Бестолочь

Вроде бы подставляешься стороной с сердцем под удар, но не всё так просто. Самый страшный удар по тебе в этой стойке это вовсе не удар в голову, а в печень или в правое бедро. Для того чтобы уйти от этого слепого пятна стойки, есть свои нюансы и особые тренировки, но и они не всегда спасают.

Вся левая сторона, включая голову, по сути, серьезно защищены, есть только две слабости: правый кулак, если стойка с кистенём, а не мечом, и правый бок. Стойка с кистенём, конечно, имеет свои отличия от манеры морячков ловить растянутым ремнем нож, не надо ловить меч и обматывать его, просто отвёл его в сторону и влепил что есть дури. Заблокировать кистень на моей памяти ещё никому не удавалось.

Всем хорош кистень, но в строю или в лесной местности его использовать сложно. Малейшие кустарники или деревья сводят все преимущества на нет. Запутается цепь кистеня в кустарнике или вокруг тоненького дерева – и поминай как звали. Антеро до этого не сразу допер, а когда допер, то я уже успел ему навтыкать.

Впервые за всё время тренировок я почти всухую уделал бродягу-рыцаря. В общем-то, его вины в том, что он вдул незнакомому оружию, почти нет. Я так же лопухнулся бы против китайца с тройными нучаками, несмотря на то что видел в интернете основные блоки и удары.

В том, что я неплохо владею разбойничьим оружием, нет ничего странного. Что и следовало ожидать, какова команда, такой и прием. Я же говорил, что команда у меня была из отморозков и кто что отыгрывал на играх, то тем, как правило, и становился по жизни. Кистень, как оружие разбойников, был одним из моих любимых орудий, и владею я им достаточно неплохо.

Я мог бы много рассказать о своих родных отморозках и всех, вместе взятых, и по каждому в отдельности, рассказать хорошее и плохое, но толку-то. Хорошему не поверят скептики. Плохому поверят все и составят неверное однобокое мнение. К тому же начнут скулить все те, кого наша «грядка» когда-то по мелочам или по-крупному опустила.

Пожалуй, уместно сказать только то, что мы были отморозками с советской совестью и воспитанием. Матросова, как ни странно, мы уважали за то, что жизнь отдал за товарищей, а дурачка Павлика Морозова[54] презирали за то, что семьи не пожалел из-за идеи светлого коммунизма. Триста десантников, что взяли штурмом дворец Амина в Афгане против трёх тысяч элитной охраны, чем не пример для восхищения. Западная машина пропаганды такое даже в кино считает безумием, не верит в успех подобных операций, точнее относит такие операции к разряду возможности поймать пулю зубами.

Всех в Советском Союзе в той или иной степени делали отморозками, которые даже не подозревали, что у них с головой не всё в порядке на фоне изнеженных европейцев.

Не нас осуждать тем, кто не понимает, что отморозки девяностых годов не на пустом месте появились, а были воспитаны государством и после выброшены на произвол судьбы высшим руководством страны.

Как говорил мой товарищ: «В каждом поколении рождаются дети, которых надо в младенчестве пускать под нож или пускать на войну, чтобы они пользу приносили и сами дохли! На войне люди этого сорта боги, а в мирной жизни или неудачники и пьяницы, или преступники». Что тут сказать, лучше слов малоизвестного панк-поэта сложнее выразиться: «Мы тоже могли стать героями фильма, но стали жертвами гнусной статистики»[55]. Как только государство, при его идеологии постоянной готовности к отражению удара врагов, перестало «стравливать пар клапанами», тогда в стране и произошел разгул преступности. Мы же просто были детьми на стыке эпох и потому полностью вкусили всю прелесть быть никому не нужными, кроме тёмных подвалов и подворотен.





Глава 7

Жизнь бродяг в красоте средневекового города, а также о средневековой экономике




Дальнейшие дни слились в один своей бесконечной чередой монотонности и однообразия. Прошёл почти месяц с момента дуэли, а жизнь так и не стала стабильной и предсказуемой. Жизнь перекати-поля единственное, что было стабильно в наших с отморозком странствиях.

