Бракованная

В четыре руки мы довольно быстро справились. Ну и не страшно, что носки оказались разными, футболка у Рована одета наизнанку, а хвостик у Алайзы почти на лбу, сильно напоминая рог единорога. Зато мы с Максом сработали, как команда, и под недовольный крик Элли «Я хочу кушать!» дружной компанией двинулись в кухню.

Мы с Хлоей решили, что будем готовить сами, и отказались от доставки еды. Пользовались ею только в крайних случаях. Поэтому сейчас кормить свое семейство предстояло мне самому. Но моя умничка-жена позаботилась об этом, и нас уже ждала горячая каша, фрукты, молоко, сыр, хлеб.

– Не хочу кашу! – еще с порога начала забастовку Элли. – Хочу мороженое!

– Милая, мама готовила, старалась, давай все же поедим кашу. Папа тоже будет есть кашу вместе с вами.

Ох, как же я ее не люблю! Мерзкая субстанция! Но ведь нужно показывать детям пример. Усадив близнецов на их стульчики, зафиксировал и всем раздал кашу, щедро посыпав фруктами.

– Пап, я не люблю с фруктами, – спокойно сказал Макс. – Можно, я их уберу?

– Хорошо.

– А я не люблю с кашей, – заявила Элли. – Можно, я уберу кашу?

– Нет, – ответил я, еле сдерживая улыбку.

Она недовольно скуксилась и с явной неохотой зачерпнула каши. Макс спокойно завтракал, но его мысли явно были где-то далеко. Близнецы с утра проявляли просто поразительный аппетит и с удовольствием запихивали в себя ложки с кашей. Вернее, то, что попадало. Остальное было на лице, одежде, стуле, полу, пробегающей мимо кошке. Хорошо, что есть Гаврик, он уберет.

Главное не давать ему облизывать лица малышей, а то они это очень любят. Измажутся в чем-нибудь и бегут к нему, чтобы он их облизал. Ему вкусно, а им весело. Только маме это почему-то не нравится.

– Папа, испеки блинчики, – неожиданно заявила Элли.

На такое заявление даже Макс встрепенулся и с надеждой посмотрел на меня. Мамины блинчики любили все. Но я никогда не понимал, откуда в Хлое столько терпения жарить эти блины, особенно когда все семейство в процессе жарки настолько активно их поедало, что после получасовых стараний она вполне могла остаться с пустой тарелкой. Но она лишь улыбалась и говорила, что жарка блинов ее успокаивает.

Успокоит ли она меня? Ох, сильно сомневаюсь. Ладно, будем хитрить.

– Хорошо, но пока я их пеку, вы сидите смирно, договорились?

Все четверо активно закивали. Взял смесь для блинов и развел по инструкции, слегка увеличив густоту, добавил внутрь фрукты и кусочки шоколада. Залил все в форму и убрал в духовку. Технически ведь это будет тот же блин. Пусть один и толстый, но блин.

Под удивлёнными взглядами детей я вытащил огромный пышный блин и выгрузил его на тарелку.

– Но это же не блины, – тут же заявила Элли.

– Да, пап, это выглядит так, словно они все слиплись в один, – поддержал ее Макс.

Лишь близнецы с интересом рассматривали мое творение и уже тянули к нему свои пухлые ручки.

– Не спешите с выводами, дети.

И я разрезал его на кусочки. Внутри виднелись фрукты и слегка подтекал шоколад. При виде него у Элли загорелись глаза.

– И к этому суперблину полагается немного мороженого, – окончательно реабилитировал я свой шедевр.

– Ура! – запищала Элли, а Макс довольно улыбнулся и вызвался мне помочь.

Завтрак мы закончили в приподнятом настроении. И даже близнецы были довольны, так как и им достались небольшие кусочки блинчика.

Переместившись в большую комнату, мы разбрелись по сторонам. Макс сел на полу и, взяв в руки очередное свое творение, стал усиленно в нем копаться. Элли же двинулась на поиски «киси».

Та, в свою очередь, при виде Элли забралась на полку и смотрела на нее сверху вниз с явным страхом в глазах. Я посмотрел на кошку, и мы встретились с ней взглядами. А не сдать ли мне тебя, комок шерсти, в заботливые ручки Элли? А? Может, тогда поймешь, что со мной лучше дружить? Но столько ужаса было в ее глазах, что я сжалился. Живи, блохастая, и помни мою доброту.

Мы с близнецами и Элли уютно устроились на полу и вместе строили какую-то гравитационную башню. Я сам так увлекся, что не заметил, как Элли от нас отделилась и притихла.

Тишина – плохой знак, когда дело касается маленького ребенка. Это я понял еще с тех времён, когда Макс был крохой. Ведь это означает, что нужно со всех ног нестись и выяснять причину этой загадочной тишины. И шанс, что она тебе понравится, просто ничтожен.

Вот и сейчас я с подозрением рассматривал, чем занимается Элли. На первый взгляд все было в порядке, она просто активно ковырялась в носу. Ну с кем не бывает? И я облегченно выдохнул. И тут ко мне на коленях подполз Макс. Он что-то активно искал на полу.

– Пап, тут не прокатывалась шаровая камера? Такая маленькая-маленькая. У меня одна выпала из глаза робота.

Мы стали искать вместе, пока я не спросил:

– А ты можешь ее включить? Посмотрим, где она.

– Точно, – он хлопнул себя по лбу.

Мы вместе уставились на экран пульта управления. Он нашел нужную камеру и включил. Сначала кругом стояла темнота, потом изображение пришло в движение: показался узкий тоннель со светом в конце, а совсем скоро мы увидели странную картину. На экране отображался сам экран, а в нем другой, словно картинка зациклилась. Над нами раздался веселый голос Элли:

– А что это вы тут смотрите?

