Бес в ребро

Григорий Шаргородский

ПРОЛОГ

ЧАСТЬ ПЕРВАЯГЛАВА 1

ГЛАВА 2

ГЛАВА 3

ГЛАВА 4

ГЛАВА 5

ГЛАВА 6

ГЛАВА 7

ГЛАВА 8

ГЛАВА 9

ГЛАВА 10





ЧАСТЬ ВТОРАЯГЛАВА 1

ГЛАВА 2

ГЛАВА 3

ГЛАВА 4

ГЛАВА 5

ГЛАВА 6





Эпилог





* * *





Григорий Шаргородский

БЕС В РЕБРО





ПРОЛОГ




Это был необычный кабинет с точки зрения не только земного дизайнера, но даже жителя Нью-Китеж-града. Казалось, что некто предельно могущественный извлек дорого и современно обставленную комнату из современного здания и забросил ее в преисподнюю. За огромными, от пола до потолка окнами виднелся удивительный город. Над полуразрушенными зданиями диковинной архитектуры всеми цветами радуги сверкало буйство привычного для Запределья энергетического шторма. Правда, привычным его мог назвать только истинный боярин или ушкуйник из его команды. Ведь простые обитатели Беловодья подобного не видели никогда в жизни. А магам-пустышкам, не решившимся стать ушкуйниками, удавалось заглянуть в Запределье лишь краем глаза из нутра хорошо защищенного «Скарабея», но и этого было достаточно, чтобы получить впечатлений на всю оставшуюся жизнь.


Князь Петр Епифанович Буслаев в былые годы провел не один десяток рейдов в Запределье и тамошние красоты, даже в столь достоверном отображении, не особо его впечатляли. И все же созданная специальными артефактами иллюзия была предметом его гордости.

Казалось бы, что тут какого? В дорогих заведениях Китежа хватало иллюзионных артефактов, которые создавали и не такие красочные картины, но там для подобных фокусов был необходим постоянный контроль мага-пустышки, а вот артефакторам Буслаева наконец-то удалось провести сопряжение магического конструкта с программной составляющей компьютера. А это значит, что грядет новая эпоха в жизни Беловодья. До самонастраивающихся артефактов еще далеко, к тому же придется долго рядиться с другими князьями и посадником о том, пускать ли новинки в народ — мало кому из магов понравится, что в перспективе активными конструктами смогут управлять даже недары. Но все это — проблемы далекого будущего, сейчас же над Буслаевым нависло нечто более актуальное и непонятно-угрожающее.

Простым нажатием кнопки князь убрал иллюзию, получив возможность посмотреть на Нью-Китеж-град практически с высоты птичьего полета. Отсюда до огромной парковки у основания здания лететь с полкилометра. Можно было и выше построить, но тридцать лет назад особый совет князей принял решение не заниматься извращениями и установить максимальную высоту княжеских башен в пятьсот метров. Правда, после появления на Земле «Бурдж-Халифы» опять возникли разговоры о снятии ограничения…

Князь мотнул головой, изгоняя из нее лишние мысли, и решительно поднялся с кресла.

Из огромного кабинета было два выхода — один в приемную, а второй в зал для совещаний, больше похожий на тронный. Конечно, огромное помещение с единственным креслом на возвышении — это жуткий анахронизм, но с приказом о переоборудовании тронного зала в обычную аудиторию Буслаев пока не спешил.

Выйдя в приемную, князь с легкой улыбкой посмотрел на испуганно вскочившую девушку. Юная недара боялась начальника до одури. Истинному магу было нетрудно прочесть ее эмоции. Да что уж там, при желании он мог раздуть ее страх до такого уровня, что она почтет за высшее благо выброситься из окна. Мог даже мгновенно распылить тело девушки, но мысли о подобной власти над окружающим пространством и населяющим его существами давно не тешили самолюбия истинного мага. И все же вот такой животный страх что-то затрагивал в его душе, словно яркая вспышка на сером фоне. Поэтому секретарш меняли сразу, как только они начинали привыкать к постоянному нахождению рядом со столь могущественным чародеем.

