Баллада о Лорелее
Часть 116 из 131 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— Не удивительно, — ухмыльнулся Каттнер. — Новый облик Кэт я еще как-то смог пережить, но когда то же самое проделал Джошуа… Признаюсь, превращение мужественного десантника в черноволосую красавицу — это даже для меня было чересчур.
Алекс неожиданно почувствовал, как напряжение последних минут уходит прочь. Заданный Роном шутливый тон явно возымел свое действие.
«Молодец, — чувство справедливости все-таки взяло верх. — А то еще немного, и мы бы начали бросаться друг на друга.»
Однако безопасник подавил улыбку в зародыше. Смех, конечно, смехом… наверное, даже полезно в смысле разрядки, однако проблемы никуда не ушли, и их по-прежнему необходимо было как-то решать.
— Посмеялись немного и хватит, — сказал он. — А теперь давайте за дело. Вопрос только один: наши действия в случае провала миссии «Перевертыша». Допустим, все возможные лимиты времени исчерпаны, а помощи по-прежнему нет. Что мы можем противопоставить десанту?
— Практически ничего, — враз посерьезнев, ответил Каттнер.
*
«Перевертыш», распластавшись над пустынной равниной бывшего Рейнского моря, медленно уходил от планеты. Наверное, взлет вполне мог занять куда меньшее время, однако Жаклин из всех возможных траекторий выбрала самую длинную. Корабль поднимался полого, расходуя ненормально огромное количество рабочего тела, однако выигранные минуты были дороже.
Экран переднего обзора сплошь заполняли яркие, казавшиеся невероятно близкими, звезды. А вот ледяную поверхность Лорелеи теперь можно было лицезреть только на мониторах, да и то, если включить обзор задней полусферы. Джошуа так и сделал. Несколько минут полюбовался на гладкую, словно бильярдный шар, поверхность планеты, и выключил. Надоело.
Жаклин подобным сантиментам не предавалась. Вначале она сосредоточенно вглядывалась в монитор, откладывая в сознании быстро меняющиеся числовые значения: скорость… высота… наклонение… — а после расслабилась и откинулась на спинку кресла. Джошуа понял так, что траектория сближения со «Скай Хантером» наконец задана, и вмешательства пилота в ближайшее время не потребуется.
— Послушай, — Жаклин повернула голову в его сторону. — Никак не могу понять, как к тебе теперь обращаться? То ли Джош, то ли Дороти… А?
Джошуа непроизвольно нахмурился.
«Нашла время для подобных вопросов, — с неудовольствием подумал он. — Этот чертов разведчик пялится на нас во все глаза, а ей, видите ли, интересно. Того и гляди спалит всю операцию… если уже не спалила.»
— Да не нервничай ты так, — усмехнулась Жаклин. — Никто нас с тобой не слышит. Нашему дорогому мистеру Лейну вполне достаточно видеть картинку, а о прослушке речи пока что не было. Спросит — включим. Так что можешь расслабиться, он видит лишь сосредоточенно уставившуюся в монитор госпожу Найт. Главное, не делай резких движений, тогда и лишних вопросов не возникнет. Так все-таки… Джош или Дороти?
— На все время операции я — Дороти, — ответил Джош. — Запомнила?
— Угу.
Собственный голос показался Джошуа абсолютно незнакомым. Да, в общем-то, таким он и был. Непривычно высокий, однако далеко не писклявый, а наоборот, глубокий, бархатный… обволакивающий. Чужой.
Никогда прежде во время очередных метаморфоз Джошуа не задавался вопросами тембральной окраски собственного голоса. Да и то сказать… у демона вообще не голос, а рев или рык, вполне себе демонический. И, как ни странно, не вызывающий никакого отторжения, несмотря на способность крылатого чудовища к воспроизведению человеческой речи. Громоподобные рыкающие слова из клыкастой пасти — это нормально. Демону, так сказать, демоново.
А ледяной лев — тут случай особый. Кэт придумала эту форму специально для существования в безвоздушной среде, поэтому голоса ей вообще не положено. Рыкнуть, конечно, можно, спору нет, причем достаточно убедительно. Вот только со словами проблема. А с другой стороны, зачем тому же льву способности к акустическому воспроизведению речи, когда есть радио? Вопрос риторический.
