружия не расслышать голоса некоторых законов, но все совершенное сделал на благо Империи и во имя ее.

– Ты у меня здесь! – фем Руди показал сжатый кулак. – И в любой момент раздавлю!

– Не думаю, что так получится просто. Треть войска уже положил. Еще треть постигнет та же участь. С чем останешься? И это при условии, что я стану дожидаться твоих действий, а не уйду в горы. Выковыривать из моих владений придется долго. Продолжение лишь отдаляет тебя от Карунаса и его возможностей.

– А что ты можешь сделать?

– Проверим? Мои кнехты не сидят в лагере, трясясь, они обычно спрашивают – не сколько врагов, а где они. Больше поверженных – громче слава.

Они молча мерили друг друга взглядами. Конечно, это все красивые слова, однако Анжольви не зря обратился к Блору. Казалось бы, выгоднее заключить соглашение с федератами, но завтра у них очередное собрание уберет с должности старшего и провозгласит договор недействительным на законных основаниях. Всегда правильно иметь дело с конкретным человеком или, на худой случай, с семьей.

Федераты все равно уберутся на Каменный пояс. Конечно, по дороге пограбят, но не вручать же им за все случившееся каждому по поместью в кормление или Шейбе навечно. Отдать им – почему тогда не всем, пришедшим с Граем? Он прекрасно знал: в силах сидящего напротив уйти с армией и затянуть эту войну еще на пару лет минимум.

У него нет возможности разбить окончательно или преградить дорогу. В результате победитель получит сожженные земли, не дающие дохода. В другое время это бы не остановило. Опасного врага надо уничтожить любой ценой, явив действенный пример прочим и отстояв Империю. Сейчас нужно сохранить войско и получить золото для дальнейших действий.

– Довольно угроз, – примирительно сказал Блор, уступая.

Не время давить излишне. Неизвестно, насколько собеседника прижало. Но ведь действительно терпит открытое хамство. Причина. Искать причину. Иначе не добиться соглашения. Он и так предложил достаточно. Если дело в происходящих в столице событиях (почему Гралина молчит?) и Анжольви повис на самой грани из-за самовольства и брошенного без защиты Серкана, – он обязан клюнуть.

– Мы встретились для серьезного дела, и не престало похваляться на манер женщин.

– Хочешь делового разговора? – резко спросил фем Руди. – Обмен пленных всех на всех, без выкупа.

Это важно для фем Руди, догадался Блор, показательно кривясь. Нормально – обмен чин на соответствующий чин, раз уж без выкупа отпускают. В этом у него серьезное преимущество за счет массы рядовых кнехтов. Пополнить свои отряды несколькими тысячами пленных – хорошее решение. Моих у него единицы, и равноценного обмена все равно не выйдет. Для своих станет победителем и героем, вырвавшим из моих лап несостоятельных фемов. Тут придется согласиться. Еще и отдать выкуп за схваченных людей Нгоби, иначе не согласятся. А с какой стати?

– Находящихся в моем лагере или под моей властью. Давать слово за каждого табунщика при всем желании не могу.

Анжольви подумал и кивнул. Здесь упираться не имеет смысла. Основное количество захваченных у него. Хуже всего идут упорные разговоры всех прикончить, чтобы не кормить и не тащить с собой в случае выступления на прорыв. Этого допустить нельзя. А спасти всех невозможно, как боги решат. Кого уже успели записать в Книгу Судеб – не нам вырывать страницы. Все равно конники герцога в живых оставляют редко. И не зря про Грая все дружно сообщают, что держит слово. «Я постараюсь» звучит много лучше в данной ситуации. Притворство отсутствует. Выходит, я был прав, идя на сделку.

– Ты уходишь из Массо, – продолжил, это условие наиболее простое, реально вал и армия Грая стоят возле границы с Ранткуром. – И уводишь всех! Включая людей Чапара.

– Заломи остается за мной, – быстро сказал Блор.


– Ты не станешь чинить вреда его жителям.

