Библиотекарь для демона, или Жена на сдачу
Часть 19 из 35 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Глава 13.
— Помогите, — прошептала я. — Не знаю, что делать.
Мать Ривадавира сглотнула, а потом бросилась к нам, подхватив сына с другой стороны. Мы направились к лестнице, где все ещё стоял Альфи.
— Етышь-коротыш! Что же такое произошло, что свалило этого демона?! Неужели он дрался с Азорозой за тебя и она победила?
От подобного предположения я чуть нервно не рассмеялась, но переживания были настолько глубокими, что купировали всю мою эмоциональность. Знал бы он, через что прошел Рив. Сильнейший. Он сильнейший из демонов.
— Иртхай, — ответила я коротко.
— Мать моя кошка! — воскликнул корги и засеменил по лестнице наверх. — Но он же точно жив?!
— Жив! — вместе рявкнули мы с матерью Рива и переглянулись.
— Он никогда в нем не участвовал, — пробормотала женщина, пока мы поднимались наверх. — Мало демонов, выживающих в иртхае. Последним был сам Повелитель. Он отстаивал свое право танцевать все танцы со своей будущей женой. Это ведь он спровоцировал Рива на иртхай?
Я коротко кивнула.
— Вот же… демон! — протянула женщина. — Как это произошло?
Я кратко пересказала события. Мы как раз поднялись до моего эркера. Далее подниматься не стали, уложили его на мою кровать.
— Набери теплой воды и найди чистые полотенца, — отдала приказ женщина, а сама начала раздевать сына.
Я поспешно отвернулась и побежала вниз, в ванную на четвертом этаже. Альфи бросился за мной.
— Силен, демон, — пробормотал он. — Учитывая, сколько его силы в тебе, удивительно, что он выжил в иртхае. А я ведь, когда Азороза тебя украла, поднял на уши все библиотеки, до самой леди Анны добрался. Она прибыла весьма вовремя — не знаю, чтобы мы делали с полумертвым демоном…
— Он не полумертвый, — жестко произнесла я. — Он всего лишь потерял сознание. Все будет хорошо.
Иначе быть не могло. Когда я наливала в таз теплой воды, руки тряслись. Я чувствовала, как истерика подступала ко мне.
— Значит, мать Ривадавира зовут леди Анна, — произнесла я. — Она из нашего мира?
— Нет, она демоница. А вот дед Ривадавира был с Земли, да. Я успел немного изучить его родословную, почитал летописи, надеялся найти там упоминание о какой-нибудь человеческой душе.
— Обо мне? — уточнила я, и Альфи задумчиво кивнул.
— Пока ничего. Совсем ничего.
Когда я вернулась в эркер, Рив лежал уже абсолютно голый, только бедра были прикрыты белой простыней. Леди Анна, забрав у меня таз с водой и у Альфи гору полотенец, смочила одно из них и начала обтирать своего сына.
— Где-то должны быть заживляющие мази и бинты… спроси у Жаклин и поищи их, Альфи, — отдала очередной приказ демоница.
Я осталась рядом с ней. Вода постепенно становилась красная, поэтому я периодически бегала менять её. Альфи довольно быстро нашел баночки с мазью, но тканевых бинтов не было, поэтому пришлось разорвать парочку простыней.
— Помоги мне, — попросила леди Анна и подала одну из баночек. — Наноси аккуратно, бережно.
А как иначе? Я села по другую сторону кровати и взяла руку Рива. Она оказалась горячей, очень горячей. Задушив в зародыше подступающие слезы, я зачерпнула немного прозрачно-желтоватой мази и осторожно нанесла на первый порез. Затем на второй, на третий. Я продвигалась выше, к плечам, пока не провела подушечками пальцев по скуле. Рив был неподвижен, и даже таким, раненым и бессознательным, он показался мне самым красивым и сильным мужчиной во всем мире. Во всех мирах.
— Женя, — позвала мне леди Анна, и я вздрогнула, обернувшись к ней. — Регенерация идет медленно из-за сильнейшего магического истощения. Он буквально пуст. Ему нужна подпитка.
Я пыталась осмыслить полученную информацию. В голове была вата, через которую все слабо доходило. Сейчас у меня “отходняк” после сильного стресса, я с трудом понимала, что делать и куда идти, действовала лишь по приказам. А вот мать Рива держалась отлично, настоящая демоница. Действовала четко, выверено, не давая волю чувствам и эмоциям.
