Ариведерчи, Верона!

– А мне банкет-то зачем? – Она обошла Умберто. – До свидания!

Она понимала, что ее подработка зависит от хозяина агентства, поэтому старалась быть по возможности вежливой.

Оглянувшись, она увидела насупленного Умберто, смотрящего ей вслед, и на всякий случай улыбнулась и помахала ему рукой.

На сцене Трифоне уже не было, и Тереза расстроилась.

«Неужели ушел?.. Но ведь у них банкет!» – вспомнила она. – С таких приемов не уходят.

Она нагнала его перед самой гримеркой.

– Я в тебе не сомневалась! Поздравляю! – Тереза вгляделась в лицо Трифоне, пытаясь найти в нем черты того застенчивого паренька, и, наплевав на вирус, потянулась для поцелуя.

(Надо отметить, что в Италии принято целоваться при поздравлении, при встречах, прощаниях и практически на всех праздниках, начиная с Нового года и заканчивая Пасхой.)

Трифоне обнял девушку. Тереза почувствовала твердые скулы и щекочущие волоски отросшей щетины.

Очутившись в его объятиях, она вдруг застыла, прислушиваясь к себе. Ей совсем не хотелось высвобождаться, а желание остаться в этом странном оцепенении, ощущая гулкие толчки его сердца и жесткие бугры его мышц, было настолько сильным, что она испугалась.

Он медленно разомкнул руки и как будто о чем-то догадался.

– А может, пойдем на реку, погуляем! – предложил он.

– А как же банкет?! – удивилась Тереза.

Она знала примерный протокол таких ужинов, где заводились нужные знакомства и даже подписывались контракты.

– Да знаешь… Я загляну буквально минут на пятнадцать. Подождешь?! К сожалению, не смогу тебя с собой провести.

– Пятнадцать подожду, но не больше, – согласилась она.

Они договорились встретиться в центральном холле гостиницы ровно в двадцать три тридцать.

Только сейчас Тереза обратила внимание, что в коридоре, совершенно не соблюдая дистанцию, толпилась куча народу. Помимо журналистов и организаторов конкурса, туда набилось множество разношерстных синьорин.

«Интересно, так его никто не ждет, получается… а есть ли у него девушка?» – раздумывала Тереза, пробираясь к выходу.

Время подходило к двенадцати, а Трифоне не появлялся. Тереза сидела в баре, откуда просматривался весь холл, и допивала второй бокал просекко, решив, что может себе это позволить после удачного и хорошо оплаченного выступления.

«В принципе, я ничего не теряю, допью игристое и уйду. Место здесь приличное, народ кругом тоже», – размышляла она, когда увидела Трифоне.

Он только что выскочил из лифта и озирался вокруг. Он был в простой светло-серой майке и джинсах, в руках спортивная сумка.

Она залюбовалась, настолько хорош был парень. Высокий, с крупными чертами, с четко очерченными овалом лица и крутым подбородком, в центре которого красовалась умилительная ямочка, с идеальным торсом и длинными мускулистыми ногами. Возможно, он выглядел несколько старше своих лет, но это была та сдержанная мужская красота, которая так нравилась Терезе.

Он увидел Терезу.

– Дождалась! Молодец! – схватил ее за руку и потащил к выходу. – Извини, никак раньше не получилось смыться.

Они поехали на машине Трифоне, решив, что на обратной дороге он завезет ее на стоянку гостиницы.

Ночь была душной и даже жаркой, и, только доехав до речки, они почувствовали свежесть легкого ветерка.

Это был муниципальный пляж с белым даже в темноте песком, со стационарными зонтами, врытыми в землю, и голубыми кабинками для переодевания, стоящими в ряд.

Трифоне откуда-то притащил лежак, и они уселись вдвоем, сняв обувь и погрузив ноги в прохладный влажный песок.

– Горожане что, купаются здесь? – удивленно спросила Тереза, разглядывая оборудованный берег.

– Да нет, кто же в По купается? Так, время проводят на солнце, кому до моря некогда доехать[3]. Но я бы нырнул! Уж больно душно!

