Безмолвный король

– Что почему?

Катсия поднимает брови, глядя на меня. Она обладает уникальной способностью заставлять людей чувствовать себя неполноценными, но на этот раз мой гнев не позволил мне струсить перед ней так, как я сделала это в прошлый раз.

– Знаешь что, Катсия, кончай юлить. Почему Тилли была здесь?

– О, – небрежно отмахивается Катсия. – Конечно, потому что она была беременна.

Я втягиваю воздух. Голова пульсирует, а перед глазами мелькают разноцветные точки. Я чувствую, что ладонь Нейта все еще лежит в моей руке. Затем он отпускает меня и наклоняется вперед, уперев локти в колени.

– Что?

Одного его тона достаточно, чтобы заставить самого дьявола рыдать от страха.

Татум встает и подходит к окну. Рука Бишопа грубо сжимает мое бедро, и я слышу шепот парочки Королей, стоящих позади меня.

– Внезапно все обретает смысл, – бормочет Джейс, потирая щетину на подбородке.

Тилли вытирает слезы, катившиеся по ее лицу.

– Ключевое слово – «была».

Я замираю.

Бишоп напрягается, а Нейт вскакивает с дивана. Вооруженный охранник шагает вперед и хватает его за руку.

– Что ты имеешь в виду?

Глаза Катсии мечутся между Тилли и Нейтом. На этот раз я замечаю промелькнувший в них страх.

– Ты знаешь правила, Натан.

– Да пошла ты. Прямо сейчас ты расскажешь мне, что, черт возьми, происходит, или я сверну шеи всем твоим охранникам, а затем скормлю их тебе через чертову соломинку!

Катсия сглатывает, допивает остатки виски и встает.

– Она не могла родиться.

Я прячу лицо в ладонях, и меня осеняет.

– Что? – шепчу я про себя, а затем моя рука находит руки Тилли.

Я буду сильной ради нее. Я не знаю, через что она прошла, и не знаю почему, но это не имеет для меня значения. Она – моя лучшая подруга, и несмотря ни на что я готова ее поддержать. Она всхлипывает, смотрит на меня, а затем сжимает мою ладонь.

– Я не уйду отсюда без ответов, – шепчу я ей, обхватив ее пальцы.

– Ты убила моего ребенка, Катсия? – спрашивает Нейт, подходя к ней.

Катсия смеется.

– Подожди, а с чего ты взял, что это твой ребенок?

– Сюжет закручивается, – ворчит Хантер, вставая с дивана, чтобы проверить, все ли в порядке с Татум.

– Потому что я, черт возьми, знаю. Катсия, бросай свои гребаные игры. Даю тебе десять секунд.

Катсия хихикает.

– Ты слишком ей доверяешь.

– Девять.

Бишоп встает и подходит к Нейту. Наклонив голову, он достает из кармана сигарету и закуривает.

– Восемь.

Он выпускает облако дыма.

– Господи Иисусе, – шепчу я. – Сейчас начнется битва.

Я почти чувствую тяжелый запах свежепролитой крови.

Рука Тилли сжимает мою. Я смотрю на нее, и она отрицательно мотает головой.


– Что? Что случилось?

– Нейт! О ней нужно было позаботиться. Ты знаешь правила! Мы не можем допустить еще одну, – Катсия молчит, и я ловлю на себе ее взгляд, – ошибку.

– Иди на хрен, – затыкаю я ее.

Бишоп делает еще одну затяжку.

– Шесть.

– В чем дело? – Взгляд Кати мечется между ним и Нейтом. – Я ответила!

– Да, но, видишь ли, у нас был договор.

Это был Бишоп.

– Договор лишился силы, когда она родилась Лебедем, – возражает Катсия.

Бишоп качает головой, выпуская изо рта дым.

– Договор состоял в том, что, когда ребенок родится, я определю его судьбу – не ты. Думаешь, ты можешь бегать и изображать из себя босса, Катсия? Ты забыла одну вещь. – Бишоп бросает окурок на красивый мраморный пол и давит его грязным ботинком. – Я здесь чертов босс.

Затем локоть Бишопа летит в сторону стоящего рядом охранники и сбивает его с ног. Нейт сжимает руками голову другого охранника и бьет ею по колену. Внезапно прямо передо мной начинается драка.

– Нам нужно идти! – Тилли тянет меня за собой, но я отдергиваю руку.

