Бесогон на взводе!
Часть 24 из 43 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— Смилуйся, доча, да какое же это животное? — нарочито громко расхохотался я, показывая доберману кулак. — Это ж недоразумение писклявое на тонких ножках.
— Не обижай собаченьку!
— …мышь гавкающая.
— Тео, я же тебя кусь!
— …лягушка лупоглазая.
— Ну всё, я тебя предупреждал!
Гесс распахнул страшную пасть, но Марта успела встать между нами.
— Собачка маленькая, наверное, с ней всё-таки можно? За отдельную плату?
— Если только вы возьмёте её на руки, — подумав, разрешила девушка, отрывая нам три билета.
Чихуахуа и рыжий ангел уставились друг на друга, дружно прыснув со смеху.
— Возьмёшь меня на ручки? — ехидно уточнил доберман. — Хочу, хочу, хочу!
— Я его возьму, — пришлось вмешаться мне. — Какие правила квеста?
— Идёте, по ходу вас встретят и всё объяснят. Задача — пройти испытания, собрать ключи, найти выход. Секта будет вас преследовать и всячески мешать, не поддавайтесь. С вас три тысячи рублей.
— Картой принимаете?
— Давайте.
Я приложил банковскую карточку к маленькому кассовому аппарату, пискнул сигнал «операция прошла успешно». Мой пёс с разбегу прыгнул мне на руки. Могучий казак пошатнулся под тяжестью крохотного чихуахуа, после чего мы все трое с самыми любезными улыбками проследовали в указанном направлении к чёрной двери, изрисованной почему-то перевёрнутыми звёздами, кровоподтёками и черепами.
Видимо, по мнению организаторов, сектанты могли быть исключительно сатанистами, а это совсем и далеко не так. Слегка потёртая надпись «Секта» сияла белой краской, завлекая готическим шрифтом. Получается, речь шла не о реальном объединении фанатиков какого-нибудь макаронного Ктулху, а всего лишь о игровой площадке. Что, впрочем, ни капли не гарантирует отсутствия там бесов, они есть везде.
— Пошли?
Когда мы втроём прошли внутрь, дверь за нашими спинами захлопнулась с громким и жутко зловещим лязгом. Видимо, как и принято в подобных заведениях.
— Может, теперь слезешь с моих рук?
— Нет, я пригрелся!
— Ох, вы как дети просто. — Марта обошла нас и, сняв тёмные очки, уставилась на табличку с правилами, привинченную к стене. — Так-с, значит, что тут? «Приветствуем вас… держитесь на расстоянии шага… не трогайте незнакомые предметы… в лабиринте всегда поворачивайте направо… не позволяйте сбить себя с пути… идите по каплям крови…» Ого?! Круть! Ок, что ещё? Мм… «Ваша цель — обнаружить тайный зал секты и найти ключ». В принципе, норм, ничего сложного. Ага, тут ещё постскриптум внизу мелким шрифтом: «Ничего не ломайте и не применяйте силу к нашим сотрудникам! Помните, это всего лишь игра…»
— А где бесы? — спросил Гесс.
— Кстати, да. Напарник задал вопрос по существу.
— Откуда я знаю? Где-то тут. Пройдём весь квест и найдём. В конце концов, кто у нас бесогоны?
— Мы.
— Вот именно. А я так, бесплатное приложение, просто немножечко рядышком постояла. Вперёд?
Я пожал плечами, идём. Других вариантов всё равно нет, не возвращаться же. Мой пёс всё-таки спрыгнул на пол, повёл крохотным носиком-кнопкой, бодро задрав вверх жиденький хвост, и затанцевал впереди нас на тоненьких цыплячьих ножках.
