Бродячее шоу семьи Пайло

– И мы, того, значит... ээм, будем мешать шоу Джорджа или как?

– В следующий раз. Я должен разузнать, как там что, чтобы понять, какие номера нам следует украсть для нашего шоу.

– Это вроде как опасно, босс. Нет? Ну, типа, большие боссы здорово разозлятся, если узнают.

– Если мы вернем Курту управление всем этим вертепом, это станет самой расчудесной работой в истории цирка Пайло, Раф. Жизнь превратится для нас в сплошную газировку с сиропом и похлопывание по спинке, и круглосуточное хихиканье, вот увидишь. А благодарить за все это ты будешь дядюшку Гонко. Еще бы знать, что делать с этим новым парнем?

– Джейми?

– Диби, – при мысли о нем Гонко едва удержался, чтобы не заблевать себе башмаки. – "Тук-тук?" Я ему все зубы нахрен туктукну.

– Точно! А почему бы так не сделать?

– Из-за Джейми и этой сказочки про клоунов – добрых самаритян. Не знаю, сколько я еще смогу это вытерпеть, все это "не-замахивайся-на-то-что-этого-заслуживает". Мне хватает и того, что я должен быть милым с Джорджем. Но будка для поцелуев, возможно, компенсирует это все. Ты заглядывал под ту вуаль? Помада Эм-Эм это просто клад. Надо стащить еще, пока будем внизу. Даже у меня пару раз екнуло сердечко, когда Эмеральд вся расфуфырилась и сделала мне губки бантиком, Раф. Она станет хитом, нашей звездной приманкой. Вот увидишь.

– Ну так где же все-таки Джей-Джей? Мы с Джейми выходили немного поломать... было классно и все такое, но все равно не то. Джей-Джей помог бы мне сжечь тот дом, ну или хотя бы подпалить ту псину, а Джейми не хотел, чтобы кто-нибудь пострадал! Даже собака! Странно.

– Я тоже этого не догоняю, – сказал Гонко. – Может быть, настоящий Джей-Джей просто возьмет и выскочит из него как в прежние времена, но мы точно знаем, что с гримом все в порядке.

– Ты уверен? Из Диби вроде как не вышел клоун.

– В нем изначально не было ни капли клоуна. Вот почему мы прослушиваем их, смотрим, есть ли в них что-то, с чем можно работать гриму. Не парься, пока подержим его у себя, но когда мы вернемся вниз, пусть валит к лесорубам.

Лифт рывком остановился и наполнился ароматом попкорна с маслом, хот-догов, и самое главное – толп свежих простецов, которые одурманенной походкой шаркали по траве и песку. Ярмарочная музыка звенела, бренчала и завывала в первый раз с того времени, как почти год назад тут бушевал Курт. Гонко схватил Рафшода.

– Теперь запомни. Если мы видим Джорджа, наступает время реверсивной психологии. Нас тошнит от пребывания наверху. Поникни головой и пусти слезу. Плачься каждой встречной ярмарочной крысе о том, как это несправедливо, что мы не можем выступать. Говори им, что Гонко уже психует и вообще страшно расстроен этим.

Они и в самом деле увидели Джорджа, всего через минуту или две после того, как начали прокладывать себе путь через толпу бредущих будто лунатики простецов. Те уже оставляли после себя тонкий след из сверкающей пыльцы, а они еще даже не видели ни одного номера. Джордж шагал из шатра Мугабо, где оставил своего ездового громилу как предупреждение фокуснику о том, что он должен исполнять стандартный набор скромных трюков и ничего больше. В результате Джордж испытывал недостаток в охране и был визгливее, чем обычно.

– Гонко! – крикнул он, принимая свою привычную позу: нос вжат в пупок клоунского босса, глаза сверкают снизу вверх.

Гонко содрогнулся, но сдержал свою ярость на потом.

– У нас есть несколько зацепок по поводу предсказательницы, босс, и мы нашли Джей-Джея. Но нельзя ли нам исполнить здесь сегодня хоть пару номеров? Пожонглируем там, ну может, покажем шутку с горящими штанами? Нас клоунов уже так достало сидеть там наверху, вдали от всей этой суеты. И это истинная правда.

