Бешеное счастье некроманта

Эти скорее забудут сменное белье и мешок с провизией, чем кристаллы для съемки. Они постоянно отстают от группы, потому что «Вы видели, какая там сосна? А камень?», просят попозировать у костра, спальника, сделать симпатичную рожу за завтраком. Что примечательно, большую часть пути они бегают за другими, стремясь создать удачный кадр, а после возвращения домой большая часть бегает за ними, стараясь заполучить те самые заветные кадры с кристаллов.

Другой тип — это «красавица», и она может быть как утонченной девой, которой, кажется, вообще забыли рассказать, куда идет группа, так и брутальным мужиком, от которого вот вообще не ждешь подставы. Чаще всего красавица набивает недра рюкзака масками, кремчиками, шампуньками и симпатичными футболочками. Будьте готовы к тому, что у красавицы окажется три пары обуви, и все неудобные, и уже на пятом часу она начнет ныть. Нытье продолжится до конца маршрута и станет основным лейтмотивом всего путешествия.

Следующим ярким представителем по праву считается «птица-говорун». Заткнуть этого товарища так же проблематично, как бьющий из земли фонтан. И вам еще крупно повезет, если вы столкнетесь с говоруном-весельчаком, гораздо хуже разновидность «зануда конченный», который при виде банальной елки способен часами разглагольствовать о покрытосеменных растениях.

Еще есть «деды», которые словно родились с бородой и видавшим виды рюкзаком за плечами, а есть полные «чайники», которые идут в поисках романтики и красивой ветки, которую прут на себе всю дорогу. Есть готовые ко всему «профи», а есть те, кого, по ощущениям, в дорогу собирала мама.

А есть некроманты.

И они поопаснее мешка с гремучими змеями.

Начнем с того, что под предводительством Рычая наш путь от замка «Когти ворона» до загадочной стены больше походил на броуновское движение, чем на маршрут из пункта А в пункт Б.

Лучше бы Данте дал карту, чем такого проводника.

На вас хоть когда-то падало осиное гнездо? Нет?

Вот и на меня ни разу. И на Влада, я спрашивала, тоже. А на Рычая упало. И ладно бы просто сорвалось с ветки и отдалось на волю притяжения, которое притянуло его к маковке верзилы, но неееет… Это Эдвард решил подшутить.

Не спрашивайте, в чем шутка, я, если честно, и сама не поняла. Выдвину предположение, что тикать от разъяренных насекомых по кустам и буеракам, но не факт, что окажусь права.

А что глава отделения некромантии про Влада говорил? Защитит как от мертвых, так и живых?

Хорошо, но кто защитит самого Влада от аллергии на лес?

Стоило нам отойти от замка и углубиться в подлесок, как наш накаченный блондинчик пошел мелкой крапинкой и начал так самозабвенно чесаться и оглушительно чихать, что все тати в испуге попряталась по норам.

Самое удивительное, что нечисть в виде драколича причиняла ровно столько хлопот, сколько я и ожидала. Спайк не затыкался. Совсем.

Он так сильно достал всех путников, что под конец этого долгого-долгого дня даже дружелюбный Эдвард косился на драконью шею с исключительно деловым вопросом: как с помощью одних только рук и голого энтузиазма перекрыть этот фонтан красноречия.

Ох, Эдвард… После своего срыва на кладбище я старалась не сильно цепляться к парню, который выбрал куртку под цвет рюкзака, а тот украл не иначе как с модного показа. Рюкзак был вполовину меньше наших, имел томный персиковый оттенок и на зависть всем сорокам блистал стразами. Короче, более непрактичной вещи для путешествия и не придумаешь.

А еще Эд оказался единственным, кто догадался захватить в дорогу книгу и модный журнал. И если к потертому томику «Забытая история некромантии» я отнеслась с пониманием, то журнал с последними приступами моды заставил меня всерьез засомневаться в адекватности путника.

