Английский для миллионеров

— Нет, это ты так считаешь.

— Вот так номер! Что за ерунда!

— Ты же хотел… порядочную гувернантку.

— На собеседовании. Но сейчас у нас другая ситуация, не так ли? В любом случае не нужно принимать решения за меня.

— Но есть определенная этика, и твои принципы… ты же человек строгих принципов! Живешь по правилам. Это меня пугает, если честно.

— Зря. Принципы, конечно, важная штука. Они надежные, они не меняются. А вот жизнь меняется. А главное, люди меняются.

— Всем известно, что люди не меняются… — Марианна тяжело вздохнула.

— С чего это вдруг?

Марианна решила озвучить более конкретную вещь, которая ее беспокоила.

— Что скажет Даша, если узнает, что мы… что ты и я… вместе? Ты ее отец, с которым она только-только начала дружить. Я — не только ее учительница, но и ее подруга.

— Марианна, — сказал он строго и даже немного тряхнул ее за плечи. — В жизни взрослых бывают моменты, когда им стоит думать сначала о себе, а потом о детях. И они не обязаны всегда учитывать их интересы. Особенно если нет никакого конфликта интересов. Даша спокойно относится к тому, что я давным-давно развелся с ее матерью. Она понимает, что мы с Ириной не подходим друг другу. Она знает, что у меня есть своя жизнь и что после развода я встречался с другими женщинами.

Марианна вздрогнула. Конечно, он встречался… с другими женщинами. Он не монах. Но как же противно это слышать! Интересно, много ли их было? За шесть лет после развода?

Он почувствовал, что ей было неприятно.

— Прости. На самом деле я… редко увлекался. Потом расскажу.

— Это необязательно!

Он вздохнул и погладил ее шею.

— Даша не будет ревновать нас с тобой, если мы все ей объясним. Если ей не придется сражаться за наше внимание.

— Где же раньше был, лучший педагог и психолог мира, — не удержалась Марианна от сарказма, но тут же опасливо глянула на Петра — можно ли ей над ним подшучивать?

Он воспринял ее слова с юмором.

— Все будет хорошо, — сказал он и потрепал ее по щеке. — Мы не будем торопиться. Мы приучим всех к мысли, что мы вместе. Конечно, если ты этого хочешь, — внезапно его голос стал холодным и даже враждебным.

— Я хочу этого. Ты мне безумно нравишься. Ты… необыкновенный мужчина. Хотя временами бываешь ужас каким противным деспотом, — Марианна так застеснялась, что уткнулась лицом в его шею. Он поцеловал ее в макушку.

— Мы очень разные, — упрямо продолжила она в его плечо. — Я не представляю, как мы сможем строить отношения.

— Все люди разные. Даже если они думают, что похожи и нашли свое второе «я». В таких случаях разочарование куда сильнее. Мы с тобой оба взрослые. У нас есть дар речи. Мы можем все обсудить. Любое недопонимание, любую обиду. Мы определим наши личные границы и установим правила. Мы будем уважать друг друга.

Марианна почувствовала легкий укол досады.

Он все говорил верно. Все его слова и предложения были умными. Но все же после первого поцелуя хочется услышать от мужчины немного другое… А он — границы! А он — правила! Уважать друг друга! Только уважать? А как же… остальное?

— Давай договоримся всегда говорить друг другу правду, хорошо? — продолжал он как ни в чем не бывало. — Вот правило номер один. Ничего не скрывать. Это важно для меня.

— Ладно, — сумрачно отозвалась Марианна, чувствуя себя капризной девчонкой. — Сколько всего правил будет? Ты их оформишь в виде списка и повесишь на стенку?

Петр усмехнулся.

— Там посмотрим. Ну, раз договорились, вот тебе первая правда: все эти недели я только и думал, как бы поцеловать тебя. И сделать с тобой много чего другого…

У нее сладко замерло сердце, по животу пробежал щекочущий холодок.

Он наклонился ближе, обхватил ее затылок и прошептал ей на ухо:

— Вот тебе вторая правда: ты стала очень важной частью моей жизни. Я пока тоже не знаю, что мне с этим делать. Но буду стараться не разочаровать тебя. Пожалуйста, Марианна, давай попробуем быть вместе. Мы многое можем дать друг другу. И давай иногда забывать о строгих принципах, моя прекрасная учительница…

Марианна закрыла глаза. Она старалась осмыслить то, что услышала от Петра.

Он признался мне в любви, думала она ошеломленно. Да-да, именно так. Он сказал, что настроен на серьезные долгие отношения. А это значит… он хочет на мне жениться?! Или как иначе это понимать?!

Внезапно она испугалась. Петр показал себя решительным мужчиной. Он от своего так просто не отступится. А готова ли она к такому?

Но обдумать эту мысль как следует не получилось. Петр обхватил ее лицо ладонями и поцеловал: на этот раз медленно и нежно. Сердце сразу глухо забилось, а в животе стало очень горячо и захотелось большего.

