Богатый, сильный, одинокий

- Я тоже. И тоже ревела. И ничего, как видишь. Живу и радуюсь жизни. Ты говоришь - мужчины тебя бросали. А ты кто вообще, чтобы тебя можно было бросить? Сумка? Мячик?

- Нет, но...

Люси не дала мне договорить:

- Ушли? Скатертью дорога. Спасибо за счастливое время, проведённой вместе. Быть благодарной - это ведь тоже счастье. И я тебе благодарна, малышка. Ты меня спасла от кабалы. Федя, что изобразил Вениамина Карловича - отца - прекрасный актёр. Именно вот такой вот свёкр у меня мог быть. Я бы при нём вздохнуть невовремя боялась бы. Оно мне надо? Пусть дальше относится к сыну, как к неуважаемому подчинённому, и то и дело выносит ему мозг, считая, что только он сам один-единственный умный и грамотный, а сын его - несамостоятельный и бестолковый. А мне этого не надо. И хоть это не единственная причина, по которой я решила не выходить за Стёпу, уверяю тебя - её одной достаточно.

- Ясно, - сказала я. - Только вот, знаешь ли... - я вновь глотнула вина, - в отличие от тебя, я себя счастливой до встречи с тобой как-то редко чувствовала...

- Если ты несчастлива, Бельчонок, значит ты потеряла себя. Найди себя - разреши себе быть собой - станешь счастливой. Сто процентов. Работает первоклассно. Давай есть. Нам ещё заехать переодеться надо. Большинство вещей-то твоих у меня.

- Это да, - улыбнулась я. - Я после выхода из офиса не раз об этом вспомнила.

- Думала, я тебя кинула, да? - она прищурилась.

Я невольно опустила взгляд и наверное зарделась, но в интимном свете ресторана, это вряд ли было заметно. По крайней мере, мне хотелось, чтобы это было незаметно.

- Ты меня плохо знаешь, Бельчонок, - тихо сказала Люси. - Если я тебе что-то подарила - это твоё. Больше тебе скажу... Не переношу на дух людей, которые инвестируют во что-то, называя это подарками. Подарок - это безвозмездно. Сделал добро - бросил в воду. А когда мужчина , например, дарит цветы или там какого-нибудь медведя плюшевого в расчёте на покупку секса - он у меня ничего кроме отвращения не вызывает. Ненавижу таких мужиков. Не хочешь дарить - не дари. Подарил? Забудь. У одной моей хорошей подруги, ты её не знаешь, при разводе муж все золотые украшения отобрал, которые подарил, машину, квартиру... Оставил без всего - контракта не было. Типа дал понять, что без него она никто. Не мужик, а ничтожество просто. Не приравнивай меня к таким людям, окей?

- Окей. Извини.

- Ничего страшного. Проехали. Давай есть. Приятного аппетита, малышка.

Всё было очень вкусно. Обходительность официантов, роскошь обстановки, приятная музыка, интересная, вызывающая моё восхищение, собеседница, и приключения, которые вот-вот должны были начаться и вызывали у меня целый спектр эмоций -от сладкого томления внизу живота до мурашек и волнительного учащённого сердцебиения - всё это стремительно отдаляло меня от того образа жизни к которому я привыкла и мне очень хотелось жить так самой... но я понятия не имела, что для этого нужно делать. И тут, будто прочитав мои мысли, Люси спросила:

- Чем бы ты хотела заниматься?

Я вздохнула.

- Не знаю. Путешествовать, наверное.

- Самый стандартный ответ, к твоему сведению. А знаешь почему он такой?

- Почему?

- Потому что тебе такой ничем не хотелось бы заниматься. У тебя тоска по удовольствию. Больше ничего.

Немного помолчав, я спросила:

- И что мне делать?

- Получать удовольствие от жизни, малышка, - сказала она, улыбнувшись. - Учись это делать. Пока что ты это очень плохо умеешь делать.

- А конкретнее? - спросила я.

- Куда конкретнее-то? Перестань чморить себя себя за то, что стремишься к удовольствию, получаешь его и наслаждаешься им. Это в мире рабов удовольствие под запретом и все считают его оправданным только за какие-то сверхчеловеческие усилия, когда от него уже ни холодно, ни жарко. Но вообще-то удовольствие просто дано. В глотке чистой воды, запахе хвои и улыбке любимого. Другое дело, что ты не берёшь. Не нравится работа? Меняй. Не нравится страна? Уезжай. Не нравится мужчина? Выбери другого.

- У тебя ужасно потребительский подход, - посмела возразить я.

- Вообще это не так, - возразила Люси. - Но допустим, ты права. И что?

- Как это что? Ты эгоистка.

- Дальше.

Я растерялась.