Джордж разразился злобным квакающим смехом, пока не стал задыхаться.

– Не нравится наверху, а? Тогда угадай, куда ты отправишься, когда этот день представления закончится? Обратно наверх, до тех пор, пока не вернешь Шэлис и всех остальных из списка. И я составляю для тебя новый список. У нас сбежали еще десять человек персонала. Найдешь и их тоже.

Гонко тяжело вздохнул:

– Но, Джордж, пожалуйста, Джордж...

– Заткнись! Теперь слушай. Пригляди за сборщиками порошка. Они точно воруют его. Им давно уже хорошо не платили, так что я хочу, чтобы ты проверял все карманы и дал ворам хорошего пинка. Сообщишь их имена лесорубам, я разберусь с ними после. Ясно?

– Неохотно подчиняюсь, даже, я бы сказал, скрепя сердце, чувствуя внутри великую печаль за то, чему возможно никогда не быть.

– Вот и отлично! Да, загляни на шоу уродов, Гонко, чтобы поглядеть на мой сюрприз, мой новый экспонат. Тебе понравится. Не стесняйся ткнуть разок-другой, пока будешь там. Это приказ. Каждый должен ткнуть новый экспонат, – Джордж потопал дальше. Они услышали, как он визгливо кричит на кого-то на Аллее аттракционов.

Любопытство пересилило, и Гонко направился в шатер уродов, остановившись сперва у шатра акробатов, где уже началось выступление. Публика охала и ахала, процесс пошел. Сунув голову внутрь, он увидел, что поблескивающая пыльца душ уже щедро покрывала пол – цирк был голоден. На сцене, в ярком свете прожекторов кувыркались, кружились, перелетали между обручами и парили в головокружительном танце с гравитацией три гибких тела. Это было их первое выступление, и как бы не противно ему было это признавать, они были почти также хороши, как и старина Свен со своей труппой.

Он заглянул и в шатер к мрачному Мугабо, у которого было уже второе выступление за сегодня. На спине его рубашки краснело несколько следов от плети. Фокусник показывал все те же старые фокусы: вытаскивал кролика из шляпы, выпускал голубей из носового платка, бросая при этом нервные взгляды через плечо за кулисы, где его ожидал ездовой громила Джорджа. Зрители смеялись и издавали привычные полусонные возгласы восхищения, а порошок тем временем сыпался из них на землю, где его подбирали снующие под ногами карлики. Гонко проверил карманы ближайшего, действительно нашел немного порошка, и дал карлику весьма нежного по его меркам пинка. Впрочем, чтобы эти ярмарочные крысы разбогатели и были довольны, ему тоже не хотелось, – так их станет труднее подкупить, если это вдруг потребуется. Остальные сборщики поняли намек, и с угрюмым видом опустошили под его присмотром свои карманы.

Перестроенным шоу уродов заведовал Доктор Мрак, о котором многие говорили, что он не имеет физического тела под своим нарядом из черного кожаного плаща, перчаток, капюшона, штанов и ботинок, в который была облачена его впечатляющая девятифутовая фигура. Доктор Мрак всегда сутулился, делаясь ростом всего около семи футов. Капюшон закрывал все, оставляя лишь узкие прорези для глаз, которые все равно не было видно.

– Добро пожаловать, – время от времени раздавалось его хриплое шипение. – Нас-с-слаждайтесь... экс-с-спонатами.

Рано или поздно Гонко придется вступить в противостояние с Доктором Мраком, чтобы выяснить, у кого из них действительно есть что-то в штанах, а также со всеми этими новыми номерами и артистами, но это время пока не пришло.

Здесь, в полумраке шатра уродов цирковая атмосфера была тише, воздух прохладнее. Гонко в отвращении скривил губы при виде Мюррэя-Моржа, бесформенного жирного гибрида человека с моржом, который тупо смотрел на простецов, которые в свою очередь тупо смотрели на него. Время от времени кто-нибудь бросал ему рыбу, которую он съедал, извергая затем на стену своей стеклянной клетки мощный направленный поток рвоты.