Она откликалась на его прикосновения по особому. С ней никогда не было ничего подобного. Она сходила с ума от его голоса, взгляда, тепла его кожи. Внутри все обмирало от осознания того, что теперь он принадлежит ей. Безумие, как есть безумие!

В коридоре зазвучали торопливые шаги и послышался голос Даши.


— Марианна! Марианна Георгиевна! — завопило несносное дитя, одновременно стуча в дверь. — Можно к вам? Вы телефон оставили в прихожей на тумбочке, а он у вас звонил! Я вам принесла! Вдруг что-то важное!

Петр отпустил Марианну. Та торопливо пригладила волосы, поправила блузку и сказала не своим голосом:

— Сейчас выйду!

Петр поймал ее за подбородок и поцеловал еще раз.

Марианна вырвалась и открыла дверь. Даша встретила ее светлым взглядом.

— Вот, — протянула она телефон. — Вы уже закончили? Как прошел урок?

— Да, закончили, — неестественно бодрым голосом ответил Петр. — Отлично позанимались.

Марианна посмотрела на экран. Опять незнакомый номер! Поколебавшись, она нажала кнопку ответного вызова. Но механический голос сообщил, что телефон абонента недоступен.

— Там чай накрыли, тетя Валя вас зовет, — сказала Даша. — Марианна Георгиевна, а что у вас с лицом? Щека красная, на шее пятна, и губы… у вас аллергия?

Марианна невольно приложила ладонь к щеке. К вечеру у Петра появилась щетина, видимо, на ее коже остался след… Она глянула не Петра; тот невозмутимо поправлял галстук.

Они спустились в малую столовую, где Валентина грустила в одиночестве перед чайником. Стоило ей увидеть племянника и его учительницу, как ей все стало ясно. Она с упреком посмотрела на Петра. Тот легко усмехнулся в ответ. Валентина повернулась к Марианне.

— Вот, значит, как, — сказала она сухо. — Ну, ваше дело, конечно. Мое дело предупредить.

Марианна пожала плечами. Ей было неловко.

— Валентина, мы сами разберемся, — сказал Петр вполголоса. — Не стоит тебе вмешиваться.

— Ага, разберетесь вы, как же, — ответила та ядовито и щедро плеснула себе в чай коньячку.

— Вы о чем? — удивилась Даша. Она посмотрела на Марианну внимательнее и вдруг смутилась. У нее покраснели щеки, уши, и даже подбородок. Она уткнулась в чашку и тоненько хихикнула.

Ну да, девочка-то уже не маленькая, потрясенно осознала Марианна. А у меня, наверное, сейчас такой растерянный и блаженный вид, что любой догадается, чем мы сейчас занимались.

— Садитесь, Марианна Георгиевна, — любезно пригласил Петр и отодвинул для нее стул подле себя.

Олечка выставила на стол тарелки с печеньем.

И эта тоже знает, вдруг поняла Марианна, когда та бросила на нее взгляд, полный негодования. У Марианны пылало лицо. Она сидела, как статуя, и боялась пошевелиться. Отмерла только когда появился Артур. Вот кто ничего не заподозрил! Или ему было все равно. Потому что он был весел, болтлив и хвастлив, как и всегда.

На середине его рассказа про ночные гонки по столичным улицам, Петр прервал его и обратился к дочери:

— Если не ошибаюсь, у тебя завтра занятия в языковом клубе, так? Верно, Марианна Георгиевна?

— Ой, точно! — спохватилась Даша без особого энтузиазма.

— Кажется, вы сказали, что больше не отпустите нас на занятия… после того инцидента, — негромко напомнила Марианна.

— Одних не отпущу. Я с вами поеду. Отвезу и заберу обратно. Все будет под моим надзором.

— Пап, я уже что-то не хочу в клуб, — Даша глянула на дядю. — Можно, я не поеду? Артур обещал показать разные трюки…

Петр грозно нахмурился и выразительно постучал костяшками по столу.

— Вернешься и покажу, — вмешался Артур. — Английский — это важно! Нельзя пропускать занятия. Вот я, например, знаю, три иностранных языка. Английский в совершенстве, французский, а еще…

Он продолжил хвастаться — теперь уже лингвистическими достижениями.

А Марианна напряженно думала.

«Все будет под моим надзором». Петр собрался контролировать каждый ее шаг? Какой вообще теперь будет ее жизнь? Как они будут выстраивать эти самые отношения? Что он имел в виду? Вот такой тотальный надзор?

Но Петр развеял ее сомнения. Когда скучное чаепитие закончилось и все решили разойтись по комнатам, он поймал ее за локоть в коридоре и тихо сказал:

— Пока Даша будет на занятии, мы с тобой пойдем на первое свидание. Я тебя приглашаю.

— А куда пойдем? — обрадовалась Марианна.

— Посидим в кафе без посторонних глаз. Я знаю парочку хороших поблизости. Согласна?

— Да, — прошептала она в ответ.

Петр оглянулся — не видит ли Даша? — и поцеловал ее так, что у Марианны занялось дыхание. Удивительно, как потрясающе целуются педантичные мужчины. Основательность во всем — важное качество. Нужно время, чтобы привыкнуть к этому открытию.