Бронзовые звери

– Грязь вперемешку с… грязью?

– Следы. Словно кого-то тащили, – сказал Северин.

Чем больше Зофья смотрела на землю, тем отчетливее видела аккуратные полосы на земле, расположенные на небольшом расстоянии друг от друга, эти тонкие бороздки напоминали…

– ЭТО ПОХОЖЕ НА СЛЕДЫ КОГТЕЙ, – громко произнес Энрике.

– Мы тебя слышали, – нахмурившись, ответил Северин. – Вытащи воск!

– ЧТО?

– Ты говоришь, что этот скелет просто уполз в воду? – сказал Гипнос.

– Его могло утащить что-то из озера, – предположил Северин, однако на его лице застыло сомнение. – Насколько там глубоко, Зофья?

– Я насчитала, по меньшей мере, двадцать пять метров. А также засекла непонятное препятствие, простирающееся на середине озера, возможно, самодельный мост?

– СЛЕДЫ КОГТЕЙ! – снова завопил Энрике. – Но это же скелет. Они не должны двигаться!

– Возможно, Лайле удастся считать информацию с камней? – предложил Гипнос. – Лайла?

Зофья обернулась, ожидая увидеть подругу, но Лайла по-прежнему стояла у кромки воды, одной рукой держась за валун со звуковыми усилителями.

– Я приведу ее, – сказала Зофья. – Мы тоже кое-что нашли. Думаю, это усилители звука.

– Усилители звука? – спросил Северин.

– ОНА СКАЗАЛА – УСИЛИТЕЛИ ЗВУКА? – заорал Энрике.

Зофья поморщилась. Он стоял слишком близко. А затем указала на конические выступы на валуне, постучала себя по уху, а затем широко развела руки. Северин взглянул на усилители звука, а затем снова на темное озеро и прищурился.

– Если это возможно, принесите один, – сказал Северин. – Аккуратно срежьте. Если берега озера напичканы звуковыми усилителями, тогда, возможно, здесь существует спусковой механизм, о котором мы пока не знаем, с помощью которого можно добраться до дальней стены.

Зофья кивнула, а затем направилась к Лайле. Ее ботинки шлепали по лужам, скопившимся на берегу. Внезапно она ощутила, как что-то холодное коснулось ее пятки. Мурашки побежали по ее ноге. На мгновение она представила, как ледяные пальцы поглаживают ее голову изнутри.

Зофья замерла, опустив глаза. Дыра в ботинке оказалась больше, чем она думала, и грязь забилась между пальцами. Ей совсем не нравились эти ощущения. В рюкзаке у нее был припрятан запасной рулон нитрошелка. Она могла бы обмотать ботинок, чтобы ноги не промокали, или…

– Зося…

У Зофьи волосы встали дыбом. Кто-то звал ее. И это был не голос Лайлы.

Подняв глаза, Зофья увидела то, что было невозможным, и все-таки зрение убеждало ее, что это правда. Из озера возникла фигура, и Зофья тут же узнала сестру.

Хела стояла перед ней, протягивая вперед бледную руку. На ней была та же тонкая рубашка, в которой она лежала на кровати во время болезни. Вода капала с ее рукавов. Под ее серыми глазами залегли темные круги от усталости, а волосы, словно влажные от пота, прилипли к шее.

– Я звала тебя на помощь, но ты не пришла. Ты совсем меня не любишь? Ты не получила мое письмо?

Чувство вины стиснуло горло Зофьи ледяной хваткой.

– Я его потеряла, – услышала она собственный голос.

– Как ты могла? – всхлипнула Хела.

Нет. Неправильно. Это все неправильно, – зашептал вдруг голос в голове Зофьи. Она подняла глаза, собираясь пересчитать сталактиты на потолке пещеры. Но вместо этого увидела белую штукатурку домика дяди в Гловно. В углу у окна образовалась трещина после сильного ливня тем летом. Зофья резко обернулась, ожидая увидеть друзей и берег, но они исчезли, а перед ней возникла стена, увешанная портретами в рамках, на которых были изображены члены семьи ее дяди.