В какой-то момент наших странствий Антеро подрядился на оказание услуг по охране торгового каравана. Караван на трассе мы встретили случайно. Из-за поломок какого-то дряхлого моста купец задержался и опоздал к месту сбора большого каравана. Охрана каравана смотрела на нас настороженно, но не более. Силы двух человек достаточно ограничены, чтобы заставить нас серьезно опасаться. Купец же, напротив, при виде бродяги-рыцаря выявлял настороженную заинтересованность.

После был приватный и откровенный разговор между купцом и отморозком. Надо ли говорить, что мы с бродягой стали не то чтобы неофициальной военной помощью, а скорее неофициальной юридической поддержкой купца в случаях напряженности. Хотя, пожалуй, стоит пояснить, почему торговля в Средневековье – это тихий омут с подводным, бурным течением и острыми камнями. Начну с традиций и предубеждений.

Сама по себе служба дворянина какому-то торгашу местными традициями не одобряется, и это отчасти позор. Однако Антеро до редкости оказался скользким типом и благопристойность своего найма сумеет обосновать любому. Для всех со стороны мы просто сопровождали караван, потому что наш путь якобы лежит в том же направлении, а то, что за сопровождение дегенерат получает деньги, об этом как-то тихо умалчивается. Само собой, купцу это выгодно, и на плату он не скупится.

Обоснованность найма бродяги-рыцаря, дополнительно к охране каравана, имеет под собой глубокие основания. Путь каравана лежит в центральные области Скагена, а в центре королевства совсем другие заморочки по сравнению с пограничьем. По пути нашего каравана нередко стали попадаться различные путники, в том числе и рыцари со своими копьями, оруженосцами с размалеванными тряпками флагов феодов и малыми дружинами[56].

Нередко бывало, что рыцари смотрели на нас не совсем дружелюбно. Может, их раздражает то, что я не несу никакой тряпки. И вообще мы с Антеро, наверное, в их глазах голодранцы, в отличие от подлинных рыцарей. Некоторых рыцарей раздражает, что я не имею своей лошади, в отличие от их мальчишек-оруженосцев. Что тут говорить, мы – нищая пародия на рыцаря и его оруженосца, и от того смотрят на нас косо.

Основания для недружелюбности Антеро мне прояснил. Его слово на суде будет иметь вес в случае нападения на караван, а взять караван совсем без усилий ни у кого не получится, если учитывать охрану с поддержкой рыцаря. В итоге потери, и в случае ничьей рыцарей ждёт суд. А им это надо? Бывали случаи, что зря победитель радовался прибыли, суд знати карал за разбой. Слово купца вместе со словом рыцаря весит больше, чем слово просто рыцаря.

Бесспорно, что разбой есть везде и пограничье от разбоя страдает не меньше, а возможно, и больше, чем области в центре королевства, но есть существенная разница. В пограничье ты можешь быть хоть десять раз рыцарем, но при нападении в глуши будь готов отхватить от охраны, там же в леске и прикопают и вместе со всеми будут лицемерно скорбеть о пропавших без вести. В центральных провинциях всё по-другому.

Охрана караванов официально обозначается защитой от разбойничающей черни, но вот как-то умалчивается, что разбойничает не только чернь. По сути, любой феодал в границах своего феода может выйти на большую дорогу для так называемого дорожного побора. Пользуешься моей землей – плати, и ему пофиг, что по его земле проходит только транзит, один фиг его землей пользуешься, землю его топчешь. Цены на товары не в последнюю очередь поднимаются из-за этих поборов, а по сути кучи местных налогов.

Однако есть разница – брать побор за проезд или взять весь товар разом. Обосновать конфискацию товара купца и случайные смерти караванщиков всегда можно банальными доводами. Ну, спасётся кто-то из каравана, и что? Побежит уцелевший жаловаться, а кто ему поверит?! Слово рыцаря – это буква закона в королевствах. Феодалы на своих землях исполняют функцию полиции, милиции, омона, прокуратуры и прочих силовых ведомств. Слово нерядового сотрудника силовых ведомств всегда будет весомее слова дальнобойщика, а то, что сотрудник полиции оборотень в погонах, то это ещё доказать надо. Разбойничающий рыцарь просто скажет местным службам внутренней безопасности, что ему не заплатили за проезд и он на время взял в залог товар до появления денег. Чернь, что везла товары, просто этого не поняла, она же тупая чернь, и полезла на его людей с оружием. Его людям пришлось отбиваться, убили всех, и вот теперь незадача, не осталось никого, кто бы мог заплатить за провоз товара и ранения его людей. Пришлось все товары себе забрать для компенсации.

