Безупречный план
Часть 13 из 35 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— У тебя же работа, — извиняясь пробормотала Настя. — Мне не удобно.
— А я сегодня все встречи отменил и к тебе помчался. Поэтому гуляем! — улыбнулся он и подмигнул, как мальчишка.
— Егор, — воспротивилась было она.
— Поехали! — велел он, проезжая вдоль набережной. — Не являться же в таком виде домой. Родители расстроятся.
Настя кивнула. Довод показался ей самым убедительным.
— Я чуть не умерла, — выдохнула она, усаживаясь на шезлонг. Потом придвинула к себе сумку и принялась искать косметичку. Хотя почему-то все время попадались цветной кулек из Летуаля, где Настя носила прокладки, и ключница.
«Странно, — хмыкнула она про себя. — Вроде все на дне валялось. А косметичка, наоборот, сверху лежала, а теперь в самом углу».
Настя покосилась на Егора, босиком шагающего к воде, и даже залюбовалась на миг. В лучах полуденного солнца Кайман казался античным красавцем и полубогом.
«Эх, — жалобно подумалось Насте. — Такой мужик уж точно не для тебя, голубушка. Посмотри на себя и на него!»
Она, будто повинуясь внутреннему голосу, достала зеркало и уставилась на себя. Тушь под глазами размазана. Волосы взъерошены. И взгляд безумного загнанного в силки животного.
«Так бы оно и было, если бы не Егор», — мысленно возблагодарила она небеса, ниспославшие на помощь Легатова-младшего. Потом тщательно стерла с лица остатки размытой косметики, собрала волосы в дульку. Нашла в косметичке булавку, припрятанную там по совету Дины, и аккуратно сколола лиф в месте отлетевших пуговичек, а про себя подумала, что больше никогда не сможет надеть это платье. Слишком сильны воспоминания и ассоциации, с ним связанные. Она еще раз полюбовалась Егором, бродившим по воде в подкатанных офисных брюках, и растянулась на шезлонге, закрыв глаза.
Теплое летнее солнышко приятно грело лицо и щекотало ноги. Настя сомлела и почувствовала, что засыпает, когда вдруг широкая фигура заслонила ее от солнечных лучей и тихий властный голос позвал:
— Настя, пора.
Она на автомате уселась на шезлонге и, продрав глаза, полезла в сумку. Снова под руки попался кулек из Летуаля, показавшийся Насте слишком тяжелым для двух хранящихся там прокладок. Она заглянула внутрь, а потом вскрикнула от неожиданности:
— Егор!
— Что там у тебя? — хмыкнул он. — Жаба? Или крыса?
— Во-о-от, смотри, — насилу оторвав взгляд от голубых пронзительных глаз, прошептала Настя и протянула пакет.
— Ну что? — негодующе переспросил он, доставая на свет божий парочку олвейсов, влажные салфетки и пачку пятитысячных купюр. — Деньги, ну и что? — осведомился, небрежно повертев пачку в руках.
— Мне подсунули, понимаешь? — горячо прошептала Настя. — Обвинили бы в воровстве!
— Наверное, ты права, — насупившись кивнул Кайман. — От этих сволочей всего можно ожидать. Но ничего страшного, поехали домой!
— Давай заедем в офис. Деньги нужно вернуть!
— Если вернемся, я их точно поубиваю. Не доводи до греха, — поморщился Легатов и рыкнул угрожающе. — Обойдутся. Сами виноваты. Считай это премией по случаю увольнения. Золотой парашют, — хохотнул он, садясь в машину.
— Егор, — снова попросила Настя. — Я даже не знаю, что с ними делать.
— Да ну? — мотнул головой Кайман. — Закроешь часть кредитов. Жалко, что тебе пол— лимона не подложили, тогда бы точно на все хватило, — усмехнулся он и поинтересовался суровым тоном — А кстати, Настя, зачем тебе понадобилось полмиллиона? На что ты столько денег потратила?
— Откуда ты знаешь? — охнула она и откинула затылок на подголовник.
— Я все знаю, Настенька, — тихо рыкнул Легатов и добавил вкрадчиво — Привыкай.
