Безупречный план

— Нет, — печально отказалась она. — Лучше лягу.

Он прошел на кухню, налил в кастрюльку вчерашнего борща, принесенного матерью. Плеснул в стакан водки. Потом обстоятельно сел ужинать, отметая от себя тревожные мысли. Да и не думал он тогда особо! И уж точно не рассчитывал, что Бэлла задержится в его доме больше чем на одну ночь. Илья хорошо помнил тот момент, когда из комнаты раздался ее стон.

— Ты что? — перепугался он, намереваясь везти ее в больницу. — Пора?

— Привиделось, что и меня убивают вместе с Пашей, — всхлипнула Бэлла.

— В мой дом никто не сунется, — рыкнул он и осторожно погладил ее по голове. Ни тогда, ни сейчас Илья не мог с точностью определить, кто кого соблазнил первым. Может, сработало желание инстинктивно прижаться к близкому человеку, услышать его дыхание, поделиться теплом. Нет, до секса до рождения Егора дело так и не дошло. Но в ту морозную ночь Илья ласково провел ладонью по щеке Бэллы и пробормотал чуть слышно:

— Спи, я покараулю.

— Я не усну, — пожаловалась Бэлла. — Даже глаз сомкнуть не могу.

— А я тебе колыбельную спою, — улыбнулся Илья. Он, улегшись рядом, обнял со спины вдову лучшего друга и тихо запел.





Глава 12




«Какая разница, на ком жениться? — мысленно поморщился Кайман, как только его голова настигла подушку. — Пусть даже и на Настьке. Кругом одни выгоды. Отец точно не отпишет бизнес предполагаемому наследнику, все передаст мне. А уж я проконтролирую. Вон сколько людей женится по любви! Стоят на коленях, добиваясь избранницы, и при этом ходят к шалавам. Даже не считают зазорным после любовницы притащиться в постель к любимой жене. В браке по расчету проще. Никаких угрызений совести. Сама знала, куда подписалась. Сейчас главное — не дать этой курице сорваться с крючка. Она и не сопротивлялась особо. Не оттолкнула, когда целоваться полез. А когда в постель запрыгнула, майка приподнялась. Ничего так вид…» — хмыкнул он и запретил себе думать о Насте Тарасовой.

— Опять ночь коту под хвост, — недовольно пробурчал Егор, но вместо того, чтобы лечь спать, открыл ноутбук и принялся работать. Чтение договоров далось Кайману тяжело. Он то и дело представлял задок Насти Тарасовой и будто снова слышал ее голос. Мягкий, чуть с хрипотцой. Манящий и лишающий рассудка.

«Хватит, — одернул себя Кайман. — Придется вводить штрафы за мысли о Насте», — предупредил он себя. Но без толку. Опять увидел, как наяву, наивные глазищи и опять ощутил, как встрепенулся Егорка, стоило только представить Настеньку без дурацкой майки.

Легатов подскочил с кровати и полез в ящик стола в поисках снотворного.

«На спиртное нельзя, — предупредил сам себя, но тут же отмахнулся. — Или пилюлю в зубы, или полночи в душе простоять. Так лучше первый вариант». Он проглотил таблетку, запил водой прямо из бутылки и завалился спать. А утром проснулся от того, что кто-то его аккуратно теребил за плечо.

— Егор, — промямлил кто-то над ухом. — Ну Егор!

Кайман приоткрыл глаза и обалдел. Над ним стояла Настя и бормотала, осторожно касаясь плеча. Он обалдело уставился на нее, желая послать куда подальше, но в этот момент в коридоре послышались шаркающие шаги. Валентина, мать вашу! Краем глаза заметив открытую дверь, Егор поймал Настю за тонкую руку и потянул на кровать. А завалив в постель, подмял под себя.

— Не бойся, сейчас не трахну, — просипел он ей на ухо. — Это маленькое шоу для Валентины.