Однако с Дороти ситуация совершенно иная. Впервые Джошуа сменил одну человеческую форму на другую, и сказать, что это было непривычно, значит не сказать вообще ничего. И ладно бы новый облик оказался мужским, так нет же…
«Сам вызвался, вот и страдай теперь — подумал он. — Главное, чтобы этот чертов Лейн ничего не понял. Впрочем… даже если поймет. Ему-то как раз должно быть все равно: что Кэт в образе Дороти… что Рон в качестве мистера Ховарда… что я, Джошуа Харрис. Либо собственной персоной, либо в облике миссис Найт, на выбор. У него одна цель — заполучить в свои грязные лапы любого метаморфа, а каким будет его имя, не столь существенно. А еще лучше двух или даже трех, если повезет. Вот только хрен ты кого получишь… а уж мы об этом как-нибудь позаботимся.»
— Дороти, — игриво обратилась к нему Жаклин.
В ее голосе Джошуа почудились до такой степени сексуальные интонации, что его тут же бросило сначала в жар, а затем в холод. Скосив глаза в сторону соседнего кресла, он заметил, что напарница едва сдерживает смех, и вновь испытал чувство острого неудовольствия.
«Мы тут на такое дело идем… смертоубийственное, можно сказать. А у нее одни смешинки в голове и вообще бог знает что. Бардак…»
— Слушаю, — как можно суровей сказал он. Вышло, надо сказать, не очень.
— Мне тут стало интересно… А вот скажи, каково это для мужчины — находиться в женском теле? Отчего-то кажется, что ты должен испытывать массу удивительных ощущений. Поделись, если не трудно, а то я умру от любопытства. Ну пожалуйста…
«Чтоб тебя! — подумал Джошуа. — Интересно ей…»
Однако неожиданно для себя ответил, причем вполне себе миролюбиво:
— Странно. Как будто я — это не я… хотя, конечно, так и есть. Ну и грудь, конечно, чего уж там… Правда, главное неудобство все-таки — центр тяжести. Отчего-то я ощущаю его совершенно не там, где обычно. Или мне только так кажется?.. В общем, требует привычки. Хорошо лишь одно: изображать эту Дороти придется недолго, а значит, и привыкать не придется. Впрочем, вру. Самое во всем этом замечательное то, что ходить на каблуках никто не заставляет.
Жаклин весело рассмеялась.
— Как я тебя понимаю! — сказала она. — Я тоже, признаться, терпеть не могу высокие каблуки. Наверное, потому, что большую часть жизни провела там, где подобная обувь хождения не имеет: в учебке… на разного рода кораблях… в заключении…
Джошуа невольно отметил, что о своем тюремном прошлом — или даже настоящем, это как посмотреть, — Жаклин упомянула легко, без надрыва и ненужных эмоций, словно о каком-то незначительном эпизоде из короткой, но богатой на события биографии. Ему это понравилось. Приятно было сознавать, что пережитые невзгоды все-таки не сумели отложить мрачный отпечаток на душу этой замечательной во всех отношениях девушки. Которая, надо признать, нравилась ему все больше и больше.
«Ну и что же, что бывшая пиратка, — думал он, глядя на веселящегося пилота „Перевертыша“. — Ничего страшного, с кем не бывает. Тем более что захватчики „Ириды“ все-таки никого не убили, да и нанесенный ущерб не столь велик как кажется. А значит, пиратами их можно считать чисто номинально. Окажись я на ее месте, возможно тоже подался бы в грабители или вообще стал террористом. Кто знает… Душа каждого из нас хранит столько всего, что не приведи господь. Причем такого, что сам порой удивляешься, откуда что взялось. И всплыть оно может в любой, самый неподходящий момент.»
— А чего это ради ты вдруг вызвался отправиться со мной вместо Кэт? — продолжала Жаклин. — Она такой же… э-э-э, как вы говорите?.. метаморф, вроде тебя. Могла бы и сама. Или ты среди них самый крутой? Самый, так сказать, метаморфный метаморф?
