Английский для миллионеров

— Я тоже хочу открыть свой канал на ютубе. Буду снимать видео для обыкновенных девчонок! Некрасивых. У которых мало… совсем нет друзей. Которые не такие, как вот эта, — Даша презрительно кивнула на экран. — Я потому и смотрю Сусанну, чтобы понять, как это все делается и снимается. Я уже сняла два видео на телефон и выложила их на свой канал, — похвасталась Даша, но тут же погрустнела, — только их никто не смотрел. Два просмотра всего, и ни одного лайка. Но я сниму еще видео! У меня тоже будет несколько тысяч подписчиков, — теперь в ее голосе отчетливо звучала зависть. — Наверняка таких девчонок, как я много, и они тоже хотят смотреть клипы с обычными девчонками.

— Это интересная идея, — медленно сказала Марианна, обдумывая то, что услышала. Итак, Даша страдает от отсутствия друзей. Называет себя некрасивой, но вряд ли так думает на самом деле. И она хочет популярности. Удивительно, что такие проблемы возникли у дочери весьма состоятельного человека и матери-космополитки. Ох и непростая семейка у них, ох сколько у этих миллионеров всяких закидонов, сложностей, комплексов! Прямо как в старом любимом бабушкином сериале «Богатые тоже плачут».

— Я мало знаю о том, как такие каналы добиваются популярности и как их раскручивают, но мне кажется, тебе нужно найти какую-то… нетривиальную идею. Фишку! Ты много ездила по свету, ты могла бы рассказывать на камеру о своих путешествиях.

— Ой нет, о реальном и о своей семье рассказывать нельзя! Папа мне такое ни не простит ни за что на свете! Да он меня просто убьет.

— За что тебя папа убьет? — прозвучал от дверей полный подозрения голос Петра Аркадьевича. Даша дернулась от неожиданности, засуетилась, а потом захлопнула с размаху крышку ноутбука. Щебетание чудо-видео-девочки Сусанны оборвалось. Наступила тишина.

— Добрый вечер, Петр Аркадьевич! — вежливо поздоровалась Марианна, сдерживая порыв вскочить и оправить юбку, как делала в школе при появлении директора.

— Добрый вечер, Марианна Георгиевна. Даша, не ломай оргтехнику! — отрывисто сказал Петр Аркадьевич и быстрым шагом приблизился к столу, за которым расположились Даша с Марианной. Он коснулся ноутбука: — Что ты там такое смотришь? Из-за чего я должен тебя убить?

— Ничего не смотрю! — торопливо сказала Даша.

Марианна забеспокоилась. Ее подопечная сделала виноватое лицо, съежилась и протянула руку, как будто желая удержать крышку ноутбука и не дать своему отцу узнать ее тайну. Но было поздно. Экран, мигнув, загорелся. Петр Аркадьевич щелкнул мышкой, видеоблогерша Кудряшка Сью, вся в розовом и блестящем, продолжила щебетать.

Петр Аркадьевич поочередно изучил все открытые вкладки и сказал бесстрастно:

— Ясно. Опять смотрела разную чепуху и играла.

— Мы не играли! — зачастила Даша. — Мы проверяли, сколько английских слов я знаю. Марианна Георгиевна сказала, что много, да, Марианна Георгиевна?

— Совершенно верно. Мы не играли, мы занимались, — подтвердила Марианна, внутренне возмущаясь. Она совершенно ясно видела, что девочка расстроена и напугана.

Где-то они с Дашей прокололись. Чем-то они строгому барину не угодили!

— Чем еще вы занимались? — Петр Аркадьевич сунул руки в карманы брюк и посмотрел на дочь исподлобья. — Сколько страниц книги ты прочитала? Той, что я оставил?

— Нисколько! — призналась Даша. — Мы о ней забыли. Мы учились, гуляли. Марианна Георгиевна расспрашивала, я рассказала ей о маме. Потом обедали. Марианна Георгиевна так забавно ведет себя за столом! Но все было тип-топ.

Петр Аркадьевич приподнял бровь и глянул на Марианну с неудовольствием и изумлением.

Она только вздохнула. Простодушный ребенок, желая угодить отцу, болтал то, чего не следовало.

— Папа, хочешь, Марианна Георгиевна проверит, сколько английских слов ты знаешь? Спорим, меньше, чем я? Она показала мне одну игру на компьютере…

— Даша, иди к себе. Нам с Марианной Георгиевной нужно побеседовать.

— Папа, я…

— Я потом к тебе приду, и мы поговорим. Иди.

Последнее слово он произнес очень повелительно. Даша насупилась, поднялась и ушла, плотно прикрыв за собой дверь.

Марианна выпрямилась и подобралась, ожидая выговора. Не было никаких сомнений: Петр Аркадьевич очень в ней разочарован.

