Алтарных дел мастер
Часть 6 из 54 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– В последствиях, – загадочно произнес Творимир.
– Для Швеции или Смоленска?
– Скорее для Республики и тебя лично, – ответил особист, продолжая внимательно изучать собеседника.
Данила не стал требовать разъяснений. Поразмыслив пару минут над словами сотника, он продолжил разговор:
– