Безжалостный

В конце концов, она тоже манипулировала им. Ведь он был ей нужен не только для контракта. Он ей нужен, потому что у него был доступ к Дрю Лолессу.

К сожалению, за дверью оказались ее сестра и Колин.

Шари нахмурилась, но потом Элли вспомнила, что она говорила, что никогда не улыбается, потому что от улыбки появляются морщины.

– Слава богу, ты здесь, а не в офисе. Я ненавижу то место. Не сказать, что здесь намного лучше. Мне надо поговорить с тобой.

Элли почувствовала, что у нее закипает кровь. Колин вошел вслед за Шари, его голова была опущена.

Элли подумала о том, чтобы спросить сестру про продажу акций, но ни к чему хорошему это бы не привело. Между ними было семь лет разницы и океан противоречий. Шари была избалованным вторым ребенком. После того, как мать Элли погибла в автомобильной аварии, ее отец связался с милой, но не очень умной моделью. Крисси Стрэттон избаловала свою дочь до предела, не замечая, что Шари наплевать на любые правила, и все делается только для нее. После смерти Крисси от рака груди, Элли пыталась заняться воспитанием своей сестры, но ничего уже было не исправить.

– Чего тебе? – она хотела поскорее добраться до сути, и это было тем, чего всегда хотела Шари.

Шари закатила глаза.

– Не слишком грубо? Ты могла бы быть повежливее со мной. В конце концов, я проделала весь этот путь в Бруклин, чтобы увидеть тебя.

Шари редко покидала Манхэттен. А когда покидала, то ездила в более экзотичные места, например в Париж или Милан. С пятнадцати лет она работала моделью, но тратила все что зарабатывала, до единого цента.

И похоже еще и то, что заработала Элли, раз уж она была с Колином, который получил половину после их ужасного брака.

– Ты здесь не для того, чтобы увидеть меня. Тебе что-то нужно. Сейчас ко мне кое-кто придет, поэтому давай поскорее, – она готова была использовать любую причину, чтобы поскорее избавиться от своей сестры и бывшего мужа.

Последнее чего бы Элли хотела, так это чтобы ее адвокат стал свидетелем этой домашней сцены. Она хотела, чтобы он видел в ней профессионала, у которого все под контролем. Но Элли никогда не чувствовала контроля со своей стороны, если дело касалось ее сестры.

– У тебя свидание? – с расширенными глазами спросил Колин.

Когда они познакомились, он был серьезно нацелен на карьеру в бизнесе. Колин был в ее классе по экономике, и она помогла ему с экзаменами. Они стали друзьями, а затем любовниками. Казалось, это так естественно, выйти за него замуж.

А сейчас Элли его не узнавала. Он всегда был привлекателен, но сейчас он выглядел как отшельник из рок-группы. Элли даже сомневалась, может ли он видеть за всеми этими волосами, спадающими ему на лицо.

– У меня свидание.

Она не собиралась говорить им, что Мистер Сексуальность был ее адвокатом. Им ни к чему это знать.

Шари вздохнула и поправила свою безумно дорогую сумочку от Шанель.

– Я не хочу видеть, какие типы сидят в интернете в поисках знакомств в наши дни. Слушай, у меня к тебе дело. Мне нужны деньги.

– Тогда отправляйся к банкомату, – ее сестре всегда нужны были деньги.

– Мне надо сделать новые снимки, – объяснила Шари. – Прости, что обращаюсь к тебе, но мне больше не к кому обратиться.

Элли обернулась и взглянула на Колина.

– Она твоя девушка. Не хочешь оплатить ей фотосессию?

– У меня нет денег, – Колин избегал ее взгляда.

– У тебя в прошлом году было десять миллионов долларов, – она почувствовала, что у нее упала челюсть.

Именно эту сумму он получил в результате развода. Именно столько Элли заплатила ему, чтобы сохранить свои акции.

Доля Шари была заблокирована трастовым фондом, и она не могла к ней прикоснуться до достижения двадцати пяти лет или до окончания университета. Элли хотела бы, чтобы ее отец догадался заблокировать также и акции.

– Я... сделал несколько неудачных инвестиций. Поэтому нам нужны деньги. Немного. Двадцати тысяч хватит. Я верну, – настаивал Колин.

Колин был наркоманом, его наркотиками были фондовый рынок и инвестиции в безумные бизнес-схемы. Это было постоянной причиной их ссор во время брака. Он считал, что она должна спонсировать его идеи, даже если они не были продуманными. Элли приходилось постоянно контролировать его расходы, ибо он мог, не задумываясь, отдать тысячи долларов за акции, предложенные ему в метро каким-то парнем. Колин был игроком, вечно пытающимся обыграть систему.

Он спустил все, что она с таким трудом заработала.

Ей хотелось плакать, но она не собиралась делать это перед ними.

– У меня сейчас нет свободных денег, – произнесла Элли. – Возьмите займ или попроси своего агента заплатить. Я не могу.

Было похоже, что она готова потратить все до последнего цента, пытаясь сохранить компанию.

Губы Шари сжались, а глаза сузились.

– Ты обещала моей матери позаботиться обо мне.

Да уж, чувство вины ее сестре явно не было знакомо. Элли обещала своей мачехе, что она будет приглядывать за Шари. Она старалась.

– Это было, когда ты была подростком. Это было до того, как ты решила переспать с моим мужем. Я больше не собираюсь тебе помогать.


