Безжалостный

Этот красавчик прав. Почему она должна прятаться? Она не сделала ничего плохого. Это Райли Лэнг должен дрожать в своих дорогущих туфлях при мысли о встрече с ней. Хотя это вряд ли. Он пытался устроить эту встречу, вероятно, потому что думал, что стоит ему сказать несколько слов, и она растает, как обычно, при его виде.

Элли старалась сделать вид, что он не имеет значения. Но это было не так. Он предал ее. Сможет ли он выйти сухим из воды? Или ей следует поискать другого завершения? Для последней встречи, которая принесла бы ей немного удовлетворения?

Она могла бы увидеть его снова, позволить ему узнать, что она чувствует. Сможет причинить ему боль.

Посмотреть, есть ли хоть один способ спасти их отношения?

Элли отпрыгнула от этой мысли, словно обожглась. Она не хотела отношений с этим ублюдком. Был он заодно с Касталано или нет, она не собиралась спасать их отношения.

Он предал ее. И это никуда не денется.

Она вошла в лифт.

– Я не знаю, чего он ждет от меня.

Она может увидеть его. В последний раз. Может встать перед ним и показать, что он не сломал ее. Он ничего не значил.

Райли был рядом в тот последний момент. Он переплел их пальцы и сжал их, словно не хотел отпускать. Разве он не должен был злорадствовать? Показать ей, что она проиграла?

Он не должен был держать ее руку, словно это была драгоценность. Это было самой жестокой частью.

– Я думаю, он ждет пинка под зад, – Кейз нажал кнопку верхнего этажа.

– Он, правда, думает, что я останусь здесь с ним?

Элли не могла. Не важно, насколько комфортным он пытается сделать это для нее, потому что его мучает совесть, она скажет то, что должна, и уйдет.

– В данном случае он действительно пытается вас защитить.

– Райли пытается защитить себя. Я уверена, что сейчас он заставит меня подписать какую-нибудь бумагу о том, что я не буду лишать его права заниматься юриспруденцией.

Это имело хоть какой-то смысл. Ему нужно, чтобы она молчала. У Касталано, вероятно, нет железных доказательств, что Райли выполнял ее указания. Раз уж он не выполнял. Но она так же не крала те десять миллионов, тогда все это и вовсе бессмысленно.

Таггарт усмехнулся.

– Думаю, он будет рад, если вы не лишите его права заниматься юридической практикой. Наверное, он даже приготовил аргументы на этот счет. Но вам стоит подумать, прежде чем вы пошлете его. Он провел всю ночь и большую часть дня, готовя для вас комнату. У вас будут все ваши книги и компьютер, и все туалетные принадлежности. Он организовал доставку вашей обуви, одежды и украшений. Здесь все, чтобы вы чувствовали себя комфортно. Вы можете принять это и не принимать Райли обратно в свою постель. Я бы заставил его потрудиться для этого.

– Он никогда не сможет вернуться туда, – Элли не могла ему этого позволить, она никогда не сможет снова ему доверять.

– Жаль, что здесь у меня нет подходящей компании. Миа не соглашается играть по-крупному. Мне нужен Адам. Он всегда делает высокие ставки и проигрывает.

Прежде, чем Элли успела спросить его, о чем он говорит, двери лифта распахнулись, и она попала в фойе квартиры, которую Райли Лэнг называл «своим уголком». Да, это тоже была ложь.

Райли говорил ей, что в его квартире мало места, и потому он всегда приходил к ней. Но эта квартира была огромной. Вероятно, он не хотел, чтобы Элли заподозрила, насколько он богат.

Что еще скрывали от нее?

Женщина попала в мраморный холл, который, по всей видимости, вел в гостиную. Справа открывался потрясающий вид на Центральный парк. Элли оказалась в окружении окон от пола до потолка и кожаной мебели, которая наверняка стоила целое состояние.

Такая квартира в этой части города стоила около двадцати миллионов долларов. Зачем ему нужно было работать ее юристом?

Может, пора ей уже задавать правильные вопросы? В «СтратКаст» он пришел не за деньгами. Он явно не нуждался в ней в качестве своего клиента. Так зачем она была ему нужна?

Зачем ему было работать на Касталано, если он настолько богат? Гаррисон сказал, что она не знает настоящую историю. И сейчас она ему поверила.

– Все, наверное, в конференц-зале, – произнес Таггарт. – Сейчас эта комната больше напоминает военный штаб. И да, у некоторых семей есть игровые комнаты. В моей семье традиция иметь игровые комнаты, только они не для детей. Но у этой семьи настоящий военный штаб. Хотел бы я знать это, прежде чем согласился стать частью этой семьи.

– Это ничего бы не изменило, – изящная блондинка вошла в комнату.

