Бешеное счастье некроманта
Часть 9 из 38 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— Все норм? — уточнил дракон. — А то со стороны выглядишь как поперхнувшаяся овца.
И, оттопырив мизинчик, этот эстет недобитый сделал большой хлюп из чашки. Да-да, не глоток, а именно хлюп. Мерзкий, долгоиграющий с эхом в салочки хлюп!
Убила бы! Да мертв уж.
— Где ты это взял?
— Где взял, там больше нету, — ухмыльнулся дракон.
Только теперь я обратила внимание на то, что его тонкие кожистые перепонки крыльев давным-давно сгнили, и если остальной массив некромант смог восстановить и нарастить плоть, то крылья не подлежали ремонту.
— Ух ты! Он разумный! — возрадовалась вернувшаяся к столу Решка.
— Он безумный, — припечатала я, демонстративно плавя вилку.
— Дамочки, не спорьте, — заявил драколич, салютуя чашкой. — Давайте сойдемся на мнении, что я просто классный.
Я бы поспорила с этим высказыванием, но банально не успела. На столешницу опустился поднос с тремя кружками, над которыми поднимался ароматный парок с запахом корицы и горечи.
— Эй! — возмутился Спайк, ставя свою кружку. — Ты что, не в курсе концепции глумления над обидчиками?
— Умолкни, — хриплый приказ и быстрый кивок нам. — Разбирайте.
С подозрением посмотрела на присевшего за наш стол некроманта, на кружки, снова на блондинистое и загорелое недоразумение.
Влад оделся, что не могло не радовать. Черные штаны, серый свитер грубой вязки, только подчеркивающий яркость голубых глаз. На фоне неброской, вытертой, линялой и знатно побитой временем и молью одежды остальных некромантов прям первый модник башни.
А я никогда не доверяла модникам.
— Ты туда плюнул? — ткнула пальцем в подношение.
— Обижаешь. — Влад сел и забрал с подноса свой кофе. — Я некромант. Мне достаточно просто посмотреть, чтобы что-то протухло.
— Кофе! — радостно пискнула Решка и утащила вторую кружку. — Ммм… вкуснота. Спасибо, Влад. Кстати, приятно познакомиться. Я — Перпоцдра.
Печенье встало поперек мертвой глотки Спайка. Дракон судорожно закашлялся и принялся бить себя в грудь когтистой лапой.
— И, прежде чем ты сделаешь ошарашенное лицо и переспросишь «Как? Как?», я с большим удовольствием повторю, — продолжила как ни в чем не бывало Решка. — Перпоцдра — первый поцелуй дракона.
Кашель драколича приобрел истеричный характер и стал больше напоминать смех престарелого курильщика.
— Еще у меня есть брат Препри — прекрасный принц и сестра Вздыхюндева. Как видишь, принцип наречения в нашей семье прост и понятен.
— Креативно, — осторожно кивнул некромант.
— Не то слово, — просияла Решка. — Мой папа — военный, а мама — авантюристка!
— Домохозяйка, — вмешалась я, глядя на живительный напиток, все еще томящийся в ожидании на подносе.
— Что в принципе одно и то же, — авторитетно заявила Решка. — Потому что только авантюристка с бездной количества свободного времени и любовью к сказкам может придумать чушь в качестве имени. Но ты можешь звать меня Решка. Прикол сложных имен в том, что можно выбрать любое подходящее… Еще раз спасибо за кофе. Кейт, прекрати уже гипнотизировать кружку взглядом и начни наслаждаться. Он без добавок, я проверила будущее. Кстати, Влад, когда ты принесешь плакат?
— Плакат? — вконец опешил голубоглазый некромант.
— Какой плакат? — прекратил имитировать приступ неконтролируемого удушья драколич.
Решка захлопала ресницами.
— Ну тот самый, который ты подарил Кейт, чтобы она могла каждое утро любоваться твоим загорелым телом в красных плавках.
Моя рука, все-таки решившаяся взять вражеское подношение, дрогнула. Черная жидкость качнулась, плеснула через край и попала на кожу. Зашипела и через мгновение испарилась, оставив некрасивый след.
