Богатый, сильный, одинокий

Пролог

- Обожаю амбициозных самодовольных мужиков, - подмигивает мне Люси. - Их так прикольно обламывать. Они же после этого не сдаются, а только напор удваивают. Помни, малышка, мужчина - хищник. Тем более, сделавший себя сам миллионер. Тут их - целая стая. Правда каждый сам за себя. Но в этом и прелесть.

Люси - шикарна. Это слово отражает и её внешность и её суть. Она полностью, безоговорочно, фантастически шикарна. Он туфель до кончиков волос. Притягательна и эффектна.

Ей легко говорить - она сплошной секс. Взять её декольте. В белоснежной блузке с "таким как надо" загаром, глубокой полоской подана мечта - по крайней мере мужики часто не в силах вынуть оттуда взгляд. Это одновременно вызывает у меня жгучую ревность, причём непонятно кого к кому я ревную, и искренний восторг. Люси встречается с мужчиной взглядом, околдовывает его каким-то невероятным магнетизмом, затем забывает о нём. А он уже ни о чём кроме неё не думает.

- Приветствую, дамы! - бархатный, чуть хриплый баритон.

Высокий, коротко стриженый, холёный, самодовольный, умный, знает себе цену. Синий пиджак, какая-то фактурная фантастическая ткань, так и хочется потрогать, эксклюзивные джинсы, авторские кеды - "типичный кэжуал-бой", как говорит Люси.

Она поворачивается к нему и улыбается. Судя по его лицу, он сейчас кончит. Такое искреннее наслаждение от простой коммуникации. Люси может. Она такая.

Изящная кисть с потрясающим маникюром устремляется вверх, браслет из сдвоенных и переплетённых крест-накрест тонких золотых колец соскальзывает по запястью вниз. Люси едва-едва дважды сгибает указательный палец, подманивая синепиджачную жертву ближе - и он послушно придвигается к ней. Всё это происходит буквально за пару секунд.

- Вы хотите угостить нас? - вкрадчиво, не переставая мягко улыбаться, спрашивает она и заглядывает ему в глаза, снизу вверх, обольстительно и невинно одновременно. У неё это получается безумно естественно, но если ей верить "95% обольстительной "природной" сексапильности - это навык, Бельчонок. Чистая практика".

- С радостью сделал бы это... - прерывисто дышит он. Хриплый голос его полон каких-то чисто самцовских флюидов - они вызывают у меня сонм мурашек по спине и рукам - хорошо, что я в свитере и этого не видно.

- Ну так что же мешает? - тихо произносит Люси.

Её губы сводят его с ума и это настолько очевидно, что я немного краснею. Они полны его грёз о потрясающем сексе, причём он этого ещё не понимает, а только чувствует.

- Как вы относитесь к винам?

Люси подаётся лицом к нему и он наклоняется. Её фразу я едва слышу из-за тихой музыки фоном - играет приятный джаз:

- Я бы предпочла... капельку... ямайского рома...

Уверена, у него эрекция. Он стоит так, что я вижу только его правую ягодицу, бедро и руку в кармане. Ягодица, кстати, очень даже ничего. Фитнес не прогуливает.

На несколько секунд я погружаюсь в свои мысли и выныриваю из них только благодаря мелодичному голосу Люси:

- Бельчонок, ты с нами?

Он переводит взгляд на меня, удивлённо вскидывает брови и переспрашивает:

- Бельчонок?

- Юлия, - говорю я и протягиваю ему руку так, как меня учила Люси - расслабленно, кистью вперёд и вверх - он подхватывает её, увлекает вверх и касается губами пальцев.

- Очень приятно, Юлия... Денис.

- И мне приятно, Денис.

Спустя полчаса мы пересаживаемся за его столик. Общение протекает легко, но я больше молчу. А вот Люси блистает - она потрясающая собеседница. Начитанная, остроумная, внимательная. В целом мне нравится Денис, он довольно приятен в общении, но теперь я уже могу сказать наверняка, что это не мой тип. Он слишком фальшив и изворотлив. А я люблю искренних, действительно уверенных в себе мужчин.



Глава 1. "О прошлом"



«Привет, Юль, и пока.

Я тут подумал и решил, что не готов к серьёзным отношениям. Да, ты права, мне нравится жить так, как я привык: гамить, тусить с Михой и Стасом и мне нравится, что моей зарплаты достаточно для того, чтобы покрыть только свои нужды. Может я был не самым классным парнем, но меня всё устраивает. Прости меня и не обижайся»





Я тогда села на диван и уставилась в стену. Поначалу просто сидела и молчала, а слёзы переполняли веки и текли по щекам.