— Да нет, какое там… — поморщился Джошуа. — Совсем даже наоборот. Вот Кэт у нас действительно супер. А мне даже до Рона далеко. Практики маловато, вот и приходится довольствоваться малым. Жизнь показала, что если регулярно упражняться, можно значительно повысить свой уровень. Вот только изнурять себя бессмысленными тренировками было совершенно незачем. Я тут в одиночку вообще чуть с ума не сошел… А почему вызвался? Понимаешь… наверное, странный я человек. Не могу спокойно смотреть, когда кто-то вместо меня подставляет шею под удар. Тем более Кэт. Вот и лезу, куда попало. Самому как-то проще.
— Постой, — сказала Жаклин. — Так, может, ты просто влюблен в нее?.. Ну точно! Как я сразу не догадалась! Ведь влюблен же, сознайся…
— Не угадала, — невольно рассмеялся Джошуа. — Было, да… не стану отрицать. Правда, очень-очень давно, почти целую вечность назад. Я тогда пребывал на полпути между жизнью и смертью, а она меня вытащила чуть ли не силой. Ну и как было в такую не влюбиться? Однако мои чувства быстро угасли, особенно когда я узнал, что у нее есть муж. Так что много лет она для меня просто друг, не больше и не меньше. Вот так-то…
— Ты мне расскажешь эту историю? Потом как-нибудь, когда все закончится.
«Не уверен,» — подумал Джошуа.
— Расскажу, конечно, — ответил он. — Но ты будешь разочарована. Ничего интересного в ней нет.
Жаклин замолчала, с интересом поглядывая на собеседника. Так, словно знала его давным-давно, но вот только сейчас открыла для себя с какой-то новой, совершенно неожиданной стороны.
«Лучше бы посматривала в монитор, — подумал Джошуа. — А то залетим куда-нибудь не туда, и расстреляют нас ко всем чертям. Вот и кончится тогда наша с тобой любовь, даже не начавшись.»
Заинтересованные взгляды девушки-пилота, с одной стороны, вгоняли в смущение, а с другой — поднимали самосознание на какую-то заоблачную, невиданную доселе высоту.
— Как бы я хотела стать одной из вас, — неожиданно грустно произнесла Жаклин и мечтательно закатила глаза. — Ледяным львом мчаться по заснеженной равнине под яркими немигающими звездами… летать на черных крыльях над бескрайними зелеными джунглями… плавать, словно рыба, в теплых водах Рейнского моря… Когда-нибудь, через сотни лет, Лорелея вновь покроется джунглями, ведь правда? Растают вечные льды, и весь этот мир будет у ваших ног. Жаль только, что меня с вами не будет… А правда, что метаморфы живут вечно?
— Не знаю, не проверял. Хотя Кэт уверяет, что именно так.
— Завидую… Столько всего можно увидеть за целую вечность.
— Надоест, — весомо произнес Джошуа. — Новизна впечатлений быстро приестся и сменится скукой. Участь Мафусаила не настолько радужна, как кажется.
Жаклин решительно затрясла головой.
— Никогда, — заявила она. — Вселенная не знает границ, и новизны в ней хватит на любую, самую бесконечную жизнь. Очень несправедливо, что человеческий век так короток…
Джошуа судорожно сглотнул, так и не найдя нужного ответа. Рубку «Перевертыша» наполнила тягучая тяжелая тишина.
Он только сейчас, неожиданно для себя, вдруг понял, что подсознательные планы на долгую совместную жизнь рядом с Жаклин вдребезги разбиваются об эту воистину несокрушимую преграду. Год за годом наблюдать, как старится и угасает твоя подруга, оставаясь при этом молодым и полным сил, наверное, действительно невыносимо.
Он насупился и уставился в монитор, ничего не видя. Жаклин тоже притихла.
Неловкую паузу нарушил резкий, показавшийся оглушительным, зуммер вызова. Спецы на «Скай Хантере» наконец-то сообразили, что яхта обнаружилась далеко не в той, давно вычисленной, точке орбиты, в которой ей положено было находиться согласно произведенным расчетам, и решили потребовать объяснений.
Жаклин сразу же подобралась, бросила серьезный взгляд в сторону Джошуа и, проделав какие-то манипуляции с пультом, сказала:
— «Перевертыш» на связи.
— Говорит Кристофер Лейн, — в углу монитора возникло знакомое самоуверенное лицо. Разведчик окинул внимательным взглядом притихшую в кресле Дороти Найт и, словно нехотя, развернулся к пилоту. — Вы отклонились более чем на сто километров от траектории на «Скай Хантер». Хотелось бы узнать причины, иначе мне придется принять особые меры.
