Битва королей

— Я лишил их невинности — этого довольно?

Свою ложь — Тирион был почти уверен, что это ложь, — Мизинец преподнес с таким небрежным видом, что многие бы поверили. Быть может, это Кейтилин Старк лжет? И о том, как лишилась невинности, и о кинжале? Чем дольше Тирион жил, тем больше убеждался, что ничего не бывает простым и мало что можно принимать на веру.

— Меня дочери лорда Хостера не любят, — признался он. — Вряд ли они захотят выслушать какое бы то ни было мое предложение, но к тем же словам, исходящим от вас, могут отнестись более благосклонно.

— Смотря какие это будут слова. Если вы намерены предложить Сансу в обмен на вашего брата, поищите кого-нибудь другого. Джоффри никогда не расстанется со своей игрушкой, а леди Кейтилин не такая дура, чтобы сменять Цареубийцу на девчонку.

— А если и Арью приложить? Я разослал людей на ее поиски.

— Пусть ищущие сначала найдут.

— Буду иметь это в виду, милорд. Я, собственно, надеялся на ваш успех с леди Лизой. Для нее у меня есть более заманчивое предложение.

— Лиза покладистее Кейтилин, это верно… но и боязливее, притом, как я слышал, ненавидит вас.

— Она полагает, что на то у нее есть причина. Когда я гостил у нее в Гнезде, она уверяла, что это я убил ее мужа, и не желала слышать никаких оправданий. Быть может, она изменится ко мне, если я выдам ей настоящего убийцу Джона Аррена?

Мизинец выпрямился:

— Настоящего убийцу? Признаться, мне стало любопытно. И кого же вы предлагаете?

Настал черед Тириона улыбнуться.

— Такие подарки я делаю только своим друзьям. Лиза Аррен должна будет это понять.

— Что же вам нужно — ее дружба или ее мечи?

— И то, и другое.

Мизинец погладил свою аккуратную бородку.

— У Лизы свои заботы. Кланы из Лунных гор стали беспокоить ее пуще прежнего… и теперь горцы лучше вооружены.

— Печально, — сказал вооруживший горцев Тирион Ланнистер. — Но я мог бы ей в этом помочь. Одно мое слово…

— И чего же это слово будет ей стоить?

— Я хочу, чтобы леди Лиза с сыном признали Джоффри своим королем, присягнули ему на верность и…

— …и вступили в войну со Старками и Талли? В вашем пудинге налицо таракан, Ланнистер. Никогда Лиза не пошлет своих рыцарей против Риверрана.

— Я об этом и не прошу. Во врагах у нас нет недостатка. Она могла бы помочь нам против лорда Ренли или лорда Станниса, буде тот двинется с Драконьего Камня. Взамен я обещаю ей возмездие за смерть Джона Аррена и мир в Долине. Я даже назначу ее выродка Хранителем Востока, как его отца. — «Хочу посмотреть, как он полетит», — пропищал в памяти Тириона детский голосок. — А чтобы скрепить договор, я отдам ей мою племянницу.

В зеленовато-серых глазах Петира Бейлиша, к удовольствию Тириона, отразилось искреннее удивление.

— Мирцеллу?

— Она сможет выйти за маленького лорда Роберта, когда подрастет, а до тех пор будет воспитанницей леди Лизы в Гнезде.

— А что скажет об этом ее величество королева? — Тирион пожал плечами, и Мизинец расхохотался. — Я так и думал. Вы опасный человечек, Ланнистер. Ну что ж, я могу пропеть эту песенку Лизе. — Снова хитрая улыбка и озорной огонек в глазах. — Если захочу.

Тирион молча кивнул, зная, что долгого молчания Мизинец не выдержит.

— Итак, — нимало не смущаясь, сказал после паузы тот, — что же вы припасли для меня?

— Харренхолл.

Любопытно было наблюдать за лицом Мизинца. Его отец был самым мелким из маленьких лордов, дед — безземельным межевым рыцарем; по наследству лорду Петиру досталось не более нескольких акров каменистой земли на обдуваемом ветрами побережье Перстов. Харренхолл же — одно из богатейших имений Семи Королевств, его земли обширны и плодородны, замок входит в число самых мощных крепостей государства… и будет побольше Риверрана, где Петир Бейлиш воспитывался и откуда был изгнан, как только посмел поднять взор на дочь лорда Хостера.

Мизинец не спеша поправил плащ, но Тирион уловил жадный блеск в его хитрых кошачьих газах. «Вот ты и мой», — подумал карлик.

— Харренхолл проклят, — с деланной скукой в голосе молвил наконец лорд Петир.

— Ну так сровняйте его с землей и постройте заново по своему вкусу. В монете у вас недостатка не будет. Я намерен сделать вас лордом-сюзереном Трезубца. Эти речные лорды доказали, что доверять им нельзя. Пусть присягают вам, если хотят сохранить свои земли.

— Даже Талли?

— Если из Талли к тому времени кто-нибудь останется.