Глава 9
Кирилл Карасев, сисадмин и бывший коллега Насти, раздумывал почти неделю после громкого увольнения Тарасовой. Он слышал, как орал шеф и ему в тон подвизгивала Буровкина. Что-то явно происходило, но вмешиваться Кирилл не счел нужным.
«Понадоблюсь, позовут», — решил он про себя. И позвали, буквально через пять минут. Срочно проверить Настькин компьютер, вдруг эта дура сперла базу поставщиков. А на что еще польститься в этой богом забытой конторе? По-хорошему отсюда давно следовало свалить, но пока тут работала Тарасова, уйти не получилось бы. Не то чтобы он за ней присматривал, но на правах сисадмина проверял почту и социальные сети. И даже раздобыл пароль от вконтакте, который удивительным образом подошел к инстаграм и одноклассникам. За все три пароля Курбатов заплатил приличные деньги и теперь мог без труда наблюдать за своей пассией круглосуточно. Олег по большому счету всегда казался Кириллу странным, еще с первого класса, когда рыдал на уроках и втихомолку под партой ел бутерброды с колбасой. Думал, никто не узнает! А весь класс замирал, когда он только разворачивал пакет. Голодные девяностые. Кто-то ел котлеты из лука, а Олежке Курбатову каждый день тетка заворачивала два царских бутерброда: докторская колбаса и батон. Потом, когда его дядька пошел в гору, мальчишку перевели в престижную школу с углубленным изучением английского языка. Туда же попал и Кирилл по чистому недоразумению. Семья получила квартиру в соседнем доме. А мать — учительницу английского — пригласили преподавать именно в эту школу. Вот Карасев и пошел прицепом. Там-то они и сдружились с Олегом. Конечно, дружбой назвать их отношения мог разве что только сумасшедший. Кирилл, ведомый по природе, оказался под влиянием Курбатова, из маленького нытика превратившегося в лидера. Карась почти с первого дня выполнял его поручения. Не мог отказать в школе, да и сейчас не мог!
Кирилл выглянул в приоткрытую дверь кабинета и, достав из кармана маленькую коробочку, залез в женскую сумку, валявшуюся на столе, и вытащил оттуда потрепанную кожаную ключницу. Выудил изнутри два ключа: один длинный с двумя фигурными бородками по бокам, а второй от английского замка — простой однорядный. Кирилл повертел ключи в руках и удивленно хмыкнул: «Живут же люди! Даже современные замки не удосужились поставить!»
Он быстро вдавил в пластилин каждый ключ с двух сторон и, радуясь проделанной работе, кинул ключницу обратно. И как раз вовремя. В коридоре послышались шаги, и начальник отдела кадров влетела в кабинет, схватила со стола сумку и понеслась обратно к Тузику.
— Что происходит? — пробурчал себе под нос Карась, раздумывая, позвонить Курбатову или немного подождать. И слава богу, что сразу не кинулся оповещать Олежку. В кабинете шефа все затихло, будто выключили звук, а затем как по команде началась свара. Орал Тузик, на него огрызалась Буровкина, а главный бухгалтер посмотрела на этот цирк шапито и написала заявление об уходе. За следующую неделю в офис прилетели письма — досудебные претензии с просьбой вернуть долги добровольно, и многие из поставщиков перестали отпускать материалы без предоплаты. Соответственно, стройка застопорилась. Следом за поставщиками взвыли подрядчики, отказываясь работать без перечисления аванса. Даже со стороны казалось, что фирму взяли в тиски и ей осталось жить всего ничего. Карась даже посоветовался с Курбатовым.
— Увольняйся, — велел Олежка верному ординарцу. — Лучше устроиться к Аллигатору. Видимо, крокодилы взяли мою девочку под опеку.
— Да меня в горгаз зовут, — пробубнил в трубку Карась.
— Давно по печени не получал? — рыкнул Курбатов.
— Олег, — запротестовал Карась. — Зачем ты вообще за этой девчонкой следишь? Столько лет коту под хвост.