Не подумайте, что я как-то пытаюсь высмеять или принизить породу чихуахуа. Я прекрасно отдаю себе отчёт, что для любого хозяина именно его собака самая лучшая на свете. Поэтому уж простите великодушно, но разница между высоким, пружинистым доберманом и тем, во что его «превратили» наши ведущие специалисты Системы, была настолько разительна, что не могла не вызывать улыбку. У сисадминов, конечно, чрезмерно изощрённое чувство юмора, но оно есть.
— Держимся вместе!
Первым пошёл Гесс, за ним я, в хвосте Марта. Всё правильно, коридор кирпичной кладки был достаточно узкий и очень тёмный. Сверху над головами свисали лохмотья искусственной паутины, по ногам тянуло сквозняком с заметным запашком канализации, а на полу действительно можно было разглядеть красные капли, сияющие люминесцентным светом. Где-то приглушенно звучала далёкая монотонная музыка мрачноватого типа, прерываемая вздохами и тихими, жалостливыми стонами.
Никаких признаков наличия нечистой силы пока не наблюдалось. Собственно, увидеть беса несложно, они всегда проявляют себя, но собачий нюх и слух в разы тоньше человеческого, так что бдительный пёс предупредил бы нас заранее. Мы прошли, наверное, не больше пятидесяти метров, как вдруг я поймал себя на том, что не слышу дыхания Марты за своей спиной.
— Гесс, она пропала!
— Пропусти специалиста. — Он резко развернулся, кинулся назад, обнюхал всё и доложил: — Тео, тут есть дверь! Марту забрали туда. Я чую её запах! Кстати, кажется, она мне конфету зажала…
— Где дверь? — Я нащупал едва различимые в полумраке створки, пару раз изо всех сил приложившись плечом.
Результат нулевой. Дверь железная, я не Геракл, тут даже стрелять бесполезно.
— Нам нельзя её потерять! За ней же Якутянка охотится. Дружище, ищи! Если похищение членов группы входит в специфику игры, то здесь должны быть люди и тайные ходы. Ищи хоть кого-нибудь, нам нужен язык! Да не твой же, задница Вольтерова…
— Не хочешь, чтоб я тебя лизь?! — совершенно искренне обиделся маленький чихуахуа.
Я чуть не застонал, потому что мы вновь впустую теряли драгоценное время. Хорошо ещё Гесс вдруг отвлёкся на какой-то малозначительный шорох и бросился вперёд. Я рванул за ним.
Зловещий женский хохот долетел из ниоткуда. Не узнать этот голос было невозможно.
— Гав! — грозно сообщил мне мой пёс, делая стойку перед малозначительной нишей на повороте.
Я полез туда с головой, за шиворот вытаскивая из картонного укрытия фальшивой стены молодого паренька в чёрном. Довольно грубоватого, надо признать, но мне это уже было не так чтоб важно…
— Чё за дела, дядя? Сотрудников хватать нельзя, в правилах же написан…
Доберман встал на задние лапы, впечатывая тяжёлые передние в грудь пойманного, и, жарко дыша ему в лицо, зарычал:
— Я тебе нос откушу, не беси собаченьку! Где Марта, где моя конфета?! Я нервный…
Парень на минуточку потерял дар речи. Я осторожно похлопал его по щекам, но он не реагировал, просто мумия какая-то с открытым ртом и выпученными глазами.
— Вот и что ты наделал?
— А чего сразу я? Я же его не кусь, только гавкнул немножечко. В ухо. Я невиноватый!
— Гесс, он теперь глухой, немой и в ступоре к тому же. Диоген мне в бочку, ну нельзя же так с живыми людьми.
— А с какими можно?
— Гесс!!!
— В следующий раз сам лови, — мрачно надулся доберман, отпуская жертву.
Сотрудник квест-клуба неравномерной массой стекал на пол.
— Дать ему лапку? — примирительно поднял взгляд мой пёс.
— Лучше не надо, — попытался остановить его я, но не успел.
Гесс сунул тяжёлую лапу в ладонь, парень автоматически пожал её, осознал, что сделал, и вообще ушёл в потерю сознания.