— Лучшая подпитка — через тебя, — подсказала она. — Ты знаешь о “дыхании”?
Коротко кивнула. Конечно, знаю. Именно так выпивают душу демоны. Но сейчас во мне слишком много его собственной силы, поэтому я буду отдавать ему лишь то, что он сам мне дал. Тем более, если я правильно понимаю, во мне его сила еще и генерируется, поэтому я смогу вылечить Рива, не иссушив себя. А если и отдам последнее… что ж, не жалко. Глупо, да, но он ведь рисковал ради меня стольким... А если и не ради меня, то все равно готова пожертвовать.
“Альтруистка” — раздался в голове презрительный голос Альфи, но я развеяла его, как туман. Сам корги сидел на диване и дремал.
— Побудь эту ночь с ним, — произнесла она и накрыла своей рукой мою. — Прошу тебя. Он мой единственный сын. Раны не опасны, но яд, что был нанесен на лезвия иртхаев, способен убить Ривадавира.
Мне хотелось сказать что-нибудь пафосное, в духе, что я не дам вашему сыну погибнуть, но я решила использовать время иначе. Я наклонилась к Риву, дотронулась до его губ и приоткрыла рот, выпуская свою силу в него. Почувствовала, как что-то внутри меня устремляется к нему, но дурацкая сказка о Белоснежке не сработала. Рив не очнулся.
— Требуется время. И энергия. Много энергии, — произнесла женщина и поднялась на ноги. — Я останусь ночевать в комнате сына. Зови меня, если ему станет хуже.
— Но как я пойму, если ему станет хуже?
— Как и все женщины, — слабо улыбнулась леди Анна, — сердцем.
Глупо. Очень глупо рассчитывать на чувства в такой ситуации. Но действительно, как понять, что демону стало хуже? Вздохнув и безумно смущаясь, я забралась к Риву на постель, накрыв его одеялом, чтобы хоть что-то нас разделяло. Я ничего этого не вспомню, когда вернусь домой, поэтому и смущаться нечего, ведь так?
Провела пальцами по губам демона, надавила на нижнюю, приоткрывая рот, и приблизила свое лицо, выпуская из себя живительную для него энергию. Внезапно Рив открыл глаза. Я вздрогнула и попыталась отстраниться, но вместо этого демон притянул меня к себе и поцеловал более напористо, забирая энергию, словно пил из кувшина и не мог напиться.
Он ведь болен, ему плохо, однако мое тело от его прикосновений и жарких поцелуев начинало гореть. Пережитый стресс и близость этого демона сделали меня тонкой сухой веточкой, которая вот-вот вспыхнет, не оставив от себя и следа. Рив продолжал пить — жадно, судорожно, словно в бреду, а я плавилась и сходила с ума от раздирающих меня противоречивых чувств.
— Миали, — выдохнул демон, слегка отстранившись и, прикрыв глаза, рухнул на подушку.
Я осторожно дотронулась рукой до обнаженной груди, но по двойному сердцебиению ничего не поняла, однако оно было и весьма быстрое — надеюсь, так и должно быть, хотя все-таки стоит сходить к Анне и уточнить. Попыталась встать, но застыла — мою лодыжку прочно держал хвост. Я подняла взгляд выше и… тут же его отвела. Одеяло и простынь сползти, открывая то, что я не должна была видеть. Мои щеки вспыхнули. О боги, я ведь даже не целовалась никогда, а тут сразу такое!
И какое!..
Попыталась высвободиться, но гибкий хвост держал слишком прочно. Пришлось вернуться обратно, поправив одеяло. Будить демона тоже не решилась — сон ему сейчас полезен. Где-то на подсознательном уровне я понимала, что всё с ним будет хорошо.
Миали… Обращение это или чьё-то имя? Если второе, то кто она? Возлюбленная Рива? Или же моё прошлое воплощение в этом мире? Или же…
Нет-нет, думать о том, что я и есть она, было страшно. Очень страшно. Ведь разочарование — самое ужасное из всех чувств.
Снилось что-то темное, мрачное, липкое. Я была рада очнуться ото сна, но никак не ожидала увидеть Рива так близко. Он жив! И здоров. И вообще выглядит каким-то блаженным. Может, тронулся умом?
