Бегущая с волками. Женский архетип в мифах и сказаниях

Однажды, несколько дней тому назад, жил-был один человек, и был у него большой жернов, которым он молол зерно для всей деревни. Пришла для мельника тяжелая пора, и не осталось у него ничего, только старый жернов в остове мельницы да цветущая яблоня за ним.

Взял он как-то свой среброгубый топор и пошел в лес нарубить дров. Вдруг вышел из-за дерева незнакомый старик и говорит:

– Зачем тебе мучиться, рубить деревья? Я осыплю тебе богатствами, если отдашь мне то, что у тебя за мельницей.

"Нет у меня за мельницей ничего, кроме цветущей яблони", – подумал мельник и согласился.

– Через три года я приду и заберу то, что мне причитается, – ухмыльнулся старик, заковылял прочь и исчез между деревьями.

По пути домой мельник встретил жену – она выбежала ему навстречу простоволосая, в развевающемся переднике.

– Муженек, муженек! В мгновение ока в наш дом пришло богатство: новые часы на стене, обитые бархатом стулья взамен деревянных, шкафы ломятся, ящики и бочки полным-полны! Прошу тебя, скажи, как это произошло?

Не успела она это сказать, как на пальцах у нее засверкали золотые кольца, а на голове – золотой обруч.

Мельник только ахнул. Его старый камзол из домотканого стал атласным, и старые деревянные башмаки, каблуки у которых были до того сношены, что носы задирались вверх, тоже преобразились.

– Это все подарки незнакомца, – с трудом выговорил он. – Я встретил в лесу старика в темном плаще, и он пообещал мне богатство, если я отдам ему то, что у нас за мельницей. Ведь мы можем посадить и другую яблоню, правда, женушка?

– Что же ты наделал, муженек? – вскрикнула жена и побледнела, как мертвая. – Человек в черном – это сам дьявол. За мельницей и правда стоит яблоня, да только там еще и наша дочь – подметает двор ивовым веником!

Несчастные родители пошли домой, всю дорогу роняя слезы. Дочь их три года оставалась в девицах, а нравом была нежна, как первые летние яблоки. В тот день, когда за ней пришел дьявол, она умылась, надела белую рубаху и встала посередине круга, который начертила мелом. Когда дьявол протянул руку, чтобы ее схватить, невидимая сила отшвырнула его на другой конец двора.

– Пусть не смеет больше умываться, – крикнул дьявол, – а то мне никак к ней не подойти!

Девица и ее родители перепугались до смерти. Так прошло несколько недель. Бедняжка не умывалась, так что волосы ее свалялись, ногти стали походить на черные полумесяцы, кожа посерела, одежда потемнела от грязи и стояла колом.

Когда девица стала совсем походить на зверя, явился дьявол. Но девушка плакала не переставая. Слезы стекали по пальцам, струились по рукам, и было их так много, что ее грязные руки снова стали чистыми и белоснежными. Дьявол страшно разъярился.

– Отрубите ей руки, иначе мне к ней не подойти! Отец был в ужасе.

– Ты хочешь, чтобы я отрубил руки собственной дочери?

– Делай, что тебе сказано, а не то здесь все умрет: и ты, и твоя жена, и все поля, которые можно охватить глазом, – рявкнул дьявол.

Отец до того перепугался, что послушался и, попросив у дочери прощения, стал точить свой среброгубый топор. Девица покорилась своей участи и молвила:

– Я твоя дочь, делай, что тебе приказано.

Так он и сделал, и никто не мог сказать, кто громче плакал от горя – девица или ее отец. Так закончилась для девицы привычная жизнь.

Когда дьявол пришел снова, девица так заливалась слезами, что обрубки рук снова стали чистыми, и когда дьявол попытался ее схватить, его опять отшвырнуло через весь двор.

Изрыгая такие проклятия, что в лесу вспыхнуло пламя, дьявол исчез навсегда, потому что потерял все права на девицу.

Отец и мать постарели на сто лет. Как и все, кто живет в лесу, они продолжали держаться изо всех сил. Отец предложил дочери прекрасный замок, полный сокровищ, но девица сказала, что ей больше подобает просить подаяние и полагаться на милость других. Она обвязала руки чистой белой тканью и на рассвете ушла из той жизни, к которой привыкла.

Так она шла и шла. Полуденное солнце стало припекать, и струйки пота промыли светлые дорожки на ее темном лице. Ветер растрепал ей волосы, так что они стали походить на неряшливое сорочье гнездо. Посреди ночи она подошла к королевскому саду, где висящие на деревьях плоды поблескивали в лучах луны.

Войти в сад она не могла, потому что он был окружен рвом. Тогда бедняжка упала на колени, потому что обессилела от голода. Вдруг явился призрак в белом одеянии и, закрыв ворота шлюза, спустил воду из рва.

Девушка стала бродить между грушевыми деревьями и каким-то образом поняла, что каждая прекрасная груша сосчитана и пронумерована, и все они охраняются. Но вдруг ветка сама, поскрипывая, склонилась к ней, предлагая висящий на самом ее конце сочный плод. Безрукая девица приблизила уста к золотистой кожице груши и стала есть, стоя в лунном свете: руки обмотаны белой марлей, волосы всклокочены – не девушка, а пугало воронье.

Садовник все видел, но понял, что девицу охраняет призрак, и не стал ей мешать. Съев одну-единственную грушу, она перебралась через опустевший ров и устроилась на ночлег в лесной чаще.

На следующий день пришел король и стал пересчитывать свои груши. Недосчитавшись одной, он обыскал весь сад, но так и не нашел исчезнувшего плода. Тогда садовник сказал:

– Этой ночью два привидения осушили ров, вошли в сад, когда луна стояла высоко в небе, и одно из них, в облике безрукой женщины, съело грушу, которая сама к нему опустилась.

Король решил, что ночью сам будет сторожить. Когда стемнело, он пришел вместе с садовником и чародеем, который умел разговаривать с духами. Все трое сели под деревом и стали ждать. В полночь из леса появилась девица: на теле грязные лохмотья, волосы всклокочены, лицо в полосках грязи, кисти рук отрублены – и с ней призрак в белом одеянии.

Они вошли в сад тем же способом, что и накануне. И снова дерево плавно склонило ветку, чтобы девушка смогла достать плод, и та стала откусывать понемногу от росшей на конце ветки груши.

Чародей подошел поближе, но не слишком близко, и спросил:

– Из сего ты мира или из иного?

– Когда-то я была из мира сего, – отвечала девица, – а теперь не из мира сего.

– Кто это, женщина или дух? – спросил чародея король.

Тот ответил, что и то и другое сразу. Сердце короля встрепенулось, он подбежал к девушке и воскликнул:


– Я не покину тебя! Отныне я буду о тебе заботиться!

Он отвел ее в замок и сделал для нее пару серебряных рук. А потом вышло так, что король взял безрукую девицу в жены.

Но вот пришло время королю ехать на войну в дальние страны, и он попросил мать позаботиться о юной королеве, которую любил всем сердцем.

– А если она родит дитя, немедля пошлите ко мне гонца.

Юная королева благополучно родила здорового младенца, и королева-мать послала к сыну гонца, чтобы сообщить ему добрую весть. Но в пути гонец устал и, когда подъехал к реке, его стал одолевать сон и под конец совсем одолел, так что он прилег на берегу. Тут из-за дерева вышел дьявол и подменил письмо. Теперь в нем говорилось, что королева родила полуребенка-полусобаку.

Прочитав его, король ужаснулся и отослал гонца обратно, написав матери, чтобы та была нежна с молодой королевой и позаботилась о ней в это трудное время. Когда гонец снова подъехал к реке, его так разморило, будто он перебрал на пиру, и он уснул на берегу. Тут опять появился дьявол и подменил письмо, так что теперь оно гласило: "Убейте королеву вместе с ребенком".

Королеву-мать потрясло распоряжение сына, и она послала гонца за подтверждением. Гонцы скакали взад-вперед и каждый раз засыпали у реки, а дьявол подменял письма, которые с каждым разом становились все ужаснее. В последнем было написано: "Сохраните язык и глаза королевы как доказательство того, что она убита".

Королева-мать не могла допустить, чтобы кроткая молодая королева погибла. Она велела убить лань, взяла язык и глаза и спрятала. Потом помогла молодой королеве привязать ребенка к груди и, закрыв ей лицо покрывалом, велела бежать ради спасения своей жизни. Женщины заплакали и поцеловались на прощание.