— Или ещё не подарил? — несколько неуверенно продолжила ясновидящая, уже понимая, что сболтнула лишнее. — Извините, я не должна была этого говорить.
Драколич громко заржал и забил лапой по столу.
— Беру свой непочтительный вяк обратно, Владька, ты прекрасно осведомлен о концепции глумления! Плакат! Нет, ну надо же! Плакат, ой, я сейчас разрыдаюсь от смеха!
А некромант наклонился ближе и хрипло добил:
— Я даже припоминаю подходящую фотографию.
— Ха. Ха, — раздельно произнесла я, всем видом демонстрируя, что думаю по поводу плакатика с полуголым Владом на стенах своей новой комнаты.
Решка смущенно пила кофе, старательно избегая моего сердитого взгляда. Влад продолжал улыбаться, мысленно предвкушая веселье. Драколич решил не откладывать и веселился уже сейчас.
Мы ещё не знали, что всего через пару часов на крыльце башни обнаружат труп.
ГЛАВА 6. Пробуждение
— Нееет! — убивался некромант в зверской бандане. — Он же был так молод!
Выстроившиеся в колонну по росту боевики разглядывали кривую и дерганую надпись «Некроманты — тьвари, мэрзОто и сволОто», намалеванную (вот так неожиданность!) веселенькой розовой красочкой.
Вероятно, диверсанты хотели красную, зловещую надпись а-ля кровь, но перепутали банки. Цвет «бедра испуганной нимфы» — кажется, так обозвали этот оттенок розового в одном из модных журналов.
И если со смысловой нагрузкой намалеванного высказывания я была отчасти согласна, то вынести эстетический и орфографический ужас оказалось выше моих сил.
Вот почему я с чрезмерным вниманием наблюдала за расползающейся лужей, которая медленно, но верно кралась к трещине в плитах.
Хмурый зам главы отделения некромантии, он же «тьварь», тоже не оценил художеств и теперь деловито осматривал место преступления, исследуя дорожку и покосившееся от времени крыльцо на предмет обнаружения улик. А может, просто гулял по утренней росе, дышал свежестью и обдумывал список гостей для ритуала с девственницей и последующей массовой оргией.
Кто ж знает, что там за манная каша в башке у некроманта.
— Почему он?! — продолжал рыдать паренек, обхватив себя за тощие плечи. Он стоял на коленях, не в силах подняться от горя, и причитал: — В башне столько кандидатов на тот свет, но судьба выбрала моего лучшего…
— Эдвард, подбери сопли. Ты же мужчина, — оборвал стенания Праймус, словно ырка из табакерки, появляясь в холле. За ним весело трусил драколич.
А вот, дорогие друзья, пожаловали «мэрзОто» и «сволОто».
— Кто обнаружил? Сбегай и проверь вахтера на проходной, возможно, он видел диверсантов. Эдвард, я серьезно, хватит нас позорить, — принялся командовать Данте.
— Обожаю это место! Просто происшествие на происшествии, — заявил Спайк, останавливаясь перед боевым строем, аккурат у моих ног. — Что тут у нас, Кейт? Труп? Ну, как говорится, с утра помер — весь день свободен!
Я еще раз посмотрела на тело и поморщилась.
— Ты можешь шутить на полтона ниже? А то мне стыдно рядом стоять.
Драколич демонстративно развернулся и фыркнул.
— Кейт Хьюстон, — нарочно громко проговорило это «сволОто». — Ты злобная, эгоистичная стерва с отвратительным чувством юмора, поэтому от всей души желаю тебе поперхнуться эликсиром бессмертия. А сейчас в сторону, я хочу лично познакомиться с боевыми хомячками.
И Спайк двинулся вдоль шеренги с видом генерала, принимающего парадное построение.
— Приятно познакомиться, Спайк. Очень приятно. О, какой здоровяк! Привет, я — Спайк. Очень приятно. Приятно. Спайк. Аргх! — захрипел придушенный дракон, напоровшись на бич всех времен и народов — на радостную Решку.