Я попыталась прикрыться от него одеялом, но осознала, что оно одно на двоих, а я прекрасно помнила, что Рив голый. Едва удержалась от того, чтобы не взвизгнуть, и быстро поднялась, но демонов хвост!..
Из-за него я вернулась обратно, буквально рухнув на Рива. Сначала меня охватил страх — Рив себя плохо чувствует, вдруг я сделаю ему больнее, задену раны? Но этот страх быстро прошел, ведь демон поймал меня, будто и не было вчерашнего обморочного состояния.
Мои руки упирались в голую грудь, а что-то внизу упиралось в меня. Щеки залил румянец. Он слишком близко и слишком здоров! Чертов демон! Звучит странно, да, но это же Ривадавир! С ним всё странно.
— Кто-то стесняется.
— Ты голый, — пробормотала я, упираясь руками ему в грудь, и напомнила: — И раненый.
— То есть моя нагота волнует тебя больше, чем мои ранения?
Лучшая защита — это нападение.
— Нет же! И в общем… Рив, как ты посмел не сказать мне об иртхае?! Ты можешь себе представить, как я переживала? Чуть с ума не сошла!
Сказала и смутилась еще больше. Но кажется, Рива взбесило то, что я обнажила свои чувства.
— Не стоит за меня переживать, — хрипло произнес он и оттолкнул меня. Рив развязал один из бинтов — от порезов не осталось и следа. Значит, он действительно здоров. — Со мной всё хорошо. Я сильнее, чем ты думаешь.
— Знаю. Вчера ты доказал, что сильнейший из демонов, — произнесла я, надеясь, что достаточно скрыла обиду в голосе и поднялась с кровати. — Раз тебе уже лучше, я пойду.
Но развернувшись, я застыла. У лестницы стояла Азороза.
Ривадавир
Возможно, это сладкий сон, но верить в то, что это реальность, слишком опасно. В утренних лучах солнца она еще прекраснее: медные волосы переливаются, блестят, а румянец на щеках придает ей особую ранимость. Даже просто смотреть на неё, любоваться ею — уже счастье.
Однако хотелось дотронуться, убрать рыжую прядь, упавшую на щеку и щекучущую нос, провести пальцами по нижней губе, приоткрыть рот еще сильнее и…
Наяву ли это было? Упоенный, я целовал её в беспамятстве, забирая то, что и так принадлежит мне. Кажется, я назвал её первым именем. Это моя ошибка. Но я плохо контролировал себя, был в бреду. Быть может, она не расслышала? Или приняла это за необычное обращение?
— Рив.
Я обернулся к матери. Она стояла у лестницы, привалившись к перилам, и прикусила губу, чтобы сдержать рвущиеся слезы. Я слабо улыбнулся и вновь вернул взгляд к Жене. Мама поняла всё правильно и не стала больше меня тревожить, спустившись вниз. Корги, разбуженный её приходом, ворча, тоже направился вниз, прихватив с собой подушку.
Ресницы девушки задрожали, и она распахнула глаза, немного испуганно взглянув на меня. Схватившись руками за одеяло, она осознала, что оно одно на двоих и выпустила его, тут же встав.
Точнее, попыталась встать, но пошатнулась и упала обратно — всё это время я держал её хвостом за ногу — инстинктивно, боясь её ухода. Женя оказалась на мне. Каскад волос окружил меня с обеих сторон, и я расслабился, продолжая разглядывать ужасно смущенную девушку.
— Кто-то стесняется.
— Ты голый, — пробормотала она, упираясь руками мне в грудь. — И раненый.
— То есть моя нагота волнует тебя больше, чем мои ранения?
— Нет же! И в общем… Рив, как ты посмел не сказать мне об иртхае?! Ты можешь себе представить, как я переживала? Чуть с ума не сошла!
Ритм сердец свихнулся. Как же невыносимо прекрасно думать о том, что она переживала за меня. Она вновь влюбляется в меня. Каждый раз — только в меня. Возможно, я слишком эгоистичен по отношению к ней. Мне вообще никогда не стоило появляться ни в одной из её жизней, но я не мог. Как не могу и сейчас. Постоянно оказываюсь рядом, постоянно спасаю, и в итоге привязываюсь еще сильнее, утопаю в своих чувствах к этой душе.
