Большие ожидания

Дмитрий лёг и позволил пристегнуть себя ремнями, к его телу и голове прицепились датчики, похожие на живых существ, крышка опустилась, и раздался писк, возвестивший, что процедура сканирования начата. Дмитрий лежал с закрытыми глазами и не шевелился.

— Аккуратно, отойдите с Варей, — прошептал ей на ухо Тимофей, подошедший сзади, и потянул её за рукав назад.

Лике хотелось встать рядом с докторами, чтобы самой увидеть первые результаты на жидко-кристаллическом мониторе, прикреплённом сбоку сканера, но Тимофей был неумолим.

— Кто знает, что может произойти, если мы правы.

— Если вы правы, — холодно парировала девушка. — Те, кто верит в истории о перевоплотившихся монстрах. Повторюсь, подобная трансформация возможна только в фантастических книгах.

— Лика, ты обиделась?

— Вовсе нет. Мне неприятно, что вы поддерживаете безумную версию параноика Влада. Это напоминает “охоту на ведьм”.

Не взглянув на Тимофея, девушка встала рядом с Варей, которая порывалась протиснуться ближе к сканеру.

— Давай отойдём, мы мешаем!

Варя отрицательно мотнула головой и, поджав губы, осталась на месте.

Ждать долго не пришлось. Повторный писк заставил группу подступить ближе, все столпились возле докторов, стараясь заглянуть им за спину, чтобы увидеть результаты, расшифровать которые были не в состоянии. Лика разозлилась: кому как не ей надо стоять рядом, у монитора, чтобы развеять заблуждения этих людей, поддавшихся мракобесию!

— Давай, человек, выбирайся из сканера, — весело сказал Костя, помогая Дмитрию отцепить датчики.

Монитор и сканер, до этого мигавшие синими огнями, выключились.

— Всё, теперь вряд ли запустится, — произнёс Стас. Лика протиснулась ближе:

— Успели посмотреть выходные данные?

— Разумеется. Дмитрий здоров, хотя надпочечники работают в усиленном режиме. Но, боюсь, так не только у него.

Варя кинулась к мужу в объятия.

— Прости меня! Это я! С меня всё началось! Прости! — повторяла она, пряча мокрое от слёз лицо на его груди.

Окружающие деликатно отвернулись, делая вид, что заняты своими делами. Влад хмыкнул и отошёл в дальний угол, чтобы проверить магазины бластеров.

— Вот видишь! — Лика с осознанием своей правоты и гордо вскинутой головой подошла к Тимофею, задумчиво стоящему у входа и смотревшему в глубину полутёмного коридора.

— Ну что, убедились?

Мужчина посмотрел на неё мутным взором и рассеяно кивнул.

— А то: подменили…

— Это не повод расслабляться. Надо уходить и как можно скорее, — произнёс он в сторону, будто размышляя вслух.

— Время на сборы пятнадцать минут! — прокричал он торопливо, словно боялся возражений.

Лика подошла к Стасу: не хотелось мешать воссоеденившимся супругам, к тому же, собирать ей больше нечего, а торчать одной среди суетящихся людей было стыдно и неловко, это как чувствовать себя лишним никому не нужным человеком.

— Я так рада Стас, что теперь все избавились от заблуждений насчёт Димы, — начала она разговор. Доктор аккуратно складывал оставшиеся инструменты и лекарственные препараты в портативный мини-бокс. Кости рядом не было.

— Хм, я тоже. Подобная ересь не должна бродить среди образованных людей. Но страх - иррациональное чувство! Всех можно понять.

— Тебе помочь? Мне совершенно нечего делать, даже обидно. Я немного по-другому представляла себе свою работу.

— Тогда ты должна огорчиться, что мы не нашли здесь монстров, принимающих облик человека.

Лика посмотрела в глаза Стаса, пытаясь понять, шутит ли он или, как обычно, за его иронией скрывается правда, которую неудобно сказать прямо. Мужчина коротко рассмеялся и похлопал Лику по плечу.

— Не бери в голову. Это я так, со стрессу. А лучше помоги мне понять, почему у Веслова так резко увеличился метаболизм, будто кто подстегнул его биологические часы, и теперь его время течёт быстрее. Костя здесь бесполезен, он исполнитель, не учёный. Только ему не говори, — улыбнулся Стас и снова вернулся к прерванным сборам.

— Почему вы не сказали это остальным? — прошептала Лика, оглядываясь по сторонам. Рядом никого не было, так что её опасения, что разговор будет услышан, показались ей самой глупыми и необоснованными.

— Потому что боюсь, что это происходит не только с одним Весловым. Но и со всеми остальными. Мы расходуем отпущенное нам время, усиленно стареем. А значит, чем скорее отсюда уберёмся, тем дольше проживём.



***




Лика в недоумении посмотрела на Стаса.

— То есть, ты хочешь сказать, что день на Бетте засчитывается как месяц на Земле?

Доктор пожал плечами.

— Для точного ответа нужен более углублённый и детальный анализ, я смогу ответить на твой вопрос, когда мы вернёмся на “Гамаюн”. Возможно, речь идёт о годах. Так что, Анжелика, помоги мне аккуратно уложить патроны с лекарством так, чтобы в случае нужды я мог их быстро найти.

Девушка взяла почти плоский синий футляр размером с портсигар, он оказался почти невесомым. В отличие от остальных контейнеров для лекарств этот был безымянным. Лика уложила его в боковой отсек рядом с остальными препаратами, так же расфасованными по надписанным пластиковым коробочкам разных цветов. Стас, увидев это, рассмеялся и покачал головой:

— Нет, так не пойдёт! Ты не поняла: я не должен их спутать ни с чем другим. Это из тех средств, которые не помешает держать под рукой.

— Что же за лекарство здесь хранится?

