Без меня

Жизнь рушилась, словно карточный домик. Все слишком резко навалилось. Он чувствовал себя загнанным в клетку зверем. Не знал, как выбраться. Все дальнейшее происходило, словно в тумане, во сне, в бреду. Пустая бутылка виски, полная пепельница. Встреча с тем самым крышуемым на каком-то пустыре, привкус крови на губах. Ствол в руке, на курок которого он так и не смог нажать, понимая, что за свою жизнь и так слишком многим вынес смертный приговор. Мелькающие за окном огни Москвы. Столкновение двух машин прямо во дворе ОВД. Драка со своими же подчиненными в присутствии неизвестно как оказавшихся в отделе в ночное время журналистов. И неудачная попытка суицида – шаг, навсегда разделивший его жизнь надо и после.

Три года принудительного лечения в психиатрической клинике, три года такого желанного забытья, и несколько месяцев постепенного возвращения к обычной жизни, которая уже никогда не сможет стать прежней. У него ничего не было, никого. И смысла жить дальше тоже не было. И только мысль о той девушке, Кате, дочери Жени, иногда закрадывалась в его сознание. Больше трех лет назад, едва узнав о том, кем она является, Сарманов пробил ее данные по своим базам, выясняя главным образом дату ее рождения, и сопоставил это с тем днем, когда произошла их последняя встреча с Женей. Он не знал, как расценивать это поразившее его совпадение. С одной стороны, эта девушка могла в действительности оказаться его дочерью, с другой, вряд ли они когда-то увидятся снова.

Через некоторое время после выхода из клиники и реабилитации к жизни за ее пределами, он решил встретиться с Граниным и узнать о том, что же произошло в ту ночь на даче Легостаевых. Однако оказалось, что застать его дома было практически нереально. Все тот же дежурный, несколько ошеломленный появлением бывшего начальника уголовного розыска, ответил, что парень уже не работает в «Отрадном». Более того, в ОВД, куда он перевелся, также развели руками, сказав, что тот уже не работает у них, написал заявление по собственному, и буквально пару дней назад забрал свои документы. Это был даже не перевод, а просто увольнение. Почему Саша решил уйти из органов внутренних дел после того, как столько лет посвятил этой профессии?

Вероятно, судьба все же решила позволить ему наконец расставить все точки в своей непростой жизни. И, когда он в очередной раз направился к дому Гранина, все же надеясь на то, что он появится, то едва не столкнулся с ним.

Саша выходил из подъезда с двумя спортивными сумками в руках, которые поспешно загрузил в багажник и, оглянувшись по сторонам, сел в машину и быстро выехал со двора. Руслан, сам не зная зачем, отправился за ним следом…

***

– Я хочу к вам! – девочка, смеясь, босиком вбежала в комнату и забралась на кровать, без спроса устраиваясь между мамой и папой и обнимая их маленькими ручками. Крошечное существо, дарящее такое огромное счастье, без которого уже невозможно было прожить ни минуты.

Они были такими разными, так долго и отчаянно отстаивали свои глупые принципы, и так невыносимо болезненно переживали разлуку. Сейчас же, встретившись вновь через столько невыносимо долгих лет, понимали, насколько глупыми были, не желая уступать друг другу, готовые сражаться до смерти. Прошедшие четыре года, проведенные в бесполезной разлуке, искупались в каждом дне, в каждой минуте. Кажется, они могли понимать друг друга без слов, едва взглянув в глаза, прикоснувшись к руке. Теперь, когда больше не было Пашки, Саша стал единственным, после дочери, родным человеком для нее.

Непривычное, ошеломляющее чувство того, что он снова вернулся в ее жизнь, накрыло ее словно волной, неожиданно набежавшей на берег, не оставляя путей к отступлению. Накрыло с головой, лишая воздуха, рассудка, воли. Только в этот раз это было добровольное вручение своей жизни и себя другому человеку. Хотелось быть слабой и чувствовать рядом его силу. Хотелось засыпать рядом с ним, обнимая его даже во сне, и, просыпаясь утром, невольно улыбаться, зная, что и этот день, и следующий, и вся жизнь пройдут с его именем на устах.