— Не погладил мой зад…
Мы запихнули несчастного обратно в нишу, и тут я заметил с обратной стороны бутафорской стенки приклеенный листок плана эвакуации в случае пожара. Отлично, теперь понятно, где мы и куда следует двигаться.
— Приятель, рвём по кратчайшей!
Прямо, налево, направо, прямо, перекрёсток, налево, направо, по кругу и налево, в главный зал. Бежали со всех ног, загребая на поворотах и едва не снося углы. В ушах до сих пор стоял зловещий смех Якутянки, было ясно, что во второй раз она шутить не станет. В конце концов, это был вопрос жизни и смерти. Ведь как прозорливо сказал Анчутка, теперь её можно убить. Серебряные пули в моём нагане удовлетворённо заворчали, ожидая своей очереди.
Доберман остановился так резко, что я едва не перелетел через его стальную спину. Мы стояли в центре перекрёстка, а со стороны левого прохода доносились голоса. Хор пел нечто лиричное, но хрипловато-невнятное, в стиле григорианских монахов, а незнакомый мужской фальцет, периодически возвышаясь, нёс традиционную в таких случаях пургу:
— Красящая губы знает ли, что краску ту делают из крови христианских младенцев? Дьявол разгуливает среди нас в обличье женском! Искушению подвержена была Ева, ибо слабы женщины! Из козлиных бород плетут они парики свои! Из-под самых адских котлов зола для туши для их ресниц! Из экскрементов разноцветных бесовских тени для век их! Задумайтесь, пока не поздно-о!
Короче, мы поняли, что всё это сектантство чистой воды. Но тут хоть ребята просто играют в «секту», зарабатывая квестами на любителях острых ощущений, а ведь есть люди, реально ведущиеся на такие вещи. По правде, мудрые православные святые никогда не считали женщину греховнее себя. Даже монахи и схимники просто уходили от мира в леса, пустыни или горы, но не вопияли на всю Сенатскую площадь, дескать, всё зло от баб, все грехи через них, гоните их, мужики, бейтя, бегитя, только тем и спасётися-а!
Мы на цыпочках двинулись вперёд, и уже через пять-шесть метров открылась довольно (относительно) большая комната, в которой полукругом спинами к нам стояло пятеро мужчин в длиннющих балахонах на манер белых борцов ку-клукс-клана против равноправия негров.
Только у тех костюмы были белые, а у этих чёрные или тёмно-коричневые, при таком освещении трудно разобрать. Но самое главное, что к кирпичной стене была прикована наручниками откровенно зевающая рыжая красавица. Непохоже было, что Марта чего-то там боится или чувствует себя похищенной. Как и моему псу, всё происходящее казалось ей игрой, где-то интересной, где-то навязчивой, где-то наивной, но тем не менее в истерике она не билась, белугой не ревела, рук не заламывала, прекрасного принца на помощь не звала.
— Видишь бесов? — шёпотом спросил я у чихуахуа.
Гесс подёргал носом и так же тихо сообщил:
— Не вижу, но чую. Их много.
— Больше десяти?
— Меньше.
— Тогда немного. — Я достал револьвер, подумал и сунул его обратно, в такой толчее пуля может отрикошетить от стены, случайно задев ни в чём не повинную массовку. Хотя как сказать — неповинную? В конце концов, это ведь кто-то из них провёл или притащил сюда своих личных бесов.
— Действуем по обстановке.
— Могу кусь?
— Если понадобится. Но сначала обложим их как следует.
В следующие три-четыре минуты обкатанный и утверждённый худсоветом квест «Секта» полетел к Вольтеру в тощую задницу! Весёлый доберман лаял так, что кирпичная пыль сыпалась с потолка, а я матерился до такой степени, что острые уши моего пса сворачивались в некое подобие ушей индийских лошадок марвари. Ну, тех самых, у которых эльфийские ушки винтом скручиваются друг к другу, лишь бы одновременно услышать слова Будды из внешнего мира. Как-то так или я не прав и речь о Кришне, да? Ну и ладно.
