Брачный договор с незнакомцем

Рейнгард

В комнате, которую когда-то занимал, Рейн не был уже давно, но никаких особых перемен не заметил. Даже торчащий угол простыни был тем самым, что и много лет назад. Не новым, но без заплат. Пусть никаких трепетных чувств этот дом не вызывал, только где-то в глубине души оборотню было приятно сделать шаг в прошлое. Только это все омрачалось произошедшим.

Вервольф в очередной раз подскочил к двери, ударил по ней кулаком... Она выдержала . Как и прежде. Говорят, что мой дом, моя крепость. А если кто -то в целях наказания решил сделать его тюрьмой? Решётки на окнах наследие прошлых времён, от которого альфа не спешил отказываться. Такой воспитательный дизайн преследовал не только старшего сына, но и пять других отпрысков высшего семейства.

Форд прикинул, что Юля должна уже быть дома. Жаль, что самому в этом не убедиться — кристалл связи был утерян во время драки с братьями.

Звук открывающейся двери отвлёк от размышлений о любимой супруге. Оборотень повернулся, чтобы убедиться в собственной догадке. Мачеха. Глория никогда не упускала возможности позлорадствовать над непокорным волчонком.

— Рейнгард! Здравствуй, сын.

Особое издевательство, назвать его сыном наедине. Одно дело, когда женщина произносила это при отце, желая показать, насколько она принимает чужого ребёнка. Другое, отслеживать каждую эмоцию Рейна, его неприязнь, оставаясь с ним с глазу на глаз.

— И тебе добрый, матушка, — мужчина скривил губы, что стало почти копией выражения лица незваной мачехи. — Скучала по мне?

— Всё язвишь, щенок. — Хозяйка просторного дома семейства Форд прошлась по комнате и остановилась у окна напротив самого Рейнгарда. Будучи достаточно рослой оборотницей, Глории не приходилось сильно задирать голову, чтобы взглянуть в глаза мужчинам. Удобно, особенно для той, что являлась женой альфы.

Вервольф намеренно промолчал, ожидая очередной порции яда от драгоценной родственницы. Неужели столько лет можно носить в себе злость, лелеять её? Раньше Рейн ненавидел мачеху, но самостоятельно прожив в стороне от семейства, на многое взглянул иначе. Она просто женщина, чьи поступки легко объяснимы. Ревность, осознание, что ты была не одна у своего мужчины. Это вполне жизненно, а тут ещё сын от другого брака. Первенец. К тому же муж не отказался от ребёнка, не отослал его от себя. Осуждал ли Рейнгард за это мачеху? Наверное.

Сейчас всё это не вызывало огромной боли в душе, как раньше. А всё потому что в его жизни появилась Юлька. Нежная, ранимая, пытающаяся выпустить коготки, едва видела малейшую угрозу для себя. И теперь дом вервольфа там, где живет любимая.

— Молчишь, ублюдок, — прошипела Глория. Она приподняла правую руку и сжала кулак, словно примеряясь к горлу нежданного гостя в попытке перекрыть ему кислород. — Знаешь ли ты, неблагодарный, что из-за тебя два года назад у Карла был сердечный приступ?

Столько ненависти было в глазах отцовой пары, что Рейн в очередной раз поразился глубине её отвращения. И это после стольких лет, когда он не появлялся дома? Приступ у отца? Не знал. Жаль, дурного оборотень не хотел. Только у альфы куча забот и помимо непокорного сына. Одних боёв по пять штук в год как минимум. Это если не считать опоенного брачным периодом молодняка, когда волки ведут себя агрессивно и пытаются показать, кто сильнее.

— Ублюдок? — Форд показно расплылся в издевательской усмешке. Он даже не посмотрел в сторону неплотно прикрытой двери. Сбегать не было смысла. Юля должна быть дома и это главное. По-хорошему нужно было поговорить с отцом, но тот нарочно медлил, пытаясь заставить сына нервничать.— Всё ещё не признаёшь брак моих родителей законным? До сих пор тешишь себя иллюзией? Однако.

