Билли Саммерс

— Вот где вся сила-то! — Для пущего эффекта Ирв отвешивает своим ягодицам еще один шлепок. — Вот где! Спросите любого лайнмена НФЛ или любого звездного бьющего из МЛБ, того же Хосе Альтуве. Ростом не вышел — всего пять футов шесть дюймов, — но зад будь здоров!

— Так вот в чем дело. Ну да, наверное. Зад у Джорджа вот такенный. — Билли поправляет зеленый чехол на одной из клюшек. — Ладно, Ирв, хорошего вам дня.

— И вам, и вам. Слушайте, а когда у него день рождения? Открытку хоть подарю или просто поздравлю.

— На следующей неделе, но не факт, что он приедет. Укатил на западное побережье.

— Пальмы и красотки у бассейна, ну-ну, — говорит Ирв, усаживаясь на место. — Хорошо ему. Сегодня допоздна будете?

— Не знаю. Как пойдет.

— Не жизнь, а сказка! — повторяет Ирв, вновь утыкаясь в журнал.





11




У себя в офисе Билли снимает чехол с одной из клюшек — тот, на котором написано «БАХ!». Под ним обнаруживается ствол от винтовки «Ремингтон-700»: из дула торчит кусок штанги для штор, подрезанный до нужной длины. К его концу примотана скотчем деревянная ложка. Все это дело, накрытое сверху чехлом, выглядит почти как настоящая клюшка для гольфа. Билли достает ложе, ствол и затвор от 700-го, затем отодвигает в сторону две клюшки и вытаскивает ланчбокс (предусмотрительно завернутый в свитер, чтобы внутри ничего не звякнуло и не стукнуло). В ланчбоксе лежит вся мелочовка: задняя часть затвора, ударник, экстрактор, защелка крышки магазина и так далее. Разобранную винтовку, магазин на пять патронов, оптический прицел «Люпольд» и стеклорез он прячет в верхний потайной шкафчик между кабинетом и мини-кухней. Потом запирает дверцу на замок и кладет ключ себе в карман.

Писать Билли даже не думает: сперва надо с этой бодягой разобраться. Он откладывает в сторону «макбук», на котором работал, и достает свой личный. Вводит пароль — просто случайные буквы и цифры (никаких пресловутых наклеек с паролями, все выучено наизусть) — и открывает файл под названием «ГОЛУБОЙ КЛИНОК»[22]. Под голубым клинком имеется в виду, конечно, Колин Уайт из КАЛа. В файле перечислены все вычурные наряды, в которых Билли видел Колина на работе.

Предсказать, что наденет Колин Уайт в день, когда Джоэла Аллена привезут в суд, невозможно. Но это и необязательно. Не только потому, что люди верят своим глазам, даже когда глаза им врут, а потому, что ставку Билли делает на штаны-парашюты. Иногда Колин надевает сверху цветастую рубашку с подплечниками, иногда футболку с надписью «ГЕИ ЗА ТРАМПА», иногда одну из многочисленных рок-н-ролльных рубашек. Главное, сверху будет куртка с эмблемой «Rolling Stones» — алыми губами с высунутым языком. Билли никогда не видел на Колине курток, очень уж жаркое выдалось лето, но такой предмет одежды наверняка имеется в его гардеробе. И даже если в день икс будет жарко, что осенью в этих краях не редкость, куртка по-прежнему никому не бросится в глаза. В конце концов, это не простой предмет одежды, а дань моде.

Когда люди Ника из фургона коммунальных служб увидят бегущего мимо Билли, они не подумают: Билли Саммерс рвет когти. Заметив краем глаза штаны-парашюты и черные волосы до плеч, они подумают: Ага, тот расфуфыренный педик решил сделать ноги.

По идее.

Со своего ноутбука Билли заходит на «Амазон» и совершает покупки с доставкой на следующий день.





Глава 9




1




Проходит неделя. Билли по-прежнему ждет вестей от Джорджо, но их нет. В пятницу он вновь собирает соседей на барбекю, и потом они с Джамалом и Полом Рагландом кидают мяч на заднем дворе, пока дети играют в салочки и шныряют туда-сюда под летящим мячом. Подают соседи мощно, аж воздух кипит. Хотя Джамал нашел для Билли неплохую перчатку, рука у него гудит, когда он моет посуду. Тут-то и раздается звонок.

Сначала Билли идет к телефону Дэвида Локриджа, но звонит не он. Трубка Билли Саммерса тоже молчит. Получается, звонит третий — неожиданно! Наверное, это Баки, ведь больше звонить на номер Далтона Смита некому. Однако, достав трубку из ящика буфета в гостиной, он понимает, что это не так. Свой номер он вписал в договор, который заполнял у риелтора Мертона Рихтера, а еще он дал его Беверли Дженсен, соседке сверху.

— Алло?

— Здорово, сосед. — Это не Беверли, а ее муж. — Как Алабама?

На секунду Билли застывает в недоумении: какая еще Алабама?

— Далтон? Что-то вы пропали. Слышите меня?

Тут все встает на свои места. Далтон Смит ведь уехал в очередную командировку — в Хантсвилл, штат Алабама, — устанавливать новые компьютеры в офисе «Эквити иншурэнс».

— Я здесь, слышу вас. Как в Алабаме? Жарко, вот как.

— В остальном погода ничего?

Билли понятия не имеет, какая сейчас погода в Хантсвилле. Примерно такая же, как здесь, но мало ли? Надо было проверить прогноз, но черт побери, откуда ему было знать, что Дон Дженсен позвонит?

— Ага, нормально, — отвечает он. — Чем могу помочь?

