Брат моей подруги

Я лежала на кровати, кутаясь в полотенце, которое, под тяжелым презрительным взглядом брата моей подруги казалось все меньше и меньше, уже практически ничего не скрывая. Даже после того, что он сделал со мной в ванной, я не хотела, чтобы он видел меня. Там все происходило в темноте, а на свету это было слишком стыдно.

Но полотенце неумолимо сползало, а я не решалась его поправить и не знала, что лучше — не шевелиться, чтобы не спровоцировать его или все-таки прикрыть грудь, которая с секунды на секунду показалась бы из-под края.

Взгляд Артема тяжело прокатывался по моему телу, оставляя на нем невидимые, но явно ощутимые огненные следы. Губы его кривились, и от этого я дрожала все сильнее. От его невыносимого молчания, особенно после того, что только что произошло.

Полотенце наконец поддалось гравитации окончательно и спало с моей груди, обнажив ее сразу всю. Артем хищно улыбнулся и сделал один скользящий шаг ко мне.

Я мгновенно подобралась и отползла назад, увы, тем самым окончательно лишившись последней защиты в виде полотенца. Артем быстро наклонился и дернул его к себе раньше, чем это успела сделать я.

— Ненавижу тебя! — крикнула я ему, пытаясь прикрыться руками.

В эту секунду я его и правда ненавидела.

Конечно, за столько лет влюбленности я представляла себе, как он мог бы снизойти до меня, как признаться в своих чувствах. Как робко поцеловать, вдруг осознав, что подруга его сестренки давно выросла.

Я мечтала получить от него сообщение, где он небрежно интересовался бы, что я делаю в субботу. Или сразу приглашение куда-нибудь в центр погулять. Я согласна была даже на кинутую на стену песню или лайк фотографии, по которым я поняла бы, что он обратил внимание на меня.

Я даже в страшном сне не могла увидеть, что все начнется с его пальцев внутри моего тела, насильственного оргазма и вот этого тяжелого взгляда сейчас, когда я лежу перед ним голая на его кровати. И никаких розовых лепестков и "нашей" песни.

— А я тебя хочу, — процедил он с такой ненавистью, словно хотел меня убить, а не…

Я перевела взгляд на его штаны и увидела, что ширинку распирает что-то очень-очень большое. И Артем проследил за моим взглядом и нехорошо усмехнулся.

Он резко отбросил полотенце в сторону, не отводя от меня взгляда, стянул футболку и тоже бросил ее на пол, дернул ремень и потянул молнию на джинсах вниз — все это с каждым скользящим шагом все ближе и ближе ко мне. Я отодвинулась уже в самый дальний край кровати, но это не помешало ему забраться на нее, встав передо мной на коленях.

Его рука протянулась ко мне и я замерла. Он провел пальцами по моей щеке — неожиданно нежно, так что я чуть не замурлыкала, ласкаясь о его руку. Но в следующую секунду он сгреб мои волосы в кулак и дернул к себе и вниз.

— Потрогай его, — сказал он, указывая взглядом на свою эрекцию, которую едва сдерживали черные боксеры.



Не выйдешь отсюда

Я замерла.

В попытках понять, что происходит, у меня уже болела голова. Артем оскалился и я решила, что лучше слушаться его.

Протянула руку и кончиками пальцев дотронулась до натянутой ткани. Упругий ствол под ней дернулся от моих касаний, а Артем шумно втянул носом воздух.

— Освободи его.

Я не поняла. Но Артем вновь кивнул на свой член.

Тот еще раз дернулся, словно ему не терпелось оказаться в моих руках.

Я быстро вскинула глаза на Артема, облизала губы.

После насильного оргазма, после того, как он вломился в мою ванную как бандит, назвал меня шлюхой, он вдруг берет и отдает мне инициативу! Словно это все была просто игра!

Но ведь она не была…

Он был по-настоящему злым и жестоким, а теперь отдает себя в мою власть, просит… Или требует?

Я еще раз дотронулась пальцами до ткани, провела по твердому стволу вверх и оттянула резинку, освобождая налившуюся кровью головку. Плотную и блестящую. Я стянула ткань еще ниже, освобождая член Артема целиком и не удержавшись, обхватила его пальцами. Он был такой большой… Такой нежно-шелковый снаружи и невероятно твердый под гладкой кожей.

Артем откинул голову, прикрыл глаза и издал сдавленный стон сквозь сжатые зубы.

— Еще… — прохрипел он.

Я снова облизнула губы и сжала ладонь вокруг горячего твердого ствола. Большим пальцем провела по алой головке, растирая по ней выступившую белесую каплю и когда Артем нетерпеливо поддал бедрами вверх, несколько раз двинула рукой вверх-вниз.

И снова услышала хриплый стон.

Артем откинулся на руках назад, полностью отдавая мне инициативу, а я не знала, что делать. Толком не понимала, зачем я это делаю. Просто… то, как он, только что бывший таким злым и безжалостным, вдруг стал уязвимым, вдруг я обрела над ним власть — меня это поразило в самое сердце.

Такой жестокий зверь, холодная далекая мечта, презирающий меня наглец — стонет от того, что я делаю своей рукой.