— Ути-пути, какой сладкий милый дракончик, — засюсюкала та, сжимая лебединую, в смысле тонкую и беззащитную, шею зубастой твари. На лице соседки застыло выражение убийственной доброжелательности.
Драколич задергался, заскрежетал по полу когтями.
Все, голубчик. Карма она такая… злобная, эгоистичная стерва с отвратительным чувством юмора!
Тем временем Данте Праймус и Бендер, шептавшиеся о чем — то в сторонке, кивнули друг другу и обернулись.
— Кейт Хьюстон, — позвал зам с интонацией «виновна».
— Я что, по — вашему, похожа на убийцу? — моментально вспыхнула я, выходя вперед.
Некромантишка высокомерно вскинул подбородок.
— А то. И прямо сейчас вы убиваете мое терпение.
— Мой коллега просит вас подойти, — перевел с чванливого на человеческий Данте Праймус.
Я пожала плечами и поплелась к ним.
Самое забавное, что наша память устроена с такой подковыркой, что каждый запомнил следующие десять минут по-разному. Кое-что домыслил ужас, живущий в душе даже самого элитного боевого мага. О чем-то решило категорично умолчать задетое эго. Ну а воображение причесало все в удобную форму и перекинуло в раздел долгосрочной памяти.
Ректор, принимавший письменные показания очевидцев, оценил стопку из пятидесяти версий с места событий, психанул и передал секретарше.
И лишь в одном очевидцы сошлись — они еще долго будут помнить случившееся на крыльце башни некромантов.
Я перешагивала лужу крови, расплывающуюся от тела убитого. Эдвард шумно сморкался в платок с подвываниями: «Как жесток мир! Моя лучшая попытка поднять кого-то…» Некроманты терпеливо ждали. Драколич царапал пол когтями и крутил хвостом, пытаясь вырваться из захвата, когда лицо ясновидящей превратилось в неподвижную маску, а взгляд стал пугающе глубоким. Решка смотрела даже не в пространство, а куда — то между и дальше по шкале временных передряг.
И, оттопырив мизинчик, этот эстет недобитый сделал большой хлюп из чашки. Да-да, не глоток, а именно хлюп. Мерзкий, долгоиграющий с эхом в салочки хлюп!
Убила бы! Да мертв уж.
— Где ты это взял?
— Где взял, там больше нету, — ухмыльнулся дракон.
Только теперь я обратила внимание на то, что его тонкие кожистые перепонки крыльев давным-давно сгнили, и если остальной массив некромант смог восстановить и нарастить плоть, то крылья не подлежали ремонту.
— Ух ты! Он разумный! — возрадовалась вернувшаяся к столу Решка.
— Он безумный, — припечатала я, демонстративно плавя вилку.
— Дамочки, не спорьте, — заявил драколич, салютуя чашкой. — Давайте сойдемся на мнении, что я просто классный.
Я бы поспорила с этим высказыванием, но банально не успела. На столешницу опустился поднос с тремя кружками, над которыми поднимался ароматный парок с запахом корицы и горечи.
— Эй! — возмутился Спайк, ставя свою кружку. — Ты что, не в курсе концепции глумления над обидчиками?
— Умолкни, — хриплый приказ и быстрый кивок нам. — Разбирайте.
С подозрением посмотрела на присевшего за наш стол некроманта, на кружки, снова на блондинистое и загорелое недоразумение.
Влад оделся, что не могло не радовать. Черные штаны, серый свитер грубой вязки, только подчеркивающий яркость голубых глаз. На фоне неброской, вытертой, линялой и знатно побитой временем и молью одежды остальных некромантов прям первый модник башни.
А я никогда не доверяла модникам.
— Ты туда плюнул? — ткнула пальцем в подношение.
— Обижаешь. — Влад сел и забрал с подноса свой кофе. — Я некромант. Мне достаточно просто посмотреть, чтобы что-то протухло.