— Она человек!— произнесла, словно выплюнула мачеха, в очередной раз выпуская на волю собственных тараканов.— Мы живём по своим законам.

— Неужели? Разве клан не находится на территории Лидании? И не платит налоги с прибыли? Смешно. Даже документы на собственность мы оформляем согласно закону.

— Да что ты в этом вообще понимаешь?! Ты, которого здесь никто не ждал. А твоё появление — это всего лишь прихоть Карла, желающего, чтобы все дети были собраны под одним отцовским крылом.

— Не понимаю? — Рейн сделал шаг вперёд, заставив вздрогнуть и отступить женщину. — Глория, а разве не ты радовалась, когда я уехал отсюда? Кто делал всё, чтобы очернить меня перед отцом?

Форд смотрел на мачеху сверху вниз, отстранённо заметив, насколько она постарела за то время, пока они не виделись. Или это злость так меняет приятные, в общем-то, черты лица? Супруга альфы всегда следила за собой, посещая лучших косметологов, не жалея средств. Но сейчас она выглядела как холеная и в то же время сморщенная жаба.

— Двери открыты. Я прикажу, и мальчики тебя выпустят.

— Думаешь, они смогут меня удержать? — ухмыльнулся Рейнгард. Он не стал рассказывать, что в какой-то момент на берегу реки и сам поддался братьям. Решил, что раз так, то лучше пообщаться сейчас, а не в тот момент, когда нельзя будет оставить жену. Разговор с отцом действительно назрел.

— Убирайся! — прошипела Глория и оскалилась.— Не то пожалеешь, что решил остаться. Запомни это, Рейнгард.

— И что ты сделаешь? Опять свалишь какую-нибудь вину на меня и устроишь скандал? Никакой фантазии. — Вервольф неожиданно развеселился. Сложил руки на груди, продолжая наблюдать за бушевавшей женщиной, которой приходилось смирять свою ярость. Зачем всё это? Неужели отец настолько любил мать, что Глория до сих пор злится.

— Что ты сказал, щенок?! Да как ты смеешь?! — выкрикнула мачеха и занесла руку для пощёчины. Когда-то она щедро раздавала их мальчишке, слишком гордому для того, чтобы пожаловаться отцу.

— Не выйдет. — Рейн перехватил руку. Запястье мачехи показалось ему слишком хрупким. Такое переломить проще, чем иное деревце в лесу. Оборотень приблизился к родственнице, ощущая собственной кожей, как волнами накатывает женская ненависть.

— Интересно, а те самые деньги нашлись? И кто тот, кого ты так рьяно покрывала,

драгоценная матушка? А ещё мне очень хочется знать, что на этот раз пропадёт после моего приезда.

— Ненавижу тебя и всегда ненавидела!— выдохнула оборотница, зло сверкая глазами. — Отродье! Не хочу тебя видеть никогда. Слышишь?!

Рейн прекрасно осознавал все её негативные эмоции, в очередной раз понимая, что ни о каком перемирии и речи быть не может. Даже сейчас Глория сумела бы напасть, вцепиться врагу в лицо или сразу в глотку. Но она неглупая, прекрасно осознавая, кто из них двоих сильнее. А ещё Форд промолчал, когда в порыве гнева женщина не услышала тихих приглушённых шагов за дверью. Мелкая месть? Нет, конечно. Ну а почему он должен был скрывать от отца правду? Такая замечательная возможность всё рассказать. Только примет ли тот эти знания. А, может, и раньше о многом догадывался, но предпочитал не замечать?

— Что здесь происходит?— голос альфы как гром среди ясного неба вмешался в противостояние, вызвав у присутствующих неоднозначные мысли и эмоции.

Рейн отпустил руку первой леди клана. На лице женщины друг за другом сменились растерянность, злость и сосредоточенность, ненависть...

— Общалась с блудным сыном, — сквозь зубы произнесла Глория. И, задрав голову, она направилась к двери.

Наверное, Форд младший ждал каких-то действий от отца, его слов. Но нет, абсолютное молчание. Всего лишь встреча карих и синих глаз отца и сына. Чистокровного вервольфа и полукровки, не желающего смиряться.