— Не обижай собаченьку!
— …мышь гавкающая.
— Тео, я же тебя кусь!
— …лягушка лупоглазая.
— Ну всё, я тебя предупреждал!
Гесс распахнул страшную пасть, но Марта успела встать между нами.
— Собачка маленькая, наверное, с ней всё-таки можно? За отдельную плату?
— Если только вы возьмёте её на руки, — подумав, разрешила девушка, отрывая нам три билета.
Чихуахуа и рыжий ангел уставились друг на друга, дружно прыснув со смеху.
— Возьмёшь меня на ручки? — ехидно уточнил доберман. — Хочу, хочу, хочу!
— Я его возьму, — пришлось вмешаться мне. — Какие правила квеста?
— Идёте, по ходу вас встретят и всё объяснят. Задача — пройти испытания, собрать ключи, найти выход. Секта будет вас преследовать и всячески мешать, не поддавайтесь. С вас три тысячи рублей.
— Картой принимаете?
— Давайте.
Я приложил банковскую карточку к маленькому кассовому аппарату, пискнул сигнал «операция прошла успешно». Мой пёс с разбегу прыгнул мне на руки. Могучий казак пошатнулся под тяжестью крохотного чихуахуа, после чего мы все трое с самыми любезными улыбками проследовали в указанном направлении к чёрной двери, изрисованной почему-то перевёрнутыми звёздами, кровоподтёками и черепами.
Видимо, по мнению организаторов, сектанты могли быть исключительно сатанистами, а это совсем и далеко не так. Слегка потёртая надпись «Секта» сияла белой краской, завлекая готическим шрифтом. Получается, речь шла не о реальном объединении фанатиков какого-нибудь макаронного Ктулху, а всего лишь о игровой площадке. Что, впрочем, ни капли не гарантирует отсутствия там бесов, они есть везде.
— Пошли?
Когда мы втроём прошли внутрь, дверь за нашими спинами захлопнулась с громким и жутко зловещим лязгом. Видимо, как и принято в подобных заведениях.
— Может, теперь слезешь с моих рук?
— Нет, я пригрелся!
— Ох, вы как дети просто. — Марта обошла нас и, сняв тёмные очки, уставилась на табличку с правилами, привинченную к стене. — Так-с, значит, что тут? «Приветствуем вас… держитесь на расстоянии шага… не трогайте незнакомые предметы… в лабиринте всегда поворачивайте направо… не позволяйте сбить себя с пути… идите по каплям крови…» Ого?! Круть! Ок, что ещё? Мм… «Ваша цель — обнаружить тайный зал секты и найти ключ». В принципе, норм, ничего сложного. Ага, тут ещё постскриптум внизу мелким шрифтом: «Ничего не ломайте и не применяйте силу к нашим сотрудникам! Помните, это всего лишь игра…»
— А где бесы? — спросил Гесс.
— Кстати, да. Напарник задал вопрос по существу.
— Откуда я знаю? Где-то тут. Пройдём весь квест и найдём. В конце концов, кто у нас бесогоны?
— Мы.
— Вот именно. А я так, бесплатное приложение, просто немножечко рядышком постояла. Вперёд?
Я пожал плечами, идём. Других вариантов всё равно нет, не возвращаться же. Мой пёс всё-таки спрыгнул на пол, повёл крохотным носиком-кнопкой, бодро задрав вверх жиденький хвост, и затанцевал впереди нас на тоненьких цыплячьих ножках.
Не подумайте, что я как-то пытаюсь высмеять или принизить породу чихуахуа. Я прекрасно отдаю себе отчёт, что для любого хозяина именно его собака самая лучшая на свете. Поэтому уж простите великодушно, но разница между высоким, пружинистым доберманом и тем, во что его «превратили» наши ведущие специалисты Системы, была настолько разительна, что не могла не вызывать улыбку. У сисадминов, конечно, чрезмерно изощрённое чувство юмора, но оно есть.
