Апофеоз войны

Ждать долго не пришлось. Одобрили. И все завертелось. Сборы, ряд вопросов, которые необходимо было изучить, протоколы экспедиции, отчеты, техника, волнительное ожидание дня вылета.

В отряде были люди давно уже проверенные, надежные – Антон Мельников, Саня Завур, Мишка Енков. И Максим. Шли налегке, весело, словно и не в Зоне были, а на прогулке в парке. Аномалии обходили за версту, у Антона на них словно чутье было. Примечал он их с дальнего расстояния и предупреждал остальных. Это еще больше добавляло каждому из членов команды самоуверенности. Море по колено, небо по плечо, лихая молодость, смерти нет.

Вышли к Стадиону. И там были первые знаки, которые никто, ни Антон, ни Саня, ни Мишка, ни Максим не заприметили. Головы совсем другим были заняты. Казалось, что именно им удастся сделать великое открытие и на века внести свои имена в учебники по медицине.

На бетонных стенах заброшенной арены были следы. Словно кто-то арматурой пытался накорябать какое-то ругательное слово. Возле ржавого ларька, где раньше продавали билеты на стадион, лежало несколько давно истлевших скелетов. Местные мутанты, ничего необычного.

Но даже шорохи и стрекотание насекомых, раздававшиеся до этого всю дорогу, здесь стихли, словно боясь потревожить здешние проклятые места и разозлить живущих тут демонов.

Максим шел впереди, время от времени обмениваясь с Антоном короткими фразами. Саня шел следом. Замыкал отряд Миша. Он погиб первым…

Зверье появилось внезапно, едва отряд вышел к Саду Камней. Огромные омарообразные твари, каких Максим еще никогда не видел. Какой-то новый вид нежити. Макс запоздало дал команду отступать.

Загрохотал автомат, потом захлебнулся, затих. Вскрикнул Саня, громко и отрывисто. Максим оглянулся и увидел, что парня схватила одна из этих тварей, подняла клешнями и потянула в сторону огромного рта, усеянного кривыми клыками.

Максим начал стрелять, потом рванул к монстру, чтобы не дать ему сожрать своего товарища. Пули пошли кучно, но видимого вреда чудовищу не причинили. Мутант зарычал, смахнул с зыркал кровь, льющуюся с ран, и яростно вцепился в шею Сани. Парень истошно закричал.

Максим окликнул Антона, чтобы он помог, но напарник не ответил. Совсем рядом, за спиной, раздалось довольное чавканье. Огневу хватило и полсекунды, чтобы все понять. И он закричал – от боли, от отчаяния, от того, что не смог спасти своих товарищей.

Из кустов вылезла еще одна тварь. Монстры принялись окружать парня.

Максим принялся отстреливаться, но автомат внезапно заклинило. Парень выругался, принялся отбиваться оружием, как дубинкой, но один из монстров схватил клешней приклад и вырвал автомат из рук человека.

– Гуль-кр! Гуль-кр! – заклокотал один из мутантов и направился в сторону парня. Огромная пасть монстра раскрылась, оттуда вывалился жирный грязно-фиолетовый язык.

И тогда Максим дал слабину. Это спасло ему жизнь, но почти каждый вечер, засыпая, или с утра, когда просыпался, в полной тишине, он думал о том, что надо было все-таки биться до конца. И не важно, что бы случилось.

Максим попятился назад. Поскользнувшись в крови одного из напарников, упал на землю.

– Гуль-кр! Гуль-кр! – повторил монстр.

Максим хрипло зарычал, вскочил на ноги и бросился прочь не оглядываясь…





Глава 14. Под землей





Два года после Судного дня


– Вы принесли оружие? – шепотом спросил Глеб, с надеждой взглянув на Большакова.

Тот виновато опустил голову, вздохнул.

– Удалось достать только это. – Он достал из кармана пистолет.

– Небогатый урожай, – скривился парень, рассматривая оружие. – Автомат был бы лучше.

– Еле это утащил. Кругом камеры, могли засечь.

– Ладно, не расстраивайтесь, пистолет тоже сойдет. В любом случае с ним лучше, чем без него. Вы узнали, где они держат Вику?

– Да, и тут тоже не самые радостные вести. Она в изоляторе.

– Второй уровень?

– Верно. Мне удалось узнать расписание смены караула, как вы и просили. Вот, – Семен Павлович достал из нагрудного кармана небольшую бумажку.

Глеб внимательно ее прочитал.

– Через полчаса будет смена охраны, самая продолжительная из всех, перекличка, сдача и принятие постов, проверка оружия. Следующая такая будет только завтра. Значит, нам надо действовать прямо сейчас.

– Прямо сейчас? – удивился Большаков.

– Да. А чего ждать?