Строгий работодатель постоял немного, не вынимая рук из карманов и глядя на Марианну сверху вниз. Он изучал ее, прищурившись. Не очень-то приятно, когда на тебя так смотрят. Такой взгляд значит: жди беды.

Петр Аркадьевич отодвинул стул, сел, слегка ослабил узел галстука, повертел головой, похрустел плечами и крепко потер шею.

— Устал, — пояснил он, заметив, как настороженно следит за его манипуляциями Марианна. — Целый день был на объектах.

— На объектах? — вырвалось у Марианны. У него и правда было осунувшееся от усталости лицо и вылезшая к вечеру золотистая щетина на подбородке. От него по-прежнему пахло свежим морским бризом, и совсем немного — чистым мужским потом.

Удивительно, но этот запах был ей приятен. Она даже немного успокоилась. Понятно, что перед ней сидит обычный человек, который тоже устает и даже может взмокнуть в своем прекрасном английском костюме. Наверное, господину Аракчееву сейчас хочется залезть в душ, потом натянуть шорты и майку и смотреть футбол с бутылкой пива в руках. А не вести скучные разговоры с гувернанткой о воспитании.

Хотя, о чем это она, какие шорты и майка, какое пиво! Господин Аракчеев дома ходит при полном параде. Может, даже спит в этом костюме. И пьет не пиво, а виски «Чивас Ригал» с двумя кубиками льда.

— Да, на объектах. На стройке. Мое предприятие строит газоперерабатывающие заводы. Почему вы так удивлены?

— Мне казалось, что вы… работаете в кабинете.

— В кабинете тоже приходится. А ваш день как прошел?

— Так, как его описала Даша, — Марианна не желала оправдываться.

— Как я понял, вы не заглянули в те инструкции, что я вам оставил, — Петр Аркадьевич пронзил ее очень строгим взглядом.

— Вы о распорядке дня? Заглянула. Мы ему следовали.

— На обратной стороне есть пояснения. В частности, там сказано, что Даша не должна играть на компьютере и не смотреть видео. Дай ей волю, она будет заниматься этим с утра до ночи. Вы представляете, на какую гадость девочка может наткнуться на ютубе? Даша и без того вела не подходящий для ребенка образ жизни. Теперь я стараюсь оградить ее от любого дурного влияния. Запрещаю ей заводить страницы в соцсетях. Эти соцсети — настоящая помойка. Они под строгим запретом. У вас, надеюсь, нет открытых страниц с фотографиями, где вы демонстрируете всему миру вашу частную жизнь? Я могу надеяться, что вы не станете выкладывать в фейсбук ваши… селфи из моего дома?

— Нет! — перепугалась Марианна. — У меня нет аккаунта! Можете сами проверить!


— Поверю вам на слово. И все же не пускайте Дашу за компьютер. Читайте с ней книги. Сегодня вы должны были прочитать пять страниц «Робинзона Крузо» в оригинале, на английском, и тридцать страниц Гоголя.

— Гоголя тоже на английском? — удивилась Марианна.

— Гоголя на русском. Я оставил книги вон там, — он ткнул рукой вправо. Действительно, на столе лежали две книги.

— Книг мы пока не читали, но, уверяю вас, мы провели время продуктивно.

— Разве? Я просил вас говорить с Дашей только на английском, даже вне уроков. Когда я вошел, услышал русский. Покажите мне контрольный лист, где вы отмечали сделанное за день.

— Я забыла отмечать, — призналась Марианна. В ее груди появилось знакомое трусливое чувство — холодное и противное, мышцы живота сжались, как будто вот-вот грянет катастрофа. Она держалась с достоинством из последних сил.

И никак не могла нащупать нужный тон. Она испытывала растерянность, когда беседовала с Аракчеевым. Он ее ставил в тупик. Она чувствовала себя виноватой и ей очень хотелось начать оправдываться. Каждую секунду казалось, что он ей недоволен и только и ждет случая придраться. А если недоволен, то чего, спрашивается, он ее тут держит? Искал бы себе идеальную супер-пупер-няню, которая никогда не ошибается и знает наизусть всего Ушинского, Песталоцци и Макаренко.[8]

— Петр Аркадьевич, — быстро сказала она, стараясь взвинтить себя, чтобы вспыхнул гнев и появилась смелость. — Вы наняли меня учить вашу дочь. Я понимаю ваше желание убедиться, что я все делаю правильно. Но прошу вас немного мне доверять. Это был первый день. Мы знакомились и притирались друг к другу. В такие моменты сложно делать все по плану и заполнять разные… контрольные листы!

Она замолчала и часто задышала, отчего у нее закружилась голова.

Петр Аркадьевич выслушал ее с интересом, а потом наклонился ближе, положив обе руки на стол. Марианна невольно глянула на его пальцы: длинные, но не хрупкие. Довольно сильные пальцы, надо сказать.