— Причина проста, — Жаклин незаметно подмигнула Джошуа. — Банальная ошибка в расчетах. Импульс оказался слишком велик, а в результате «Перевертыш» поднялся на более высокую орбиту, чем требовалось. Досадный баг уже локализован, через семь с половиной минут мы начинаем торможение, которое приведет нас прямо в ваши объятия. Уверяю, особенных мер не потребуется.
— Надеюсь, — с неудовольствием произнес Лейн и снова посмотрел в глаза Дороти Найт. — Помните, никаких неожиданностей я не потерплю.
— Принято, — сказала Жаклин и отключилась.
— Захватывающего шоу не обещаю, — произнесла она вслед угасшей голограмме, — но за один сюрприз головой ручаюсь. Надеюсь, вам понравится.
Она откинулась на спинку кресла, повернула голову к напарнику и сказала, усмехнувшись каким-то своим мыслям одними уголками красиво очерченных губ:
— Приготовься. Скоро наш выход. Придется немного покувыркаться, иначе не подойти к этому монстру в нужной позиции.
— Я готов, — сказал Джошуа, а мысленно добавил: «Или готова. Сам черт теперь не разберет.»
Жаклин в ответ лишь кивнула и склонилась над пультом, с невообразимой скоростью набирая необходимые для маневра команды. «Перевертыш» едва уловимо вздрогнул и начал разворачиваться. Звезды на экране плавно поплыли в сторону. Еще одно включение, легкий толчок, и вращение остановилось.
— Ну, поехали, — сказала Жаклин, запуская маршевые двигатели.
Тормозной импульс немедленно впечатал Джошуа в спинку кресла. Умом он понимал, что «Перевертыш» гасит скорость с тем, чтобы перейти на более низкую орбиту, однако чувства твердили об обратном: корабль изо всех сил ускоряется в стремлении улететь от надвигающейся опасности черт его знает куда… Несколько долгих мгновений, а затем отсечка двигателя, воспринятая с нескрываемым облегчением. «Перевертыш» вышел на финишную… хм… кривую, которая с неизбежностью доставит драгоценную добычу прямо в руки ненавистного врага.
— Отлично! — сказала Жаклин, повернувшись к Джошуа. — Не дрейфь, подруга! Выйдем как надо… параллельным курсом и хвостом вперед. Что загрустила? Вот-вот начнется самое веселье, а ты нос повесила. Как следует надрать задницу этому надутому индюку — святое дело!
«Ага, — подумал Джошуа. — Сначала мы ему, а потом он нам. Да и то неизвестно, получится ли у нас хоть что-нибудь. Весь план — сплошная авантюра, шитая белыми нитками. Единственная надежда на некомпетентность кадрового разведчика в вопросах пилотирования звездных кораблей. В противном случае может выйти с точностью до наоборот: задницу надерут нам, причем от всей души. Хорошо бы выйти из этой передряги живыми.»
— Вот он, «Скай Хантер», — сказала Жаклин, переключая изображение задней полусферы на главный экран. — Во всей красе.
Джошуа с трудом разглядел на фоне звезд темный силуэт крейсера, скупо обозначенный немногочисленными габаритными огнями. Просто крупное угловатое пятно абсолютной тьмы, и ничего больше. Никаких деталей конструкции разглядеть совершенно невозможно: ближайшая звезда, способная послужить источником света, находилась так далеко и выглядела настолько тусклой, что ее можно было не принимать в расчет. Черный провал в ткани пространства внушал до такой степени нешуточную угрозу, что Джошуа невольно поежился. Мысль о том, что бедному «Перевертышу» и его крошечной команде предстоит вступить в противоборство с этим чудовищем, внушала ужас.
Серия коротких импульсов маневровых двигателей, и «Перевертыш», продвинувшись вперед вдоль правого борта с одновременным разворотом на девяносто градусов, замер всего лишь в нескольких десятках метров от громады крейсера.
— Позиция, лучше не придумаешь, — удовлетворенно сказала Жаклин.
Монитор перед ней внезапно замерцал, сверху вниз пробежали полосы помех и, наконец, в правом верхнем углу вновь появилось лицо Кристофера Лейна.