– Обещаю. А вот всех перебежчиков забери с собой. Им сохранения жизни не дам.

– Каждый желающий уйти или вернуться – свободен в выборе.

– Хорошо, – после паузы согласился.

Тут уж как выйдет, но вряд ли беженцы пойдут домой. Землю им вернуть все равно никто не согласится. Скорее живьем сожгут.

– Забираешь гелонцев из Серкана, передаешь все построенные боевые корабли и семьдесят большегрузных транспортов и выплачиваешь контрибуцию в триста тысяч больших империалов мне и столько же беженцам за потерянное имущество.

Он предпринял компанию по собственной инициативе и без согласования со столичными кланами, прикинул Блор. На собственные средства. Награды ему не видать, а воинам важно дать нечто весомое. Тут деваться некуда. Не уступит. Двору крайне важно продемонстрировать контроль над распределением должностей, и Анжольви в очень странном положении, обсуждая со мной соглашение. Что-то случилось, и он не может продолжать боевые действия. Знать бы еще, что именно! Не суть важно. При любой возможности тянуть время.

Любопытно – кто станет распределять деньги для беженцев. Если они уйдут в руки наместника провинции – считай, пропали. Значит, по-любому необходимо обговорить порядок передачи. Конечно, желательно поменьше. За счет остальных, не войска. Тут он встанет на дыбы, и не надо колупать пока больное место.

– Взамен я, – это было подчеркнуто тоном, – признаю тебя, тцаря севера, союзником Империи и не требую возвращения в снега!

Ха, слушая с сосредоточенным видом, определил Блор. Много лучше ожидаемого. На поверку он мне дарит обе занятые провинции. Это плюс. Корабли – мелочь. Боевых построить не успели. В будущем надо непременно заняться. Ко всему, еще дважды жгли собранное. Искренне желаю ему вместе с адмиралом утонуть по дороге на юг. Что же там такое происходит, что жжет, аж подскакивает, и готов на все? И ведь недаром торопится. Не хочет, чтобы я выяснил. Значит, можно торговаться и тянуть.

– Морские разбойники в Серкане мне никогда не подчинялись, – заявил вслух.

– Там есть твои люди!

– Своих отзову, но влиять на гелонцев, – он развел руками. – Мое слово твердо, любой встречавшийся знает, но такого обещать не могу. Еще и лишившись кораблей, как влиять на островитян, – Блор лицемерно вздохнул. – Дико требовать от людей, заранее зная об отказе. Я с ними воевал, и они мне не подчиняются.

– Ты обратишься к ним с требованием убраться.

А они не послушаются, мысленно дополнил Блор. Но письмо написать – почему нет. Абсолютно никчемное дело. Почему не согласиться. Здесь нет унижения. Попытка вразумить чужаков. Я ведь и вправду не имею с северянами договора о совместных действиях. Ну рассчитывали они на меня, да ведь прямо не обещал. Нарушений соглашения нет.

– Шестьсот тысяч – огромные деньги, – качая головой, сказал Блор, переходя к следующему пункту. – Нужно время собрать, и немалое.

Практически он мог их выплатить, даже не повышая налогов и не выжимая казны. Спасибо храмам. Обеспечили. Но соглашаться сразу? Вот здесь и начинается настоящая торговля.

– И потом, как прислать: золотом, серебром, монетами, слитками? У меня нет и не может быть под рукой столько мелкой монеты!

Анжольви важно успокоить людей, затем и вторые триста тысяч, однако и корабли в первую очередь. Уйдет из Джабала. А значит, с юга о неустроенных уже не особо станет беспокоиться. То есть половину придется отдать сразу. Пусть убирается. Платить все одно придется. Тут в очередной раз отсутствует выбор. Или собери войско крупнее, или подчиняйся требованиям.

Да ерунда! Еще бы своих подарил пару тысяч человек из провинциальных фемов в помощь, лишь бы отплыл быстрее. Все равно это еще не окончание нашей истории. Империя, похоже, горит не только с севера. Еще посмотрим, кто кого уделает.