— Она моя, — оборвал Кирилла Курбатов. — Поможешь мне ее поймать, отдам кое-какие фотки…
— Ты мне еще за ключи не заплатил, — промямлил Карась. — Ты же обещал…
— Какие ключи? — хмыкнул Олег. — Что-то не припомню…
— Так сторож твой должен был передать, — возмутился Карась. — Я же…
— Ничего не знаю, — отрезал Курбатов и выключил телефон. Открыв потайной ящик в письменном столе, он уставился на пару ключей на пластмассовой скрепке. Тонким пальцем провел по длинному стержню ключа, словно по девичьей ноге, и прошептал чуть слышно:
— Скоро вместе будем, Настенька!
Следующую неделю Настя безвылазно просидела в доме Легатовых. Она лежала на кровати, пялилась в потолок и лишь изредка разговаривала с Бэллой. Дядя Илья заглянул к ней в комнату в первый день и велел никому не беспокоить.
— И так столько бед навалилась, — пробормотал он, выходя в коридор.
Аллигатор чувствовал, как закипает от жажды мести. Но, подобно настоящему хищнику, затаился на время, выжидая, когда враг обнаглеет и проявит себя. Нет, он не сидел сложа лапки, а утром дня после похорон Дины вызвал к себе адвокатов и велел пристально следить за всеми публикациями и репортажами, касающимися Дины Тарасовой. И если известно авторство каждого выплеска помоев, сразу квалифицировать по статьям Уголовного кодекса и подавать заявления в полицию или в суд. Аллигатор связался со старыми знакомыми, имевшими собственное детективное агентство, и поручил им собрать всю информацию о Тургузове и его бизнесе, а также об Олеге Курбатове. И если в первом случае долго искать не пришлось, то во втором оказалось, что маньяк Олежка уже давно нигде не появлялся и даже пропустил последний выпускной бал.
— То ли дома сидит как сыч, то ли уехал куда, — пожал плечами присланный детектив. — Но я найду этого придурка!
«Обещать каждый горазд, — мысленно поморщился Легатов, — а вот найти Курбатова пока не удалось. В доме живет один сторож. Выходит только за продуктами. Никто вот уже год не приходит и не приезжает. Никакого движения. Запыленные окна всегда зашторены. Дом необитаем. А если установить ночное наблюдение, — потер нос Легатов, — может, попадется птица в клетку? Или рассыпать перед домом мелкую гальку, если утром будет свезена, значит машина из гаража выезжала и Олежка прячется в доме. Да и с Тузиком этим решать пора, — кивнул сам себе Аллигатор. — Егор, конечно, с поставщиками этого урода связался. Благо Настя всех запомнила. Многие подали иски в арбитраж, а некоторые затаились, ждут, чем дело кончится, — Легатов снова поморщился, вспомнив, как сразу после отъезда Егора и Насти этот дурак побежал в ОБЭП и к какому-то депутату. Но Егорушка противозаконных действий в офисе Тургузова не предпринимал, так что иск остался без рассмотрения. А депутат звонил вчера. Долго извинялся за своего чудаковатого знакомца и просил мира. — Но из-за Насти пришлось отказать!»
Легатов, уставившись в окно, задумался о девчонке:
«Мягкотелая, без стержня. Характером в отца пошла да в ветреную мамашу. Да и невозможно вторую такую, как Дина, сыскать. Она на целом свете одна!»
Он снова потер лицо и глаза и, воззрившись в одну точку, попытался представить, как бы сложилась его жизнь, будь они с Диной хотя бы троюродными.
«Да никак, — хмыкнул про себя. — Все равно бы житья не дали! Мать, тетка Люба… Обе всполошились, когда узнали!»
Илья Семенович потер виски, вспоминая тот день, когда кто-то из деревенских случайно увидел их в городе. Если бы просто на улице, то не придал бы значения. А их засекли в кино. Что тогда шло, Легатов уже не помнил. Как только Дина положила ему голову на плечо, а он сам прижал ее к себе, происходящее на экране перестало существовать. И для него, и для нее. Но самое неприятное, что нашелся кто-то третий, кто перестал смотреть фильм и вовсю пялился на тискающуюся впереди парочку. Конечно, Аллигатор подозревал, кто их мог сдать с потрохами, но и мать и тетка стояли стойко и тайного информатора не выдали. Зато промыли мозги несмышленышам. На него самого их вопли мало подействовали, а вот Дина восприняла слова матери и тетки всерьез.