Ей надоело, что о нее все вытирают ноги.

– Это было неизбежно, – глаза Шари наполнились слезами. Она всегда использовала слезы, когда ей это было необходимо. – Мы были влюблены. Тебе этого не понять, потому что ты никогда его не любила. Ты никого никогда не любила.

– Элли, ты не сможешь использовать это против нее всегда, – произнес Колин. – Она твоя сестра. Она единственный член твоей семьи. Ты знаешь, что проблемы с нашим браком начались еще до того, как Шари и я полюбили друг друга. Ты слишком много времени проводила на работе и не уделяла внимания нашему браку или мне. Черт, тебе было плевать на секс. Неужели ты и правда была удивлена, когда я нашел кого-то, кто поверил в меня? Кто захотел меня?

– Я не собираюсь обсуждать это снова, – Элли уже много раз слышала, что это именно она была виновата в том, что Колин ничего не достиг. Она отказывалась спонсировать его проекты, поэтому его провалы были на ее совести. А с Шари он чувствовал себя человеком. – Вам обоим лучше уйти. Я не дам вам ни цента.

– В таком случае я полагаю, мне придется продать свои акции, – произнесла Шари, упрямо поджав губы.

Колин пожал плечами.

– Мы можем это сделать, ты же знаешь. Мы можем продать их в любой момент. Эта компания – все, о чем ты заботишься. Ты не можешь позволить нам продать акции.

Ее давление подскочило. Они думают, что могут обмануть ее? У них бы получилось, если бы Райли Лэнг не проявил себя настолько умным человеком. Она ненавидела его за то, что он принес ей плохие новости, но адвокат подготовил ее к этой стычке.

– Разумеется, вы можете продать их. Так продайте их мне. Я заплачу за них двойную цену.

Ее сестра побледнела, и некоторое время не могла произнести ни слова.

– Это все, что у меня осталось от папы. Ты не можешь забрать это у меня.

Элли уже готова была попросить их уйти, когда раздался стук в дверь.

Райли был ужасно пунктуален. Черт подери. Последнее чего бы она хотела, так это чтобы этот горячий адвокат увидел ее стоящую здесь со своей вероломной сестрой и бывшим мужем.

Она открыла дверь, ее тело было напряжено. За дверью был Райли, выглядевший более обыденно, чем раньше в слаксах и белой рубашке. Он снял галстук, и Элли могла видеть кусочек его загорелой кожи.

– Привет, Элли. Вы готовы? Я обнаружил милый итальянский ресторанчик примерно в квартале отсюда, – его глубокий голос проник сквозь нее, еще один верный признак того, что ей не следует никуда с ним идти.

Она прикрыла дверь, чтобы он не видел, что происходит внутри.

– Привет. У меня неожиданные гости. Вы говорите о «Марио», верно? Почему бы нам не встретиться там через десять минут?

– Или я мог бы подождать вас здесь, как подобает джентльмену, – Райли подвинулся ближе и взял ее за руку. Мужчина наклонился, и она почувствовала запах его лосьона после бритья. – Позвольте мне войти, Элли. Если у вас проблемы, я смогу помочь. Именно для этого я здесь. Я здесь, чтобы облегчить вашу жизнь.

Он говорил тихо, словно чувствуя, что она не хочет, чтобы ее «гости» слышали их.

– Это моя сестра и ее парень, – также тихо произнесла Элли.

Было бы слишком унизительно объяснять, что парень Шари – ее бывший муж. Ей и так было достаточно стыдно. Элли чувствовала, что ее щеки горят от смущения при мысли о том, что они узнают, что это деловой ужин.

Этот парень никогда не пригласил бы ее на свидание. Это было абсурдно.

– Я переживу это, – его губы изогнулись в сексуальной улыбке. – Посмотрим, сможем ли мы побыстрее избавиться от них. Я очень голоден.

То, как он произнес слово «голоден», обдало ее кожу жаром.

Почему Райли не похож на других адвокатов, которых ей довелось встречать? Скучные, немного безликие. И гораздо более интересующиеся оплатой своих часов, чем поддержанием фигуры.

Шари ни за что не поверит, что это ее новый парень.

Элли отступила и впустила его.

Он сделал кое-что совершенно неожиданное. Руками Райли обвил ее лицо. Одна его рука скользнула по ее шее, обхватила Элли, и мужчина приблизил ее к себе настолько близко, что его губы смогли прикоснуться к ее.

– Это была самая долгая пара часов. С того момента как я ушел из твоего офиса, все, о чем думал – это ты.

И прежде, чем она смогла запротестовать – как будто она собиралась протестовать – его губы впились в ее. Он не опустошал ее. Ей никогда не нравилось целоваться, но только не с Райли. Нет. Его поцелуй был словно продолжением его самого. Нежный как шелк и горячий, как ад. Элли сразу же обмякла и стояла там, позволяя ему делать то, чего она не делала задолго до ее развода.

Он держал ее, касаясь своей грудью ее груди, и ее соски снова предательски напряглись.

Райли прервал поцелуй со смешком.

– Пожалуй, нам стоит сначала поужинать.

– Кто ты какой, черт побери? – спросил Колин.

Элли выпрямилась. На мгновение, она забыла, что они не одни. Женщина повернулась, но рука Райли обвила ее за талию.

Его большая ладонь легла ей на бедро, и она поняла, что он не собирается ее отпускать.

– Я Райли Лэнг. Я... адвокат Элли.