– Нет! Я не могу оставить их одних!

– С ними все будет в порядке, Мэди, нам нужно идти. Прямо сейчас. – Ее умоляющий взгляд словно пытается мне что-то сказать. – Сейчас, Мэдисон.

Татум подходит к Тилли.

– Пойдем, а мальчики разберутся без нас.

Я оглядываюсь на Бишопа в тот самый момент, когда он запускает пальцы в одну из глазниц охранника и вырывает оттуда глазное яблоко. Боже! Я завороженно наблюдаю за тем, как он вытаскивает из заднего кармана платок и перевязывает охраннику горло. Пульсирующая кровь фонтаном брызжет из раны.

Я закрываю глаза и едва не теряю сознание.

– Мэдисон! Иди с Тилли! – приказывает Бишоп. – Сейчас же!

– Хорошо! – огрызаюсь я на него, по телу пробегает дрожь.

Мы выходим из гостиной, оставляя позади всю эту бойню. Тилли осматривается, проверяя коридор, а затем хватает меня за руку.

– Быстрее, у нас совсем мало времени.

– Мало для чего, Тилли?

Мне отвечают молчанием, и мы продолжаем бежать по коридору. Мимо проносятся картины и скульптуры, закрытые черной тканью. Мы все рождаемся чистыми холстами, совершенно нетронутыми. Но чем старше мы становимся, тем больше краски нам необходимо. В итоге некоторые из нас делают выбор в пользу морали, оставив на своем холсте красивые мазки своей послушной жизни. Но другие, вроде меня, оставляют после себя чересчур резкие мазки, чтобы претендовать на билет в рай. Но каким бы жутким ни казался наш холст в итоге, важно лишь то, кто готов смотреть на него с благодарностью. Мой взгляд цепляется за прибитый к стене шкаф. Я быстро открываю дверцу и улыбаюсь, увидев в нем множество дробовиков. Схватив AR15[25], я проверяю патроны и быстро догоняю Татум.

Тилли толкает одну из дверей в конце коридора и исчезает внутри. Я следую за ней и Татум, которую, надеюсь, не слишком задевает присутствие Тилли и тот факт, что у нее есть ребенок от Нейта. Моя голова идет кругом от переизбытка информации, выплеснувшейся на меня за последние несколько минут. Пока я не могу обстоятельно все обдумать – тяжело понять свои чувства в разгар кровопролития, поэтому я чувствую себя слегка растерянной. Из-за всего. Я знаю лишь то, что мне нужно следовать за Тилли. Очевидно, ей нужно было сказать или показать мне нечто важное. Она включает лампу, и я щурюсь от яркого света. Прикрывая глаза рукой, я с усилием оглядываю комнату. Она совсем маленькая. Нет кровати, в углу возвышается куча ящиков. Пахнет пылью и мертвыми жуками, мучительно задохнувшимися в этом бункере из-за нехватки кислорода. В этот момент я замечаю чьи-то руки, торчащие из-за оконной рамы.

– Деймон! – кричу я шепотом, когда он поднимается вверх.

Он подтягивается на подоконник и слегка улыбается мне, прежде чем спрыгнуть обратно вниз.

– В чем дело? – спросила я, сбитая с толку его действиями.

Тилли бросается к нему, высовывается из окна и обвивает руками его талию. Я медленно подхожу к ним, оглядывая комнату. В конце концов я останавливаюсь рядом с Татум, которая выглядит такой же растерянной, как и я.

– Дэй…

Тишину нарушает детский плач. Я замираю.

Тилли держит в руках ребенка, завернутого в мягкое розовое одеяло, и прижимает его к себе. Я выглядываю в окно, чтобы увидеть, кто передал младенца, но все, что мне удается увидеть, – удаляющаяся спина Тинкер.

– Да уж, – бормочу я, посмеиваясь над ее спешным уходом.

– Ей можно верить, Мэди. Гарантирую.

Я отмахиваюсь от ее слов, в то же время осознавая, что не имею особых причин не доверять Тинкер. Она действительно помогла нам с Тат сбежать, но что-то в ней все равно заставляло меня насторожиться. Возможно, это не больше чем домыслы.

– Хорошо, – вздыхаю я, прислоняясь к подоконнику. – Хорошо.

– Ничего не хорошо, – бормочет Татум себе под нос.