Когда-то одна девчонка из Питера, с которой я ехала в купе, психолог по профессии, сказала мне, что для того, чтобы понять отношение к тебе мужчины нужно просто в его сообщениях обратить внимание на местоимения. Сравнить соотношения «ты» и «я». Местоимения выдадут его с головой.

В этой короткой записке «ты» встретилось всего один раз. А "я" и производных было восемь.

Я так устала... Мне было до одури себя жалко и надоело себя за это укорять. Я сидела на диване, хлюпала носом, ревела и радовалась, что меня никто сейчас не видит – не факт, что удержалась бы от слёз в присутствии других людей, а если бы ещё бы пожалел кто-нибудь, по голове погладил, вот уж отвела бы душу в слезах – выплакалась бы так, как давненько не было. Мне давно этого хотелось. Уткнуться в мужскую грудь, в грудь сильного, любящего и нежного со мной и выплакаться всласть. Чтобы он прижимал к себе, гладил по спинке и шептал тепло и нежно в ушко:


- Не переживай, милая, всё будет хорошо. Ты у меня самая-самая лучшая.

Помню, как повернулась к разложенному дивану, упала на живот, вцепилась обеими руками в подушку и заревела в голос.



Сколько я себя помнила – всегда всё приходилось тянуть на себе. Подростком подрабатывала, чтобы помогать семье, часто обкрадывая себя в элементарных удовольствиях и банальном отдыхе и мне казалось это тогда совершенно нормальным – то, что на отдых в сутки всего один час и туда входит всё, от переписок с подругами до просмотра фильма – которые я редко смотрела из-за этого полностью за раз.

Чаще всего я закрывалась в ванной комнате, набирала тёплой воды с пеной, забиралась туда и минут сорок пять читала книжку. Это было самое лучшее время в сутках – ванна с книжкой перед сном. Никто не мешал мне мечтать, хоть сестра и возмущалась нередко, что вот, мол, «Юлька снова заперлась в ванной, не войдёшь». Всё остальное время я училась и работала с перерывом на семичасовой сон.

Затем уехала в Москву поступать в педагогический, с первого раза сдала экзамены на бюджет. Поначалу жила в общаге, потом, благодаря вечерней работе, смогла снять комнату. Часто, рассматривая страницы в журналах, глядя на то, как живут знаменитости, да и просто богатые люди, думала о том, что когда-нибудь обязательно тоже буду жить вместе с любящим мужем в красивом доме, буду рожать себе и ему на счастье детей и перестану наконец постоянно нуждаться.

Но мечтам не суждено было сбыться. Деньги уходили на лечение матери, на помощь сестре, учившейся на платном отделении, на аренду комнат и квартир, на еду, конечно. Я понимала, что мой максимум – ипотека, но только с таким мужчиной, с которым можно идти вместе рядом и не бояться, что завтра ему попадёт вожжа под хвост и он бросит меня, оставив наедине с душевной болью и долгами.

Но то ли что-то во мне было не так, то ли мужчин я выбирать совершенно не умела, а бросали меня уже в третий раз. И снова я осталась одна.

Я тогда не понимала почему – даже Сашины друзья постоянно отмечали и то, как нежна я с ним и то, как заботлива и как стремлюсь сделать так, чтобы после работы он хорошо отдыхал, не думал ни о каких проблемах, а только наслаждался уютом и женской лаской.

Так отчего же опять меня бросили?

Что я сделала не так?

Видимо это из-за того, что на днях мы поговорили о финансах и я, наконец, прямым текстом сказала Саше, что мне тяжело оплачивать квартиру одной и одновременно с тем покупать продукты, что хотелось бы иногда тоже покупать красивую одежду, бельё…

Он так посмотрел на меня, будто я сказала какую-то гадкую вещь. Посмотрел из глубин кресла, поднял бровь и произнёс:

- Юля, ты что, хочешь, чтобы я пахал на твои шмотки? Разве мало того, что я откладываю деньги на наше с тобой будущее?

Теперь-то, после прочтения этой записки, я понимала, что он, похоже, сознательно обманывал меня и чувствовала себя даже не глупой доверчивой простушкой, а просто слабой несчастной женщиной, которой снова надо себя откуда-то соскребать, снова поднимать вверх подбородок и снова просто жить, потому что там впереди должно быть счастье.