Глава 21. Заботы властителя




На него боязливо глазели. Не прямо, а искоса, старательно отводя взгляд. Возмездие, привычно пристроившегося возле Самрата, не смели изучать. Навел он кошмаров в Заломи, даже если сделать скидку на привычное хвастовство. Не очень удивительно, откажись после такого происшествия открывать ворота и попрячься по кладовкам. Если уж бывалые вояки впечатлились, судя по донесениям. Обычным ремесленникам и рыбакам наверняка очень хотелось смыться подальше. А вдруг не простит.

Местная администрация чуть не насильно выгнала все население на поклон. Так и стояли на коленях, ожидая скорого суда. Надо сказать, условия обговорены заранее в основных моментах. Карать здешних особо не за что. Кто действительно в чем неприятном по отношению к Блору замазан, ушел на галерах. Большая часть полка Ледека Коршуна так и сделала. Меньшая дезертировала раньше. Немногие оставшиеся тоже были готовы принять кару. Страшно, конечно, но повинную голову редко рубят, а вина целиком на Ледеке. За его приказы они не отвечают по законам божеским и людским. Хотя при желании победитель способен и на кол посадить. Его право.

– Имеете нечто сказать в свое оправдание? – потребовал он у начальственных людей из магистрата.

Подождал ответа без особого хотения. И так все более чем ясно. Что они могли сказать: «Вы, фемы, между собой отношения выясняете, а нам разорение»? Еще не хватает героически в бой идти, когда твои собственные полковники на другую сторону вместе с гарнизоном перебегают. Наказал его – молодец. Зверски наказал – так на то воля твоя, а к нам какие претензии? Мы мечтаем сидеть тихо, и чтоб не трогали.

По-человечески все это понятно и простительно. Не обязаны невоинские сословия участвовать в боевых действиях. Можете пускать к себе кого угодно. Но тогда и не рассчитывайте на подтверждение ранее обещанных льгот. Даже тот пресловутый полк за свой счет снабжался и за продовольствие аккуратно платил. Теперь встанут на постой за ваш счет. Вы себе отныне не хозяева, а подвластная община. Понадобится – всех наизнанку вывернут для обнаружения последней завалящей монеты.

– Вина не вызывает сомнений, – изрек Блор, – значит, и наказание не удивительно. За свой счет построите новые корабли и воздвигнете стены.

Член магистрата дернулся, ему явно хотелось уточнить. Количество, сроки и многие другие подробности. Блор был не в настроении спорить и обсуждать.

– Пугни сильно умного, – сказал мысленно.

Возмездие негромко рыкнул, показывая ярко-белые клыки. Знатные люди города невольно отшатнулись, а где-то в задних рядах собравшихся взвизгнула истерически баба. На самом деле демон вовсе не собирался нападать без команды. Он развлекался.

– Конечно, – сказал Блор надменно, – я требую от города пожертвовать кое-чем, но, говоря начистоту, они предпочтут заплатить деньгами или позволить взять их воинам самим?

Магистрат в полном составе принялся кланяться и невразумительно бормотать о своем счастье услужить. Все они твердят одно и то же, пока стоишь над головой с мечом. Каждый мечтает не платить сегодня того, чего завтра, может быть, и вовсе не понадобится отдавать. Ведь кто его знает этих северян: вчера герои, а пройдет немного времени – и опять примутся бегать, так что новым победителям отдавать сызнова?

– Боги знают, зачем мы сегодня здесь: хотите жить на своей земле свободно, как и раньше, передавая землю и профессиональные умения из поколения в поколение, – выбросьте злые замыслы и повинуйтесь.

Их ответное блеянье на тему насчет дарования успеха его оружию и неизменной уверенности в грядущих победах он воспринял как совершенно нормальное. Ничего нового он не услышит, речь идет исключительно о необходимости оставить свой гарнизон для дальнейшего контроля.