Безупречный план

— Откуда про меня знаешь? Этот номер где взяла?

— Телефон Ленка дала, — тут же спалила несчастную кузину Табуретка, — а про тебя от Егора Ильича знаю. Не оставишь ты в покое его Настеньке.

— Ты, сука бешеная, даже имя ее произносить не смей! Она — святая! Поняла?

— Поняла, поняла, — заверила Оксана. — Больше слова о ней не скажу. Клянусь.

— Смотри у меня, — предупредил Олег и добавил лениво: — Давай выкладывай, что там у тебя?

— Нам бы встретиться, поговорить, обсудить условия… — попробовала пойти на попятный Оксана.

— Не выделывайся, дура. Твой телефон высветился. Найду— урою. Быстро говори, где моя девочка?

— Они в скором времени будут на Крите, — сообщила Оксана. — Я тоже хочу приехать. А вы?

— Подъеду, — заверил ее Курбатов и усмехнувшись бросил гадливым тоном: — Там и встретимся, лапочка!

Оксане хотелось закричать. Она выложила все, что знала, но даже понятия не имела, где сейчас находится убийца ее сестры и как его искать на Крите.

— Я вам позвоню, когда приеду, — заявила она, набравшись смелости.

— Ага, — согласился Курбатов. — Я тебе напишу адрес. Из аэропорта сразу туда вали. Поняла?

— Я еду по путевке, — попыталась дать задний ход Оксана. — Давайте встретимся в городе.

— Там до фига городов, дубина! — рассмеялся Курбатов и отключился.

Он удивленно, будто видел впервые, воззрился море и заходящее солнце. Красота заката осталась незамеченной. Курбатов потер лоб и тут же отбросил догадки.

«Какая-то дура, — отмахнулся он мысленно. — Но навестить Настеньку не мешало бы, — улыбнулся собственной мечте. — Силой увезти в Россию не получится, а вот провести вместе незабываемый отпуск — в самый раз. Нужно только узнать, где решил остановиться Кайман. Потянуло крокодила на историческую родину, — фыркнул Курбатов и тут же прикусил язык. — Там, наверное, проклятый Христофор обретается! А если так, то я сорву джекпот».

Он вышел на балкон номера, всмотрелся в лазурное море, разлившееся почти под самыми окнами, и, взяв бинокль, принялся рассматривать людей на палубах лайнеров, направлявшихся в порт.

«Где же ты, любовь моя? — мысленно обратился он к Насте. — Я скучаю!»

А потом решительно влез в список контактов и позвонил двум людям, знавшим его с самого детства.

Первый звонок старинному дядькиному приятелю дался легко. Поболтали о том, о сем, справились о здоровье друг друга. И дядя Слава — душа человек — без всяких церемоний поинтересовался:

— Тебя что-то беспокоит, Олег?

— Я тут слышал, что Христофор Бараниди на Крите кости греет, а давно должен в земле гнить.

— Не знал, — рявкнул генерал полиции Щербаков. — Дам своим орлам задание связаться с Интерполом и все проверить. Если что, потребуем экстрадиции. Не волнуйся, Олег, настоящий убийца твоего дяди и моего друга не уйдет от возмездия. Я в этом на могиле Гарьки поклялся.

— Спасибо вам, дядя Слава, — душевно поблагодарил Курбатов.

Прежде чем сделать следующий звонок, он долго раздумывал. Знал, что только от голоса испортится настроение.

— Я на работе, сыночек, — пробормотала мать. — Вечером домой позвони.

— Что-то ты припозднилась, дорогая, — с издевкой в голосе заметил он. — Или ты там еще собой приторговываешь?



— Сыночек, — попыталась остановить его мать.

— А что? — фыркнул он. — Для тебя привычное дело.

— Перестань, — миролюбиво заметила она. — Хозяева в Грецию собираются. Вот и дел невпроворот. Зато потом отпуск дают. Могли бы встретиться.

— Меня нет в городе, — привычно отмахнулся Курбатов. — Лучше расскажи про мою девочку. Не обижают там ее?

— Олег, — предупредила мать. — Ты бы нашел кого другого. Настя замужем, ждет ребенка.

— Это ты у нас, Валя, мастерица других находить и к ним сразу в койку прыгать. А я, как и отец, однолюб, — отрезал Курбатов и нажал на кнопку отбоя.

— Значит, скоро встретимся, Настенька, — пробормотал Олег, понимая, что неведомая идиотка, оторвавшая его от вечерней прогулки, оказалась права.

Крит. Остров Крит. Всего лишь час на самолете.

Поговорив с сыном, Валентина вгляделась в потухший экран.


«Кого винить, что жизнь пошла наперекосяк? Мужа? Любовника? Так оба давно погибли. Да и сын оказался потерян навсегда», — Валентина вытерла слегка намокшие глаза и поспешила в прачечную. Там крутились центрифуги двух стиральных машин, а в небольшой светлой комнате, отведенной под гладильную, Бэлла любовно утюжила рубашку Ильи. Постельное белье и прочий домашний текстиль приходилось гладить Валентине, а личные вещи хозяйка дома наглаживала сама.

Вот и сейчас, развесив на вешалке цветастую гавайку, водила по ней утюгом с парогенератором.