— Кофе! — радостно пискнула Решка и утащила вторую кружку. — Ммм… вкуснота. Спасибо, Влад. Кстати, приятно познакомиться. Я — Перпоцдра.
Печенье встало поперек мертвой глотки Спайка. Дракон судорожно закашлялся и принялся бить себя в грудь когтистой лапой.
— И, прежде чем ты сделаешь ошарашенное лицо и переспросишь «Как? Как?», я с большим удовольствием повторю, — продолжила как ни в чем не бывало Решка. — Перпоцдра — первый поцелуй дракона.
Кашель драколича приобрел истеричный характер и стал больше напоминать смех престарелого курильщика.
— Еще у меня есть брат Препри — прекрасный принц и сестра Вздыхюндева. Как видишь, принцип наречения в нашей семье прост и понятен.
— Креативно, — осторожно кивнул некромант.
— Не то слово, — просияла Решка. — Мой папа — военный, а мама — авантюристка!
— Домохозяйка, — вмешалась я, глядя на живительный напиток, все еще томящийся в ожидании на подносе.
— Что в принципе одно и то же, — авторитетно заявила Решка. — Потому что только авантюристка с бездной количества свободного времени и любовью к сказкам может придумать чушь в качестве имени. Но ты можешь звать меня Решка. Прикол сложных имен в том, что можно выбрать любое подходящее… Еще раз спасибо за кофе. Кейт, прекрати уже гипнотизировать кружку взглядом и начни наслаждаться. Он без добавок, я проверила будущее. Кстати, Влад, когда ты принесешь плакат?
— Плакат? — вконец опешил голубоглазый некромант.
— Какой плакат? — прекратил имитировать приступ неконтролируемого удушья драколич.
Решка захлопала ресницами.
— Ну тот самый, который ты подарил Кейт, чтобы она могла каждое утро любоваться твоим загорелым телом в красных плавках.
Моя рука, все-таки решившаяся взять вражеское подношение, дрогнула. Черная жидкость качнулась, плеснула через край и попала на кожу. Зашипела и через мгновение испарилась, оставив некрасивый след.
— Или ещё не подарил? — несколько неуверенно продолжила ясновидящая, уже понимая, что сболтнула лишнее. — Извините, я не должна была этого говорить.
Драколич громко заржал и забил лапой по столу.
— Беру свой непочтительный вяк обратно, Владька, ты прекрасно осведомлен о концепции глумления! Плакат! Нет, ну надо же! Плакат, ой, я сейчас разрыдаюсь от смеха!
А некромант наклонился ближе и хрипло добил:
— Я даже припоминаю подходящую фотографию.
— Ха. Ха, — раздельно произнесла я, всем видом демонстрируя, что думаю по поводу плакатика с полуголым Владом на стенах своей новой комнаты.
Решка смущенно пила кофе, старательно избегая моего сердитого взгляда. Влад продолжал улыбаться, мысленно предвкушая веселье. Драколич решил не откладывать и веселился уже сейчас.
Мы ещё не знали, что всего через пару часов на крыльце башни обнаружат труп.
ГЛАВА 6. Пробуждение
— Нееет! — убивался некромант в зверской бандане. — Он же был так молод!
Выстроившиеся в колонну по росту боевики разглядывали кривую и дерганую надпись «Некроманты — тьвари, мэрзОто и сволОто», намалеванную (вот так неожиданность!) веселенькой розовой красочкой.
Вероятно, диверсанты хотели красную, зловещую надпись а-ля кровь, но перепутали банки. Цвет «бедра испуганной нимфы» — кажется, так обозвали этот оттенок розового в одном из модных журналов.
И если со смысловой нагрузкой намалеванного высказывания я была отчасти согласна, то вынести эстетический и орфографический ужас оказалось выше моих сил.
Вот почему я с чрезмерным вниманием наблюдала за расползающейся лужей, которая медленно, но верно кралась к трещине в плитах.
Хмурый зам главы отделения некромантии, он же «тьварь», тоже не оценил художеств и теперь деловито осматривал место преступления, исследуя дорожку и покосившееся от времени крыльцо на предмет обнаружения улик. А может, просто гулял по утренней росе, дышал свежестью и обдумывал список гостей для ритуала с девственницей и последующей массовой оргией.