— Одежда не должна столько стоить, — возмутилась я, глядя на четырехзначный ценник в уголке страницы. — Из чего они связали этот свитер, чтобы заломить такую цену? Из крылышек фей и детских снов про радугу?

— У тебя просто нет вкуса, — обиделся некромант-заморыш и больше мне журнал не показывал.

Большим плюсом в пользу Эдварда стало то, что он в очередной раз взвалил на себя функцию «хозяюшки». Большим минусом — внезапное открытие, что красиво сервировать блюда с закусками по скатерти — это не то же самое, что варить кашу в котелке.

Я должна была заподозрить неладное ещё на стадии отказа Рычая есть стряпню лучшего друга и крайне подозрительный побег в кусты Влада, снимавшего пробу с кушанья, но Эд застал меня врасплох.

— Ужинать будешь? — спросил некромант с улыбкой маньяка, связывающего жертву.

Согласие вырвалось само, словно его ляпнул пустой желудок, опередивший инстанции мозга. И только после взгляд устремился к котелку.

Перловая каша с кусочками чего-то неопознанного жила своей жизнью и с тихим чавканьем поедала оставленную без присмотра ложку.

В общем, к концу пятого дня пути в компании с некромантами у меня начали дергаться веко, чесаться кулаки и вопить самообладание. И если бы не клятвенные заверения Рычая, что скоро (вот буквально за тем леском, и еще чуточку по полю, а потом через реку и ещё два часа быстрым шагом) мы выйдем к поселку, то появились бы жертвы.

Хорошо прожаренные на костре моего гнева жертвы.

— Вон там! — ткнул Рычай в сторону затопленной низины.

Я напрягла сперва зрение, а потом и воображение, потому что крайне сложно различить поселок среди заросших осокой холмов и воды.

И вот есть на свете разные города и деревеньки, но то место, куда принесла нас нелегкая под предводительством Рычая — это сточная канава, благоухающая свиньями. Пьяными свиньями, похрюкивающими в собственных испражнениях, пиве и блевотине.

Крайне. Крайне сомнительный пункт для остановки путников.

— Уверен, что нам туда? — засомневался даже Спайк.

— Это самая короткая дорога, — несколько напряженно пробасил Рычай и сделал все, чтобы это прозвучало как «все будет так и не иначе».

— Уверен, что не нужно предупредить Кейт и Влада? — засомневался Эдвард, подтягивая лямки своего гламурного рюкзачка из линейки «для ярких девочек».

— Я люблю делать приятные сюрпризы, — ушел от ответа верзила и пустился вперед, дабы поскорее пресечь вопросы.

— Уверен, что нам будет приятно? — в этот раз выкрикнул свои сомнения уже сморкающийся Влад.

Короче, сомневались все, исключая уверенно шагающего Рычая.


Поселок с говорящим названием «Большие перебежки» больше походил на нечто, что притащил с улицы кот, а потом его обильно вырвало на половик у кровати. Народ здесь предпочитал жизнь спрессованным на крохотном пятачке и почему-то дичился огромных просторов полей, подпирающих домики со всех сторон.

А еще здесь стояла настороженная и какая-то противоестественная тишина. Та удивительная и не подвластная описанию тишина, от которой закладывало уши.

— Парни, у меня плохое предчувствие, — тихо пробормотала я, а внутри уже орали инстинкты, горели все лампы тревоги и выбивало предохранители. Огонь лизнул ладони, сообщая, что он всегда на посту.

Рычай, шагавший во главе нашей группы, обернулся, улыбнулся и… позеленел.

— Будь спок, Хьюстон, — прорычал орк. — Будь спок!

И, словно по сигналу тревожного колокола, в Больших перебежках по-волчьи взвыли собаки, заорали, загрохотали и бросились встречать гостей местные.

Орки. Да это же орки, мать вашу. Настоящие орки!

— Сюрприз!!! — прокричали Эдвард и преобразившийся в орка Рычай в мое офигевшее от увиденного лицо.