«Кажется, не заметила, — мысленно выдохнула Валентина. — И ни о чем не догадывается. Да и столько лет прошло. Может, не знала ничего, — подумала она с надеждой, лишь на секунду окунаясь в ту эйфорию, когда практически увела у этой красавицы Пашу Круглого. Льстило тогда невероятно, — отчего-то вспомнила Валентина. — Как это мне, блеклой и невзрачной, удалось переплюнуть изысканную Бэллу Бараниди, увести у нее мужа. Пашка обещал развестись со своей красавицей-женой и жениться на ней, простой и душевной Вале. Но отчего-то тянул. А я, дура, сама все рассказала мужу».

Внезапно перед глазами всплыло круглое как блин лицо давнего любовника. Так хорошо ни до, ни после негони с кем не было.

«Егор на него почти не похож, — мысленно вскинулась она. — В Бэлкину породу удался. О родном отце никогда даже не вспоминает. Все вокруг Легатова ужом вертится».

— Ты что застыла, как жена Лота? — фыркнула Бэлла. — Дел невпроворот, а ты ворон считаешь.

— Да я… — замешкалась Валентина.

— Сегодня тебе придется здесь заночевать, — отрезала Бэлла. — Мне твоя помощь нужна.

— Хорошо, — кивнула Валентина. — Я домой съезжу и приеду.

— Нет, — мотнула головой Бэлла и, бережно сняв с крючка вешалку с гавайкой, перевесила ее к другим рубашкам Аллигатора.

— А что делать-то? — развела руками Валентина. — Я вроде управилась.

— Сиди и жди указаний, — рявкнула Бэлла.

Домработница пожала плечами и, достав сотовый, решила позвонить сожителю, предупредить. Но Бэлла тигрицей метнулась к ней, вырвала из рук телефон и, ухватив за шиворот, быстро затолкала в прачечную. Повернула замок.

— Изабелла Георгиевна, — проскулила из-за двери Валентина. — Вы что себе позволяете?! Откройте.

— Ага, сейчас, — рыкнула Бэлла. — Ты думала, что я никогда не узнаю? На кого работаешь, тварь? Курбатову стучишь, мамаша хренова?

— Я… Я не имею на него влияния, и он меня не считает матерью. Просто звонит иногда, узнает, как дела.

— Сиди тихо, — рявкнула Бэлла. — Своими воплями ничего не добьешься. Тут хорошая звукоизоляция.

— Вы не имеете права! — крикнула Валентина.

— Заткнись, — зло бросила Бэлла и, выйдя из гладильной, заперла помещение на ключ. Трясущимися руками ткнула в номер Славки Пугачева, первого помощника Христофора, на время отсутствия брата оставшегося на хозяйстве. Руки чесались позвонить Форе, зареветь навзрыд в трубку. Но Бэлла сдержалась. Во-первых, все телефоны в доме до сих пор прослушивались. Шутка ли, родной брат во всероссийском розыске, а во-вторых, не хотелось, чтобы ее расстроенную морду видел Илья. Ему сейчас нервничать ни к чему. В трубке долго шли гудки, а когда на том конце провода заспанный голос пробормотал: «Да, Бэлла!», она удивленно хмыкнула:

— Спишь, Емельян?

— Бэлла? — буркнул он, понимая, что сестра шефа просто так тревожить не станет. — Что-то с Ильей?

— Да, — решительно отрезала она. — Болеет он, — она сделала паузу, — соскучился по тебе. И пацанов прихвати. Тарзана, Суслика.

— Ну я понял, — хмыкнул Слава Пугачев. — Прямо сейчас и приедем.

— Жду, — бросила Бэлла и отключилась.

Она заглянула в спальню, где после капельницы дремал Легатов. Неслышно коснулась губами лба и, встав на колени рядом с кроватью, взяла беспомощную ладонь в свои руки и поцеловала. Аллигатор, выпростав руку, погладил жену по голове.

— Я люблю тебя, Илья, — тихо выдохнула Бэлла.

— Я тебя тоже…Бэлла, — прошептал муж, прижимая к себе ее голову.

Бэлка, ощутив слабую ладонь мужа на своей башке, разрыдалась, как маленькая.

«Нет, ну блин, — подумала она, всхлипывая. — Дожили… И я теперь в любимых хожу. После смерти Дины. Или он специально помедлил, подбирая нужное имя?» — мысленно вскинулась она и погладила мужа по животу и груди.

— А помнишь, — сквозь слезы улыбнулась она, — как в первый раз трахались, а потом сразу Фора приехал с Емельяном?

— Конечно, — слабо кивнул он. — Ты еще трусы свои искала и так и не нашла.

— Нашла потом, когда убирала, под кроватью оказались…

— А я тогда бесился. Ты на стол накрывала, а я знал, что у тебя под платьем ничего нет. С одной стороны, опасался, что мужики догадаются, а с другой — хотелось руку тебе под подол запустить.

— Да помню я, как ты зыркал…

— Плохо мне, Бэлка, — пожаловался Илья. — А умирать совсем не хочется!

— Так живи, слышишь? Живи! — вскрикнула Бэлла. — Нечего за своей Диной торопиться!

— Я и не тороплюсь, — пробормотал Легатов. — Только недавно понял, что всю жизнь страдал по чужой женщине, а оказывается, любил ту, что рядом. Просто не понимал.

— Умный-умный, а дурак, — усмехнулась Бэлла и добавила веско: —А я знала, Илья, что Дина твоя — муза шалая, а я — любимая жена.