Белая весна

– Ладно. Тогда я откланиваюсь, а ты тут сам разбирайся.

Попрощался и вышел.

Игорь Иванович остался разбираться. Он отлично понимал, что все было не так просто. И не так легко. Но… основа все равно та же, вне зависимости от побуждений.

Лиза гуляла? Да!

Изменяла? Направо и налево. Еще и фотки делала!

Положа руку на сердце, и насчет кожно-венерических Боря был прав. Игорь бы на такой точно не женился. А потому мужчина вернулся в гостиную, размахнулся – и влепил дочери еще одну затрещину.

– Поедешь в Англию. В пансион.

– Папа!!!

– Посидишь там пару лет, потом посмотрим на твое поведение! Дура!

Последнее Лиза и сама понимала. Но как же было обидно! Она же уже… вот все-все! И насчет платья поговорила, и примерка на днях, и свадьбу начала планировать, и…

И – все?!

Англия?

С ее мерзкой погодой, дурацкими обычаями и гадкими англичанами? Которые даже умываются не проточной водой, а наливают ее в раковину, затыкают пробку и плещутся в грязи? А пудинг?

Такое же жуткое блюдо, как и его название!

Только и того, что снобизма выше Биг-Бена. А так – на карте не найдешь!

– Папочка, умоляю!!! НЕ НАДО!!!

Игорь Иванович хлопнул дверью и вышел. Брат только головой покачал:

– Ну и дура ж ты, сестренка.

– Да пошел ты!

– Я пошел. А ты поедешь.

Лиза взвыла.

Англия становилась омерзительной реальностью! Ы-ы-ы-ы-ы-ы, да чтоб вас… чтоб вам…

Почему затонула не она, а Атлантида?! Где справедливость?!





* * *


– Анечка, поздравь меня, я теперь свободен!

– Поздравляю!

Аня выслушала чуточку хвастливый мужской рассказ о Лизе, но поздравила любимого мужчину совершенно искренне. Лизу ей жалко не было.

Во-первых, ее никто гулять не заставлял.

Во-вторых, ее никто силком замуж не выдавал.

В-третьих, а с Кирой она что сделать хотела?

Так что все правильно, как аукнется, так и откликнется. Ты хотела девочку в интернат сдать, теперь сама туда поедешь.

Только вот…

Борис начал все активнее намекать насчет осени.

А кто был по-настоящему счастлив, так это Кира.

– Минус одна Лиза-подлиза! – сообщила она Смайлику, скармливая на радостях коту здоровущий ломоть хамона. – И чего папа тянул?! Давно бы так!


Кот согласно муркнул.

Конечно, давно бы так!

И вообще, котов можно кормить вкусным мясом без оглядки на разных там подлиз! И побольше, побольше. А уж он отблагодарит как полагается!

Например, мышкой.

Сегодня же принесет и на тапочки положит. Вкусненькую…





Хормельская волость


– ЧТО?!

Никон Иванович аж рот открыл от удивления!

Упырица?!

Сеньку съела?!

– Как Творец един! Так оно и было! – принялся клясться Гришка.

Не всех перестреляла охрана Меншикова, нет, не всех. Одному «счастливчику» уйти удалось, вот он сейчас и отчитывался лично Никону Ивановичу. И выглядело это в его изложении ТАК…

Яна бы собой гордилась!

И когти у нее на руках были черные, длинные, и клыки что те иголки, и кожа голубого оттенка, и волосы-змеи… И вообще, это лично она всех перегрызла!

Сначала заманила, прикинулась этакой девицей-красавицей, а потом как… ух! И перекинулась!

Гришка все это время молился, вот и не подействовало на него. А остальные, видать, не так молились. Или не о том. И вообще… вот! У него образок аж с самой Фарафон-горы! Освященный!

Подействовал…

За образок он огреб отдельно.

Никон Иванович отправил идиота чистить нужники. Но обдумать информацию не успел – к нему прилетела Валька.





* * *


Женщины умеют устраивать бурю в стакане воды. А уж когда для нее есть повод…

Валька и устроила. Смысл был в том, что она доверила Никону самое ценное, что у нее было. Нет, не девичью честь!

А племянника!

Любимого и родного!

А тот его и не уберег…

Коли так… и не надо, вот не надо мне про упырей! НЕ ВЕРЮ!!!

А потому… пока ты не узнаешь, что с племянничком моим случилось, пока не отомстишь за него… не видать тебе тела белого!

Хошь стреляй, хошь не стреляй…

«Черт ли сладит с бабой гневной?»

Однозначно, Пушкин знал, о чем писал. Никон чертом не был, даже не представлял, что это такое (не было в местной религии чертей, не на кого было свою дурость списывать), а потому и он не справился.

Напрочь испортив ему настроение, вредная баба удалилась. Никон хлопнул стакан водки и распорядился позвать к себе Фролку Ежа.