— Помогите, — прошептала я. — Не знаю, что делать.
Мать Ривадавира сглотнула, а потом бросилась к нам, подхватив сына с другой стороны. Мы направились к лестнице, где все ещё стоял Альфи.
— Етышь-коротыш! Что же такое произошло, что свалило этого демона?! Неужели он дрался с Азорозой за тебя и она победила?
От подобного предположения я чуть нервно не рассмеялась, но переживания были настолько глубокими, что купировали всю мою эмоциональность. Знал бы он, через что прошел Рив. Сильнейший. Он сильнейший из демонов.
— Иртхай, — ответила я коротко.
— Мать моя кошка! — воскликнул корги и засеменил по лестнице наверх. — Но он же точно жив?!
— Жив! — вместе рявкнули мы с матерью Рива и переглянулись.
— Он никогда в нем не участвовал, — пробормотала женщина, пока мы поднимались наверх. — Мало демонов, выживающих в иртхае. Последним был сам Повелитель. Он отстаивал свое право танцевать все танцы со своей будущей женой. Это ведь он спровоцировал Рива на иртхай?
Я коротко кивнула.
— Вот же… демон! — протянула женщина. — Как это произошло?
Я кратко пересказала события. Мы как раз поднялись до моего эркера. Далее подниматься не стали, уложили его на мою кровать.
— Набери теплой воды и найди чистые полотенца, — отдала приказ женщина, а сама начала раздевать сына.
Я поспешно отвернулась и побежала вниз, в ванную на четвертом этаже. Альфи бросился за мной.
— Силен, демон, — пробормотал он. — Учитывая, сколько его силы в тебе, удивительно, что он выжил в иртхае. А я ведь, когда Азороза тебя украла, поднял на уши все библиотеки, до самой леди Анны добрался. Она прибыла весьма вовремя — не знаю, чтобы мы делали с полумертвым демоном…
— Он не полумертвый, — жестко произнесла я. — Он всего лишь потерял сознание. Все будет хорошо.
Иначе быть не могло. Когда я наливала в таз теплой воды, руки тряслись. Я чувствовала, как истерика подступала ко мне.
— Значит, мать Ривадавира зовут леди Анна, — произнесла я. — Она из нашего мира?
— Нет, она демоница. А вот дед Ривадавира был с Земли, да. Я успел немного изучить его родословную, почитал летописи, надеялся найти там упоминание о какой-нибудь человеческой душе.
— Обо мне? — уточнила я, и Альфи задумчиво кивнул.
— Пока ничего. Совсем ничего.
Когда я вернулась в эркер, Рив лежал уже абсолютно голый, только бедра были прикрыты белой простыней. Леди Анна, забрав у меня таз с водой и у Альфи гору полотенец, смочила одно из них и начала обтирать своего сына.
— Где-то должны быть заживляющие мази и бинты… спроси у Жаклин и поищи их, Альфи, — отдала очередной приказ демоница.
Я осталась рядом с ней. Вода постепенно становилась красная, поэтому я периодически бегала менять её. Альфи довольно быстро нашел баночки с мазью, но тканевых бинтов не было, поэтому пришлось разорвать парочку простыней.
— Помоги мне, — попросила леди Анна и подала одну из баночек. — Наноси аккуратно, бережно.
А как иначе? Я села по другую сторону кровати и взяла руку Рива. Она оказалась горячей, очень горячей. Задушив в зародыше подступающие слезы, я зачерпнула немного прозрачно-желтоватой мази и осторожно нанесла на первый порез. Затем на второй, на третий. Я продвигалась выше, к плечам, пока не провела подушечками пальцев по скуле. Рив был неподвижен, и даже таким, раненым и бессознательным, он показался мне самым красивым и сильным мужчиной во всем мире. Во всех мирах.
— Женя, — позвала мне леди Анна, и я вздрогнула, обернувшись к ней. — Регенерация идет медленно из-за сильнейшего магического истощения. Он буквально пуст. Ему нужна подпитка.
Я пыталась осмыслить полученную информацию. В голове была вата, через которую все слабо доходило. Сейчас у меня “отходняк” после сильного стресса, я с трудом понимала, что делать и куда идти, действовала лишь по приказам. А вот мать Рива держалась отлично, настоящая демоница. Действовала четко, выверено, не давая волю чувствам и эмоциям.