— С прибытием, — сказал он. — Рад видеть, что вы выполняете договор. Следуйте к причальному терминалу номер три. Не ошибетесь, он прямо перед вами, сейчас я включу габаритные огни.
Алекс неожиданно почувствовал, как напряжение последних минут уходит прочь. Заданный Роном шутливый тон явно возымел свое действие.
«Молодец, — чувство справедливости все-таки взяло верх. — А то еще немного, и мы бы начали бросаться друг на друга.»
Однако безопасник подавил улыбку в зародыше. Смех, конечно, смехом… наверное, даже полезно в смысле разрядки, однако проблемы никуда не ушли, и их по-прежнему необходимо было как-то решать.
— Посмеялись немного и хватит, — сказал он. — А теперь давайте за дело. Вопрос только один: наши действия в случае провала миссии «Перевертыша». Допустим, все возможные лимиты времени исчерпаны, а помощи по-прежнему нет. Что мы можем противопоставить десанту?
— Практически ничего, — враз посерьезнев, ответил Каттнер.
*
«Перевертыш», распластавшись над пустынной равниной бывшего Рейнского моря, медленно уходил от планеты. Наверное, взлет вполне мог занять куда меньшее время, однако Жаклин из всех возможных траекторий выбрала самую длинную. Корабль поднимался полого, расходуя ненормально огромное количество рабочего тела, однако выигранные минуты были дороже.
Экран переднего обзора сплошь заполняли яркие, казавшиеся невероятно близкими, звезды. А вот ледяную поверхность Лорелеи теперь можно было лицезреть только на мониторах, да и то, если включить обзор задней полусферы. Джошуа так и сделал. Несколько минут полюбовался на гладкую, словно бильярдный шар, поверхность планеты, и выключил. Надоело.
Жаклин подобным сантиментам не предавалась. Вначале она сосредоточенно вглядывалась в монитор, откладывая в сознании быстро меняющиеся числовые значения: скорость… высота… наклонение… — а после расслабилась и откинулась на спинку кресла. Джошуа понял так, что траектория сближения со «Скай Хантером» наконец задана, и вмешательства пилота в ближайшее время не потребуется.
— Послушай, — Жаклин повернула голову в его сторону. — Никак не могу понять, как к тебе теперь обращаться? То ли Джош, то ли Дороти… А?
Джошуа непроизвольно нахмурился.
«Нашла время для подобных вопросов, — с неудовольствием подумал он. — Этот чертов разведчик пялится на нас во все глаза, а ей, видите ли, интересно. Того и гляди спалит всю операцию… если уже не спалила.»
— Да не нервничай ты так, — усмехнулась Жаклин. — Никто нас с тобой не слышит. Нашему дорогому мистеру Лейну вполне достаточно видеть картинку, а о прослушке речи пока что не было. Спросит — включим. Так что можешь расслабиться, он видит лишь сосредоточенно уставившуюся в монитор госпожу Найт. Главное, не делай резких движений, тогда и лишних вопросов не возникнет. Так все-таки… Джош или Дороти?
— На все время операции я — Дороти, — ответил Джош. — Запомнила?
— Угу.
Собственный голос показался Джошуа абсолютно незнакомым. Да, в общем-то, таким он и был. Непривычно высокий, однако далеко не писклявый, а наоборот, глубокий, бархатный… обволакивающий. Чужой.
Никогда прежде во время очередных метаморфоз Джошуа не задавался вопросами тембральной окраски собственного голоса. Да и то сказать… у демона вообще не голос, а рев или рык, вполне себе демонический. И, как ни странно, не вызывающий никакого отторжения, несмотря на способность крылатого чудовища к воспроизведению человеческой речи. Громоподобные рыкающие слова из клыкастой пасти — это нормально. Демону, так сказать, демоново.
А ледяной лев — тут случай особый. Кэт придумала эту форму специально для существования в безвоздушной среде, поэтому голоса ей вообще не положено. Рыкнуть, конечно, можно, спору нет, причем достаточно убедительно. Вот только со словами проблема. А с другой стороны, зачем тому же льву способности к акустическому воспроизведению речи, когда есть радио? Вопрос риторический.