Не проблема и то, если в бойне уцелеет несколько охранников каравана и они рот раскроют. Слово простого охранника каравана вообще не рассматривается. Ну как может знать простой охранник или возница, о чём говорили стряпчий рыцаря или сам рыцарь с купцом. К тому же охранник или возничий после встречи с местным ФСБ может и не дожить до суда знати.

Если до суда доживет сам купец, то расклад несколько иной. Купец или помощник купца – это юридические лица, в отличие от наёмных работников в виде возниц или охраны. Слово купца хоть что-то весит, но всё равно весит меньше слова рыцаря. К тому же знати невыгодно портить между собой отношения. Это подрыв военной и полицейской силы в королевстве. Соседи могут и обидеться за оговор честного и благородного рыцаря и как бы случайно, под надуманным поводом, приедут в гости. Опять же, кто сказал, что в случае суда рыцарь не сделает подарки судьям под предлогом выплат старых, забытых им долгов. Деньги от реализации товаров на эти подарки у него есть…

Отдельно стоит отметить, что сбыт товаров рыцарем отчасти выгоден для ценообразования. Рыцарь продает перекупщику товары оптом по бросовым ценам. Перекупщик ломается и всё же купит товары непонятного происхождения по минимальным ценам. Цена у перекупщика при продаже, конечно, не будет совсем дешёвой, но всё же будет ниже, чем у конкурентов, и объяснить это просто. Перекупщику надо побыстрей избавиться от сомнительного товара. Никто не сомневается, что у перекупщика в случае проверки все бумаги на товар будут в порядке, но в таких вещах никто не может дать полной гарантии, и товар всё равно жжёт руки перекупщику.

Вот так и выходит замкнутый порочный круг. Рыцари поборами на своих землях значительно поднимают цены сбыта. Другие рыцари награбленным товаром через посредников эти цены снижают, и в экономике возникает некоторое равновесие цен. Купцы из-за конкуренции перекупщиков вынуждены держать цены более низкими, и это несмотря на дорожные поборы.

В итоге цены не растут до совсем уже заоблачных, и всем хорошо от разбойничающих рыцарей. Рыцарь получает свою прибыль. Высшая знать может рассчитывать на подарки в случае чего. Перекупщики получают хорошие прибыли почти без риска для жизни, они рискуют только кошельком, если не смогут доказать чистоту происхождения товаров. Выигрывают даже простые покупатели, для которых цены на товары значительно ниже. Проигрывают только мёртвые купцы и коллеги по цеху, вынужденные держать меньшие цены из-за конкурентов.

Понятно, что при такой системе купцы предпочитают держаться в пути вместе и составляют большие караваны. В этом случае купцы могут отбиться от разбойников всех мастей, в том числе и от разбойников в погонах. Коллективная жалоба уцелевших купцов имеет больший вес, чем слово одного или нескольких рыцарей. К тому же ограниченными силами малой дружины или копья невозможно всех купцов переловить во время хаоса битвы, тем более, если количество людей в большом караване превышает количество людей в твоей дружине.

Совсем другое дело, что ездить большими караванами отчасти невыгодно. Выгода лишь в относительной безопасности и в том, что дорожные сборы идут со всего каравана, то есть вскладчину купцам платить меньше приходится. Однако на местах продажи не получится загнуть цены из-за большого количества почти одинакового ассортимента.

Поэтому купцы предпочитают составлять караваны из разного ассортимента, а это дело хлопотное и не быстрое. Ну как можно быстро собраться в большой караван, если в одной области производят одно, во второй другое и так далее. Именно поэтому большие караваны собираются не очень часто и приурочены к какому-либо празднику. Во многом так и получаются ярмарки. В одном месте много разнообразного товара издалека с вливанием товара от местных купцов, которым ехать относительно близко.