– Зося? – снова позвала Хела. – Я прощу тебя, если ты обнимешь меня. – Зофья снова обернулась.

Неправильно. Неправильно. Неправильно.

Она снова опустила глаза, ожидая увидеть темную воду. Однако вместо этого увидела потертый ковер, лежавший у кровати больной Хелы, и, подняв голову, увидела, что сестра тихо кашляет в платок, протянув к ней бледную руку.

Она должна пойти к ней.

Зофья шагнула вперед и вздрогнула от внезапного холода. Неужели она забыла закрыть одно из окон в комнате Хелы? Хела не выносила холода. Однако окно было плотно закрыто, но все же Зофье показалось, что до нее невидимым ветром доносит голос Лайлы. Ее голос звучал пронзительно, словно она кричала что есть мочи, но Зофье чудился лишь шепот:

– В воде что-то есть!





Часть IV





26. Энрике




Энрике сидел на корточках, внимательно разглядывая отметины на земле. И как такое возможно? Даже если естественные природные процессы стали причиной того, что скелет сдвинулся с места, здесь бы не осталось таких следов. Он наклонился, чтобы получше разглядеть их, как вдруг струя воды брызнула ему на жакет, намочив шею.

Энрике недовольно поежился. Северину стоило бы ходить помедленнее по воде. Он снова уставился на землю и вдруг заметил нечто странное – мелкие камешки подпрыгивали в бороздках непонятного следа. Он ощутил едва заметную вибрацию под ногами. Словно земля ощетинилась.

Северин схватил его за плечи, заставляя подняться. Сотворенный воск заглушал звуки в левом ухе Энрике, а правое было так туго забинтовано, что даже громкие вопли казались ему шепотом.

Как и вопль Северина.

Северин пытался хоть что-то расслышать сквозь повязку, но слова ускользали. Он поднял факел, чтобы прочитать по губам Северина.

И это оказалось ошибкой.

За спиной у Северина темная вода озера вспенилась и забурлила. Сталактиты дрожали на потолке, словно выпадающие зубы, один за другим срываясь вниз. В тот момент, когда они ударялись о воду, яркие круги света разбегались по чернильной воде.

Мгновение спустя озеро обмелело наполовину, превратившись в водянистые полотнища, простиравшиеся к потолку. Потустороннее зеленоватое свечение пульсировало в глубине, и сквозь водяные полотнища пробивались руки скелетов, а в волнах возникали улыбающиеся черепа, невидящие глаза обращались к берегу. Клочья шелка и порванные ожерелья из драгоценных камней обвивались вокруг их запястий и сломанных шей. Эта толпа медленно ковыляла к ним разрозненными группами.

Энрике ощущал вокруг себя вибрацию музыкального ритма, как человек, закрывший глаза, сквозь веки улавливает мелькание бликов света. Он оказался прав. Сирена была предупреждением.

Северин пнул его, его глаза казались безумными, он зажимал уши руками. Его губы шевелились так быстро, что Энрике смог разобрать лишь несколько слов:

ЛОВУШКА… НЕ СЛУШАЙ… ЗВУКОВЫЕ УСИЛИТЕЛИ.

Внимание Энрике привлекло какое-то движение в стороне. Зофья стояла в воде, хватая руками воздух. Скелеты, сгорбившись, двигались к ней, теперь их разделяло метров тридцать, не больше.

Лайла дернула Зофью за руку, ее рот раскрылся в немом вопле.

– Зофья! – крикнул Энрике.

Но она не обернулась. Она дрожала, заливаясь слезами, протянув вперед руку. Лайла продолжала тянуть ее прочь, но Зофья не шевелилась.

Песнь сирены последнее чудо красоты, с которым ты встречаешься перед смертью.

Энрике слишком поздно понял, что происходит. Совершенно очевидно, что Лайла, которая почти полностью Сотворила себя, не поддавалась силе видений, возникавших в пещере по воле Сотворенного разума. Но Гипнос? Северин? Зофья? Они были в опасности.

Он представил, как Зофья исчезает под водой темного озера. К горлу подкатила тошнота. Он уже собирался броситься к ней, как вдруг Северин отпихнул его локтем в сторону. Он вскинул голову, что-то говоря, но Энрике разобрал лишь одно слово:

УСИЛИТЕЛИ.

– Зачем мне это делать? – спросил Энрике. – Что, если они просто делают их песню более громкой и создают иллюзию их могущества?

Но если Северин и слышал его, то ничего не ответил. Вместо этого он бросился к Зофье и Лайле. Энрике обернулся, увидев Гипноса, который, спотыкаясь, ковылял к нему с безумными глазами. И закрывал ладонями уши.

Уши.

Если он достанет еще воска, то песнь Сотворенного разума не причинит им вреда. Энрике потянулся к рюкзаку, болтавшемуся у него на бедрах. Раскрыв его, он вытащил дрожащими руками неяркую коробочку. Здесь точно хватит на всех. Он как раз насчитал пятый комочек воска, как вдруг земля содрогнулась.

Энрике споткнулся, попятившись назад, комочки воска выскользнули из рук и упали в воду. Яркая молния разрезала темноту пещеры. В узком месте, где озеро разделилось на две части, с пронзительным скрипом медленно стало подниматься вверх светящееся сооружение. Это был мост, сплетенный из костей. Он простирался от одного берега озера до другого, и в тот момент, как он очистился от грязи, черная каменная стена на другой стороне пещеры засияла ярким светом. Янтарный луч блеснул на его поверхности, и стена сделалась полупрозрачной. На долю секунды Энрике удалось увидеть храм на другой стороне: огромный, с зубчатыми стенами, охраняемый безмолвными стражниками-автоматонами.

Даже одного взгляда оказалось достаточно, чтобы у него перехватило дыхание. Он был соблазнительно близок, но они все же не могли до него добраться.

Скелеты приближались. Теперь они были меньше чем в пятнадцати метрах от Лайлы, Северина и Зофьи. Ледяной ужас мурашками пронесся по спине Энрике, когда он увидел, как лицо Северина вдруг стало безучастным.

Вот только он помогал Лайле тащить Зофью на берег. А в следующий момент его руки безвольно упали. Его глаза округлились, и он улыбнулся.

Видения начали мелькать перед глазами Энрике, когда магия Сотворенного разума проникла сквозь его повязку. Казалось, на скелеты накладывались призрачные фигуры людей.

В шести метрах от Северина распахнул объятия призрак Тристана. Рядом с ним стояла девушка на пару лет старше Зофьи в белой ночной рубашке, протягивая руку вперед. Лайла визжала, пытаясь тянуть их обоих за руки. Зловонная вода заливала ее одежду, когда она поскальзывалась, впиваясь каблуками в дно на мелководье.

Энрике замер. Он не мог отвести глаз от Тристана, от его застенчивой улыбки и взъерошенных светлых волос. Ему не хватало лишь тарантула на плече. Безумная мысль завладела Энрике. А что, если это не иллюзия? Что, если это награда за то, что они сумели пройти весь этот путь, и Тристан действительно вернулся?

Но затем свечение изменилось. Под тонкими призрачными формами двигались запятнанные грязью кости, и хотя он ничего не слышал, Энрике представлял, как они громко лязгают челюстями. Он попятился назад, его сердце бешено колотилось.

Гипнос подскочил к нему, его губы двигались, он плотно зажимал руками уши.

– ЧТО НАМ ДЕЛАТЬ?

Энрике пытался собраться с мыслями. Воск безвозвратно потерян. Насколько он знал, защититься от зова сирен можно было, лишь заглушив их голоса. Энрике оглядел пещеру, и его взгляд упал на валун.