— Я хочу семью и детей, — будто извиняясь, сообщила она. — Я тебя очень люблю, но ничего у нас с тобой не выйдет.
— Глупости! — заорал он тогда. — Я не позволю разлучить нас. Давай удерем и поженимся. Подумаешь, двоюродные!
— Илья, — попыталась образумить его Дина. — Мать с меня теперь глаз не спустит и выпороть обещала, если снова с тобой встречаться начну.
— Ее бы саму кто выпорол, — проскрежетал Легатов и снова принялся уговаривать: — Динка, выходи за меня замуж. Тогда нас никто не разлучит!
Она глянула на него с надеждой и, уткнувшись носом в плечо, расплакалась. А через пару недель Фора — новый дружок по техникуму — бросил невзначай, что у него дед — священник. И Илья понял, что предпримет. Венчание— само по себе таинство, но для Ильи и Дины оно стало сродни великой тайне. Романтической и опасной.
Легатов, грустно усмехнувшись, покачал головой. Узнай кто об этом таинственном обряде, оба вылетели б из комсомола. И конечно же, поперли бы жениха из техникума, а невесту из педучилища. Но никто не проболтался. Фора, Христофор Бараниди, никогда не славился болтливостью, даже в молодые годы. Он и его подружка Валька были свидетелями. Плюс сам священник. Старый и дряхлый дед Георгий. Он умер почти сразу же после венчания, а Валентина вышла замуж за военного и уехала в Новосибирск. До сих пор, наверное, понятия не имеет, кем стал ее первый кавалер. Из маленького шустрого подростка с копной густых черных волос Фора превратился в Колумба, толстого и лысого одышливого мужика, державшего в страхе весь город. Многое сочинили впоследствии, а кое-что и вправду произошло. Но тогда пытались удержать власть и остаться в живых. Вопрос стоял ребром: либо нас, либо мы.
«Хорошо, что мне пришло в голову вкладывать деньги в легальный бизнес. Еще в конце девяностых купили завод по производству металлопластиковых конструкций и молочный комбинат. И хоть из-за похорон Дины некоторые факты просочились в прессу, но вон фотография моя висит в городском парке на доске почета, да и меня самого ни разу не привлекали к уголовной ответственности, — Аллигатор тяжело вздохнул, вспомнив, что другу Христофору не повезло. Уголовное дело еще не закрыто, да и сам Колумб объявлен во всероссийский розыск. — Отдыхай, дорогой мой, — усмехнулся про себя Илья, представив Фору на купленной вскладчину вилле на Крите. — Отдыхай, а у меня тут дел по горло!»
Илья Семенович придвинул к себе клавиатуру и, понажимав на кнопки, уставился на растущий курс доллара.
— Твою мать, — выругался негромко и уже собрался позвонить на фабрику и дать указания, когда в дверь просунулась голова Насти и робкий голос пробормотал еле слышно:
— Дядя Илья, можно поговорить с вами?
— Конечно, Настенька, — через силу улыбнулся тот и воззрился на девчонку, без всякой косметики как две капли воды походившей на Дину. — Проходи, — кивнул, желая подбодрить. — Присаживайся.
Настя уселась на самый краешек кресла, стоявшего рядом с письменным столом Ильи и, будто набравшись смелости, выдохнула:
— Найдите мне работу, пожалуйста! У меня кредиты…
— А что ты умеешь? — для проформы уточнил Илья, прекрасно зная, что ей поручит.
— Я секретарем работала, помощником главного бухгалтера, потом в закупках… Даже начальником отдела…
— А сколько человек находилось у тебя в подчинении? — добродушно осведомился Илья.
— Одна девочка, — пробормотала Настя. — Родственница директора. Она и на работу редко приходила.