В случаях большого каравана рыцари-феодалы сами, как правило, держат путь вместе с караваном и без всякой платы. Большой караван – это повод съездить в гости к соседям, ну не будут же караванщики останавливаться для презентации товара в каждом медвежьем углу. Для этого нет возможностей, все товары показать сложно без размещения торговых рядов в ограниченном пространстве феода, да и лишнее время в пути караванщики терять не хотят.

По территориям крупных властителей вроде графов и выше, ездят местные караваны поменьше, так сказать, средние караваны. Опасностей внутри земель своего сеньора значительно меньше, сеньор разбой своих подчиненных относительно своих купцов не позволит. Остаются только разбойники из черни, но с этими отбросами общества разговор короткий. Средним караванам существенная опасность может грозить только за пределами земель своего сеньора, но большое количество охраны и коллективная жалоба купцов сводят опасности к меньшим величинам…

А вот маленьким караванам, несмотря на выгоды кратковременной монополии на рынке, есть чего опасаться. Именно маленькие караваны больше всего страдают от разбоя со стороны мелкопоместной знати. Охрана каравана, как правило, люди бывалые и понимают, что лучше вообще в бой с рыцарями не вступать. Дело даже не в том, что рыцари в бою серьезные противники, а в том, что в некоторых моментах охранники ещё и виноватыми останутся за то, что на мелкопоместную знать подняли руки.

Прецеденты бывали, когда охранники по своей дурости заявляли о разграблении каравана, но их слова не были учтены, а они сами попадали под суд за оказание сопротивления местным властям. И зачем, спрашивается, бывалым людям рисковать жизнями в бою против серьезного противника? Не проще ли кинуть своего работодателя и сбежать во время боя, и пусть купец кровью умоется или жизнь сохранит, но товары потеряет. Своя жизнь охране дороже.


В случаях наездов разбойничающей знати охрана мелких караванов предпочитает просто отбиваться от преследования, когда делает ноги подальше от «разбойников». Вот такие реалии торговли в средневековом королевстве. Так обстоят дела в торговле.

Решительно, Антеро не такой дурак, каким себя выставляет на публике. Даже у бродячего рыцаря, как оказывается, есть своя ниша в этом мире, надо просто знать, куда смотреть.

Что касается меня, то мне движение вместе с караваном даёт одни плюсы. В общем, мне даже начало нравиться, что моя жизнь связана с бродягой-рыцарем. Быть оруженосцем при рыцаре, сопровождающем караван, это быть тем же охранником, только привилегированным. Караван движется медленнее, чем конь под седлом, и устаю я меньше. Часто я еду на скамье фургона, когда меня достает месить грязь дорог. Деньги мне, правда, идут как простому охраннику, но зато не надо стоять в караулах.





* * *


Для встречных рыцарей, через чьи феоды мы проезжали, караван был лакомой добычей, но их морды сразу скисали при виде бродяги-рыцаря. Рыцари в сопровождении малого каравана явление редкое. Не так часто рыцари, получившие феоды, путешествуют куда-то за пределы своих владений, владения надо постоянно охранять. Если рыцари путешествуют, то путешествуют вовсе не со скоростью тихоходного каравана. Бродячие рыцари явление не столь частое.

Безземельные рыцари ищут места, где есть возможность отличиться, на войне или в пограничье с Ангаром. Кто будет расследовать, что там безземельный сделал в другом государстве? На границу к Сауругу здравомыслящие безземельные не сунутся. Одиночке против орков не устоять, а местные бароны предпочитают набирать рыцарей из своих дружин. Свои проверенные, а что ждать от пришлого? К тому же о безземельных рыцарях идут не самые хорошие слухи даже на фоне разбойничающих феодалов…

Так вот. Подъезжают феодалы поживиться на лёгкой добыче, а тут такой облом. Ну откуда взяться в центре королевства бродячему рыцарю в довесок к каравану из пограничья? Как Антеро на дуэль не вызвали по надуманному поводу, сам не понимаю.

Хотя вру, понимаю. Дегенерат сам нарывался, когда звучали намеки, что он прислужник черни. Антеро в ответ выдавал свою версию о совпадении пути с караваном и сам намекал на дуэль. Может, из-за того, что Антеро был очень уверен в себе, сходиться с ним в поединке по сомнительному поводу никто не захотел. А может, связываться не хотели, подозревая, что он не более чем приманка и за нашими спинами есть негласная поддержка кого-то из власть имущих. В общем, наглость города берет.

Кстати о городах. За время сопровождения каравана мы посетили несколько крупных поселений и даже один полноценный средневековый городок. Когда я путешествовал с караваном Каима, то до Рикманда так и не доехал, а прочие мелкие городки с населением меньше тысячи никто за полноценные города не считает…

В поселениях не было ничего интересного, примерно всё то же самое, что и в самом первом крупном поселении, что посетил я. Бродягу крупные поселения привлекали лишь наличием в них кузнецов. Впрочем, он зря обивал пороги. Кузнецы не особо горели желанием латать доспехи бродяги. Иногда проще сделать что-то новое, чем ремонтировать старое. Примерно это Антеро выслушал пару раз.

Отморозок на эти слова реагировал предсказуемо, отвечая, что если у кого-то руки из жопы растут, то нечего за дело браться…

Тангум – городок, насчитывающий примерно четыре с половиной – пять тысяч постоянных жителей, впечатления о себе оставил не самые хорошие. По размеру город был с крупный район земного города, если считать вместе с пристройками, складами, площадями, трущобами и замком феодала. Сам город состоит из двухэтажных домов, у которых из камня фундамент и стены на метр от земли, остальное дерево. Вокруг города высится приблизительно на восемь – девять метров городская стена из грубого, нетесаного камня, скрепленного каким-то раствором.

Город по сравнению с большими поселками более грязное и вонючее место. Канализации в городе нет как таковой. Нечистоты текут прямо по улицам в неглубоких канавках, вырытых прямо по ничем не замощённым улицам. Да и какие это улицы, просто утоптанная, утрамбованная ногами земля. Канавки местами забивались, и все блага цивилизации широкими лужами разливались по улице. В центре города ещё хоть как-то было чисто, всё-таки убирают в центре холуи, а вот на окраине стояло такое незабываемое амбре…

Мне с Антеро понятно что в центре не жить, и потому на достопримечательности Тангума я смотрел с настороженностью. Только от мысли, что мы будем ночевать в трактире на окраине города, мне становилось дурно. Запах на окраинах города ещё тот. Однако повезло. Как позже выяснилось, в самих городах Антеро не любит останавливаться. Дорого это, да и вонь городов он любил не больше моего. Караванщики придерживались того же самого мнения по поводу проживания в городе. В сам город караван не совался, предпочитая торговать на окраине, дорого это платить пошлины за транзит товара и торговлю в городе.

В Тангуме были свои кузни, и они стали первоочередными объектами нашего с Антеро посещения. В общем-то, зря мы топтали улицы городка. Все кузницы ломили такие цены, что я чуть ли за голову не хватался. Один жлоб вообще заломил цену за ремонт чуть ли не четырнадцать золотых. Жадина и дурак! Он что, считает, что у нас от золота карманы рвутся? Я уже хотел было предложить бродяге идею отдать доспехи в ремонт и потом просто кинуть кузнеца, но вовремя понял, что лучше молчать. Всё равно ничего лучшего в ответ не услышу, как он в очередной раз обзовет меня бестолочью. Раз Антеро за всё время не пошёл на такой шаг, то значит, так лучше не поступать. Это я чужак в этом мире, а он местный и лучше в ситуации разбирается. Наверняка на подобные поступки в Раяне были свои контрмеры.

Единственным достижением посещения кузнецов было то, что я услышал от какого-то подмастерья, что подобный ремонт дешевле чем за семь монет никто делать не будет, да и то не в центральных областях королевства. В центре всё дороже, и за семь золотых кузницам невыгодно к работе приступать. Подмастерье, понятное дело, не просто так мне это все говорил, а тихо меня разводил, чтобы я повлиял на бродягу. По его словам выходило, что ехать на периферию королевства – это потратиться на дорогу, а тут, считай, за восемь монет округляя, сразу всё сделают и ехать никуда не надо. Ну, какой подмастерье наивный, он, наверное, думает, что Антеро выкинет на ветер деньги сверх меры?!