Однако с Дороти ситуация совершенно иная. Впервые Джошуа сменил одну человеческую форму на другую, и сказать, что это было непривычно, значит не сказать вообще ничего. И ладно бы новый облик оказался мужским, так нет же…
«Сам вызвался, вот и страдай теперь — подумал он. — Главное, чтобы этот чертов Лейн ничего не понял. Впрочем… даже если поймет. Ему-то как раз должно быть все равно: что Кэт в образе Дороти… что Рон в качестве мистера Ховарда… что я, Джошуа Харрис. Либо собственной персоной, либо в облике миссис Найт, на выбор. У него одна цель — заполучить в свои грязные лапы любого метаморфа, а каким будет его имя, не столь существенно. А еще лучше двух или даже трех, если повезет. Вот только хрен ты кого получишь… а уж мы об этом как-нибудь позаботимся.»
— Дороти, — игриво обратилась к нему Жаклин.
В ее голосе Джошуа почудились до такой степени сексуальные интонации, что его тут же бросило сначала в жар, а затем в холод. Скосив глаза в сторону соседнего кресла, он заметил, что напарница едва сдерживает смех, и вновь испытал чувство острого неудовольствия.
«Мы тут на такое дело идем… смертоубийственное, можно сказать. А у нее одни смешинки в голове и вообще бог знает что. Бардак…»
— Слушаю, — как можно суровей сказал он. Вышло, надо сказать, не очень.
— Мне тут стало интересно… А вот скажи, каково это для мужчины — находиться в женском теле? Отчего-то кажется, что ты должен испытывать массу удивительных ощущений. Поделись, если не трудно, а то я умру от любопытства. Ну пожалуйста…
«Чтоб тебя! — подумал Джошуа. — Интересно ей…»
Однако неожиданно для себя ответил, причем вполне себе миролюбиво:
— Странно. Как будто я — это не я… хотя, конечно, так и есть. Ну и грудь, конечно, чего уж там… Правда, главное неудобство все-таки — центр тяжести. Отчего-то я ощущаю его совершенно не там, где обычно. Или мне только так кажется?.. В общем, требует привычки. Хорошо лишь одно: изображать эту Дороти придется недолго, а значит, и привыкать не придется. Впрочем, вру. Самое во всем этом замечательное то, что ходить на каблуках никто не заставляет.
Жаклин весело рассмеялась.
— Как я тебя понимаю! — сказала она. — Я тоже, признаться, терпеть не могу высокие каблуки. Наверное, потому, что большую часть жизни провела там, где подобная обувь хождения не имеет: в учебке… на разного рода кораблях… в заключении…
Джошуа невольно отметил, что о своем тюремном прошлом — или даже настоящем, это как посмотреть, — Жаклин упомянула легко, без надрыва и ненужных эмоций, словно о каком-то незначительном эпизоде из короткой, но богатой на события биографии. Ему это понравилось. Приятно было сознавать, что пережитые невзгоды все-таки не сумели отложить мрачный отпечаток на душу этой замечательной во всех отношениях девушки. Которая, надо признать, нравилась ему все больше и больше.
«Ну и что же, что бывшая пиратка, — думал он, глядя на веселящегося пилота „Перевертыша“. — Ничего страшного, с кем не бывает. Тем более что захватчики „Ириды“ все-таки никого не убили, да и нанесенный ущерб не столь велик как кажется. А значит, пиратами их можно считать чисто номинально. Окажись я на ее месте, возможно тоже подался бы в грабители или вообще стал террористом. Кто знает… Душа каждого из нас хранит столько всего, что не приведи господь. Причем такого, что сам порой удивляешься, откуда что взялось. И всплыть оно может в любой, самый неподходящий момент.»
— А чего это ради ты вдруг вызвался отправиться со мной вместо Кэт? — продолжала Жаклин. — Она такой же… э-э-э, как вы говорите?.. метаморф, вроде тебя. Могла бы и сама. Или ты среди них самый крутой? Самый, так сказать, метаморфный метаморф?
— Да нет, какое там… — поморщился Джошуа. — Совсем даже наоборот. Вот Кэт у нас действительно супер. А мне даже до Рона далеко. Практики маловато, вот и приходится довольствоваться малым. Жизнь показала, что если регулярно упражняться, можно значительно повысить свой уровень. Вот только изнурять себя бессмысленными тренировками было совершенно незачем. Я тут в одиночку вообще чуть с ума не сошел… А почему вызвался? Понимаешь… наверное, странный я человек. Не могу спокойно смотреть, когда кто-то вместо меня подставляет шею под удар. Тем более Кэт. Вот и лезу, куда попало. Самому как-то проще.