– Перестаньте! Перестаньте! – визгливо кричала русалка из клетки напротив. – Я не стану так впустую переводить рыбу. Сейчас я буду петь, никто из вас еще не слышали настоящего пения. Кто хочет, чтобы я спела? Ха! Да кто не хочет, сладкие!

Гонко обернулся, чтобы найти того грязного ублюдка, что воткнул по отвертке в каждое его ухо, и увидел, что на самом деле это русалка во весь голос затянула какой-то давно забытый шлягер про то, как трудно иметь все, что захочется, кроме достаточного внимания со стороны твоего мужчины.

Следующая витрина, которую Гонко, если честно, с радостью обошел бы стороной, была, по всей видимости, гвоздем шоу уродов. Жирдяй исполнял свой коронный номер – ел себя. Жирдяй слегка напоминал огромного младенца со складками нежной морщинистой кожи, собранной в толстые валики, поросячьим носом, огромными глазами и совершенно без шеи. Из одежды на нем были узкие стринги, которые были скрыты под складками нависающего жира, заколыхавшимися, когда он подтянул плечо ко рту, сжал ком тестообразной плоты и собрал ее в шар. Во рту у него были не зубы, а что-то похожее на острые как бритва зазубренные десны. Они всосали и срезали кусок мяса с таким звуком, словно он прихлебнул супа. Кровь хлынула из того места, что он выкусил, ручейками потекла вниз, сливаясь с красными струйками, которые образовались после предыдущих укусов. Он быстро прожевал, проглотил. Выражение невинного удовольствия на его лице даже несколько очаровывало.

– Помните, ребята, вы – то, что вы едите! – весело объявил он. – По крайней мере, я такой!

Он снова принялся за плечо, потом попробовал бицепс. Простецы смотрели на него с выражением омерзения и восторга. Гонко чувствовал себя также. Но когда на траву полился поток пыльцы душ, он внезапно понял, какой номер он стащит для своего собственного шоу уродов. Этот парень, по крайней мере, любит свою работу.

Двинувшись дальше, Гонко увидел обещанный Джорджем сюрприз. Сюрприз удался. Гонко с удивление увидел все еще живую голову Курта Пайло, выставленную в стеклянной емкости, которую в этот самый момент тыкал палкой какой-то пузатый и бородатый простец, похожий на дальнобойщика. На губах Курта не было его обычной безмятежной улыбки. Его глаза, пылая чистой ненавистью, уставились на простеца, которого Гонко быстро отшвырнул через всю комнаты, сбив по дороге как кегли еще нескольких простецов, и рискуя пробудить их от сонного заклятья цирка. Курт сердито посмотрел вверх, узнал его, и немного огня покинуло его взгляд.


– Гонко! Как неожиданно. Полагаю, тебя сюда послали, чтобы... ткнуть разок?

– Босс. Что произошло?

– О, все не так страшно. Мое тело скрыто тканями и освещением, но я все еще соединен с ним. Джордж придумал... держать меня в весьма умело сделанной клетке, которая способна выдержать всевозможные дергания и рывки. Знаешь ли, с одной стороны это лучше, чем быть внизу... С другой стороны...

Гонко понял, к чему он клонит. В терзаниях и мучениях внизу была некая правильность, если это делали большие боссы. Но если тебя под хохот Джорджа тыкает палкой любой ярмарочный крыса или простец? Это было что-то другое, даже если и причиняло меньше физической боли. В голос Курта вернулось немного прежней жизнерадостности.

– Кроме того, это возможность поупражняться в таких добродетелях как спокойствие и терпимость. А корм для рыб, который я ем, помогает моей плоти восстановиться. Она наросла уже почти до груди, правда это мило? И у меня все лучше получается сохранять свое... самообладание.

Под этим, Гонко знал, он имел в виду сохранение своего человеческого облика, несмотря на кипящую жгучую ярость, которая, должно быть, бурлила в нем почти постоянно.

– Босс, я вытащу вас отсюда. Мне только нужно еще немного времени. Держитесь.

– О, особо не спеши, – откликнулся Курт. – Мне еще нужно восстановить силы, чтобы... справиться с различными управленческими задачами, когда я освобожусь. Но я с нетерпением жду возможности размять ноги. Помимо всего прочего.