Молодая королева скиталась, пока не забрела в такой глухой, дремучий лес, какого в жизни не видывала. Она бродила взад-вперед и по кругу, но никак не могла найти тропинку. Когда стало темнеть, появился знакомый призрак в белом и отвел ее на бедный постоялый двор, который держали добрые лесные жители. Другая девица в белом пригласила королеву внутрь и назвала ее по имени. Ребенка уложили спать.

– Как вы узнали, что я королева? – спросила безрукая девица.

– Мы, лесные жители, это видим, госпожа. А теперь отдыхай. Королева с сыном прожила на постоялом дворе семь счастливых лет. Руки ее постепенно отросли: сначала это были младенческие ручки, розовые как жемчуг, потом руки девочки и наконец женские руки.

За это время король вернулся с войны. Увидев его, старая мать заплакала:

– Зачем ты заставил меня погубить две невинные души? – и показала глаза и язык.

Выслушав ужасную историю, король зашатался и неутешно зарыдал. Видя его скорбь, мать сказала, что то были глаза и язык лани и что она отослала королеву с ребенком в лес.

Король поклялся не есть и не пить и, чтобы найти их, скитаться до тех пор, пока небо не изменит свой цвет. Он искал семь лет. Руки его почернели, борода стала бурой, как мох, веки покраснели и потрескались. Все это время он не пил и не ел, но какая-то великая сила помогла ему выжить.

Наконец он добрался до постоялого двора, который держали лесные жители. Женщина в белом пригласила измученного путника войти, и он прилег отдохнуть. Та же женщина закрыла ему лицо покрывалом, и он уснул. От его дыхания покрывало вздымалось и опадало и наконец соскользнуло. Король проснулся и увидел, что на него смотрят прелестная женщина и миловидный ребенок.

– Я жена твоя. А это твое дитя, – молвила она.

Король жаждал поверить, но не мог: у женщины были руки!

– Я перенесла столько мук и тревог, что руки отросли, – сказала девица. А женщина в белом принесла серебряные руки, которые хранились в сундуке.

Король встал и обнял жену и ребенка, и в тот день в лесу был большой праздник.

Все духи и постояльцы отлично повеселились. А потом король и королева с ребенком вернулись к матери, обвенчались во второй раз и народили еще много детей. Каждый из них рассказал эту историю сотне людей, а те еще сотне, и вы тоже из сотни тех, кому я ее рассказала.





Этап первый: сделка по неведению


На первом этапе сказки предприимчивый и жадный мельник заключает неудачную сделку с дьяволом. Он задумал разбогатеть, но слишком поздно узнал, что цена будет непомерно высока. Он полагал, что отдаст за богатство яблоню, а оказалось, что придется отдать дьяволу дочь.

В архетипической психологии мы считаем, что все элементы сказки изображают аспекты души одной женщины. Поэтому, если подходить к этой сказке как душе женщины, нужно для начала задать себе такой вопрос: "Какую неудачную сделку заключает каждая женщина?"

Хотя в зависимости от обстоятельств ответы могут быть разными, есть один ответ, общий для всех женщин. Хотя нам очень не хочется в этом признаваться, самую неудачную в жизни сделку мы снова и снова заключаем тогда, когда отказываемся от жизни, исполненной глубокого знания, ради гораздо менее ценной: когда жертвуем своими зубами, когтями, здравым смыслом, чутьем; когда отдаем свою дикую природу в обмен на обещание чего-то такого, что кажется богатым, но оказывается пустым. Как отец из сказки, мы заключаем эту сделку, не ведая, какую печаль, боль и беду она нам принесет.

Мы можем быть умны в житейских делах, и все же дочь почти каждой матери, дай ей хотя бы полшанса, первым делом заключит неудачную сделку. Такая ужасная недальновидность обусловлена глубоким и полным смысла парадоксом. Хотя плохой выбор может выглядеть как собственно саморазрушительный акт, гораздо чаще он переходит в поворотное событие, которое приносит огромные, позволяющие преобразовать энергию инстинктивной природы возможности. Поэтому, несмотря на утраты и печаль, неудачная сделка, как и рождение и смерть, являет собой довольно утилитарный, запланированный Самостью шаг с обрыва, дабы помочь женщине погрузиться в свою дикость.