Женщины вообще быстро ко всему привыкают, а оказавшись в постели князя, так и вовсе теряют страх практически полностью.

— Машина готова? — не останавливаясь, спросил князь.

— Да, господин, — как китайский болванчик закивала девушка, семеня следом за хозяином.

— Останься здесь, — тихо сказал Буслаев и улыбнулся, ощутив огромное облегчение, исторгнутое из глубин души девушки.

Словно уловив передвижения князя, дверь в конце коридора открылась и оттуда появилась неразлучная троица ушкуйников. Истинный боярин Котов и два его опричника выглядели так, словно они только что покинули слет любителей стимпанка. Особенно выделялся сильно помятый, но, как любил говорить сам боярин, «счастливый» котелок Котова. На фоне одетого в строгий костюм хозяина троица ушкуйников смотрелась как минимум колоритно. Данное положение дел не особо нравилось князю, но указывать своим людям, во что им одеваться, он не считал нужным. Особенно это касалось тех, кто как минимум раз в месяц уходит в рейд на Запределье. На таких давить — себе дороже.

— Шеф, — без подобострастия, но и без панибратства обратился к сюзерену молодой боярин, — Лизка сказала, что вы собираетесь в Подол.

— Да, Миша, собираюсь.

— А на кой… — чуть смутившись своей прямоты, гроза запредельских эфирных тварей поправился: — Княже, неужели в Подоле есть кто-то, кто не побежит к вам на цыпочках?

— Есть многое на свете, друг Горацио…

Не заметив отклика в глазах подчиненного, князь не стал продолжать.

Да уж, классика старого мира не в чести у нынешней молодежи, так что объяснил все без цветистых аллегорий:

— Нам нужно прокатиться на Паутинку.

— А-а, — тут же все понял боярин, правда, как-то слишком уж легкомысленно.

А вот его подчиненные ощутимо напряглись, и князь поздравил себя с правильным выбором опытных опекунов для слишком уж молодого боярина, всего лишь три года как обосновавшегося в Беловодье. Походы в Запределье и то могущество, которое получают там истинные маги, иногда сносит крышу похлеще крепкой выпивки. Так что приходится контролировать лихачей с помощью опытных магов-пустышек, пока они не поймут, что Беловодье скрывает в себе опасностей не меньше, чем «мир в пустоте».

Личный лифт князя открылся по первому же требованию, и вся компания споро загрузилась в него, благо места там хватало.

Внутри царила тишина — никто не решался отвлекать князя от его стратегических дум. Но сейчас Буслаев просто смотрел сквозь стекло кабины.

Башня представляла собой эдакий полый цилиндр циклопических размеров. В почти глухой наружной стене стремящегося к небесам колодца лишь изредка попадались зеркальные окна, а вот внутри гигантского строения бурлила жизнь. Этажи с зимними садами перемежались застекленными бассейнами. Глядя на них, казалось, что огромная масса воды, сквозь которую пролетал лифт, попросту парит в воздухе. И в этом муравейнике постоянно сновали тысячи людей — его людей. Он был властен над каждой жизнью, но не упивался этим подобно земным владыкам. Истинные маги, достигшие уровня князей, мыслили иными категориями. Кто-то воспринимал своих подданных как большой зверинец, кто-то — как полезный, но не особо ценный ресурс, а для Буслаева вассалы являлись практически частью его естества — низовыми элементами своеобразного роя, мозгом и богом которого был он сам.

И все же умный от природы и наделенный огромными ментальными способностям маг постоянно одергивал себя, потому что переоценка реальности может стать не менее гибельна, чем атака стаи эфирных медуз — самых опасных тварей Запределья.

Оторвав взгляд от простого, можно сказать, примитивного праздника жизни за стеклом лифта, князь вернулся к собственным проблемам. Злость — именно она сейчас доминировала в ауре мага. Бесило даже не то, что десять лет экспериментов пошли коту под хвост, а безнаказанность, с которой действовал виновник всех бед. Ни сам князь, ни его ищейки не смогли найти даже тени следа убийцы, так что пришлось отправляться за помощью к ведьмам. Причем лично, потому что простых посланцев старая паучиха даже слушать не станет.