- Так нельзя, - сказала я.

- Почему?

- А что если все такими станут?

- Какими?

- Ну, будут делать только то, что хотят?

- Мир станет намного более счастливым, Бельчонок. Большинство людей хотят вполне нормальных вещей: приятно общаться, дружить, путешествовать, быть нужными, любимыми, востребованными, делать покупки, гонять на машине, плавать в море и целоваться. Соблюдай базовые правила и делай это всё. Зачем тебе множество мешающих твоему личному счастью философий? Зачем ты их отстаиваешь?

Я не знала, что ответить. Она была убедительна и подтверждала свои слова делами, но всё, что я знала о жизни в обществе - противоречило тому, что она говорила.

Мы немного помолчали, допивая вино.

- Бельчонок, - сказала Люси, - и давай сразу договоримся, если тебе так уж нужна какая-нибудь чисто прагматическая подоплёка, то вот, пожалуйста - я покупаю твоё общество, могу себе это позволить. Нашла себе уши для того, чтобы вещать всякую ерунду и расплачиваюсь за это ужином. Так сойдёт?


Она улыбнулась, но как-то грустно.

- Не злись, ладно? - миролюбиво предложила я.

- Я перестану, когда ты начнёшь относиться к этому всему легче. Знаешь, это просто неприятно, что от тебя всё время ждут подвоха, всё время пытаются дознаться до неких типа истинных причин твоего банального желания общаться с приятным тебе человеком, желания не быть одинокой в сложной психологической ситуации. Будто ты аферюга какая-то. Большие деньги делают одинокой, что есть, то есть. Они дают возможности, это так, но с тех пор, как твоё общество принимается считать тебя богатой - ты перестаёшь иметь право на сочувствие. "Мне б твои проблемы" - это то, что приходится перешагивать в этот момент. Я действительно переживаю драму. Но с кем я могу поделиться этим? Только с людьми своего круга. Однако суть в том, что как раз с ними не могу в первую очередь. На то есть причины.

- Ты можешь поделиться со мной, - сказала я.

Люси покачала головой.

- Не могу, - сказала она. - Но я рада нашему общению. Завтра я улечу. Нужно, по делам. А сегодня... Когда мы приедем в клуб, до начала второго тура тебе нужно будет выбрать статус. "Куртизанка" или "Невеста". Это личный выбор, на который ты имеешь полное право. Тебя за него никто там не осудит. Главное, что он отражает - цель твоего пребывания в клубе и на Острове.



Глава 8. "Клуб"

При подъезде к проходной на частной территории, что скрывалась от посторонних глаз за большим кованым забором, Люси сказала мне:

- Ничего не бойся. Старайся меньше волноваться и помни, что ты - сама по себе.

Последние её слова меня несколько озадачили - я не очень поняла, что она хотела этим сказать, но переспрашивать не стала.

Остановившись у проходной, Люси опустила стекло, показала высокому квадратному охраннику, стояшему у КПП, какую-то карточку, должно быть членскую карту и сказала:

- Сто восемьдесят шестая и триста семидесятая.

После того, как охранник кивнул и ворота раскрылись и пропустили нас, я спросила:

- А что это значит?

- Это наши номера в базе.

- А я уже в базе? - спросила я несколько ошарашенно. - Я же ещё не подтвердила статус.

- Ты его ещё даже не выбрала, - невозмутимо сказала Люси, направляя машину вправо, на усеянную множеством низких круглых синих фонарей дорогу. - Но ты уже в базе, да. Просто пока без статуса. Документы подготовлены, ждут принятия твоего решения.

Спустя несколько минут "Audi Q7" съехала в крытый подземный гараж и мы покинули автомобиль, взяв с собой только дамские сумки.

- Все твои вещи в багажнике, позже передам их тебе с курьером, - сказала Люси. - Пойдём.

Мы вышли из гаража, прошли по аккуратной чуть присыпленной снегом дорожке мимо сугробов, через дворик, усеянный небольшими заснеженными елями, завернули за угол гаража и увидели светящийся вход в соседнее здание, очень высокое, в готическом стиле. Я задрала голову: длинные чёрные башенки на углах дома темнели на фоне звёзного неба. Было довольно прохладно и кроме башенок я увидела ещё и клубы моего дыхания.

У входа толпились люди, охрана пропускала всех строго по одному. Наконец наступила и наша очередь. Досмотр был такой же, как и в аэропортах: рамка и лента для личных вещей: преимущественно дамских сумочек.