Инициация женщины начинается с неудачной сделки, которую она заключила несколько лет назад, когда еще находилась в полусне. Выбрав то, что поманило богатством, она взамен пожертвовала властью над некоторыми, а иногда и всеми элементами своей эмоциональной, творческой и инстинктивной жизни. Этот полусон женской души есть состояние, которое можно сравнить с сомнамбулизмом. Мы ходим, разговариваем и в то же время спим. Мы любим, мы работаем, но то, что мы выбираем, свидетельствует о нашем состоянии – страстные, любознательные, добрые и мятежные стороны нашей природы еще не вполне пробудились.

Именно в таком состоянии находится в этой сказке дочь. Это прелестное, невинное создание. Однако она может так и провести всю жизнь, подметая двор за мельницей, размахивая метлой туда-сюда, туда-сюда, и никогда не прийти к знанию. В ее метаморфозе отсутствует метаболизм.

Итак, сказка начинается с ненамеренного, но тяжкого предательства юной женственности, невинности [2]. Можно сказать, что отец, символ той функции души, которая должна быть нашим проводником во внешнем мире, по сути, сам совершенно не представляет себе взаимодействия внешнего и внутреннего миров. Если отцовская функция души несведуща в душевных проблемах, мы легко оказываемся жертвами предательства. Отец не осознает одной из важнейших вещей, которая является связующим звеном между миром души и миром материи: многое из того, что предстает перед нами, совсем не такое, каким кажется на первый взгляд.

Посвящение в это знание – это посвящение, которого никто из нас не желает, хотя это именно то посвящение, которое все мы получим, раньше или позже. Очень многие сказки: "Красавица и чудовище", "Синяя Борода", "Рейнеке-лис" – начинаются с того, что отец подвергает дочь опасности [3]. Но несмотря на то, что отец, не ведая о темной стороне мира бессознательного, заключает ужасную сделку, для женской души этот страшный миг знаменует драматическое начало: грядущее обретение знания и проницательности.

В этом мире ни одной душе не позволено навеки оставаться невинной. Ради нашего же процветания наша же инстинктивная природа заставляет нас принять факт, что все в мире не таково, каким кажется на первый взгляд. Эта дикая творческая природа вынуждает нас познакомиться со многими состояниями бытия, восприятия и познания. Это те многочисленные средства, которые Дикая Женщина использует для общения с нами. Потеря и предательство – первые нетвердые шаги долгого процесса посвящения, который приводит нас в la selva subtermnea, подземный лес. Там, иногда впервые в жизни, мы получаем возможность не натыкаться больше на стены, которые сами же воздвигли, а научиться проходить сквозь них.

Если в современном обществе на женскую потерю невинности часто не обращают внимания, то в подземном лесу к женщине, которая рассталась со своей невинностью, относятся по-особому – отчасти потому, что она потерпела ущерб, но главным образом – потому, что ее это не остановило, она изо всех сил старается понять, содрать слои своих впечатлений и защитных реакций, чтобы увидеть, что же скрывается под ними. В подземном мире ее потеря невинности рассматривается как ритуал перехода [4]. Здесь приветствуют тот факт, что она обрела способность видеть более ясно. То, что она выстояла и продолжает учиться, придает ей особое положение и достоинство.

Неудачная сделка показательна не только для психологии юной женщины – она характерна для женщины любого возраста, которая не получила посвящения или застряла на стадии неполного посвящения. Как женщина попадает в ситуацию неудачной сделки? В начале сказки мы видим мельницу и мельника в качестве символов. Как и они, душа перемалывает идеи, измельчает представления, превращая их в полезный продукт питания. Она вбирает сырой материал в виде идей, чувств, мыслей и впечатлений и раскрывает их, чтобы сделать пригодными для питания.

Эту способность души часто называют обработкой. Занимаясь обработкой, мы сортируем весь сырой душевный материал, все то, что мы узнали, услышали, прочувствовали и пожелали за конкретный период времени. Мы измельчаем все это и спрашиваем: "Как мне использовать это наилучшим образом?" Мы использует эти обработанные идеи и энергии, чтобы выполнять свои самые сокровенные задачи и воплощать свои творческие замыслы. Благодаря этому женщина остается бодрой и крепкой.

Но в сказке мельница не мелет. Мельник души остался без работы. Это значит, что со всем сырьем, которое ежедневно поступает в нашу жизнь, ничего не делается и что все крупицы знания, которые летят нам в лицо из мира земного и подземного, не усваиваются. Если у мельника [5] нет работы, это значит, что в чем-то очень важном душа перестала себя питать.