Затем комнату накрыла тишина, нарушаемая лишь удаляющимися шагами Карла Форда.

Рейн подошёл к двери и плотно прикрыл её. Свободен? Похоже, его действительно никто не держит. И он не стал оборачиваться, чтобы бежать несколько часов в сторону города. Отношения с отцом ещё не выяснены и всё ещё впереди. Следовало принять душ отдохнуть. Почти бессонная ночь в доме Линкольна и крайне насыщенный день давали о себе знать.

Форд скинул помятую и испачканную рубашку, намереваясь освежиться, как в дверь раздался лёгкий стук. Очередной посетитель мог принести не самые дурные вести. Рейнгард надеялся на это.

— Входи, Джек.


— О, да ты меня ждал!— радостно произнес один из троих братьев, рождённых во втором помёте Глории.

— Ещё как, — усмехнулся Рейнгард, глядя, как Джек плотно прикрывает за собой дверь. Семья обязательно узнает, что младший был здесь, но хотя бы сейчас они пообщаются без посторонних ушей.— Говори, не томи.

— Какой ты, братец, нетерпеливый, — попытался сострить молодой оборотень, которому совсем недавно исполнилось двадцать пять лет, а ростом он лишь немногим отставал от

самого Рейна. Но раз рождён последним из всех детей, то теперь навечно за вервольфом закрепилось прозвище «младший».

— Джек, — предупреждающе произнёс Рейн.

— Да ладно, не кипи. Всё с твоей женой в порядке. Я проследил до самого города. Сделал вид, что ушёл в лес, но потом перехватил её за мостом, да так и вёл, пока не убедился в её безопасности.

— Это хорошо. — Беспокойство, что то и дело охватывало при мысли о жене, немного улеглось. — Джек, выручи меня ещё раз. Я потерял кристалл связи, а мне нужно срочно поговорить с женой.

— Кристалл в вашем автомобиле. Я нашёл его у моста и подбросил твоей Юлии. Кстати, брат, она хорошенькая. Думал, загрызёт, пока я пытался её разозлить.

Рейнгард криво ухмыльнулся, одновременно ощутив укол ревности. В исполнении Джека такая похвала звучала как комплимент. Не самый изысканный, но точно понятный волкам.

— Так что? Дашь кристалл?

— Прости, брат, но отец запретил. Извини, открытый приказ отца нарушить не могу. Сказал, чтоб не было соблазна побежать к тебе. — Младший виновато развёл руками, словно действительно хоть о чём-то сожалел. — Да ты не переживай так. Если любит, дождётся. Не навсегда же тут застрял.

— Не навсегда, — согласился Рейн, наблюдая за Джеком, собирающимся покинуть комнату старшего брата, чьё появление взбудоражило семейство. Уже-не-пленник знал, что прямой приказ альфы очень трудно нарушить молодому волку. Хотя, сам Рейнгард в эти годы уже вышел из подчинения родителя и жил вполне самостоятельно за пределами клана. Но ему проще, он наполовину человек.

Чуть позже появились и остальные братья, но и они задержались ненадолго.





Глава 29





Рейнгард

То, что сегодня день рождения мачехи, Рейн вспомнил не сразу, а только когда принял душ и направился на завтрак.

— Как спалось на новом месте? — хохотнул Кевин, второй сын альфы. Первым был сам Рейн и это уже не изменить. Оборотень дружески хлопнул старшего брата по плечу.

— Неплохо. Ты чего какой весёлый? Радуешься, что я вчера решил вам поддаться?

— Почему бы и нет. А то совсем забыл, как ты выглядишь.

Рейнгард ухмыльнулся, но ничего не сказал. Глория рожала дважды. В первый помёт на свет появилось двое совершенно разных малышей Кевин и Кит. Второй принёс сразу тройню практически похожих непосед — Джеда, Дайсона и Джека. Братья жили под крышей с родителями, и собственными семьями обзаводиться не спешили. Рейн подозревал, что к такому положению вещей приложила руку их мать. Может, это и не так. Но кто поверит в обратное, глядя на властную женщину, неготовую делить внимание своих мужчин с соперниками? Первенец альфы тоже подпадал под это определение.