Официально заявляю, что за некоторые сюрпризы не грех и убить.





ГЛАВА 17. Стена




Орк сплюнул и поднял руки, приветствуя толпу, окружившую место для поединков в центре Больших перебежек. Толпа таких же зеленых горообразных существ оглушила восторгом своего фаворита Хурвая Непобедимого.

Насколько глупо сейчас надеяться, что это заботливая мамочка в шутку назвала его Непобедимым?

— Давай, Кейт. Ты справишься, Кейт. Главное, никого не бойся, Кейт, — тарахтел взбудораженный эльф, разминая мне плечи.

Я отмахнулась от наставлений задохлика, водички и предложения помолиться и решительно перешагнула нанесенную на земле разметку, пока упрямый Влад не сделал это первым.

«Фу-у-у!» — прогудели местные в качестве поддержки. Спасибо, что помидорами не закидали.

Староста (огромный старый дед) сунул палец в оглушенное криками ухо и энергично пошуровал там, по-видимому, пытаясь расшевелить полусонные от возраста извилины.

— Мы собрались здесь, чтобы встретить в дружеском поединке…

Ага, в дружеском, как же! Друзья не скалят клыки и не демонстрируют внушительные мышцы, перекатывающиеся под зеленой кожей.

— …традиции велят нам…

Угу, традиции, ври больше! Учебники уверяют, что у орков крайне туго с традициями. В смысле, она только одна — выдирать клыки у поверженных на поле брани врагов.

— …так пусть сойдутся равные…

Равные? Дед, ты серьезно? Да этот хрен зеленый больше двух с половиной метров, у него вон одна рука диаметром с мою грудную клетку. И это только кисть. Да он же разок сверху саданет, и я по уши в землю вкопаюсь!

— …и да начнется поединок! — подвел черту дед (хотелось бы верить, что не под моей жизнью) и с достоинством престарелой гиены улыбнулся. — Выбирай, воинственная дева, чем станешь сражаться.

Я стоически проигнорировала ободряющий свист (Рычай), победную речевку (Эдвард), обещание надежно упокоить в случае летального исхода поединка (Влад) и пожелание не облажаться (Спайк).

— Мое оружие всегда со мной, — буркнула я, намекая на магию, но доракхаи поняли все по — своему.

«А капелла. Она собирается сразить его а капелла» — побежал уважительный шепоток по толпе. Соперник скривился, поднял кулак и зло рявкнул, пресекая разговорчики, а после убийственно-медленно развернулся ко мне.

— Смело, — отдал должное моей подготовке, нахальству и скончавшемуся от стресса инстинкту самосохранения Хурвай Непобедимый. — Тогда и я не стану прибедняться.

Огромная зеленая ручища, раза в три больше той, что я могла припомнить (а я брала в качестве образца нечто среднее между поваром из трактира «Дряблое пузо» и легендарным боевым магом Эльриком Несокрушимым) нырнула под серую рубаху.

И вот я реально была готова ко многому. К тому, что сын свирепых завоевателей степи вытащит кривой нож с ручкой из человеческой кости. Или ритуальный скальпель, которым его соплеменники приносят богам жертвенные уши чересчур заносчивых магов.

Но никак не к тому, что грозный доракхай вынет на свет божий здоровенный рог и самозабвенно продудит мотивчик а-ля «в траве сидел кузнечик».

Такое чувство, что меня ударили. Дубиной. По голове.

Чем еще, ну кроме сотрясения и потрясения, можно объяснить музыкальные, а не кулачные пристрастия орков?

Логика категорически отказывалась ставить в один ряд доракхаев и музыку, боевой запал в сердцах швырнул доспех о стену, а здравый смысл просто охренел и сел в уголке.

Под шквал аплодисментов Хурвай Непобедимый поклонился и сунул дудку под рубаху. Староста развернулся ко мне и ткнул пальцем в плечо.