Мизинец походил на мальчишку, только что украдкой откусившего кусочек медовых сот. Он, конечно, опасается пчел, но мед так сладок…

— Харренхолл со всеми его землями и доходами, — задумчиво произнес он. — Одним ударом вы делаете меня чуть ли не самым крупным лордом государства. Я не хотел бы показаться неблагодарным, милорд, но все же — почему?

— Вы хорошо послужили моей сестре в деле престолонаследия.


— Как и Янос Слинт, которому пожаловали тот же самый замок Харренхолл — и отняли обратно, когда Слинт перестал быть нужен.

— Тут вы меня поймали, милорд, — засмеялся Тирион. — Что вам сказать? Вы нужны мне, чтобы переманить к нам леди Лизу, — а в Яносе Слинте я и верно больше не нуждался. — Он передернул плечами. — Лучше уж вы в Харренхолле, чем Ренли на Железном Троне — что может быть проще?

— В самом деле — что? А понимаете ли вы, что мне, быть может, придется переспать с Лизой Аррен, чтобы добиться ее согласия на этот брак?

— Не сомневаюсь, что вы с честью выдержите это испытание.

— Я как-то сказал Неду Старку, что когда ты остаешься голый наедине с дурнушкой, то единственный выход — это закрыть глаза и приниматься за дело. — Мизинец сложил пальцы домиком и посмотрел в разномастные глаза Тириона. — Дайте мне две недели на устройство моих дел и приготовьте корабль, который отвезет меня в Чаячий Город.

— Очень хорошо.

Мизинец встал:

— Приятное было утро, Ланнистер. И полезное… для нас обоих, полагаю. — Он поклонился, мелькнув желтым плащом, и направился к двери.

«Второй», — подумал Тирион.

Он прошел в свою спальню и стал ждать Вариса, который вскоре должен был явиться. Наверно, он придет в сумерках или когда взойдет луна… но лучше бы пораньше. Тирион надеялся этой ночью навестить Шаю и был приятно удивлен, когда всего час спустя Гальт из Каменных Ворон сообщил ему, что напудренный ждет у двери.

— Как жестоко с вашей стороны так мучить великого мейстера, — пожурил евнух. — Он неспособен хранить секреты.

— Что я слышу? Ворона говорит, что ворон черен? Или вы не хотите знать, что я предложил Дорану Мартеллу?

— А если мои пташки уже донесли мне об этом? — хихикнул Варис.

— Вот как? — Это самое Тирион и хотел услышать. — Ну, дальше.

— Дорнийцы пока не торопятся вступать в войну. Доран Мартелл созвал свои знамена, но и только. Его ненависть к дому Ланнистеров хорошо известна, и все полагают, что он поддержит лорда Ренли. И вы хотите этому помешать.

— Это всякому ясно.

— Единственная загадка здесь в том, что вы предлагаете ему за союз с вами. Принц человек сентиментальный — он все еще оплакивает свою сестру Элию и ее невинное дитя.

— Отец однажды сказал мне, что ни один лорд не позволит чувствам восторжествовать над честолюбием… а у нас в королевском совете как раз освободилось место после того, как лорд Янос надел черное.

— Место в совете тоже не пустяк, — согласился Варис, — но достаточно ли этого, чтобы гордый человек забыл об убиении своей сестры?

— Зачем же забывать? — улыбнулся Тирион. — Я пообещал выдать ему убийц его сестры — живыми или мертвыми, как он пожелает. После окончания войны, разумеется.

Варис внимательно посмотрел на него.

— Мои пташки говорят мне, что Элия выкрикнула… некое имя, когда за ней пришли.

— Что же это за тайна, раз она всем известна? В Бобровом Утесе все знают, что Элию и ее ребенка убил Грегор Клиган. Говорят, он изнасиловал принцессу, не смыв с рук крови и мозгов ее сына.

— Эта тайна присягнула на верность вашему лорду-отцу.

— Отец первый скажет, что пятьдесят тысяч дорнийцев стоят одного бешеного пса.

Варис погладил свою пудреную щеку.

— А если принц Дорван потребует не только крови рыцаря, выполнившего приказ, но и крови лорда, который приказ отдал?

— Во главе мятежа стоял Роберт Баратеон, и все приказы в конечном счете исходили от него.

— Роберта не было в Королевской Гавани.

— Дорана Мартелла тоже.

— Хорошо. Кровь в угоду его гордости, кресло в угоду честолюбию. И, само собой, золото и земли в придачу. Лакомое предложение… но в лакомстве может скрываться яд. Будь я на месте принца, я потребовал бы чего-то большего, прежде чем протянуть руку к этим сотам. Какого-нибудь знака доброй воли, какой-нибудь верной заруки на случай измены. — Варис расплылся в самой елейной из своих улыбок. — Так кого же вы ему даете?

— Ты сам знаешь, — вздохнул Тирион.

— Ну, если угодно, то да, Томмена. Ведь нельзя же предлагать Мирцеллу и Дорану Мартеллу, и Лизе Аррен разом.

— Напомни, чтобы я больше не играл с тобой в угадалки. Ты плутуешь.

— Томмен хороший мальчик.

— Если забрать его у Серсеи и Джоффри, пока он еще мал, из него и человек может вырасти хороший.

— И хороший король?