Почти два года вместе. Мы жили на мою зарплату, а его откладывали. Как теперь выяснилось – только для него.

Я грустно оглядела комнату, где не задвинутые ящики шкафов и комода, разбросанная одежда и мусор на полу говорили о спешке, с которой он собирал вещи и о том, что он не счёл нужным даже прибрать за собой.

Встала с дивана, прошла в ванную и умылась. Накапала валерьянки в чашку. Смотрела на темнеющее за окном небо и думала о том, что снова осталась одна.

У него теперь начнётся новая жизнь – он давно хотел перейти на неполный рабочий день, чтобы больше времени уделять двум своим компьютерным играм в Интернете – хотел стать киберспортсменом и много зарабатывать, занимаясь игрой - любимым делом: «Ты даже не представляешь, Юльк, какую деньгу зашибают киберспортсмены в Корее! И в России уже много зарабатывают! Обязательно разбогатеем и построим белоснежный дом с синей крышей, как ты и хотела! Надо только больше тренироваться!»

«Тренироваться» означало, что она снова проведёт вечер одна. Или выходной.

Он, словно зомби, мог часами смотреть в компьютер и на любые вопросы только что-то неопределённо мычать в ответ. Пальцы левой руки с отросшими грязными ногтями бегали по клавиатуре, правая рука то и дело двигала мышку. На работе он хоть немного следил за собой, а дома, если я не совала ему в руки чистых вещей, надевал старые носки, воняющие трусы и футболку. А после еды ленился даже посуду в раковину поставить. Воспринимал, как должное то, что я постоянно обслуживала его при том, что он для меня совершенно ничего не делал. Только рассказывал о том, как мы заживём потом, после того, как он выйдет на высокий уровень. Но это я поняла лишь позже. А тогда я просто уговаривала его провести время вместе, старалась заинтересовать чем-нибудь помимо компьютера.

«Не отвлекай» - говорил он, - «Я пару часиков поотрабатываю навыки – сама же знаешь, как это непросто, потом пособираю лут, чтобы новый шмот прикупить – в таверне появилась офигенная кольчуга и её можно модить, прикинь! А потом мы с тобой фильм какой-нибудь посмотрим»… Обычно до фильма дело не доходило. Я приносила ему в комнату еду, он ел, засыпая крошками клавиатуру, затем уносила, мыла посуду, немного говорила с подругой по телефону – причём он иногда прибегал и проверял, не мужской голос ли в трубке – ревновал и иногда устраивал дикие скандалы, хотя поводов я не давала никаких – даже на работе старалась общаться с мужчинами по минимуму, чтобы доброхоты не придумали каких-нибудь глупостей и не рассказали ему – и ложилась спать. Одна. А он всё сидел в темноте перед мерцающим монитором и периодически выругивался, когда у него что-то не получалось.

Когда подруги спрашивали меня зачем я с ним, я отвечала, что с ним очень интересно, что он весёлый и что у нас одинаковые мечты. И это было правдой. Точнее, мне так казалось тогда. Ведь несмотря на то, что в быту с ним было очень сложно, в те редкие моменты, когда мы отдыхали вместе, ходили в гости к общим друзьям или просто гуляли в парке - мне было хорошо.

Но последние несколько месяцев мы практически не общались, к тому же он совсем перестал меня хотеть, а это было обидно и больно.

Тяжело быть нежеланной, особенно когда то и дело подчёркиваются какие-то ненатуральные достоинства компьютерных персонажей женского пола, на которых я не могла стать похожей при всём желании. Как-то я попробовала ему угодить и устроила небольшой косплей – оделась и накрасилась так, как одна из любимых персонажей в его игре – так он отчего-то сильно разозлился и сказал, что не желает повторения подобного – за той внешностью стоит реальная девушка, она прекрасный человек и он не хочет, чтобы эта внешность ассоциировалась у него ещё с кем-то. «Ещё с кем-то» - вот кем я, оказывается, для него была.

Ну да, надо, чтобы у пары были общие дела, но я так и не смогла полюбить эти игры и часами играть вместе с ним. Хоть и очень старалась. И если уж на то пошло, мне нравились другие игры. «Симс», например. Я обожала строить дома и квартиры, клеить там обои, выстилать полы, расставлять красивую мебель и воображать, что это мой дом. Больше всего мне нравились режимы «Строительство» и «Шоппинг». Это очень отвечало моим мечтам, а в реальности я себе позволить такого не могла. Мне просто хотелось нормальной семьи, уюта дома, ласки любимого мужчины, его заботы, но как я не выстраивала свои отношения - они даже отдалённо не напоминали мои мечты.