– Я вас знаю? – блондинка выглядела знакомо.

– Элли! Я так рада, что вы здесь. Мы встречались несколько недель назад, – улыбнулась блондинка.

– В кафе на Пятой авеню, – вспомнила Элли. – Райли послал вас? Это было до того, как он начал работать на меня. Готова поспорить, что это он вас послал.

Миа покачала головой, копна волнистых волос рассыпалась по ее плечам.

– О, нет. Он реально психовал из-за этого. Я хотела узнать вас. Вы были важной частью плана и прочих штучек.

– Плана? Плана чего?

Миа открыла было рот, но ее муж своей массивной рукой прикрыл его, прежде чем она успела произнести хоть слово.

– Я думаю, вам стоит поговорить об этом с Райли, – произнес Кейз. – А моей жене стоит пока помолчать. У нее привычка встревать в ситуации, к которым она не имеет никакого отношения. Это ее хобби. Принцесса, твой язык облизал всю мою ладонь. Я не возражаю, но имей в виду, если ты укусишь меня, я сразу же укушу тебя в ответ.


Миа хмыкнула и скрестила руки на груди.

Но это больше не имело значения: в комнату вошел Райли. Он был одет, как обычно, в слаксы и рубашку, рукава которой были закатаны.

Разумеется, Элли видела его и не в таком виде. Она видела его вообще без одежды. Она видела его, занимающимся с ней сексом, и его лицо тогда было искажено от удовольствия.

– Элли, – мужчина едва выдохнул ее имя, а затем зашагал к ней навстречу.

Он вытянул руки, словно был вправе поймать ее и прижать к себе.

Она знала, какое право есть у нее. Элли сжала кулак и врезала ублюдку.

Сильно.

Райли отступил, подняв руку к челюсти. Кейз засмеялся, а Мия вздохнула.

– Беру назад все, что говорил о ней, – произнес новый голос. – Буду рад видеть ее в нашей семье.

Она посмотрела и увидела мужчину, который приходил к ней в офис с Райли в первый день. Он был выше Райли сантиметров на пять и шире в плечах. Хотя она предпочитала формы Райли. Энди, как Райли называл его, подавлял ее своими массивными размерами. Он был больше похож на Кейза Таггарта, чем на Райли.

Райли помотал головой, словно прогоняя боль.

– Не дразни ее, Дрю. Элли, я это заслужил. Позволь мне все тебе объяснить.

Дрю?

– Я думала, его зовут Энди.

Мужчина, возвышавшийся над Райли, неожиданно глазами поймал ее взгляд.

– Меня зовут Эндрю, хотя друзья и семья зовут меня Дрю.

Слезы наполнили ее глаза. Элли поняла, какая она дура. Теперь она понимала, откуда богатство Райли.

– Дрю Лолесс. Конечно. Последний козырь в моем рукаве. Он твой брат, не так ли?

– Я могу объяснить, – кивнул Райли.

Женщина посмотрела на наследников Лолесс. Они стали сиротами из-за того, что сделал ее отец.

Вот, почему Генри Гаррисон практически смеялся, когда высадил ее. Все кроме нее были в курсе этой шутки.

Последняя карта в ее рукаве оказалась пустышкой. У нее никогда не было шанса. Ни одного.

Она развернулась и шагнула к лифту, слезы текли по ее лицу.

– Элли, – произнес Райли.

Она почти дошла до лифта, когда почувствовала руку на своем плече. Ее развернули.

– Элли, крошка, поговори со мной.

Ужас последних дней наполнил ее. У нее ничего не осталось. Ничего. Не было Эндрю Лолесса, которому она могла бы рассказать свою историю и предложить союз, чтобы разоблачить человека, причинившего боль им обоим.

Возможно, это была ее вина, ведь она не пошла к нему сразу же, как все узнала. Она побоялась, что он заберет у нее компанию и разрушит все ее планы в отношении работников. Элли не хотела, чтобы они стали заложниками мести.

Это в любом случае уже произошло.

– Элли?

Она слышала его, но ей было уже все равно. Прокручивая в голове все случившееся, она поняла, что всегда была одна. С того самого момента, как умерла мама. Ее отец хотел сына, а получил двух дочерей, о которых никогда по-настоящему не заботился.

Ее муж изменился. Вот, что делают все люди. Они меняются, а она нет.

Ей придется измениться теперь, потому что выхода из этой ловушки не было.

Элли почувствовала, что его руки обвиваются вокруг нее, обнимая ее. Когда он поднял ее и прижал к себе, она не обратила внимания. Ее горе было единственным, что сейчас имело значение.

Она слышала, что вдалеке кто-то кричит, плачет. Кто-то кричал от боли, но Элли уже было все равно.



***