— Лучшая подпитка — через тебя, — подсказала она. — Ты знаешь о “дыхании”?
Коротко кивнула. Конечно, знаю. Именно так выпивают душу демоны. Но сейчас во мне слишком много его собственной силы, поэтому я буду отдавать ему лишь то, что он сам мне дал. Тем более, если я правильно понимаю, во мне его сила еще и генерируется, поэтому я смогу вылечить Рива, не иссушив себя. А если и отдам последнее… что ж, не жалко. Глупо, да, но он ведь рисковал ради меня стольким... А если и не ради меня, то все равно готова пожертвовать.
“Альтруистка” — раздался в голове презрительный голос Альфи, но я развеяла его, как туман. Сам корги сидел на диване и дремал.
— Побудь эту ночь с ним, — произнесла она и накрыла своей рукой мою. — Прошу тебя. Он мой единственный сын. Раны не опасны, но яд, что был нанесен на лезвия иртхаев, способен убить Ривадавира.
Мне хотелось сказать что-нибудь пафосное, в духе, что я не дам вашему сыну погибнуть, но я решила использовать время иначе. Я наклонилась к Риву, дотронулась до его губ и приоткрыла рот, выпуская свою силу в него. Почувствовала, как что-то внутри меня устремляется к нему, но дурацкая сказка о Белоснежке не сработала. Рив не очнулся.
— Требуется время. И энергия. Много энергии, — произнесла женщина и поднялась на ноги. — Я останусь ночевать в комнате сына. Зови меня, если ему станет хуже.
— Но как я пойму, если ему станет хуже?
— Как и все женщины, — слабо улыбнулась леди Анна, — сердцем.
Глупо. Очень глупо рассчитывать на чувства в такой ситуации. Но действительно, как понять, что демону стало хуже? Вздохнув и безумно смущаясь, я забралась к Риву на постель, накрыв его одеялом, чтобы хоть что-то нас разделяло. Я ничего этого не вспомню, когда вернусь домой, поэтому и смущаться нечего, ведь так?
Провела пальцами по губам демона, надавила на нижнюю, приоткрывая рот, и приблизила свое лицо, выпуская из себя живительную для него энергию. Внезапно Рив открыл глаза. Я вздрогнула и попыталась отстраниться, но вместо этого демон притянул меня к себе и поцеловал более напористо, забирая энергию, словно пил из кувшина и не мог напиться.
Он ведь болен, ему плохо, однако мое тело от его прикосновений и жарких поцелуев начинало гореть. Пережитый стресс и близость этого демона сделали меня тонкой сухой веточкой, которая вот-вот вспыхнет, не оставив от себя и следа. Рив продолжал пить — жадно, судорожно, словно в бреду, а я плавилась и сходила с ума от раздирающих меня противоречивых чувств.
— Миали, — выдохнул демон, слегка отстранившись и, прикрыв глаза, рухнул на подушку.
Я осторожно дотронулась рукой до обнаженной груди, но по двойному сердцебиению ничего не поняла, однако оно было и весьма быстрое — надеюсь, так и должно быть, хотя все-таки стоит сходить к Анне и уточнить. Попыталась встать, но застыла — мою лодыжку прочно держал хвост. Я подняла взгляд выше и… тут же его отвела. Одеяло и простынь сползти, открывая то, что я не должна была видеть. Мои щеки вспыхнули. О боги, я ведь даже не целовалась никогда, а тут сразу такое!
И какое!..
Попыталась высвободиться, но гибкий хвост держал слишком прочно. Пришлось вернуться обратно, поправив одеяло. Будить демона тоже не решилась — сон ему сейчас полезен. Где-то на подсознательном уровне я понимала, что всё с ним будет хорошо.
Миали… Обращение это или чьё-то имя? Если второе, то кто она? Возлюбленная Рива? Или же моё прошлое воплощение в этом мире? Или же…
Нет-нет, думать о том, что я и есть она, было страшно. Очень страшно. Ведь разочарование — самое ужасное из всех чувств.
Снилось что-то темное, мрачное, липкое. Я была рада очнуться ото сна, но никак не ожидала увидеть Рива так близко. Он жив! И здоров. И вообще выглядит каким-то блаженным. Может, тронулся умом?
