Богиня хаоса

Если бы вокруг не было студентов, мы бы наверняка показали друг другу языки. Яспера осталась пересчитывать суматошных и гомонящих воздушников, а я спешно двинулась вдоль рядов экипажей, выискивая самый первый, темный, где меня уже ждали.

– Обязательно было сажать меня с собой? Ты знаешь, какие слухи пойдут?

– Какие? – рассеянно откликнулся Крост, погруженный в написание какого-то письма.

– Что у нас роман.

– Они с первого курса ходят.

Я решила было надуться, но вспомнила, что не позавтракала, и резво полезла по шкафчикам в поисках съестного. Я же знаю, что у него что-нибудь есть. У Бастиана обязательно был кофе, а у Кроста…

– О, винишко! – радостно объявила я из-под скамейки.

– Поставь на место, это не тебе.

– А кому?

– Тому, кто первый затрахается. Неприкосновенный запас на случай эпидемии депрессии и приступов гнева среди магистров. Если голодная, возьми фрукты.

Фрукты тоже неплохо. В знак огромной признательности за доброту и понимание даже почистила Кросту яблочко. Правда, он его есть отказался, так что яблочко присоединилось к двум апельсинам и грозди винограда, улетевшими за оставшиеся десять минут до взлета.

– Проглот, – лаконично прокомментировал Кейман.

– Я – растущий организм.

– Что-о-о у тебя там еще растет?!

– Что ты такое делаешь?

– Пишу инструкции на ближайшие две недели и решаю текущие вопросы. Кстати, кто-то разбил окно в коридоре на третьем этаже. Ничего об этом не знаешь?

Экипаж привычно резко взмыл в воздух, оставляя далеко внизу школу, Бастиана, Катарину и ежедневные лекции. Впереди нас ждала загадочная практика, о которой я не имела ни малейшего понятия. Но радовалась смене обстановки и новым местам.

– Это все стадо твое? – удивилась я тому, что все экипажи были запряжены одинаковыми призрачными лошадьми.

– Все стадо мое. Хотя привычнее называть их все же адептами. Так что там с окном?

– А чего сразу я-то?!

– Логика, милая, логика. На третьем этаже, где ты теперь частенько ходишь к себе в спальню, кто-то разбил окно и смылся. И этим же вечером адептка Гамильтон обращается к лекарю с ушибом руки.

– Вот с нее и спрашивай, обо что она руку расшибла и не о стекло ли.

– Так а я не говорил, что это ты. Я спросил, что ты знаешь. Вы снова сцепились?

– Она лапала мои крылья. И угрожала Аннабет и Катарине. Я просто сказала ей, чтобы не лезла, и разжала клешню. А окно разбила не я.

– А кто?

– Бастиан, – беззастенчиво сдала огненную сволочь.

Поцелуй все еще горел на губах, но и шея чувствовала стальную хватку. Пусть хоть за окно огребет, доминант демонов.

– Судя по всему, у вас там была интересная вечеринка. – Крост даже оторвался от записей. – И чем же Бастиану не угодило окно?

– Ну… мы немного поспорили. Физически поспорили… и я случайно крылом задела стекло.

– А-а-а, – Кейман рассмеялся, – значит, все же ты.

– Если бы он не пихался, ничего бы не случилось.

– Не стыдно?

– Стыдно. Очень плохо, что оно разбилось?

– Да нет. Но наказанные адепты земли и огня изрядно задолбаются, восстанавливая. Так им и надо, впрочем. Почисти мне яблочко, пожалуйста.

– Ты же отказался!

– Я простил тебя за окно. За все хорошее надо платить. Лучше яблочком, чем в тыковку.

Тьфу, юморист. Мне бы как-то серьезно поговорить о Брине… я косилась в ожидании удобного момента, но так и не решила для себя, какой именно считать удобным. Отложила на тарелку очищенное яблоко, набралась решимости и спросила:


– Кейман, а среди судей есть темные существа или полукровки?

Конечно, он тут же насторожился. И мгновенно перестал веселиться, посмотрев так, словно я натворила что-то куда более серьезное, чем разбила окно или поскандалила с Лорелей.

– Зачем это тебе?

– Я думаю, как спасти Брину. Если судья темный, я бы могла…

– Даже не думай об этом.

– Но вариантов нет! Нам нужно выиграть время…

– Деллин… Таара, нет и еще раз нет. Ты не станешь брать контроль над темным, чтобы заполучить нужное решение. Во-первых, продвинуть нужного судью, даже если мы найдем демона, будет так же сложно, как и выбить у обычного удобное решение. Во-вторых, Брина не настолько ценна, чтобы рисковать сейчас тобой.

– Нельзя так говорить.

– Можно. Если Акорион пойдет открытой войной, с тобой у нас шансов больше, а что с Бриной, что без Брины – одинаково. Это раз. А два – такой трюк может дорого тебе обойтись. Силы должны возвращаться постепенно.