— Эх, чуть не попал!— вдруг напрягся Кевин, когда братья уже практически добрались до столовой, откуда доносился смех и весёлые разговоры семейства Форд.

— Что?— поинтересовался Рейн и по инерции остановился, с любопытством глядя на братца.

— Подарок матери. Забыл, что сегодня её день рождения?

— Ты не подготовился? — удивился Рейн, потому что подобного на его памяти ещё никогда не было. Глория обожала всех своих сыновей. Особенно старшего, ведь именно его она прочила на место альфы, которое муж когда-нибудь будет вынужден уступить.

— Купил, — признался Кевин и шумно выдохнул, явно радуясь, что действительно не пропустил этот момент. — Кажется, я оставил его в машине. Пойду поищу.

Рейн остался один. Но разве это повод отказаться от завтрака? Нет, конечно же. Сегодня прибудут альфы, с которыми отец особо дружен. А заодно состоятся бои между желающими выступить за свой клан и показать себя. Нужно будет обязательно подкрепиться, ведь кто знает, какими сюрпризами обернётся день. Изначально Рейнгард не собирался ни в чем участвовать и даже задерживаться здесь. Однако чем больше он думал о сборе, тем сильнее стучало сердце от предвкушения увидеть такое зрелище, а то и поучаствовать в нём. Наверное, он всё-таки больше оборотень, чем человек и пропустить бои не особо хотелось. Главное, пообщаться с отцом, взять у него кристалл и связаться с Юлей. Беспокойство о жене затмевало любимое мужское занятие вервольфов — помериться силой.

Форд заглянул в раскрытые двери столовой и задержал дыхание, узрев перед собой не самую привычную картину. Шумное семейство практически полностью было в сборе. Не хватало только отца и Кевина. Глория сидела за столом, улыбалась сыновьям, которых искренне любила. Удивило другое. Даже из дверей Рейнгард разглядел жёлто-синие разводы вокруг глаза мачехи. Неужели отец вчера позволил себе такое?! За ночь даже отличная регенерация была не в силах скрыть подобный поступок альфы.

На появившегося Рейна Глория взглянула мельком. На приветствие снисходительно кивнула, поправила рукав лёгкого платья и снова переключилась на сыновей. Словно и нет ничего в том, что пасынок явился без подарка. А впрочем, уже то, что через день она его не увидит, наверняка примиряло женщину с неприятной действительностью. Со своей стороны Рейнгард чувствовал то же самое.

Уверенные шаги отца каждый из присутствующих расслышал ещё до того момента, когда Карл Форд вошёл в столовую. Братцы не подскочили в знак приветствия, лишь с интересом уставились на альфу, ожидая дальнейших действий. Рейн бросил любопытный взгляд на Глорию. Лёгкая синева не пропала, но первая леди клана вела себя так, будто фингал и вовсе никогда не существовал. Похоже, отец успел завоевать прощения у своей пары.

— Ещё раз с днём рождения, дорогая, — низким голосом произнёс альфа, усаживаясь рядом с женой. Тот взгляд, которым мужчина наделил супругу, говорил о многом. Карл любил Глорию даже спустя несколько лет после заключения брака.

Алая бархатная коробочка, выполненная в форме волчьей морды, перекочевала из рук альфы и оказалась на ладони у мачехи. Братья замерли, с интересом наблюдая за действиями матери. И та не стала медлить. Нетерпеливо провела ухоженными ноготками по краю, нажала небольшой выступ, который тут же щёлкнул. Импровизированная пасть раскрылась, явив всем присутствующим массивные золотые серьги и кольцо, украшенное черным жемчугом.

— Нравится?— поинтересовался альфа, не сводя взгляда с супруги. Было понятно, что мужчина не сомневался в положительном ответе супруги.

— Очень, — отозвалась женщина и прикусила губу, стараясь сдержать улыбку. Ей понравилось, никто в том даже не сомневался.