«Да вот мы тут сели и гадаем, кто ж ты такой, мать твою, — скажет сейчас Дон. — Народ обычно легко ведется на штучки вроде накладного живота, но мою жену не проведешь».

— Знаете, — говорит Дон, — вчера матери Беверли поплохело, и сегодня днем ее не стало.


— Ох. Это ужасно. Соболезную. — Билли искренне жаль Беверли и ее маму. Пусть сердце за них не болит — к Беверли он относится не так тепло, как к Кори Акерман, — но человек она хороший.

— Да, Бев вне себя от горя. Она сейчас в спальне. Складывает вещи и рыдает, рыдает и складывает. Мы завтра вылетаем в Сент-Луис, возьмем в аэропорту машину напрокат и поедем в этот занюханный городишко Диггинс. Похороним маму, уладим кое-какие дела. Придется пробыть там неделю или больше. — Дон вздыхает. — Траты, конечно, непредвиденные, но что поделать? Адвокат во вторник будет читать завещание и думает, что, возможно, мы тоже что-то унаследуем. Так я понял из его слов. Но вы знаете адвокатов.

— Они себе на уме.

— Вот-вот. Лишнего не скажут. Но Аннетт была, как говорится, экономной, а Бев — ее единственный ребенок.

— Ясно.

— Я потому и звоню, что мы надолго уезжаем. Бев хотела спросить, нельзя ли нам оставить ключ от квартиры под вашей дверью. Когда вернетесь из Бамы, будьте добры, если нетрудно, загляните в наш холодильник и полейте ее хлорофитум и недотрогу. Она без ума от этих растений, даже имена им придумала, представляете? Вы на неделе вернетесь? Если нет, я даже и не знаю, что делать, мы тут почти никого не знаем…

Было бы кого знать, думает Билли. И еще он думает: какая прекрасная возможность. Просто фантастический подарок судьбы. Весь дом на Пирсон-стрит будет в его распоряжении, если только Дженсены не вернутся раньше, чем Джоэла Аллена привезут из Калифорнии.

— Даже не знаю, к кому еще обратиться…

— Охотно вам помогу! А сколько вы там пробудете?

— Не могу сказать. Минимум неделю, может, две. Взял на работе отпуск — за свой счет, конечно, но если нам что-то перепадет…

— Понял. — Нет, ну какое везение! — О растениях не переживайте, я скоро вернусь и пробуду дома довольно долго.

— Отлично. Бев сказала, чтобы вы брали из холодильника все, что захотите, — чего добру пропадать? Молоко-то, конечно, скиснет…

— Да, — говорит Билли, — у меня недавно как раз скисло. Хорошо вам съездить.

— Спасибо, Далтон.

— Не за что.





2




Ночью Билли лежит, спрятав руки под подушку, и смотрит на овальное пятно дымчато-желтого света на потолке от фонаря перед домом семьи Фасио. Никак не доходят руки купить сюда шторы. Он то и дело вспоминает об этом, но в нужный момент все вылетает из головы. Может, хоть теперь вспомнит, когда ему больше нечего делать — только ждать.

Хорошо, если ждать придется недолго. Дело не только в удачно опустевшем доме на Пирсон-стрит. Просто не хочется торчать без дела в «Башне Джерарда». История Бенджи подошла к событиям в Эль-Фаллудже, и Билли уже знает, какие потрясающе яркие детали хочет запечатлеть. Как на ветру, будто флаги, развевались на пальмах драные зеленые пакеты. И как однажды моджахеды приехали на такси. Они целыми кучами высыпали из маленькой машины, точно клоуны в цирке. Вот только клоуны обычно не вооружены до зубов. Как ребята в футболках с Фифти Сентом и Снуп Доггом носили им боеприпасы, шныряя среди развалин в стоптанных кроссовках «Найки» и «Чак Тейлор». Как трехногий пес бежал по парку аттракционов «Джолан» с оторванной человеческой ладонью во рту. Билли отчетливо видит белую пыль на лапах этого пса.

Все эти образы ждут, когда их соберут воедино, но сделать это пока нельзя. Сперва нужно завершить работу. Уильям Вордсворт говорил, что хорошая поэзия берет свое начало из эмоций, вспоминаемых в спокойствии. Билли свое спокойствие утратил.

Наконец он проваливается в сон, но среди ночи его будит тихий «дзынь» текстового сообщения. Обычно такие звуки он во сне не слышит, но сейчас он спит чутко, и сны его подобны тонкой дымке. В песках он только так и спал.

На тумбочке у кровати лежат и заряжаются три телефона: Билли, Дэвида и Далтона. Сейчас горит экран его собственного телефона.

ДблДом: Позвони.

Дальше указан телефон с лас-вегасским кодом города.

ДблДом — это «Дабл Домино», казино-отель Ника. У Билли три часа утра. В Вегасе Ник, наверное, еще только готовится ко сну.

Билли звонит. Ник берет трубку и спрашивает, как у него дела. Билли отвечает, что дела прекрасно, особенно когда не будят среди ночи.

Ник заливисто смеется.

— Да не гони, это лучшее время для звонка — все дома! Мне сейчас доложили, что наш друг отправится в ваши края в следующую среду. Должен был в понедельник, но чем-то траванулся — скорее всего нарочно время тянет. Водитель доставит его прямиком в отель. Сечешь?

Билли сечет. Отель Аллена — это окружная тюрьма.

— Наутро его привезут в С. Понял, да?

— Да. — В суд.

— А как там наш рыжий друг? Достал тебе все, что нужно?

— Да.

— В лучшем виде?

— Ага.