Кто ж знает, что там за манная каша в башке у некроманта.
— Почему он?! — продолжал рыдать паренек, обхватив себя за тощие плечи. Он стоял на коленях, не в силах подняться от горя, и причитал: — В башне столько кандидатов на тот свет, но судьба выбрала моего лучшего…
— Эдвард, подбери сопли. Ты же мужчина, — оборвал стенания Праймус, словно ырка из табакерки, появляясь в холле. За ним весело трусил драколич.
А вот, дорогие друзья, пожаловали «мэрзОто» и «сволОто».
— Кто обнаружил? Сбегай и проверь вахтера на проходной, возможно, он видел диверсантов. Эдвард, я серьезно, хватит нас позорить, — принялся командовать Данте.
— Обожаю это место! Просто происшествие на происшествии, — заявил Спайк, останавливаясь перед боевым строем, аккурат у моих ног. — Что тут у нас, Кейт? Труп? Ну, как говорится, с утра помер — весь день свободен!
Я еще раз посмотрела на тело и поморщилась.
— Ты можешь шутить на полтона ниже? А то мне стыдно рядом стоять.
Драколич демонстративно развернулся и фыркнул.
— Кейт Хьюстон, — нарочно громко проговорило это «сволОто». — Ты злобная, эгоистичная стерва с отвратительным чувством юмора, поэтому от всей души желаю тебе поперхнуться эликсиром бессмертия. А сейчас в сторону, я хочу лично познакомиться с боевыми хомячками.
И Спайк двинулся вдоль шеренги с видом генерала, принимающего парадное построение.
— Приятно познакомиться, Спайк. Очень приятно. О, какой здоровяк! Привет, я — Спайк. Очень приятно. Приятно. Спайк. Аргх! — захрипел придушенный дракон, напоровшись на бич всех времен и народов — на радостную Решку.
— Ути-пути, какой сладкий милый дракончик, — засюсюкала та, сжимая лебединую, в смысле тонкую и беззащитную, шею зубастой твари. На лице соседки застыло выражение убийственной доброжелательности.
Драколич задергался, заскрежетал по полу когтями.
Все, голубчик. Карма она такая… злобная, эгоистичная стерва с отвратительным чувством юмора!
Тем временем Данте Праймус и Бендер, шептавшиеся о чем — то в сторонке, кивнули друг другу и обернулись.
— Кейт Хьюстон, — позвал зам с интонацией «виновна».
— Я что, по — вашему, похожа на убийцу? — моментально вспыхнула я, выходя вперед.
Некромантишка высокомерно вскинул подбородок.
— А то. И прямо сейчас вы убиваете мое терпение.
— Мой коллега просит вас подойти, — перевел с чванливого на человеческий Данте Праймус.
Я пожала плечами и поплелась к ним.
Самое забавное, что наша память устроена с такой подковыркой, что каждый запомнил следующие десять минут по-разному. Кое-что домыслил ужас, живущий в душе даже самого элитного боевого мага. О чем-то решило категорично умолчать задетое эго. Ну а воображение причесало все в удобную форму и перекинуло в раздел долгосрочной памяти.
Ректор, принимавший письменные показания очевидцев, оценил стопку из пятидесяти версий с места событий, психанул и передал секретарше.
И лишь в одном очевидцы сошлись — они еще долго будут помнить случившееся на крыльце башни некромантов.
Я перешагивала лужу крови, расплывающуюся от тела убитого. Эдвард шумно сморкался в платок с подвываниями: «Как жесток мир! Моя лучшая попытка поднять кого-то…» Некроманты терпеливо ждали. Драколич царапал пол когтями и крутил хвостом, пытаясь вырваться из захвата, когда лицо ясновидящей превратилось в неподвижную маску, а взгляд стал пугающе глубоким. Решка смотрела даже не в пространство, а куда — то между и дальше по шкале временных передряг.