— Держимся вместе!
Первым пошёл Гесс, за ним я, в хвосте Марта. Всё правильно, коридор кирпичной кладки был достаточно узкий и очень тёмный. Сверху над головами свисали лохмотья искусственной паутины, по ногам тянуло сквозняком с заметным запашком канализации, а на полу действительно можно было разглядеть красные капли, сияющие люминесцентным светом. Где-то приглушенно звучала далёкая монотонная музыка мрачноватого типа, прерываемая вздохами и тихими, жалостливыми стонами.
Никаких признаков наличия нечистой силы пока не наблюдалось. Собственно, увидеть беса несложно, они всегда проявляют себя, но собачий нюх и слух в разы тоньше человеческого, так что бдительный пёс предупредил бы нас заранее. Мы прошли, наверное, не больше пятидесяти метров, как вдруг я поймал себя на том, что не слышу дыхания Марты за своей спиной.
— Гесс, она пропала!
— Пропусти специалиста. — Он резко развернулся, кинулся назад, обнюхал всё и доложил: — Тео, тут есть дверь! Марту забрали туда. Я чую её запах! Кстати, кажется, она мне конфету зажала…
— Где дверь? — Я нащупал едва различимые в полумраке створки, пару раз изо всех сил приложившись плечом.
Результат нулевой. Дверь железная, я не Геракл, тут даже стрелять бесполезно.
— Нам нельзя её потерять! За ней же Якутянка охотится. Дружище, ищи! Если похищение членов группы входит в специфику игры, то здесь должны быть люди и тайные ходы. Ищи хоть кого-нибудь, нам нужен язык! Да не твой же, задница Вольтерова…
— Не хочешь, чтоб я тебя лизь?! — совершенно искренне обиделся маленький чихуахуа.
Я чуть не застонал, потому что мы вновь впустую теряли драгоценное время. Хорошо ещё Гесс вдруг отвлёкся на какой-то малозначительный шорох и бросился вперёд. Я рванул за ним.
Зловещий женский хохот долетел из ниоткуда. Не узнать этот голос было невозможно.
— Гав! — грозно сообщил мне мой пёс, делая стойку перед малозначительной нишей на повороте.
Я полез туда с головой, за шиворот вытаскивая из картонного укрытия фальшивой стены молодого паренька в чёрном. Довольно грубоватого, надо признать, но мне это уже было не так чтоб важно…
— Чё за дела, дядя? Сотрудников хватать нельзя, в правилах же написан…
Доберман встал на задние лапы, впечатывая тяжёлые передние в грудь пойманного, и, жарко дыша ему в лицо, зарычал:
— Я тебе нос откушу, не беси собаченьку! Где Марта, где моя конфета?! Я нервный…
Парень на минуточку потерял дар речи. Я осторожно похлопал его по щекам, но он не реагировал, просто мумия какая-то с открытым ртом и выпученными глазами.
— Вот и что ты наделал?
— А чего сразу я? Я же его не кусь, только гавкнул немножечко. В ухо. Я невиноватый!
— Гесс, он теперь глухой, немой и в ступоре к тому же. Диоген мне в бочку, ну нельзя же так с живыми людьми.
— А с какими можно?
— Гесс!!!
— В следующий раз сам лови, — мрачно надулся доберман, отпуская жертву.
Сотрудник квест-клуба неравномерной массой стекал на пол.
— Дать ему лапку? — примирительно поднял взгляд мой пёс.
— Лучше не надо, — попытался остановить его я, но не успел.
Гесс сунул тяжёлую лапу в ладонь, парень автоматически пожал её, осознал, что сделал, и вообще ушёл в потерю сознания.