Погрузка в бронеавтомобили и путешествие в южную часть Нижнего Подола прошли штатно. Казалось бы, зачем столь могущественному магу понадобилась охрана и броневики? Ведь он сам являлся запредельно мощным оружием. Многие истинные тоже так думают, и именно их потом находят убитыми порой простыми недарами. Князь должен думать о своей вотчине, а не заниматься отслеживанием сиюминутных опасностей, для этого у него есть бояре и ушкуйники.

Квартал под названием Паутинка на фоне относительно небогатого Нижнего Подола ничем особым не выделялся, но только до того момента, пока броневики не свернули на очередном повороте и не нырнули в обычный с виду спуск на подземную парковку. Вот здесь и начался местный колорит. Вместо стандартного для подобных строений широкого пространства с низким потолком машины выкатили в огромную пещеру. Понятно, что неровные каменные стены были лишь похожи на цельный гранит. Нарочито грубые барельефы с изображением пауков и нитей паутины впечатляли, и на простых посетителей это должно действовать убойно.

Соответствующей атмосферы обстановке добавляли стражи с факелами в руках. С обнаженными торсами и цветастыми татуировками они выглядели как цирковые зазывалы. Но обольщаться не стоило, в связке с замершими в тени жрицами, которые скрывали тела и лица под балахонами, стражи были способны на многое. Скорость, сила и сопротивление магии вкупе с предвидением любых действий врага — сильнейший козырь даже против истинного мага. Конечно, любой князь без особого труда положит всех присутствующих в зале стражей и жриц, но вот того же юного боярина они смогут угробить, пусть и потеряв половину состава.

Покинув автомобиль, князь сразу направился к стене, на фоне других выделявшейся огромным каменным кругом, поставленным на ребро. Охране пришлось остаться у машин, не смотря на явное недовольство боярина Котова, но ситуацию они успели обсудить еще по пути сюда, так что обошлось без препирательств излишне рьяного телохранителя.

С глухим скрежетом огромная каменная шайба откатилась в сторону. На простых обывателей сие действо наверняка производило неизгладимое впечатление, но князь прекрасно видел, что все это лишь бутафория — бетонная конструкция и гидравлический привод без крохи магии.

Обширное пространство зала резко сменилось узким и высоким коридором, верхняя часть которого была сплошь затянута густой паутиной. По необычному подвесному полку сновали здоровенные, не меньше крупной собаки пауки. Это, конечно, уже не бутафория, но все равно декорация — ужас западных лесов, ядовитые тарантеллы, были лишены ядоносных желез и жал, так что напугать могли опять же лишь суеверных просителей милости Великой матери.

Поход по узким проходам в сопровождении стражей с факелами продлился недолго, и вскоре князь оказался в небольшом восьмиугольном зале с низким потолком. Здесь не было никаких барельефов, а из мебели присутствовала лишь циновка в центре зала, на которой и восседала древняя старуха. Одета она была в балахон, казалось бы, пошитый из комковатой и неоднородной паутины. Выглядывающие через прорехи участки сморщенной кожи густо покрывала давно выцветшая татуировка.

— Зачем ты явился в обитель Матери, извращенец?

Слова старой ведьмы не задели князя, он прекрасно знал, что это не оскорбление. Просто последователи данного культа считали, что маги своими действиями извращают естественное течение энергии и событий.

— Мне нужна твоя помощь, — не размениваясь не пикировку, просто сказал князь. — Я не могу найти убийцу своих детей.

— Убивать детей плохо, — безэмоционально ответила высшая жрица культа. — Мать поможет тебе. Мне нужна вещь, принадлежавшая тому, чью нить оборвал убийца.

Князь догадывался о возможности подобного нюанса, так что подготовился. Шагнув к сидевшей на циновке старухе, он протянул ей небольшого плюшевого зайца.

Что удивительно, ни сопровождавшие его стражи, ни следовавшие за ним тенью младшие жрицы даже не дернулись. Князь испытал странное ощущение от того, что его не боятся. Но не по причине недооценки возможностей, а просто потому, что могут читать будущее на коротком отрезке. Они умели то, на что истинный маг не способен при всей своей мощи и опыте.