Миновав охрану, мы оставили пальто в гардеробной, получив номерки, и что было весьма занимательно - они соответствовали номерам, названным Люси при въезде на территорию. Я указала на это, но она только улыбнулась мне. Затем мы спустились по роскошной каменной лестнице с деревянными перилами на этаж ниже, прошли мимо радушных хостес - улыбчивого кудрявого юноши с пунцовыми щеками и такой же улыбчивой миловидной светловолосой девушкой с синими глазами и стрижкой каре, откинули в сторону, шёлковый тяжёлый полог при входе в зал и я обомлела. Пространство, изящество линий, какая-то очень самодостаточная, стильная роскошь и множество людей в венецианских масках. Мы приехали на бал-маскарад.

- Надевай, - шепнула мне Люси, касаясь моей руки и вкладывая в неё резную чёрную маску. Сама она надела синюю с серебром.

Мужчины все до единого были в тёмно-синих костюмах, настолько тёмно-синих, что практически чёрных. Галстуки были того же цвета. Различались только часы, держатели для галстуков и запонки. Женщины были подстать - правда фасон тёмно-синих платьев разнился от облегающих с открытыми плечами до платьев в пол с длинными рукавами и рукавами "летучая мышь". Платья были из разной ткани - из бархата, жаккарда, шёлка, льна, но все без принтов и узоров, одноцветные - от довольно яркого-тёмно синего с переливами до тёмно-чернильного. Стили различались, встречались и платья в минималистском стиле, а были и в стиле готическом, с кружевами и без. Украшений было по минимуму, как на Люси и на мне, в основном кроме серьг встречались кулоны и броши. Реже ожерелья.

Количество людей в этом клубе, что бродили по залам, рассматривая картины, тихо и громко беседовали друг с другом, стоя группками, шутили и смеялись, останавливали официантов с подносами, чтобы взять канапе или бокал с вином или стакан воды или сока, было столь большим, что моя тревога, временами дающая о себе знать - понемногу утихла и практически пропала. До того, как я увидела, сколько людей задействованы в этой Игре у меня к ней было намного меньше доверия, я шла ей навстречу только из-за Люси - она была для меня своеобразным гарантом надёжности предприятия и его безопасности, потому что я провела с ней сутки и со мной не просто не случилось ничего плохого, но более того, я стала чувствовать себя намного, намного лучше, чем до встречи с ней. К тому же мне передавалась её уверенность в себе, а у неё она была какой-то железобетонной - мне сложно было представить Люси растерянной. Даже здесь, в клубе, где я могла заиметь много интересных знакомств, я всё же предпочитала держаться рядом с ней.

Маски, прячущие лица, бросались в глаза - потому что были разноцветными и потому ещё, что некоторые из-за сложности и перьев невольно привлекали внимание к себе. Некоторые мужские и несколько увиденных мною женских - скорее пугали, чем привлекали, вкупе с одеждой они напоминали, например, одеяния средневековых чумных докторов, некоторые же были едва заметны и за ними угадывались умные и интересные лица.

Впечатляла осанка присутствующих- никто не сутулился, все передвигались с достоинством и грацией и я невольно старалась соответствовать и видимо это заметила Люси, потому что улыбнувшись, она легонько толкнула меня в бок, приблизила губы к моему уху и тёплым шёпотом произнесла:

- Расслабься, Бельчонок. Всё хорошо.

В нескольких крупных залах сидели музыканты, играла приятная музыка - где-то камерная, где-то джазовая, но одно можно было сказать наверняка - благодаря расположению залов, проходов и затемнённых комнат с волшебным, изысканным освещением статуй и разнообразных инсталляций в стенах, никто не мешал друг другу и музыка не сливалась в какофонию, просто в некоторых местах она была чуть слышна - едва-едва - и там и там, но её заглушали звуки голосов беседующих членов клуба.

- Мне кажется, Маска, я вас знаю, - раздался рядом очень приятный баритон и я заметила, что рядом с Люси появился статный широкоплечий мужчина в треугольной шляпе с аккуратной небольшой бородой, такой аккуратной, что издали будто нарисованной, но в то же время очень естественной, она ему необыкновенно шла. насколько, конечно, позволяла судить его тёмно-серая маска-баута, скрывавшая большую часть его лица.

- Возможно, - уклончиво сказала Люси и учтиво улыбнулась. - думаю, что сегодня здесь присутствует немало людей, с которыми я имею честь быть знакомой.

- Мы думается, что мы знакомы очень хорошо...

- Возможно также, что вы ошибаетесь.

- Я соскучился... - чуть тише, будто бы извиняясь и нимало не смущаяясь меня, - сказал он. - Очень... Могли бы мы...

- Должно быть, вы не поняли меня в предыдущую нашу встречу, господин... - она запнулась, не стала произносить фамилию, а вместо того немного менее холодно добавила: - Впрочем, просто оставьте меня. Пожалуйста, не портите вечер.

- Извините, - глухо ответил мужчина. - Моё почтение.