Настя, неожиданно упав на кровать, сразу почувствовала всю тяжесть Каймана и попробовала вырваться. Но глянув из-за его плеча на дверь, приметила толстую экономку, замершую в проеме.

— Как скажешь, милый, — прошептала она, чувствуя себя роковой женщиной, — и собственническим жестом зарылась пальцами в волосы Егора. — Почему она к тебе в спальню заглядывает? — осведомилась сердито.

— Прибирает, — пробормотал Кайман, в одно мгновение отпрянув в сторону, и добавил раздраженно: — Ушла. Можешь покинуть мою кровать и мою комнату.

— Ты точно встанешь? — проблеяла Настя. — Бэлла волнуется, что опоздаешь…

— Я уже встал, Настенька, — рыкнул Егор, заворачивая простыню вокруг бедер. — Спасибо, дорогая!

Она, как ошпаренная, отскочила в сторону и стремглав кинулась прочь из комнаты, прошипев по дороге:

— Придурок!

— Змеюка, — хмыкнул Кайман и прикусил язык. Кого еще может взять в жены Кайман? — Если не крокодилицу, то точно змею. Гремучую и безобидную одновременно. Егор, криво усмехнувшись, отогнал мысли о Насте. Следовало подумать о Курбатове, будь он неладен, да и поработать не мешало бы. Ему хотелось с головой окунуться в работу, уехать в командировку куда подальше.

«Во Владик? — прислушался к себе Кайман. — Да и Калининграда достаточно! Лишь бы отдохнуть от сумасшедшего дома и его обитателей».

Но понимая, что это невозможно, тяжело вздохнул и отправился в гардеробную выбирать костюм.

Егор относился к строгим костюмам как к пижаме. Удобно, всегда прилично и, в отличие от джинсов, нигде ничего не натирает. Но сегодня захотелось надеть черную майку и такие же джинсы, да еще и сандалии на босу ногу. И когда он в таком виде заявился на кухню, отец удрученно полюбопытствовал:

— Ты на работу собираешься или какие-то гульки?

— Да, я с тобой, — предупредительно кивнул Кайман. — Сегодня особых встреч не предвидится, а я вечером в клуб заехать хочу.

— Развлекайся, сынок, — бросил Илья. — Только к чему на работе сидеть до позднего вечера?

— Дел накопилось, пап, — сумрачно бросил Егор. — Ночью договоры хотел вычитать, так уснул.

— Что там с макетом? — неожиданно поинтересовался отец. — Архитекторы его переделали? Если нет, ищи других.

— Сам об этом подумал, — тут же соврал Кайман. Какой макет, если думается только про то, как выдрать девицу, поселившуюся в соседней комнате.


«Интересно, а у меня есть право первой ночи?» — мысленно усмехнулся Егор и, выходя вслед за отцом из кухни, неожиданно для себя брякнул:

— Я домой вернусь к десяти. Будь готова к этому времени. Поедем в клуб.

— Ты мне? — изумилась Настя.

— Нет! — взвыл Кайман. — Я маму в клуб приглашаю!

— Поезжай, Егорушка, — жалостливо улыбнулась Бэлла. — Мне на тебя смотреть больно.

— Мама, не начинай! — огрызнулся Кайман и, выскочив во двор, запрыгнул в спорткар, где уже сидел отец, и дал по газам.

— Хорошо хоть на мотоцикле перестал гонять, — вздохнула Бэлла и пристально глянула на Настю. — У нас сегодня в планах магазины. Медицину оставим на завтра.

— А может, ну их? — с сомнением поинтересовалась Настя. — Мне и в моей одежде удобно. Я никогда не гналась за модой. Чистенько, практичненько — и ладно.

— Узнаю Дину, — покачала головой Бэлла и заметила миролюбиво: — Насть, если с одежками для тебя не справимся, то ничего у нас не получится. Усекла?

Настя мотнула головой, словно давая понять, что ее внешний вид к планам Легатова отношения не имеет.

— Егор у нас сноб, — тихо призналась Бэлла.