— И ты за двоих вкалывала, а зарплату получала она? — насупился Легатов.
— А я сегодня все встречи отменил и к тебе помчался. Поэтому гуляем! — улыбнулся он и подмигнул, как мальчишка.
— Егор, — воспротивилась было она.
— Поехали! — велел он, проезжая вдоль набережной. — Не являться же в таком виде домой. Родители расстроятся.
Настя кивнула. Довод показался ей самым убедительным.
— Я чуть не умерла, — выдохнула она, усаживаясь на шезлонг. Потом придвинула к себе сумку и принялась искать косметичку. Хотя почему-то все время попадались цветной кулек из Летуаля, где Настя носила прокладки, и ключница.
«Странно, — хмыкнула она про себя. — Вроде все на дне валялось. А косметичка, наоборот, сверху лежала, а теперь в самом углу».
Настя покосилась на Егора, босиком шагающего к воде, и даже залюбовалась на миг. В лучах полуденного солнца Кайман казался античным красавцем и полубогом.
«Эх, — жалобно подумалось Насте. — Такой мужик уж точно не для тебя, голубушка. Посмотри на себя и на него!»
Она, будто повинуясь внутреннему голосу, достала зеркало и уставилась на себя. Тушь под глазами размазана. Волосы взъерошены. И взгляд безумного загнанного в силки животного.
«Так бы оно и было, если бы не Егор», — мысленно возблагодарила она небеса, ниспославшие на помощь Легатова-младшего. Потом тщательно стерла с лица остатки размытой косметики, собрала волосы в дульку. Нашла в косметичке булавку, припрятанную там по совету Дины, и аккуратно сколола лиф в месте отлетевших пуговичек, а про себя подумала, что больше никогда не сможет надеть это платье. Слишком сильны воспоминания и ассоциации, с ним связанные. Она еще раз полюбовалась Егором, бродившим по воде в подкатанных офисных брюках, и растянулась на шезлонге, закрыв глаза.
Теплое летнее солнышко приятно грело лицо и щекотало ноги. Настя сомлела и почувствовала, что засыпает, когда вдруг широкая фигура заслонила ее от солнечных лучей и тихий властный голос позвал:
— Настя, пора.
Она на автомате уселась на шезлонге и, продрав глаза, полезла в сумку. Снова под руки попался кулек из Летуаля, показавшийся Насте слишком тяжелым для двух хранящихся там прокладок. Она заглянула внутрь, а потом вскрикнула от неожиданности:
— Егор!
— Что там у тебя? — хмыкнул он. — Жаба? Или крыса?
— Во-о-от, смотри, — насилу оторвав взгляд от голубых пронзительных глаз, прошептала Настя и протянула пакет.
— Ну что? — негодующе переспросил он, доставая на свет божий парочку олвейсов, влажные салфетки и пачку пятитысячных купюр. — Деньги, ну и что? — осведомился, небрежно повертев пачку в руках.
— Мне подсунули, понимаешь? — горячо прошептала Настя. — Обвинили бы в воровстве!
— Наверное, ты права, — насупившись кивнул Кайман. — От этих сволочей всего можно ожидать. Но ничего страшного, поехали домой!
— Давай заедем в офис. Деньги нужно вернуть!
— Если вернемся, я их точно поубиваю. Не доводи до греха, — поморщился Легатов и рыкнул угрожающе. — Обойдутся. Сами виноваты. Считай это премией по случаю увольнения. Золотой парашют, — хохотнул он, садясь в машину.
— Егор, — снова попросила Настя. — Я даже не знаю, что с ними делать.
— Да ну? — мотнул головой Кайман. — Закроешь часть кредитов. Жалко, что тебе пол— лимона не подложили, тогда бы точно на все хватило, — усмехнулся он и поинтересовался суровым тоном — А кстати, Настя, зачем тебе понадобилось полмиллиона? На что ты столько денег потратила?
— Откуда ты знаешь? — охнула она и откинула затылок на подголовник.
— Я все знаю, Настенька, — тихо рыкнул Легатов и добавил вкрадчиво — Привыкай.