Катя с умилением смотрела на совершенно ошалевшую от счастья Сашку и тающего от такой открытой детской любви своей дочери Гранина, и боялась даже представить, что было бы, если бы он их не разыскал. Теперь прошлое казалось далеким и совершенно нереальным, словно произошедшим вовсе не с ними, и больше не терзало догадками и подозрениями по поводу смерти родителей. Она понимала, что даже если все они окажутся правдивыми, Саша являлся лишь исполнителем. Главным виновником был Сарманов, который, впрочем, уже получил по заслугам. И она надеялась, что эта страница их жизни уже закрыта.

Саша уволился с работы и, собрав вещи, без сожаления перебрался в этот когда-то случайно выбранный ею маленький городок. Устроившись в местное ОВД, он по-прежнему занимался привычным делом, только больше не стремился попасть в свиту приближенных к начальству, да и коррупции в крошечном городке практически не наблюдалось.

Он был совершенно счастлив в этой своей новой жизни, желая лишь того, чтобы так было всегда. Однако полгода спустя, когда они с Катей и Сашкой возвращались домой, мазнув взглядом по двору, Гранин ощутил, как все внутри похолодело. Возле соседнего дома, облокотившись о капот черного «Лексуса», стоял Сарманов.

Проводив Катю и Сашку до квартиры, всеми силами стараясь не выдавать своего внутреннего смятения, он сослался на то, что забыл в машине сигареты и снова вышел на улицу.

Руслан стоял на том же месте и спокойно ожидал, когда парень приблизится.

– Ну здравствуй, Саша, – в своей привычной манере растягивать слова сказал он, когда Гранин подошел ближе.

– Ну привет, Руслан, – ответил парень, чувствуя, как по спине пробежал холодок и, помолчав, холодно поинтересовался: – Как ты здесь оказался? А главное, зачем приехал?

– Давно не виделись, – пожав плечами, проговорил Сарманов. – Вот, решил навестить старого друга.

– Что-то не выходит у нас трогательной встречи, – достав из кармана куртки сигареты и, закурив, заметил Саша и, взглянув ему в глаза, спросил прямо: – Как ты меня нашел?

– Не поверишь, простое стечение обстоятельств, – насмешливо произнес мужчина. – Впрочем, вся наша жизнь это лишь стечение определенных обстоятельств, не так ли, Саша?

Гранин молчал, затягиваясь и выпуская сигаретный дым в воздух.

– Не столь интересно, как я тебя нашел, – кивнув, словно с чем-то соглашаясь, продолжил Сарманов. – Интереснее, как нашел ее ты…

Он не мог не заметить, как передернуло Сашу от этих слов, и как невольно тот обернулся на окна второго этажа, где едва заметно шелохнулась занавеска.

– Мне кажется, нам есть о чем поболтать, – внимательно приглядываясь к парню, констатировал Руслан и, раскрыв дверь машины, сел в салон. – Встретимся в десять возле парка, там, где озеро.

И не дожидаясь ответа, хлопнул дверью. Автомобиль сорвался с места.

– Это ведь был он, да? – дрожащим голосом спросила Катя, когда Гранин вошел в квартиру.

– Да, – растерянно ответил Саша.

– Ты же сказал, что он в клинике, – испуганно воскликнула девушка, вглядываясь в его лицо.

– Его выпустили. Несколько месяцев назад. Я узнал об этом совсем недавно, – тихо произнес Гранин, чувствуя себя виноватым за то, что не рассказал ей об этом сразу.

– И что он хочет?! – помолчав, спросила Катя, отступив на несколько шагов назад и обессиленно прислонившись к стене.

– Не знаю, – честно ответил Саша и, подойдя к ней, прижал к себе. – Не бойся, я не позволю ему причинить вам вред, – и, помолчав, добавил: – Он назначил мне встречу вечером. Я верну ему то, что давно нужно было вернуть.

– Я поеду с тобой, – сказала девушка тоном, не терпящим возражений.

– Нет, – начал Гранин, но она не дала ему договорить.

– Я заварила всю эту кашу. Если бы не я, ничего этого сейчас бы не было, – быстро проговорила Катя, обнимая его руками за шею, и, притянув к себе ближе, прикоснулась губами к его губам и прошептала: – Я так боюсь тебя потерять.