Я попыталась прикрыться от него одеялом, но осознала, что оно одно на двоих, а я прекрасно помнила, что Рив голый. Едва удержалась от того, чтобы не взвизгнуть, и быстро поднялась, но демонов хвост!..
Из-за него я вернулась обратно, буквально рухнув на Рива. Сначала меня охватил страх — Рив себя плохо чувствует, вдруг я сделаю ему больнее, задену раны? Но этот страх быстро прошел, ведь демон поймал меня, будто и не было вчерашнего обморочного состояния.
Мои руки упирались в голую грудь, а что-то внизу упиралось в меня. Щеки залил румянец. Он слишком близко и слишком здоров! Чертов демон! Звучит странно, да, но это же Ривадавир! С ним всё странно.
— Кто-то стесняется.
— Ты голый, — пробормотала я, упираясь руками ему в грудь, и напомнила: — И раненый.
— То есть моя нагота волнует тебя больше, чем мои ранения?
Лучшая защита — это нападение.
— Нет же! И в общем… Рив, как ты посмел не сказать мне об иртхае?! Ты можешь себе представить, как я переживала? Чуть с ума не сошла!
Сказала и смутилась еще больше. Но кажется, Рива взбесило то, что я обнажила свои чувства.
— Не стоит за меня переживать, — хрипло произнес он и оттолкнул меня. Рив развязал один из бинтов — от порезов не осталось и следа. Значит, он действительно здоров. — Со мной всё хорошо. Я сильнее, чем ты думаешь.
— Знаю. Вчера ты доказал, что сильнейший из демонов, — произнесла я, надеясь, что достаточно скрыла обиду в голосе и поднялась с кровати. — Раз тебе уже лучше, я пойду.
Но развернувшись, я застыла. У лестницы стояла Азороза.
Ривадавир
Возможно, это сладкий сон, но верить в то, что это реальность, слишком опасно. В утренних лучах солнца она еще прекраснее: медные волосы переливаются, блестят, а румянец на щеках придает ей особую ранимость. Даже просто смотреть на неё, любоваться ею — уже счастье.
Однако хотелось дотронуться, убрать рыжую прядь, упавшую на щеку и щекучущую нос, провести пальцами по нижней губе, приоткрыть рот еще сильнее и…
Наяву ли это было? Упоенный, я целовал её в беспамятстве, забирая то, что и так принадлежит мне. Кажется, я назвал её первым именем. Это моя ошибка. Но я плохо контролировал себя, был в бреду. Быть может, она не расслышала? Или приняла это за необычное обращение?
— Рив.
Я обернулся к матери. Она стояла у лестницы, привалившись к перилам, и прикусила губу, чтобы сдержать рвущиеся слезы. Я слабо улыбнулся и вновь вернул взгляд к Жене. Мама поняла всё правильно и не стала больше меня тревожить, спустившись вниз. Корги, разбуженный её приходом, ворча, тоже направился вниз, прихватив с собой подушку.
Ресницы девушки задрожали, и она распахнула глаза, немного испуганно взглянув на меня. Схватившись руками за одеяло, она осознала, что оно одно на двоих и выпустила его, тут же встав.
Точнее, попыталась встать, но пошатнулась и упала обратно — всё это время я держал её хвостом за ногу — инстинктивно, боясь её ухода. Женя оказалась на мне. Каскад волос окружил меня с обеих сторон, и я расслабился, продолжая разглядывать ужасно смущенную девушку.
— Кто-то стесняется.
— Ты голый, — пробормотала она, упираясь руками мне в грудь. — И раненый.
— То есть моя нагота волнует тебя больше, чем мои ранения?
— Нет же! И в общем… Рив, как ты посмел не сказать мне об иртхае?! Ты можешь себе представить, как я переживала? Чуть с ума не сошла!
Ритм сердец свихнулся. Как же невыносимо прекрасно думать о том, что она переживала за меня. Она вновь влюбляется в меня. Каждый раз — только в меня. Возможно, я слишком эгоистичен по отношению к ней. Мне вообще никогда не стоило появляться ни в одной из её жизней, но я не мог. Как не могу и сейчас. Постоянно оказываюсь рядом, постоянно спасаю, и в итоге привязываюсь еще сильнее, утопаю в своих чувствах к этой душе.