Глава 9
Кирилл Карасев, сисадмин и бывший коллега Насти, раздумывал почти неделю после громкого увольнения Тарасовой. Он слышал, как орал шеф и ему в тон подвизгивала Буровкина. Что-то явно происходило, но вмешиваться Кирилл не счел нужным.
«Понадоблюсь, позовут», — решил он про себя. И позвали, буквально через пять минут. Срочно проверить Настькин компьютер, вдруг эта дура сперла базу поставщиков. А на что еще польститься в этой богом забытой конторе? По-хорошему отсюда давно следовало свалить, но пока тут работала Тарасова, уйти не получилось бы. Не то чтобы он за ней присматривал, но на правах сисадмина проверял почту и социальные сети. И даже раздобыл пароль от вконтакте, который удивительным образом подошел к инстаграм и одноклассникам. За все три пароля Курбатов заплатил приличные деньги и теперь мог без труда наблюдать за своей пассией круглосуточно. Олег по большому счету всегда казался Кириллу странным, еще с первого класса, когда рыдал на уроках и втихомолку под партой ел бутерброды с колбасой. Думал, никто не узнает! А весь класс замирал, когда он только разворачивал пакет. Голодные девяностые. Кто-то ел котлеты из лука, а Олежке Курбатову каждый день тетка заворачивала два царских бутерброда: докторская колбаса и батон. Потом, когда его дядька пошел в гору, мальчишку перевели в престижную школу с углубленным изучением английского языка. Туда же попал и Кирилл по чистому недоразумению. Семья получила квартиру в соседнем доме. А мать — учительницу английского — пригласили преподавать именно в эту школу. Вот Карасев и пошел прицепом. Там-то они и сдружились с Олегом. Конечно, дружбой назвать их отношения мог разве что только сумасшедший. Кирилл, ведомый по природе, оказался под влиянием Курбатова, из маленького нытика превратившегося в лидера. Карась почти с первого дня выполнял его поручения. Не мог отказать в школе, да и сейчас не мог!
Кирилл выглянул в приоткрытую дверь кабинета и, достав из кармана маленькую коробочку, залез в женскую сумку, валявшуюся на столе, и вытащил оттуда потрепанную кожаную ключницу. Выудил изнутри два ключа: один длинный с двумя фигурными бородками по бокам, а второй от английского замка — простой однорядный. Кирилл повертел ключи в руках и удивленно хмыкнул: «Живут же люди! Даже современные замки не удосужились поставить!»
Он быстро вдавил в пластилин каждый ключ с двух сторон и, радуясь проделанной работе, кинул ключницу обратно. И как раз вовремя. В коридоре послышались шаги, и начальник отдела кадров влетела в кабинет, схватила со стола сумку и понеслась обратно к Тузику.
— Что происходит? — пробурчал себе под нос Карась, раздумывая, позвонить Курбатову или немного подождать. И слава богу, что сразу не кинулся оповещать Олежку. В кабинете шефа все затихло, будто выключили звук, а затем как по команде началась свара. Орал Тузик, на него огрызалась Буровкина, а главный бухгалтер посмотрела на этот цирк шапито и написала заявление об уходе. За следующую неделю в офис прилетели письма — досудебные претензии с просьбой вернуть долги добровольно, и многие из поставщиков перестали отпускать материалы без предоплаты. Соответственно, стройка застопорилась. Следом за поставщиками взвыли подрядчики, отказываясь работать без перечисления аванса. Даже со стороны казалось, что фирму взяли в тиски и ей осталось жить всего ничего. Карась даже посоветовался с Курбатовым.
— Увольняйся, — велел Олежка верному ординарцу. — Лучше устроиться к Аллигатору. Видимо, крокодилы взяли мою девочку под опеку.
— Да меня в горгаз зовут, — пробубнил в трубку Карась.
— Давно по печени не получал? — рыкнул Курбатов.
— Олег, — запротестовал Карась. — Зачем ты вообще за этой девчонкой следишь? Столько лет коту под хвост.