И Насте захотелось, подняв руку, крикнуть «Йеху!», но она сдержалась. Тем более во двор с продуктами заходила Валентина.

Бэлла тоже заметила экономку и, скривившись, что помешали договорить, пробурчала торопливо:

— Считай это дресс-кодом…

И допивая кофе с молоком из пологой расписной чашки, строго кивнула вошедшей домработнице и промурлыкала весело:

— Доедай, Анастасия. Сразу после завтрака поедем.

— Изабелла Георгиевна, — смущаясь обратилась к ней Валентина. — Мне бы аванс получить. Мой-то все болеет. Лекарства купить не на что.

— Сейчас принесу, — кивнула Бэлла. — Десяти тысяч хватит?

Экономка растерялась, видимо, ожидала сумму побольше, а потом нехотя пробормотала:

— Да-а…

Уже выбегая вслед за Бэллой из дома, Настя услышала, как Валентина жалуется кому-то в трубку.

— Только десятку дала, представляешь? — всхлипнула она. — А сама шопиться поехала…

Насте захотелось подбежать к Бэлке и упросить выдать более значимый аванс. Но тогда вышло бы, что она подслушивает экономку. Поступок, не красящий невесту Каймана. Настя уселась рядом с Бэллой. Та завела двигатель, понажимала какие-то кнопки: кондиционер, магнитофон…

— Как ты относишься к классической музыке? — осведомилась она, подмигнув.

— Не знаю, — честно призналась Настя. — Я слушаю попсу. Лазарева, Воробьева…

— А… — усмехнулась Бэлла и врубила на полную громкость какую-то космическую мелодию, где явно солировала скрипка.

— Что это? — изумилась Настя, пораженная услышанным.

— Нравится? — довольно протянула Бэлла и заметила добродушно: — Это Ванесса Мэй. Обожаю ее.

Под звуки скрипки Настя выбросила из головы все сомнения и страхи, полностью доверившись Бэлле. Даже обиды Валентины отошли, а потом и вовсе растворились в волшебной мелодии. Резкой и стремительной, занимающей воображение и тревожащей душу.

В торговом центре Бэлла не спеша, словно смакуя, повела Настю по бутикам. Армани, Макс Мара и еще какие-то дорогие немецкие бренды. Бэллу везде узнавали, приветливо здоровались и рапортовали о новых коллекциях и скидках. Настя чувствовала себя собачонкой, телепающейся за хозяйкой. Выдрессированной и на все согласной. Ей и раньше хотелось зайти в один из этих нарядных магазинов. Просто пройтись, посмотреть на вещи. Но она не смела. Вернее сказать, пугалась, что сейчас ее просто выгонят вон, да еще закричат, что у нее денег нет. Такого позора она бы не вынесла. А любое упоминание о скудости финансов всегда считала личным оскорблением. Но сейчас продавщицы источали доброжелательность, а от медовых улыбок сводило скулы. Но и тут Бэлла отнеслась с тактом и вниманием. Предложила самой выбрать понравившиеся вещи. А когда Настя отправилась в примерочную, бодро принесла пару юбок и платье и просто предложила:

— Примерь заодно.

На кассе Настя с удивлением заметила, что отобрала невообразимое количество вещей. Юбки и топы на все случаи жизни.

— Может, взять что-то одно на сегодняшний вечер? — попыталась остановить она Бэллу. — Егору не понравиться.

— В клуб нужно купить джинсы и белую рубашку, — заявила Бэлла и направилась в другой магазин. А оттуда в третий. Так что когда они, обвешанные картонными пакетами, дотащились до маленького ресторанчика, расположенного напротив торгового центра, и уселись за столик, Настя осознала, что думать может только о своих ногах.

— Шопинг — тяжелая работа, — улыбнулась она Бэлле.

— Конечно, — тут же согласилась та. — Только вот мужики этого не понимают. Сидят в своих офисах и носа не кажут по магазинам.

— А как же… — изумилась Настя.