Американский гамбит

– Р-рад встрече. Что у тебя но-ового?

– Еще одна сеть в Перу завязалась.

– У-удачно?

– Да, деньги поступают регулярно, правда, в местной валюте, приходится менять их на доллары.

– А к-курс?..

Хм, курс не очень выгодный, точнее совсем невыгодный. Похоже, в цепочке кто-то наваривает на обмене…

– Г-где выручка?

– С собой, в машине.

– Ну, так н-неси!

Ушел. Как-то не так ушел, не той походкой, не с тем выражением лица. Это важно – замечать мелкие детали. Нервничает? Или что-то задумал? Теперь…

В склад толпой ввалились «носильщики» – крепкие на вид джентльмены, с неджентльменскими физиономиями. У каждого в руках по две увесистые спортивные сумки. Остановились, удивленно косясь на какого-то чудака в детской карнавальной маске.

– К-кто это? – показать на вошедших. – Я же говорил: все контакты т-только с тобой. Чтобы н-никаких лишних!..

– Они сумки помогли донести.

Так, тут всё понятно – четыре пары глаз. Лишних. Ненужных. Ну и что, что они видят перед собой супергероя – хромого, в маске, заику. Правило не знает исключений. Зря он их сюда притащил.

– Вон т-туда поставьте.

Не несут, не ставят. Чего-то ждут, переглядываются. Мнутся. Ой, неспроста!

– Тут такое дело… Нам бы условия пересмотреть.

– Что-что? Т-ты получаешь свои десять, плюс расходы. Мы к-кажется так договаривались?

– Да, конечно, но суета, риски, границы…

Хотя какие риски? Это не наркотики, не оружие и даже не контрабандный алкоголь. Мутят ребята, повелись на легкую наживу. Но это можно было ожидать. Хотя были надежды, что он продержится дольше. Нет, торопыгой оказался…

Смотрят исподлобья.

– Сколько т-ты хочешь?

– Фифти-фифти.

– А если н-нет?

– Тогда… Тогда мы сами.

Ну да, дело налаженное и понятное. В бизнесе всегда так, вначале кто-то один упирается, а когда всё покатило, то находится много охотников на барыши. Правда, программа… Программа у них слетит, а свою еще написать надо.

– П-пятьдесят много. Тем более, я ничего не решаю, н-надо мной тоже люди есть. Серьезные. И если я приму свое решение, т-то…

Чиркнуть большим пальцем себе поперек шеи.

Кто из них самый слабый? Кто сомневающийся, потому что всегда такие есть. Этот?.. Или тот?..

– Тогда мы пошли.

Кивнул, «носильщики» потянулись с сумками к выходу.

– П-погоди! – Нужно быстро приблизиться. – Стоять!

Братва выдернула из карманов стволы. Нервные ребята. И тем опасные.

Испугаться, всерьез, чтобы пот на лбу проступил. Это надо уметь, это надо хорошо сыграть.

– Всё-всё, я с-согласен. Где моя п-половина?

Переглянулись, заухмылялись расслабленно.

– Вон те четыре сумки.


– Можно г-глянуть, вдруг там бумажки?

– Смотри.

Подойти медленно. Когда имеешь дело с любителями, лучше избегать резких движений. Обогнуть сумки, выбирая более удачную позицию. Чуть сместиться. Вот так – оказавшись между ними, чтобы не пальнули сдуру. Открыть сумку, вытащить пачку баксов, пошелестеть ей. Ну что, все смотрят?

Смотрят, любопытствуют и в сумку еще норовят заглянуть, где «зелень» под самую молнию. Нет, не бойцы, шпана – не умеют распределяться по секторам, не способны держать свой угол, несмотря ни на что. Несмотря на баксы.

– В машину п-поможете отнести? – Сунуть руку в карман.

– Стой!

Медленно вытянуть брелок с автомобильными ключами.

Ну, вы что? Ключики это, просто ключики. Тю, дурные, чуть не стрельнули! Улыбнуться вполне дружелюбно. И нажать на брелок. Автомобильный. Который дверцы открывает.

Что это?.. Вдруг откуда-то сирены! У-у-у!.. Полицейские! И синие всполохи.

Бандиты оторопели, заозирались по сторонам.

Теперь надо так же испугаться, как и они, и сделать два быстрых шага к двери, пока никто на тебя не смотрит – не до него им, тычут во все стороны пистолетами, а кто-то сумки хватает. Ну, не любят они эту «музыку» с самого своего бандитского детства. Дошел…

– Чего с-стоишь? Б-бежим!

Нагнуться, чтобы «помочь» сумку нести.

Ткнул ствол в грудь. Не хватай!

Ожидаемо. И траектория совпадает. Отпустить сумку, отчего «носильщика» потянуло вниз. А теперь элегантно вывернуть ему до хруста в суставах руку, перехватывая оружие. Приятно иметь дело с уличными бандитами, которые как дети малые с пистолетиками.

Развернуть ствол… Выстрел! Выстрел!.. Еще один схватился за перебитую руку, выронив оружие.

Еще выстрел… Еще… Еще…

Все бандиты кружком улеглись на пыльный пол. Кроме одного. Один стоит невредимым, растерянно моргая. В лицо, в глаза ему смотрит дуло с сочащимся из него синим дымком. А рядом ворочаются и хрипят на полу подстреленные приятели.

– Брось оружие! Б-быстро!

Пистолет шлепнулся на пол.

И тут из-за контейнеров выкатились две игрушечные полицейские машинки с батарейками. Маленькие, но как настоящие, с мигалками и сиренами. И покатились себе в противоположный угол. Уцелевший бандит, расширив от ужаса глаза, смотрит на машинки и на своих полумертвых приятелей. Пока полумертвых…

– Хочу предложить тебе р-работу. И жизнь.

Подойти, склониться над ближним «подранком», обхватить, крутнуть до хруста в позвонках ему голову, сломать шею, отбросить, уронить труп с глухим стуком на бетон. Спросить спокойно, буднично, между делом… Того, единственного живого.

– Тебя к-как з-зовут?

– Меня?.. Я?.. Меня Мигель.

Подойти к следующему раненому бандиту, который, скуля и разбрызгивая из раны кровь, в страхе уползает от своего палача. Ну, куда ты? Наклониться без замаха, жестким ударом кулака перебить ему переносье, дробя кость и сминая лицо. Демонстративно. Страшно. Хрустко.

Опять спросить буднично:

– Тебе д-деньги нужны?

Парень судорожно кивнул.

Догнать возле контейнера третьего бандита. Пока еще живого. Специально живого, потому что можно было его и тех других пристрелить сразу, но это не имело бы того эффекта. Смерть должна быть страшной. Их – смерть.

Поднять какую-то случайную железяку, приложить к чужой груди и двумя руками и корпусом надавить сверху, вгоняя ее, как осиновый кол в сердце вампира. Хруст, брызги крови. А если стрелять, то паф! и нет человека. Чистенькая, стерильная смерть, которая никого не впечатляет. А если так!..

Ужас в глазах.

– Вместо этого б-будешь? – кивнуть на своего недавнего по Латинской Америке помощника.

– Я?.. Да.

– Тогда его с-сам, а то я п-притомился.

Раненый помощник попытался встать, но рухнул на пол. На перебитой ножке сильно не попрыгаешь. Заверещал от боли и страха.

– Не надо! Я понял! Это ошибка, я не хотел…

Плохо умирают бандиты, теряя лицо. Не бойцы. Причем, чем легче забирают чужие жизни, тем труднее расстаются со своей. Такой парадокс.