Доктор хитро прищурился, лучики морщин, залёгшие возле глаз, прибавили ему десяток лет. Лика присмотрелась, но Стас снова стал серьёзным человеком средних лет. Только сейчас она заметила, как он осунулся и похудел с тех пор, как первая группа покинула “Гамаюн”. Стас Наминов, каким она впервые его встретила на Смотровой площадке, отличался от этого усталого мужчины с потухшим взглядом так же сильно, как позднее лето с прохладными вечерами от тёплой осени в венке из жёлтых листьев.

Девушка вздрогнула и опустила глаза. Следующая мысль напрашивалась сама собой, но Лика пряталась от неё, как нашкодивший ребёнок в шкафу от неизбежного разоблачения.

— Я понимаю, что раннее старение для некоторых горше смерти, — услышала девушка голос Стаса и решилась посмотреть доктору в глаза: пусть видит её страхи. Лика впервые устыдилась своего малодушия, ранее она воспринимала его как милую, допустимую женщине, слабость. Что значат морщины против возможности умереть вдали от дома? — Но, возможно, это обратимо хотя бы частично.

— Это из-за неё.

— Прости?

— Из-за красной звезды. Помнишь лекции Гамаюн? Она показывала нам модель красного солнца и как происхоят вспышки. Мол, они вызывают перикисное окисление липидов и поломки в клеточном геноме. Может, поэтому мы и стареем? Клетки кожи первыми теряют эластан и коллаген, вот и результат, как говорится, “налицо”.

— Ты расстроена? Жалеешь, что я рассказал тебе?

— Я расстроена, но не настолько, чтобы забиться в угол и плакать, закрыв лицо руками. Вы все правы, надо скорее убираться с этой планеты. По крайней мере, на какое-то время.

— Ну, я уже готов!

Лика кивнула и отошла к Тимофею, дававшему Виктору последние указания относительно выбора маршрута и расписания остановок в пути.

— Значит, решено. Через каждые три часа привал по двадцать минут.

Лика посмотрела на его руки с проступившими жилами и серой пергаментной кожей, машинально перевела взгляд на свои: они выглядели гораздо лучше, пусть с тёмными пятнышками, которые если не присматриваться, были почти не заметны. “Хорошо, что здесь нет зеркал!” — подумала девушка и улыбнулась обеспокоенно взглянувшему на неё старпому.

— Всё, выходим! — прокричал он и так собравшимся возле него людям.

— Давайте присядем на дорожку, — раздался сзади робкий голос Вари.

— Хватит, может, уже рассиживаться! — раздражительно произнёс Влад, но неожиданно для всех его перебил Дмитрий:

— Так ведь это традиция: чтобы путь был удачным! Обычаи надо почитать и беречь, в них вся сила народа.

— Подумать только, как некоторые могут так быстро меняться! — хмыкнул Влад, но осёкся под предупреждающим взглядом Тимофея.

— Никаких задержек! Идём! После посидим, на привале, — решил старпом, и первым вышел в коридор. За ним растянулись в шеренгу и остальные. Лика шла следом за Варей, ей почему-то было не по себе от слов Дмитрия. Девушка мысленно ругала себя за собственные иррациональные страхи, в которых ни за что бы никому не призналась. Но перед собой надо быть честной, иначе вообще перестанешь различать маску и истинное лицо.

За пару минут, во время которых группа бодро шагала к выходу, Лике вдруг подумалось, что дверь снова не выпустит их наружу, тогда ждать помощи бесполезно. Деринов остался на борту, но корабль не сможет улететь без штурмана и старпома, значит, будет две могилы с заживо погребёнными: на орбите и здесь, комфортная парящая птица и разбитая мёртвая оболочка. А итог один - запустение смерти.

Лика мотнула головой и отогнала от себя виденье - плод разыгравшегося воображения. Этого не случится снова, так не бывает!

Варя обернулась и послала ей смущённую улыбку, подруга светилась от счастья и, казалось, стеснялась этого. “Хоть она не сильно постарела! — облегчённо подумала девушка и порадовалась за них обоих: может, теперь научатся ценить друг друга. А раз Варя не поддалась чарам красного светила, значит, и у Лики есть шанс задержать свою молодость.

Дверь наружу была закрыта.

— Выходим по одному, держите бластеры крепче!

И тут же раздалось мерное: тук-тук. Это был настолько неожиданно, что Лика вздрогнула и замерла. Тук-тук- ту-ук. Сердце зашлось в такт звукам снаружи. Тук-тук-бум! Все отпрянули от двери. Люди растерянно переглядывались, будто спрашивали: и вы это слышали? Лика была уверена: каждый надеялся, что ему показалось.

Ту-ук - мелодично отозвалось в груди. Стук повторился, он не был громким и требовательным, скорее просительным.

Сердце Лики сжалось, а потом принялось отчаянно колотиться. Девушке захотелось убежать в дальнее помещение и сесть в угол, закрыв уши руками, пока необъяснимый звук не прекратится.

По знаку Тимофея, Влад и братья, стараясь ступать тихо, вышли вперёд и стали полукругом, направив дула на дверь. Тимофей сделал тоже самое, приложив палец к губам и жестом приказав остальным отойти вглубь коридора. Лике же, как бы ни было страшно, хотелось наоборот, стоять вместе с ними и если надо, разделить судьбу среди первых, чтобы либо победить, либо перестать чего-то ждать и бояться и надеяться.

Снова раздался медленный стук, три удара через равные промежутки времени. Тимофей дёрнул затвор, дверь, издав пртяжное “ууух”, отъехала в сторону.

Перед тем, как перед глазами Лики померк свет, она успела вскрикнуть и ужаснуться. Забытьё принесло облегчение, краткий отдых, передышку от будущего и прошлого. От самой себя.