— Не погладил мой зад…
Мы запихнули несчастного обратно в нишу, и тут я заметил с обратной стороны бутафорской стенки приклеенный листок плана эвакуации в случае пожара. Отлично, теперь понятно, где мы и куда следует двигаться.
— Приятель, рвём по кратчайшей!
Прямо, налево, направо, прямо, перекрёсток, налево, направо, по кругу и налево, в главный зал. Бежали со всех ног, загребая на поворотах и едва не снося углы. В ушах до сих пор стоял зловещий смех Якутянки, было ясно, что во второй раз она шутить не станет. В конце концов, это был вопрос жизни и смерти. Ведь как прозорливо сказал Анчутка, теперь её можно убить. Серебряные пули в моём нагане удовлетворённо заворчали, ожидая своей очереди.
Доберман остановился так резко, что я едва не перелетел через его стальную спину. Мы стояли в центре перекрёстка, а со стороны левого прохода доносились голоса. Хор пел нечто лиричное, но хрипловато-невнятное, в стиле григорианских монахов, а незнакомый мужской фальцет, периодически возвышаясь, нёс традиционную в таких случаях пургу:
— Красящая губы знает ли, что краску ту делают из крови христианских младенцев? Дьявол разгуливает среди нас в обличье женском! Искушению подвержена была Ева, ибо слабы женщины! Из козлиных бород плетут они парики свои! Из-под самых адских котлов зола для туши для их ресниц! Из экскрементов разноцветных бесовских тени для век их! Задумайтесь, пока не поздно-о!
Короче, мы поняли, что всё это сектантство чистой воды. Но тут хоть ребята просто играют в «секту», зарабатывая квестами на любителях острых ощущений, а ведь есть люди, реально ведущиеся на такие вещи. По правде, мудрые православные святые никогда не считали женщину греховнее себя. Даже монахи и схимники просто уходили от мира в леса, пустыни или горы, но не вопияли на всю Сенатскую площадь, дескать, всё зло от баб, все грехи через них, гоните их, мужики, бейтя, бегитя, только тем и спасётися-а!
Мы на цыпочках двинулись вперёд, и уже через пять-шесть метров открылась довольно (относительно) большая комната, в которой полукругом спинами к нам стояло пятеро мужчин в длиннющих балахонах на манер белых борцов ку-клукс-клана против равноправия негров.
Только у тех костюмы были белые, а у этих чёрные или тёмно-коричневые, при таком освещении трудно разобрать. Но самое главное, что к кирпичной стене была прикована наручниками откровенно зевающая рыжая красавица. Непохоже было, что Марта чего-то там боится или чувствует себя похищенной. Как и моему псу, всё происходящее казалось ей игрой, где-то интересной, где-то навязчивой, где-то наивной, но тем не менее в истерике она не билась, белугой не ревела, рук не заламывала, прекрасного принца на помощь не звала.
— Видишь бесов? — шёпотом спросил я у чихуахуа.
Гесс подёргал носом и так же тихо сообщил:
— Не вижу, но чую. Их много.
— Больше десяти?
— Меньше.
— Тогда немного. — Я достал револьвер, подумал и сунул его обратно, в такой толчее пуля может отрикошетить от стены, случайно задев ни в чём не повинную массовку. Хотя как сказать — неповинную? В конце концов, это ведь кто-то из них провёл или притащил сюда своих личных бесов.
— Действуем по обстановке.
— Могу кусь?
— Если понадобится. Но сначала обложим их как следует.
В следующие три-четыре минуты обкатанный и утверждённый худсоветом квест «Секта» полетел к Вольтеру в тощую задницу! Весёлый доберман лаял так, что кирпичная пыль сыпалась с потолка, а я матерился до такой степени, что острые уши моего пса сворачивались в некое подобие ушей индийских лошадок марвари. Ну, тех самых, у которых эльфийские ушки винтом скручиваются друг к другу, лишь бы одновременно услышать слова Будды из внешнего мира. Как-то так или я не прав и речь о Кришне, да? Ну и ладно.