— Она моя, — оборвал Кирилла Курбатов. — Поможешь мне ее поймать, отдам кое-какие фотки…
— Ты мне еще за ключи не заплатил, — промямлил Карась. — Ты же обещал…
— Какие ключи? — хмыкнул Олег. — Что-то не припомню…
— Так сторож твой должен был передать, — возмутился Карась. — Я же…
— Ничего не знаю, — отрезал Курбатов и выключил телефон. Открыв потайной ящик в письменном столе, он уставился на пару ключей на пластмассовой скрепке. Тонким пальцем провел по длинному стержню ключа, словно по девичьей ноге, и прошептал чуть слышно:
— Скоро вместе будем, Настенька!
Следующую неделю Настя безвылазно просидела в доме Легатовых. Она лежала на кровати, пялилась в потолок и лишь изредка разговаривала с Бэллой. Дядя Илья заглянул к ней в комнату в первый день и велел никому не беспокоить.
— И так столько бед навалилась, — пробормотал он, выходя в коридор.
Аллигатор чувствовал, как закипает от жажды мести. Но, подобно настоящему хищнику, затаился на время, выжидая, когда враг обнаглеет и проявит себя. Нет, он не сидел сложа лапки, а утром дня после похорон Дины вызвал к себе адвокатов и велел пристально следить за всеми публикациями и репортажами, касающимися Дины Тарасовой. И если известно авторство каждого выплеска помоев, сразу квалифицировать по статьям Уголовного кодекса и подавать заявления в полицию или в суд. Аллигатор связался со старыми знакомыми, имевшими собственное детективное агентство, и поручил им собрать всю информацию о Тургузове и его бизнесе, а также об Олеге Курбатове. И если в первом случае долго искать не пришлось, то во втором оказалось, что маньяк Олежка уже давно нигде не появлялся и даже пропустил последний выпускной бал.
— То ли дома сидит как сыч, то ли уехал куда, — пожал плечами присланный детектив. — Но я найду этого придурка!
«Обещать каждый горазд, — мысленно поморщился Легатов, — а вот найти Курбатова пока не удалось. В доме живет один сторож. Выходит только за продуктами. Никто вот уже год не приходит и не приезжает. Никакого движения. Запыленные окна всегда зашторены. Дом необитаем. А если установить ночное наблюдение, — потер нос Легатов, — может, попадется птица в клетку? Или рассыпать перед домом мелкую гальку, если утром будет свезена, значит машина из гаража выезжала и Олежка прячется в доме. Да и с Тузиком этим решать пора, — кивнул сам себе Аллигатор. — Егор, конечно, с поставщиками этого урода связался. Благо Настя всех запомнила. Многие подали иски в арбитраж, а некоторые затаились, ждут, чем дело кончится, — Легатов снова поморщился, вспомнив, как сразу после отъезда Егора и Насти этот дурак побежал в ОБЭП и к какому-то депутату. Но Егорушка противозаконных действий в офисе Тургузова не предпринимал, так что иск остался без рассмотрения. А депутат звонил вчера. Долго извинялся за своего чудаковатого знакомца и просил мира. — Но из-за Насти пришлось отказать!»
Легатов, уставившись в окно, задумался о девчонке:
«Мягкотелая, без стержня. Характером в отца пошла да в ветреную мамашу. Да и невозможно вторую такую, как Дина, сыскать. Она на целом свете одна!»
Он снова потер лицо и глаза и, воззрившись в одну точку, попытался представить, как бы сложилась его жизнь, будь они с Диной хотя бы троюродными.
«Да никак, — хмыкнул про себя. — Все равно бы житья не дали! Мать, тетка Люба… Обе всполошились, когда узнали!»
Илья Семенович потер виски, вспоминая тот день, когда кто-то из деревенских случайно увидел их в городе. Если бы просто на улице, то не придал бы значения. А их засекли в кино. Что тогда шло, Легатов уже не помнил. Как только Дина положила ему голову на плечо, а он сам прижал ее к себе, происходящее на экране перестало существовать. И для него, и для нее. Но самое неприятное, что нашелся кто-то третий, кто перестал смотреть фильм и вовсю пялился на тискающуюся впереди парочку. Конечно, Аллигатор подозревал, кто их мог сдать с потрохами, но и мать и тетка стояли стойко и тайного информатора не выдали. Зато промыли мозги несмышленышам. На него самого их вопли мало подействовали, а вот Дина восприняла слова матери и тетки всерьез.