Мужчины то орали на меня, то пытались унизить, то садились на шею. Меня благодарили тогда, когда я была эдакой мамочкой, вытирающей сопли, при этом не возникающей, а делающей ровно то, что от меня требуется: секс по мужскому желанию и плевать на моё состояние, еду, чистые вещи, молчание и обслуживание в стиле "подай-принеси". При этом мне отказывали в уме в спорах, хотя я нередко была права, просто недостаточно уверена, игнорировали, когда я плохо себя чувствовала - например, когда провалялась неделю с температурой, причём пару дней у меня она подскакивала до 39,2, Сашины поведение и отношение не изменились вообще. Ах, вру. Он два раза принёс мне горячего чаю с лимоном. По моей просьбе. А так играл себе в компьютер, как и прежде, переписывался с друзьями, гулял с ними в центре города и смотрел какие-то комедии и боевики и будто плевать хотел на меня, лежащей в соседней комнате.

Я не могла понять, почему же Саша не понимает, что я устаю, что мне тоже нужно чувствовать, что мы двигаются навстречу более лучшей жизни, что я ощущаю себя белкой в колесе и самое ужасное – не понимаю уже зачем. Если я ему не нужна, зачем он со мной? Секс пару раз в месяц по чайной ложечке – он предпочитал мастурбировать за компьютером, разглядывая других девиц, никакого тепла – а мне так хотелось объятий, нежных слов, просто элементарщины – чтобы он одеяло подоткнул, в висок меня поцеловал, сказал бы что я красивая или любимая…

Как-то я перестала следить за собой, сама не заметила, как это случилось, много было работы, в том числе и дома. Только спустя пару недель поняла, что очень себя запустила – в шкафу вещи лежат мятые, все причёски стали ограничиваться хвостом, а домашняя одежда уже больше напоминала дачные варианты – растянутые футболки и заношенные шортики. А потом с ужасом поняла, что он этого не заметил. Ну или ему было всё равно.

И я стала вновь аккуратной и опрятной уже исключительно ради себя. Чтобы себя уважать. Помню, как сидела на кухне - он тогда ещё не вернулся с работы - и думала о том, что мужчина, который любит женщину обязательно бы заметил, что она так сильно изменилась, а раз не заметил, значит не любит.

И каждый вечер я всё больше и больше понимала, что никакого белоснежного дома с синей крышей у нас не будет, что так всё и будет продолжаться, если я не смогу объяснить ему – как это важно быть вместе и стремиться вместе и что фиг бы с ним с домом этим, но хотя бы чувствовать себя хоть немножко любимой я ведь имею право?

Вот я и сказала ему тогда, может немного резковато, про то, что устала. Устала оплачивать всё одна, что мне нужен отдых, что я совсем не чувствую себя женщиной, что мне двадцать семь и я очень хочу детей, а мне страшно даже думать на эту тему, учитывая, что мой мужчина даже не хочет делать мне предложения, даже не хочет заботиться обо мне и любит разве что компьютер свой. Что мне больно и плохо из-за этого и что я хочу, чтобы рядом со мной был такой человек, с которым мне не было бы так страшно жить, чтобы я понимала, что завтра тоже будет здоровским и классным, потому что мы вместе и я очень любимая и очень желанная…

У меня тогда будто отключился обычный страх остаться одной. Я понимала, что мне скоро тридцать, за плечами десять лет после окончания школы, а я совершенно потеряная и глубоко несчастная. Я не понимала, что делать.То, что я решилась на тот разговор - было огромным прогрессом для меня, но тогда я этого не понимала от слова "совсем".

Он психанул, много орал, расхаживая по комнатам, демонстративно принялся собирать вещи, предсказуемо выпытывать у меня, кто в моей жизни появился кроме него, кто из подруг так меня настроил, и в конце-концов ушёл к другу, хлопнув дверью.

Спустя час я, зарёванная, извинилась перед ним в Вотсапе за резкость, написала также, что меня тоже можно понять, я правда очень устала и что по утрам мне уже порой не хочется даже вставать из постели, так морально тяжело.

Галочки окрасились синим, но он ничего не написал в ответ.

Утром я ушла на работу, весь день провела, как на иголках – он не брал трубку, не отвечал на сообщения – и в итоге… вот…