Когда они подъехали к озеру, уже совсем стемнело. От воды поднимался туман, окутывая небольшой пролесок, начинающийся справа, и стелясь по полю. Черным пятном на его фоне темнела впереди машина Сарманова, а сам он медленно прогуливался вдоль берега. В его размеренных неспешных движениях читалась уверенность и скрытая угроза, от которой все внутри холодело.

– Оставайся в машине, – твердо сказал Гранин, повернувшись к девушке, сидящей на заднем сидении, и, достав из бардачка пистолет, вложил его ей в руки. – Ты знаешь, что делать – предохранитель, затвор. Если что-то пойдет не так, стреляй.

– Саша… Мне страшно, – вцепившись в его руки и глядя прямо в глаза, на одном дыхании проговорила Катя. – Скажи, ну, зачем тебе с ним встречаться? Он же псих… Пожалуйста, давай уедем… Возьмем Сашку и уедем из города. Он не найдет нас.

– Нет, он найдет. Если уж нашел даже здесь, – покачав головой, ответил Саша. – Бежать бессмысленно, нужно раз и навсегда поставить точку, – протянув руку, он провел ладонью по щеке девушки и улыбнулся. – Не бойся, он ничего мне не сделает. Я просто отдам ему эти чертовы деньги, и пусть он делает с ними все, что захочет.

– Господи, когда же это закончится? – бессильно прошептала она, вглядываясь в его глаза.


– Сегодня. Я тебе обещаю, – сказал парень и, подхватив с пола сумку с деньгами, вылез из машины и, хлопнув дверью, направился к бывшему начальнику и соратнику, который, остановившись, ожидал, когда тот приблизится.

Подойдя к нему, Гранин молча поставил сумку к его ногам.

– Это что? – поинтересовался Сарманов, смерив ее взглядом и подняв глаза на парня.

– То, что я тебе задолжал, – убрав руки в карманы, усмехнулся Саша. – То, зачем ты приехал сюда.

– А зачем я приехал? Просто поболтать со старым другом, – пожал плечами Сарманов.

– Ага, – хмыкнул Гранин. – Думаешь, у нас остались общие темы?

– Не узнаю я тебя, Саша. В чем же причина таких перемен? – спокойно спросил бывший подполковник, внимательно вглядываясь в лицо некогда своего верного опера, и кивнул в сторону его машины: – В ней?

– Не впутывай ее, она здесь ни при чем, – сквозь зубы ответил парень.

– Разве? – с усмешкой произнес мужчина. – Хочешь сказать, что это не она забрала деньги тогда?

Саша молчал, сжав челюсть так, что заиграли желваки.

– Ты на самом деле думал, что я поверил в ту сказку, которую вы рассказали мне с Легостаевым? И что я такой дурак, и не мог сопоставить одно с другим? – невозмутимо продолжил Сарманов, наблюдая за тем, как парень меняется в лице. – А то, что я могу элементарно заинтересоваться, куда делась твоя девушка и его сестра, об этом вы не подумали?

– Руслан, что взять со вздорной девчонки, которая сама не осознавала, что делает? Показывала характер, хотела что-то доказать мне и своему брату, – как можно спокойнее произнес Гранин, глядя ему в глаза.

– То есть вздорная девчонка провела тебя, одного из моих лучших оперов, как пацана? – выдержав небольшую паузу, уточнил тот. – Так легко, играючи, замела все следы, что ты столько времени не мог ее найти.

– Все бывает, – Саша выжидающе смотрел на бывшего начальника.

– Нет, Саша, ты не должен был этого допустить, – покачал головой Сарманов. – Ты, опер со стажем, и даже не смог распознать ту, которая находилась рядом с тобой, ту, которой доверял и, возможно, любил, раз не побоялся так отчаянно скрывать ее поступок. Только… Ты же знаешь, со мной такие игры не проходят…

Он сделал шаг вперед, приблизившись к парню вплотную и, медленно достав из куртки пистолет, взвел курок и приложил к его виску.

– И если бы я действительно хотел разыскать человека, который увел у меня из-под носа такую сумму, поверь мне, я бы это сделал. И тогда ей, – мужчина кивнул в сторону машины Гранина, – пришлось бы ответить за свой поступок по полной программе.

– Что же тебя остановило? – усмехнулся Саша одними уголками губ, ни единым движением или взглядом не выдавая внутреннего напряжения.