Потоптавшись по городку, мы заглянули к помощнику местного градоправителя. Я не знаю, о чём там бродяга с помощником мэра говорил, меня просто не пустили за порог кабинета. Могу только предполагать, что отморозок осведомлялся у местных властей на предмет всяких подработок разового характера…

В центре городка я впервые увидел существо нечеловеческой расы. В клетке на всеобщее обозрение от какого-то то ли цирка, то ли зверинца был выставлен кто-то маленький; лопоухий, с зеленоватым оттенком кожи. Звереныш, похоже, жил впроголодь, о чем можно было судить по выступающим ребрам. За зверенышем вообще не убирали, и сидел он в тесной клетке на остатках собственных испражнений. Запах был ещё тот.

– Кто это? – разумеется, я поинтересовался у дегенерата.

– Бестолочь ты! Гоблин, конечно. Пошли отсюда, пока за просмотр этого полудохлого недоразумения с нас денег не потребовали.

– А орка так можно увидеть? – стал я засыпать различными вопросами бродягу.

Оказалось, что орков в плен не берут, опасно это и бесполезно. Орки в неволе не живут и при первой возможности сбегают. Или, отчаявшись освободиться, ночью откусывают себе язык, и если им тряпку в зубы не успевают заткнуть, истекают кровью. За дикий нрав орков считают кем-то вроде полуживотных, а гоблинов вообще ни во что не ставят.

Как мне пояснил бродяга, изморённой вид гоблина – это следствие того, что пленник отказывается от пищи. Силы духа у гоблинов не хватает на быстрое самоубийство, всё надеются сбежать и выжить, а когда отчаиваются, то сами себя морят голодом. Можно, конечно, их кормить насильно через воронку, но это только оттянет смерть. Умеют эти животные пищу обратно извергать. Гоблинов за то, что они не умеют быстро сводить счеты с жизнью, считают трусами и вообще держат за животных в отличие от орков.

Местные вовсю развлекались и за медяшку бросали всякий мусор и нечистоты в несчастного гоблина. Чувствую, вид средневековых казней меня не порадует. В своё время читал работу Фуко «Надзирать и наказывать» и хорошо представляю, как всё было на самом деле…

На обратном пути к каравану мы повстречали первого в моей жизни мага. Антеро просто и без затей толкнул меня локтем, и я успел заметить какого-то молодого дрища в расписанной то ли иероглифами, то ли рунами синей мантии. Как оказалось, этот дрищ и есть маг, но, на моё счастье, наши дороги разминулись. Маг свернул на углу улицы, что спасло меня от нежелательной встречи.

– Это был маг? – задал я тупой вопрос, отлично помня, что риторические вопросы Антеро терпеть не может.

– А ты как думаешь?! Бестолочь! Хватит тупить! Ты сам всё понял. Пошли живей отсюда. – И мы поспешили как можно быстрее убраться из города. От вони города, как оказалось, страдал не только я.

За время пути из города у меня из головы не вылезал образ истощённого гоблина. И почему я за всё время, проведённое в пограничье, не видел клетки с этой расой, да и вообще никого кроме людей не видел? Озвучив этот вопрос, я получил конкретный ответ.

– В пограничье на зелёных тварей уже насмотрелись, а тут они в диковинку. К тому же так никаких гоблинов не напасешься. В пограничье вместо грязи камни полетят, – фыркнул в ответ бродяга.





* * *


После посещения городка мы ещё день провели вместе с караваном, а затем наши пути с караваном разошлись. Ехать в центр королевства ни я, ни Антеро желанием не горели. Цены уже тут, в Тангуме, кусались, а этот город только окраина центральных провинций. Конечно, кто бы спорил, что и платят за различные наймы в центре больше, но есть существенная незадача. Безземельные рыцари в центре быстро кончают на плахе, если зарабатывают в том же стиле, что и на окраинах королевства.

Наняться на службу к сеньору в центре королевства для бродяг задачка посложнее, чем слетать на луну. Вот и вывод: цены в центре больше, а заработать возможностей меньше. Ну и на кой это надо, переться куда-то, чтобы потом со скоростью поноса оттуда уносить ноги?! Примерно такие доводы мой отморозок озвучил купцу.