– Она моя подруга, – глухо проговорила я. – Она сестра Бастиана. Акорион заставил Брину, она не должна платить за его преступления.

– Не должна. Но почему ты пытаешься расплатиться вместо нее?

– Я не пытаюсь. Я хочу ее спасти. И готова рискнуть.

– Я не готов.

– Тогда сделай вид, что ничего не знаешь! Я не буду просить помощи, но хотя бы не мешай! Что я буду делать, если Брину казнят? Ты думаешь, это обойдется мне дешевле, чем использование силы? А Бастиан? Чем ее смерть обернется для него? Он ведь тоже нужен нам в войне. Между ними сильная связь, они близки, как поведет себя магия Бастиана? Я буду осторожна. Кейман, пожалуйста! Ты и сам знаешь, что мы можем или вломиться в закрытую школу и вытащить Брину, или попытаться выиграть время и перехватить ее после суда. Нам нужно хотя бы несколько часов… чтобы ее оправдали и отпустили, а пока Сайлер будет созывать Совет и устраивать истерики, Брина окажется далеко!

Кейман молчал, и я выдохлась. От безысходности хотелось зареветь, но я уже устала плакать. У меня есть память о жизни богини, сила богини, крылья за спиной, а я даже не могу спасти подругу!

– Среди судей нет темных, – наконец сказал Крост, и у меня упало сердце.

Значит, я вломлюсь в эту демонову школу и вытащу Брину, даже если это будет стоить мне всего! Я забрала у нее Эйгена, чуть не погубила ее брата, вот это – счет, по которому нужно заплатить.

Пусть будет так.

– Единственный демон, который может оказаться рядом с Бриной, – вдруг сказал Кейман, – это палач.

Я замерла, так сильно сжав огрызок яблока, что он превратился в кашу прямо вместе с сердцевиной и семечками. Палач! Да это же все равно что пройтись по лезвию ножа. Одним звездам ведомо, что переживет Брина до того момента, как получится ее спасти. И только я знаю, что случится, если не получится.

– Зачем мы едем в Бавигор? – Я вскинула голову. – Кейман!

– Что?

– Ты ничего не делаешь просто так. И перенес практику не потому, что учебный год может сорваться из-за Акориона. Так зачем мы туда летим, и зачем лечу я, не посетившая ни одного занятия по нейтрализации, за исключением первого?

– Хорошо. Давай честно. Я не хочу, чтобы ты использовала свою силу, чтобы вытащить Брину. Если ты хочешь мое мнение – жизнь Брины ничего не стоит по сравнению с риском для тебя откатиться к состоянию, при котором пришлось тебя убить. Однако решать, жить твоей подруге или нет, не мне. Я постараюсь всеми силами отговорить тебя, но если ты решишь действовать, то тренируйся. Соваться в самое пекло, имея опыт подчинения крохотной слабой мыши, – несусветная глупость. Тренируйся, и тогда, может, ты поймешь, чем обернется контроль над разумом темного существа. Я не стану тебе ничего запрещать, потому что ты и через забор перелезешь…

– Перелечу, – мрачно перебила я.

– Да хоть переползешь. Решишь спасать ее – никакие запреты, заклятья и уговоры не подействуют. Просто помни, что наибольшую выгоду из всего получит Акорион. Брина умрет – вы с Бастианом будете мучиться чувством вины и станете слабее. Брина выживет за счет твоей силы – ты станешь на шаг ближе к его обожаемой Тааре. Брина выживет после силового вмешательства – мы окажемся под угрозой разоблачения. Выбирай меньшее из зол сама.

– А если…

Я облизнула губы, стряхнула с руки яблочную мякоть и почувствовала, будто по кабине прошелся ледяной ветер.

– Если я спасу Брину и не справлюсь с последствиями. Ты сделаешь то, что нужно?

Кейман посмотрел неожиданно зло, в темных глазах мелькнула и тут же пропала вспышка, напомнившая о том, что он все еще бог грозы.

– А почему бы тебе не предложить это Бастиану? Или его ты бережешь?

Я с трудом нашла в себе силы улыбнуться. Но получилось как-то невесело.

– Боюсь, что если скажу ему «когда превращусь в монстра, убей меня», то он решит, что момент, в принципе, хороший – и двинет мне по голове табуреткой.

Прошли долгие секунды, на протяжении которых мне казалось, что момент для шутки неудачный и Кейман сам сейчас меня убьет. Или выбросит из кареты ко всем демонам, чтобы не бередила старые раны. Но он едва заметно улыбнулся уголками губ и отвернулся к окну.

Но что я могла сделать? Так или иначе, только он однажды совладал с силой, которая сейчас во мне спала. Ни один смертный не сумеет остановить ту Таару. А Крост уже делал это однажды. Наверное, жестоко будет заставлять его убивать меня снова, но если выхода не останется? Если выбор вновь поставит его перед знакомым вопросом?

Таара или целый мир… я бы выбрала мир.

– Рано или поздно мне все равно придется использовать силу, – сказала я.

– Да, наверное.