– Да ну-у… – с сомнением протянула девушка.

– Здесь был один химзавод, но его закрыли давно, так что заразиться не должны!

Он снял майку, расстегнул джинсы.

– Давай, давай! – подогнал он Терезу.

В бледном свете луны он выглядел как античная скульптура.

На нее вдруг напали бесшабашность и отчаянное легкомыслие того далекого лета, и она скинула платье.


Держась за руки, они вошли в воду, дно было ровное и не сулило никаких подвохов.

Трифоне бухнулся в реку, фыркнул, размашисто поплыл, сделал круг.

– Иди сюда! – Он потянул Терезу к себе.

Она окунулась, вода потекла по плечам, защекотала грудь. Она подошла совсем близко.

Трифоне обнял ее, она подставила губы. Он целовался горячо и умело.

«Да, не узнать того паренька», – подумала Тереза, устремляясь в сладостный желанный полет.

Они сидели на лежаке, закутавшись одним полотенцем, которое Трифоне выудил из сумки.

Река тихо шумела, навевая печаль и нежность, лимонная луна проблескивала в слабом потоке, высвечивая черные тени деревьев, падающие с противоположной стороны.

– Я очень рад, что мы встретились. – Он нарушил тишину и сильнее прижал к себе девушку. – Я мечтал об этом…

– Правда? – не поверила Тереза.

– Правда! – подтвердил он и улыбнулся звездам.

Они рассказывали друг другу о своей работе, об увлечениях, о друзьях и сложностях, которые им пришлось преодолеть за это время, и с радостью понимали, что судьбы их чем-то похожи.

Трифоне все-таки поступил в полицейскую академию! Правда, не сразу, но так сложились обстоятельства… И Тереза порадовалась, что ему удалось воплотить свою мечту.

– Я опасаюсь, правда, по поводу этого конкурса, как бы не вытурили меня за участие…

– Да ты что?! А могут?!

– А черт его знает! Военная честь, и репутация академии, и все такое.

– А чем ты мог репутацию подмочить? Это же официальный конкурс области Ломбардия!

– Так-то оно так… но лучше в них не участвовать вроде… Я поэтому и на банкет-то не рвался, все равно продолжить эту линию деятельности не смог бы.

– Но по местному телевидению тебя уже показали, – напомнила Тереза.

– Да, знаю, – грустно согласился он.

– Подожди раньше времени паниковать, думаю, что обойдется! – подбодрила его девушка.

– Будем надеяться… Но я, честно говоря, был уверен, что ничего не выиграю, вот и решил: отчего не поучаствовать?

– Но ведь здесь уже призеров собрали, по районам и городам, кажется? Ты-то где до этого победил?

– Я в Вероне.

– Здорово! Не в каком-то там захолустном городишке Ломбардии, а в самой Вероне!

– Да это тоже случайно, – смущенно проговорил Трифоне. – Да и в академию я тогда еще не поступил.

Тереза внимательно присмотрелась к парню – неужели он себя в зеркало не видел и на самом деле не понимает, насколько хорош, или по жизни такой скромный? К этой черте характера она относилась с предубеждением и не считала ее не только положительной, но и необходимой.

Луна вдруг скрылась за тучи, лес на том берегу и журчащая река слились в единую черноту. Трифоне крепко прижал девушку в себе, она положила голову ему на плечо и закрыла глаза.

С тех пор они начали встречаться, а через два года сняли общую квартиру и стали жить вместе.

Трифоне действительно тогда вызвали на совет преподавателей и грозились исключить из академии. Но сошлись на том, что он поклялся не участвовать ни в рекламе, куда его тут же пригласили два агентства, ни в следующих подобных мероприятиях.





Глава седьмая




Лола проснулась от тихих вкрадчивых шагов, сердце судорожно сжалось и тут же зашлось паническим страхом.

Не успела она вспомнить, что ночует с коллегами в маминой вилетте, как дверь в ее комнату чуть скрипнула и стала медленно открываться.

Лола вжалась в постель, не смея пошевельнуться. Черный проем казался пустым и бездонным.