Всего несколько движений — и он, сильный, уже подчиняется мне.

— Какие у тебя пальчики… — прохрипел Артем.

Я осмелилась сжать пальцы сильнее и оттянуть кожу вниз, а потом снова двинуть рукой вверх, накрывая пальцами головку. А потом еще, и еще. Когда можешь управлять таким большим мужчиной всего одной рукой — невообразимое чувство. Каждый раз, как Артем стонал или хрипел, в моем животе зарождалось горячее ощущение.

Мне хотелось заставить его стонать еще и еще.


Громче. Заставить своей женской властью подчиниться мне.

Это было необычное, непривычное ощущение. Я одновременно подчинялась ему и властвовала над ним. Я знала, что стоит этому закончиться — и все снова изменится. Но я не хотела. Под моими пальцами пульсировал его большой член и мне хотелось трогать его и дальше.

Но я увлеклась.

В тот момент, когда я уже смотрела на разбухшую головку и впервые в жизни мне хотелось дотронуться до нее языком… нет, не так, как меня заставлял Миша. С ним это было непонятно и скорее неприятно, и я делала это только потому, что хотела быть идеальной для него в постели. А сейчас мне самой хотелось попробовать как пружинит под языком шелковистая кожа.

Но я не успела.

Всего одно или два энергичных движения — и вдруг Артем положил свою руку на мою и подался бедрами вверх, замирая — и из отверстия в головке начала выплескиваться ритмичными толчками сперма, заливая мои и его пальцы.

Он так захрипел, что я подумала — сейчас задохнется.

В тот момент, когда он излился до конца, я вскочила с кровати и подбежала к двери, забыв, что она заперта.

Дернула ручку и обернулась на довольный расслабленный смешок.

Артем валялся, закинув руки за голову. Его полуопавший член все так же торчал из джинсов, а взгляд был сытым и наглым.

— Где моя одежда? — нервно спросила я. — Ты взял от меня все, что хотел, выпусти меня!

— Твоей одежды больше нет, я ее выкинул, — спокойно пояснил Артем, и я задохнулась от его тона. — Она тебе больше не нужна. Ты останешься со мной.

— Здесь?!

— Может и здесь, — не стал он спорить и похлопал по одеялу рядом с собой. — Возвращайся. Некуда бежать. Ты отсюда выйдешь или моей женой, или не выйдешь никогда.

ЧТО?!!!



Раздвинь ножки

Я обалдела от его слов. Они не были реальностью. Они не могли быть настоящими. Что за бред!

— Это невозможно! — воскликнула я.

— Почему? — поинтересовался Артем и глаза его опасно сузились. — Все возможно. Ты надеваешь платье и кольцо и мы отсюда прямо едем в загс.

— Или? Или? Что значит — не выйдешь?! — я была, кажется в истерике.

— Или будешь жить здесь, в этой комнате, пока не согласишься. Голая.

— Это… невозможно! — снова повторила я.

Артем с быстротой молнии метнулся ко мне, обхватывая за талию и заваливая на кровать. Он опрокинул меня на спину и сжал рукой мое горло. Провел жадным взглядом по всему моему телу сверху донизу и навис надо мной, глядя прямо в глаза:

— Для меня нет ничего невозможного, маленькая шлюшка, запомни. Куда ты денешься, если я защелкну на твоих тоненьких ручках полицейские наручники? Забью в твой нежный ротик кляп?

— Это незаконно! — сменила я пластинку, моментально испугавшись, что он, не постеснявшийся выломать дверь в ванную, может сделать и это.

— Мне наплевать, — холодно сказал Артем, откидываясь на подушки и отпуская мое горло.

Я снова могла бежать. Но уже вспомнила, что он запер дверь. И куда же потом дел ключ? Я не помню!

Обернулась на окно и услышала наглый смешок. Седьмой этаж. Отсюда бежать только в смерть.

Может быть, если…

— Не вздумай… — предостерегающе заявил Артем. — Или действительно достану наручники. Только подумай, как тебе захочется в туалет через пару часов и как ты будешь умолять меня выпустить…

Голос на последних словах стал мечтательным, а я покрылась холодным потом. Совершенно не подумала и об этом ужасе.

— Зачем тебе это надо?! — всхлипнула я, так и оставшись сидеть на кровати и не придумав никакого выхода.

Артем вновь мгновенно перекатился, снова нависнув надо мной всем телом. Животом я чувствовала, как напрягся его член, пачкая меня остатками спермы.

— Я схожу по тебе с ума, шлюшка, — прошипел он мне на ухо как змей-искуситель. — Я думаю о тебе годами. Ты принцесса моих снов — от нежных влюбленных в ранней юности, до очень, очень, очень грязных историй, когда ты подросла и я едва удержался, чтобы не изнасиловать тебя в твой восемнадцатый день рожденья. Помнишь, ты шла со своими телками из бара и вы ржали на всю улицу?

Я не помнила.

То есть, я помнила, что мы действительно отмечали мое восемнадцатилетие по-взрослому, зайдя в бар, куда нас наконец-то пустили и налили мартини. Но не помнила момента, когда мы возвращались. Кажется, мы сходили еще в несколько баров, а потом поехали к кому-то домой…