– Я увидел всю картину, босс. Что я пока могу для вас сделать?

– Будь самым лучшим клоуном, каким только сможешь, Гонко! Стремиться к совершенству, вот мой девиз, – Курт посмотрел на вход в шатер и понизил голос. – Ты должен был убедиться, что Доктора Мрака нет рядом, если хотел в какой-то степени помочь мне вне рамок строгих правил. Он следит за всеми посетителями.

Доктор Мрак и в самом деле вошел внутрь и завертел низко склоненной головой, выясняя источник беспорядка, который вызвал Гонко, уронив тех простецов. Голова Доктора Мрака повернулась в их сторону, и он неторопливо направился к ним.

– Я пошел, босс. Вернусь так скоро, как смогу.

– О, не спеши, не спеши, – безмятежно отозвался Курт. – А, и слышишь, Гонко. Поторопись.



* * *



Гонко выбежал из шатра уродов и врезался в Рафшода. Оба кубарем полетели на землю в путанице рук и ног. Группа простецов сонно засмеялась, глядя на них.

– Предсказательница здесь, – сообщил Рафшод, вскакивая на ноги.

– Что?!

Рафшод проводил его к хижине, где, Шэлис (снова молодая и прекрасная) собственной персоной сидела перед сияющим белым светом хрустальным шаром, исполняя свой "загипнотизируй-простеца-и-заставь-его-делать-внешне-бессмысленную-вещь-у-которой-в-реальном-мире-будут-отдаленные-последствия-которые-повлияют-на-цепь-дальнейших-событий" трюк. Она подняла взгляд, встретилась с Гонко глазами и застыла на своем стуле со смешанным выражением злости, удивления и страха.

Гонко низко поклонился, пока точно не уверенный, на чем они остановились с предсказательницей.

– Нужно поговорить, – произнес он одними губами.

Она кивком указала на простеца перед ней, так что Гонко подождал у входа в хижину, глядя в оба на случай появления Джорджа. Вся эта фигня насчет "отправься-наверх-искать-того-кого-на-самом-деле-там-нет" сейчас, в общем-то, была ему на руку и позволяла выиграть необходимое время. Простец вышел, Гонко зашел. В его руке как бы случайно оказался мешочек с пыльцой душ, и, конечно же, предсказательница на какое-то время задержала на нем взгляд. Он кинул мешочек на ее край стола.

– Небольшой подарок в качестве поздравления с возвращением, – сказал он.

– Какая щедрость, – она заставила мешочек исчезнуть. – Я сегодня очень занята, Гонко. Что за дело у тебя?

– Да просто зашел поболтать по-дружески.

– Дружба это неплохо для разнообразия, учитывая, что двое из твоей труппы пытались убить меня.

– Впервые об этом слышу.

– Да неужели?

– Ты же чувствуешь ложь, так ведь? Проверь. У меня тут честность всех сортов.

– Вас клоунов не так-то легко прочесть временами, – но он почувствовал, как она немного смягчилась.

– Саботаж – вот что это было. Кто-то втравил в это всех, Шэл. Фишбой и его команда. Никогда бы не догадался. Как, впрочем, и ты, а? Ну что, оставим прошлое в прошлом? Кто знает, может мы даже сможем быть полезны друг другу, если что-то здесь вдруг потребуется изменить.

Теперь он привлек ее внимание, хотя ее улыбка и показалась ему неоднозначной.

– Полезны. Ты предлагаешь мне быть начеку в более широком смысле, или у тебя есть на уме что-то конкретное?

Гонко колебался. Он раздумывал над тем, чтобы подкупить Шэлис и пригласить ее участвовать в его шоу наверху, но внезапно ему показалось, что даже упоминать об этом слишком уж рискованно. Это вам не какой-нибудь карлик вроде Кудряшки, которого он запросто может превратить в фарш, если решит, что тот хочет настучать. Насколько он знал, если дела примут подобный оборот, она уже будет подготовлена к этому и предпримет какие-нибудь хитрые действия, чтобы изменить все, до того, как он вообще поймет, что в него попало.

– Так что, Джордж теперь тут всем заправляет? – сказал он.

– Да, – кивнула она.

Тишина затянулась. Гонко ждал.