Катя сидела в машине, ни на секунду не сводя взгляда с двух темных силуэтов впереди и лихорадочно сжимая в руках пистолет. Какое-то время мужчины стояли друг напротив друга, засунув руки в карманы и неспешно переговариваясь. Минута, две, три, пять… Кажется, они тянулись бесконечно долго. Сердце монотонно отдавалось в висках, глаза устали от напряжения и начинали слезиться, а каждое малейшее движение одного из силуэтов заставляло ее слегка вздрагивать. Несколько шагов и Сарманов оказался рядом с Сашей. Еще секунда и словно в замедленном кадре какого-то странного и страшного кино он достал из кармана оружие и приложил его к голове парня.

Не осознавая до конца то, что делает, Катя открыла дверь машины и вышла на улицу. Ночная свежесть резко контрастировала с теплом салона, легкий ветерок разгонял по берегу запах сырости и камышей. Не замедляя шага, девушка приблизилась к мужчинам и, сняв предохранитель, передернула затвор и направила ствол на Сарманова. Страха не было, только ошеломляющее чувство нереальности происходящего.

– Опустите пистолет, – остановившись напротив, произнесла она спокойно, услышав свой голос откуда-то со стороны.

Сарманов медленно повернулся к девушке и, взглянув на нее, улыбнулся. Она была так похожа на Женю и чем-то напоминала его самого.

– Просто вздорная девчонка, говоришь? – усмехнулся он, обращаясь к Гранину и не спеша опускать пистолет. – Не каждая девчонка умеет обращаться с оружием.

Саша ошарашено смотрел на девушку, не в силах вымолвить ни слова.

– Повторяю, опустите оружие и отойдите от него, – четко выговаривая каждое слово, сказала Катя, продолжая держать пистолет на вытянутой руке.

– А ведь четыре года назад ты, помнится, сбежала от него без оглядки? – с интересом разглядывая девушку, произнес Сарманов. – Теперь же готова нажать на курок?

– Я выстрелю, не сомневайтесь, – с вызовом глядя на мужчину, ответила та.

Сарманов медленно опустил оружие и, не сводя с нее взгляда, медленно отступил на шаг в сторону.

– А знаешь, ты похожа на нее, – задумчиво проговорил он. – На свою мать… Такая же отчаянная и такая же красивая. Господи, как же сильно я ее любил.

– Так сильно, что смогли убить? – серьезно спросила Катя, тоже опуская пистолет и ставя его на предохранитель, взглянула мужчине прямо в глаза.

– Я не мог знать, что она окажется в той машине, – с горечью произнес он, глядя куда-то в одну точку перед собой. – Тогда, когда она ушла, я не пытался ее вернуть. Хотя сейчас понимаю, что должен был. Если бы я это сделал, то многих ошибок можно было избежать, многое можно было исправить.

– Те ошибки, которые мы совершили, уже не исправить, – зло сказал Саша, словно снова оказавшись в той ночи, когда он, глядя на полыхающий автомобиль бизнесмена Легостаева, звонил Сарманову. – Забирай эти чертовы деньги и уезжай…

Ничего не ответив, Сарманов присел на корточки и, раскрыв сумку, проверил ее содержимое, после чего достал из кармана зажигалку и поднес к пачке, лежащей сверху. Выпрямившись, он сделал несколько шагов назад и, остановившись, уставился на дрожащее пламя. По другую сторону от полыхающей сумки стояли Саша и Катя, все еще сжимающая рукоятку пистолета в опущенной руке, и молча смотрели на языки огня, колыхающиеся из стороны в сторону.

– Думаю, я ответил на твой вопрос, – подняв глаза на Гранина, проговорил Сарманов и перевел взгляд на девушку. – Прости меня.

Развернувшись, под ошеломленным взглядом Кати и настороженным – Саши, он медленно направился к своей машине. Еще несколько секунд и автомобиль, плавно тронувшись с места, выехал на тропу, ведущую к трассе, и вскоре скрылся в стелящемся по полю тумане.

– Пусть прошлое останется в прошлом, – осторожно вынимая пистолет из ее руки и обнимая девушку за плечи, произнес Гранин.

– И на этот раз навсегда, – закончила его фразу Катя, глядя на догорающий костер из денег и, помолчав, усмехнулась: – А если посмеет вернуться, моя рука не дрогнет…