– Хорошо.


– Вы собрали все свои наработки?

– Да, скинул на жесткий диск. Здесь все, с самого начала до буквально вчерашних выкладок. Абсолютно все здесь. – Большаков продемонстрировал небольшую черную коробочку – съемный жесткий диск.

– Отлично. Как только мы вырвемся отсюда и найдем убежище, где нас не смогут достать, вы обязательно продолжите свои изыскания. Обещаю, я буду вам помогать.

– Хорошо, – кивнул Большаков. – Спасибо вам. Возьмите вы.

Он протянул жесткий диск.

– Что? Зачем? – не понял парень.

– Так, на всякий случай. Говорю же, я не солдат, а ученый, мало ли.

– Бросьте, все будет в порядке.

– Нет, я настаиваю. Мне так спокойней будет.

– Хорошо.

Глеб взял жесткий диск, спрятал его в карман. Потом попытался встать и едва не закричал – острая боль пронзила ногу.

– Постойте, не шевелитесь. – Семен Павлович помог парню сесть обратно на кровать. – Я достал пару шприцев с сильным обезболивающим. Этого хватит на пять-шесть часов.

– Не так много, – скривился Глеб.

– Все что смог достать. Исчезновение большего объема препаратов вызвало бы ряд ненужных вопросов.

– Ладно, я же вас не виню. И на том спасибо. Вы принесли халат?

Большаков кивнул, достал спрятанный за пазухой мятый белый халат.

– Отлично! – обрадовался Глеб и принялся переодеваться.

– Так какой у нас план? – спросил профессор, делая парню инъекцию обезболивающего.

– Сначала обезвреживаем охрану на этаже. В момент пересменки там будет всего лишь один человек. Его надо убрать без шума, иначе объявят тревогу. Потом спускаемся на второй уровень и вызволяем Вику. А потом рвем когти к гаражному боксу.

– Но ведь чтобы туда попасть, придется идти через главный коридор! А там…

– Верно. Знаю, что опасно, но другого выбора нет. Без машины мы далеко не уйдем. Будем прорываться.

– Опасно, – вздохнул Большаков себе под нос. – Очень опасно.

– Семен Павлович, если не хотите, то можете не идти с нами. Вы и так сделали очень многое для меня. Мы можем подстроить все как нападение, чтобы обеспечить вам алиби. Никто ничего не заподозрит.

– Нет, – категорично ответил профессор. – Оставаться тут у меня нет ни малейшего желания. Два года тут проторчал как в тюрьме. Уж лучше умереть при побеге, чем сидеть поджав хвост. Я иду с вами, Глеб.

– Хорошо. Тогда пошли.

Первым из комнаты вышел Большаков. Руки ученого тряслись, и Глеб всерьез переживал, что это выдаст их замысел при первом же случае. Но вскоре Семен Павлович справился с волнением и стал выглядеть уже лучше. Лицо его не выражало ничего, кроме усталости. Семен Павлович прошел несколько метров по коридору, кашлянул два раза. Знак – для Глеба о том, что можно выходить из палаты. Стараясь не сильно наступать на больную ногу, парень прохромал до Большакова, и они двинулись дальше уже вместе.

Сжимая пистолет в кармане халата, Глеб шел позади профессора. Взгляд парня метался по сторонам, беглец боялся в любую минуту налететь на солдат.

– Будьте немного естественней, – прошептал Семен Павлович, заприметив нервозность парня.

Глеб попытался расслабиться. Выпрямил спину, попытался сделать походку более вальяжной. Лекарство уже начало действовать, и наступать на больную ногу получилось в полную силу.

– Сейчас будет поворот в тамбур, – предупредил Большаков.

– Знаю, – кивнул Глеб. – Ходил уже.

Ему вспомнились те жуткие дни, когда его таскали по этим коридорам на опыты. Опять нахлынул страх. От храбрости не осталось и следа. Парень вдруг растерялся, замедлил шаг.

Почувствовав, что с Глебом что-то не так, Большаков тоже сбавил скорость, поравнялся с парнем.

– Здесь кругом камеры, не подавай виду. Что бы ни случилось – не подавай виду! – прошипел профессор.

Глеб украдкой посмотрел на спутника, едва заметно кивнул.

Они подошли к двери, ведущей в тамбур, но не успели ее открыть – она отворилась сама. На пороге возник солдат. Глеб заметно напрягся, рука в кармане зашевелилась. Но ученый подал спутнику едва заметный знак – не предпринимать никаких действий. Парень застыл, словно каменное изваяние.

– Код «четыре-восемь», – сообщил Большаков, даже не взглянув на бойца, и протянул ему пластиковую карту пропуска. – Этот, – ученый кивнул на парня, – со мной, на практику и подмогу.