Мы с Максом переглянулись и в одни голос закричали:

– Элли!


Она недоуменно посмотрела на нас.

– Элли, милая, ты что-нибудь запихивала себе в нос? – спросил я ее спокойно, чтобы не напугать. – Можно, папа посмотрит?

Она сначала упиралась, но вскоре мы завлекли ее тем, что она на экране увидит папу, которого «видит» ее нос. Очень уж ее это развеселило, а вот мне было не до веселья. Лишь бы не вдохнула глубже. Камера крохотная и скользкая, словно бусина. Я пытался ее подцепить или выдавить – ничего не получалось.

– Милая, посиди немного, папа позвонит дяде Марку.

Я быстро набрал друга и, как только тот ответил, без приветствия сразу затараторил:

– Марк, Элли засунула себе в нос шаровую маленькую камеру, я не могу ее достать. Что делать?

Я действительно был напуган.

– Не паникуй, – ровный голос Марка немного успокоил. – Возьми что-нибудь тоненькое и длинное. Можешь скатать из листа бумаги или из салфетки рулончик, затем пощекочи им во второй ноздре. Прочихается – должна сама выйти.

Я быстро нашел необходимое и под присмотром Марка сделал все, как он сказал. Элли чихнула, и я с облегчением поймал выскочившую камеру и передал ее Максу.

Тем временем Элли уже вовсю вела беседу с Марком о том, куда переехали феи из его усов. Это была смешная история. Она всегда интересовалась его усами и постоянно спрашивала, что это такое и зачем они ему нужны. Марк как-то отшутился, что это волшебный лес и там живут феи.

И вот, в последний раз, когда он к нам приезжал, он слегка переел блинчиков Хлои и, пока мы смотрели что-то по галанету, задремал на диване. Будить мы его не стали и оставили досыпать, но не могли и подумать, что Элли пойдет ловить этих самых фей с помощью бытового лазера. В итоге на месте пышных усов Марка остались пучки редких волос и зияли огромные проплешины.

А сколько было слез у Элли оттого, что она не нашла этих самых фей. Пришлось Марку сочинять, что они переехали жить в другое место, а остатки своих усов сбрить. С тех пор он что-то к нам в гости не спешит.

– Спасибо, Марк! – искренне поблагодарил я его. – Может, приедешь сегодня в гости?

– Не-не-не, Тарг, у меня столько дел, столько дел, – он по привычке потрогал отсутствующие усы.

Затем он вздохнул и отхлебнул из бокала какой-то коктейль. А сам при этом лежал на деревянном раскладном стуле и довольно жмурился от яркого света.

– А ты там один что ли? – спросил он.

– Да, сегодня так вышло.

– Ну тогда у меня дел прибавилось еще больше, удачи тебе, Тарг, – и он довольно улыбнулся. – Пока, Элли! И кстати, все феи переехали к твоему папе на голову. Не скучай, Тарг!

И прежде, чем он отключился, я услышал его довольный смешок. Вот гаденыш! А я посмотрел на Элли, которая уже с прищуром рассматривала мою шевелюру.

– Милая, дядя Марк пошутил.

Она лишь улыбнулась и снова оценивающе посмотрела на мои волосы. Ну все. Теперь придется спать с открытыми глазами или сразу бриться налысо. Упорства ей не занимать. Ладно, буду разбираться позже, а сейчас стоило поговорить с Максом и объяснить технику безопасности. Мелким деталям не место рядом с детьми.

– Макс, ты что там делаешь?

– Это боевой робот, который способен по движению обнаружить и поразить противника, – его голос звучал возбужденно. – Я почти доделал, завтра у нас с ребятами соревнования. О-о, это будет такой бой!

Я с гордостью посмотрел на сына. Какой же он молодец! Но думал я недолго, так как штуковина, которая была у него в руках, пришла в движение, а он заорал:

– Все на пол и не двигаться!

Упали все, даже близнецы, правда, мне пришлось придерживать их любопытные головы. Упал даже Гаврик и прижал голову к полу.

– Макс, что происходит? – почему-то шепотом спросил я.

– Что-то не так: я не могу отменить запуск, робот в боевой готовности, лучше не двигаться, настройки еще не готовы. Сейчас мы все для него враги, – так же шепотом ответил он.

– И долго нам так лежать?

– Не знаю, сейчас попробую деактивировать.

– Ну ты уж постарайся.

Но в следующий момент начало твориться что-то невообразимое. Я даже не сразу понял, что происходит. Оказывается, это проснулась «шерстяная госпожа» и начала активно потягиваться на своей полке. Парящий в воздухе робот сразу же среагировал на движение и чем-то выстрелил в нее. По морде кошки растеклось синее пятно. Она с шипением подскочила и бросилась куда глаза глядят. А робот за ней, постоянно стреляя в нее чем-то синим.

Кошка с мяуканьем наворачивала круги по комнате, оставляя везде следы когтей, роняя вещи и сдирая шторы. Она весьма успешно уворачивалась от снарядов, и они синими пятнами растекались по стенам, полу, мебели, парочка оказалась даже на потолке. Самой же Мурке тоже досталось. Ее рыжая окраска постепенно превращалась в синюю.

– Макс, что это за дрянь? – спросил я, все так же не двигаясь.

– Это снаряды. Не переживай, это пищевой краситель, правда, я не знаю, хорошо ли он отмывается.

– Вот скоро и проверишь, – ответил я.

Немного придя в себя, я дистанционно открыл входную дверь. Кошка, почуяв свежий воздух, выскочила наружу, а за ней последовал робот.