— Постой, — сказала Жаклин. — Так, может, ты просто влюблен в нее?.. Ну точно! Как я сразу не догадалась! Ведь влюблен же, сознайся…
— Не угадала, — невольно рассмеялся Джошуа. — Было, да… не стану отрицать. Правда, очень-очень давно, почти целую вечность назад. Я тогда пребывал на полпути между жизнью и смертью, а она меня вытащила чуть ли не силой. Ну и как было в такую не влюбиться? Однако мои чувства быстро угасли, особенно когда я узнал, что у нее есть муж. Так что много лет она для меня просто друг, не больше и не меньше. Вот так-то…
— Ты мне расскажешь эту историю? Потом как-нибудь, когда все закончится.
«Не уверен,» — подумал Джошуа.
— Расскажу, конечно, — ответил он. — Но ты будешь разочарована. Ничего интересного в ней нет.
Жаклин замолчала, с интересом поглядывая на собеседника. Так, словно знала его давным-давно, но вот только сейчас открыла для себя с какой-то новой, совершенно неожиданной стороны.
«Лучше бы посматривала в монитор, — подумал Джошуа. — А то залетим куда-нибудь не туда, и расстреляют нас ко всем чертям. Вот и кончится тогда наша с тобой любовь, даже не начавшись.»
Заинтересованные взгляды девушки-пилота, с одной стороны, вгоняли в смущение, а с другой — поднимали самосознание на какую-то заоблачную, невиданную доселе высоту.
— Как бы я хотела стать одной из вас, — неожиданно грустно произнесла Жаклин и мечтательно закатила глаза. — Ледяным львом мчаться по заснеженной равнине под яркими немигающими звездами… летать на черных крыльях над бескрайними зелеными джунглями… плавать, словно рыба, в теплых водах Рейнского моря… Когда-нибудь, через сотни лет, Лорелея вновь покроется джунглями, ведь правда? Растают вечные льды, и весь этот мир будет у ваших ног. Жаль только, что меня с вами не будет… А правда, что метаморфы живут вечно?
— Не знаю, не проверял. Хотя Кэт уверяет, что именно так.
— Завидую… Столько всего можно увидеть за целую вечность.
— Надоест, — весомо произнес Джошуа. — Новизна впечатлений быстро приестся и сменится скукой. Участь Мафусаила не настолько радужна, как кажется.
Жаклин решительно затрясла головой.
— Никогда, — заявила она. — Вселенная не знает границ, и новизны в ней хватит на любую, самую бесконечную жизнь. Очень несправедливо, что человеческий век так короток…
Джошуа судорожно сглотнул, так и не найдя нужного ответа. Рубку «Перевертыша» наполнила тягучая тяжелая тишина.
Он только сейчас, неожиданно для себя, вдруг понял, что подсознательные планы на долгую совместную жизнь рядом с Жаклин вдребезги разбиваются об эту воистину несокрушимую преграду. Год за годом наблюдать, как старится и угасает твоя подруга, оставаясь при этом молодым и полным сил, наверное, действительно невыносимо.
Он насупился и уставился в монитор, ничего не видя. Жаклин тоже притихла.
Неловкую паузу нарушил резкий, показавшийся оглушительным, зуммер вызова. Спецы на «Скай Хантере» наконец-то сообразили, что яхта обнаружилась далеко не в той, давно вычисленной, точке орбиты, в которой ей положено было находиться согласно произведенным расчетам, и решили потребовать объяснений.
Жаклин сразу же подобралась, бросила серьезный взгляд в сторону Джошуа и, проделав какие-то манипуляции с пультом, сказала:
— «Перевертыш» на связи.
— Говорит Кристофер Лейн, — в углу монитора возникло знакомое самоуверенное лицо. Разведчик окинул внимательным взглядом притихшую в кресле Дороти Найт и, словно нехотя, развернулся к пилоту. — Вы отклонились более чем на сто километров от траектории на «Скай Хантер». Хотелось бы узнать причины, иначе мне придется принять особые меры.