— Я хочу семью и детей, — будто извиняясь, сообщила она. — Я тебя очень люблю, но ничего у нас с тобой не выйдет.
— Глупости! — заорал он тогда. — Я не позволю разлучить нас. Давай удерем и поженимся. Подумаешь, двоюродные!
— Илья, — попыталась образумить его Дина. — Мать с меня теперь глаз не спустит и выпороть обещала, если снова с тобой встречаться начну.
— Ее бы саму кто выпорол, — проскрежетал Легатов и снова принялся уговаривать: — Динка, выходи за меня замуж. Тогда нас никто не разлучит!
Она глянула на него с надеждой и, уткнувшись носом в плечо, расплакалась. А через пару недель Фора — новый дружок по техникуму — бросил невзначай, что у него дед — священник. И Илья понял, что предпримет. Венчание— само по себе таинство, но для Ильи и Дины оно стало сродни великой тайне. Романтической и опасной.
Легатов, грустно усмехнувшись, покачал головой. Узнай кто об этом таинственном обряде, оба вылетели б из комсомола. И конечно же, поперли бы жениха из техникума, а невесту из педучилища. Но никто не проболтался. Фора, Христофор Бараниди, никогда не славился болтливостью, даже в молодые годы. Он и его подружка Валька были свидетелями. Плюс сам священник. Старый и дряхлый дед Георгий. Он умер почти сразу же после венчания, а Валентина вышла замуж за военного и уехала в Новосибирск. До сих пор, наверное, понятия не имеет, кем стал ее первый кавалер. Из маленького шустрого подростка с копной густых черных волос Фора превратился в Колумба, толстого и лысого одышливого мужика, державшего в страхе весь город. Многое сочинили впоследствии, а кое-что и вправду произошло. Но тогда пытались удержать власть и остаться в живых. Вопрос стоял ребром: либо нас, либо мы.
«Хорошо, что мне пришло в голову вкладывать деньги в легальный бизнес. Еще в конце девяностых купили завод по производству металлопластиковых конструкций и молочный комбинат. И хоть из-за похорон Дины некоторые факты просочились в прессу, но вон фотография моя висит в городском парке на доске почета, да и меня самого ни разу не привлекали к уголовной ответственности, — Аллигатор тяжело вздохнул, вспомнив, что другу Христофору не повезло. Уголовное дело еще не закрыто, да и сам Колумб объявлен во всероссийский розыск. — Отдыхай, дорогой мой, — усмехнулся про себя Илья, представив Фору на купленной вскладчину вилле на Крите. — Отдыхай, а у меня тут дел по горло!»
Илья Семенович придвинул к себе клавиатуру и, понажимав на кнопки, уставился на растущий курс доллара.
— Твою мать, — выругался негромко и уже собрался позвонить на фабрику и дать указания, когда в дверь просунулась голова Насти и робкий голос пробормотал еле слышно:
— Дядя Илья, можно поговорить с вами?
— Конечно, Настенька, — через силу улыбнулся тот и воззрился на девчонку, без всякой косметики как две капли воды походившей на Дину. — Проходи, — кивнул, желая подбодрить. — Присаживайся.
Настя уселась на самый краешек кресла, стоявшего рядом с письменным столом Ильи и, будто набравшись смелости, выдохнула:
— Найдите мне работу, пожалуйста! У меня кредиты…
— А что ты умеешь? — для проформы уточнил Илья, прекрасно зная, что ей поручит.
— Я секретарем работала, помощником главного бухгалтера, потом в закупках… Даже начальником отдела…
— А сколько человек находилось у тебя в подчинении? — добродушно осведомился Илья.
— Одна девочка, — пробормотала Настя. — Родственница директора. Она и на работу редко приходила.
— И ты за двоих вкалывала, а зарплату получала она? — насупился Легатов.