— Не пойму, чего вы так разволновались, Марианна Георгиевна, — сказал Петр Аркадьевич с легкой насмешкой и любопытством. — Я пока вас ни в чем не обвинял. Лишь изложил установленные правила. Может, вам кажется глупостью эта затея с контрольным листом?

— Нет-нет! — замотала головой Марианна. — Это, наверное… правильный подход. Как на заводе.

— Даша очень запущенный ребенок. Возможно, я излишне придирчив, но мне будет легче следить за прогрессом, если я буду точно знать, что сделано и за какое время, а что нет.

— Возможно, — пробормотала Марианна, предоставив Петру Аркадьевичу самому догадываться, с какой частью его заявления она согласилась.

— У нас это называется «фотография рабочего дня». Эта мера поможет и самой Даше. Ведение учета дисциплинирует.

— Я это запомню.

— Кстати, вы неправильно выразились. Я еще не нанял вас. Вы принесли рекомендации взамен тех, что съели собаки?

— Нет, — огорчилась Марианна. — Завтра обязательно принесу!

«Если он захочет, чтобы я пришла завтра! Дались ему эти рекомендации, зануде проклятому!»

— Ладно, не стоит, — махнул рукой Петр Аркадьевич. — В центр «Лингва Плюс» я уже позвонил и расспросил Виолу Ивановну. Она расхваливает вас до небес и подтверждает все, что написала в рекомендации. Завтра свяжусь с директором той школы, где вы работали.

Марианна сжала под столом кулаки. Можно не гадать: после разговора с директрисой ее карьера гувернантки мигом закончится. Уж та ему распишет всю «правду». Про соцсети, про моральный облик Марианны Георгиевны… Как же это все надоело!

— У меня вопрос, Петр Аркадьевич. Можно?

— Можно.

— Почему вы все же дали мне шанс? Почему выбрали из десятка других педагогов? Если сомневаетесь в моем опыте, в знаниях? Я понимаю, что вчера на собеседовании показала себя… не лучшим образом.

Он вроде как удивился, потому что откинулся на спинку стула и потер подбородок.

— Да уж, — усмехнулся он. — И впрямь показали себя не лучшим образом. Вы болтали чепуху, дерзили и почти грубили.

— Я очень волновалась, — призналась Марианна скованно.

— Это было понятно с первого взгляда. Я все же неплохой менеджер и умею определять потенциал работника. Я увидел в вас потенциал. А также увидел в вас искренность. Но причина была другая. Я выбрал вас потому, что Даша попросила. Из всех кандидатов ей понравились только вы.

Теперь пришла очередь Марианны удивляться.

— Даша попросила? И вы… прислушались к ней?

— Конечно, — он начал раздражаться. Его зеленые глаза сверкнули нестерпимым блеском. — Вы что, держите меня за тирана собственной дочери, который ей и пикнуть не дает? Я учитываю желания Даши, когда это возможно. Поймите, Марианна Георгиевна, мне приходится быть с ней строгим. Иного выхода нет. Потому что дочь досталась мне в крайне запущенном состоянии. Она ужасно невежественна. Она инертна, ленива, нетерпелива. Ее голова забита разной чепухой. У Даши было непростое детство. Но вы, кажется, успели расспросить мою дочь о ее прошлой жизни, — в его голосе отчетливо прозвучала холодная ирония.

Поделом мне, подумала Марианна. Нечего было выуживать из ребенка информацию, как сплетница.

— Я случайно, — повинилась она. — Послушайте, Петр Аркадьевич, мне важно узнать о Даше побольше. Иначе как я буду с ней работать? Даша рассказала разные… странные вещи. Рассказала, что периодически пропускала школу, и жила неделю в приемной семье в Англии, потому что ее няню замели в тюрьму за наркотики. Это правда?

— Все правда, кроме наркотиков. Даша, видимо, решила сделать рассказ чуть драматичнее. Иногда моя дочь привирает для красного словца. Еще одна ее инфантильная привычка. В остальном же — да, все так и было. Ирина — моя бывшая жена — уехала на фестиваль и оставила дочь с няней. Которую нашла в первом попавшемся агентстве. У няни оказались не в порядке миграционные документы и обнаружились другие нелады с законом. Полиция не смогла сразу связаться с матерью Даши. Органы опеки забрали Дашу и передали во временную семью. Даша прожила с ними неделю.

— Ужасно!

— Да, нехорошая ситуация. К счастью, ничего ужасного не случилось. Те английские супруги, у которых она жила — прекрасные люди. Мне понравилось, как у них все организовано. Я побеседовал с ними и с работниками местной соцслужбы. Они и посоветовали мне пансион — Четенхэмскую школу для девочек, куда потом поедет Даша.

— А что сказала по поводу произошедшего Дашина мама?