— Причина проста, — Жаклин незаметно подмигнула Джошуа. — Банальная ошибка в расчетах. Импульс оказался слишком велик, а в результате «Перевертыш» поднялся на более высокую орбиту, чем требовалось. Досадный баг уже локализован, через семь с половиной минут мы начинаем торможение, которое приведет нас прямо в ваши объятия. Уверяю, особенных мер не потребуется.
— Надеюсь, — с неудовольствием произнес Лейн и снова посмотрел в глаза Дороти Найт. — Помните, никаких неожиданностей я не потерплю.
— Принято, — сказала Жаклин и отключилась.
— Захватывающего шоу не обещаю, — произнесла она вслед угасшей голограмме, — но за один сюрприз головой ручаюсь. Надеюсь, вам понравится.
Она откинулась на спинку кресла, повернула голову к напарнику и сказала, усмехнувшись каким-то своим мыслям одними уголками красиво очерченных губ:
— Приготовься. Скоро наш выход. Придется немного покувыркаться, иначе не подойти к этому монстру в нужной позиции.
— Я готов, — сказал Джошуа, а мысленно добавил: «Или готова. Сам черт теперь не разберет.»
Жаклин в ответ лишь кивнула и склонилась над пультом, с невообразимой скоростью набирая необходимые для маневра команды. «Перевертыш» едва уловимо вздрогнул и начал разворачиваться. Звезды на экране плавно поплыли в сторону. Еще одно включение, легкий толчок, и вращение остановилось.
— Ну, поехали, — сказала Жаклин, запуская маршевые двигатели.
Тормозной импульс немедленно впечатал Джошуа в спинку кресла. Умом он понимал, что «Перевертыш» гасит скорость с тем, чтобы перейти на более низкую орбиту, однако чувства твердили об обратном: корабль изо всех сил ускоряется в стремлении улететь от надвигающейся опасности черт его знает куда… Несколько долгих мгновений, а затем отсечка двигателя, воспринятая с нескрываемым облегчением. «Перевертыш» вышел на финишную… хм… кривую, которая с неизбежностью доставит драгоценную добычу прямо в руки ненавистного врага.
— Отлично! — сказала Жаклин, повернувшись к Джошуа. — Не дрейфь, подруга! Выйдем как надо… параллельным курсом и хвостом вперед. Что загрустила? Вот-вот начнется самое веселье, а ты нос повесила. Как следует надрать задницу этому надутому индюку — святое дело!
«Ага, — подумал Джошуа. — Сначала мы ему, а потом он нам. Да и то неизвестно, получится ли у нас хоть что-нибудь. Весь план — сплошная авантюра, шитая белыми нитками. Единственная надежда на некомпетентность кадрового разведчика в вопросах пилотирования звездных кораблей. В противном случае может выйти с точностью до наоборот: задницу надерут нам, причем от всей души. Хорошо бы выйти из этой передряги живыми.»
— Вот он, «Скай Хантер», — сказала Жаклин, переключая изображение задней полусферы на главный экран. — Во всей красе.
Джошуа с трудом разглядел на фоне звезд темный силуэт крейсера, скупо обозначенный немногочисленными габаритными огнями. Просто крупное угловатое пятно абсолютной тьмы, и ничего больше. Никаких деталей конструкции разглядеть совершенно невозможно: ближайшая звезда, способная послужить источником света, находилась так далеко и выглядела настолько тусклой, что ее можно было не принимать в расчет. Черный провал в ткани пространства внушал до такой степени нешуточную угрозу, что Джошуа невольно поежился. Мысль о том, что бедному «Перевертышу» и его крошечной команде предстоит вступить в противоборство с этим чудовищем, внушала ужас.
Серия коротких импульсов маневровых двигателей, и «Перевертыш», продвинувшись вперед вдоль правого борта с одновременным разворотом на девяносто градусов, замер всего лишь в нескольких десятках метров от громады крейсера.
— Позиция, лучше не придумаешь, — удовлетворенно сказала Жаклин.
Монитор перед ней внезапно замерцал, сверху вниз пробежали полосы помех и, наконец, в правом верхнем углу вновь появилось лицо Кристофера Лейна.
— С прибытием, — сказал он. — Рад видеть, что вы выполняете договор. Следуйте к причальному терминалу номер три. Не ошибетесь, он прямо перед вами, сейчас я включу габаритные огни.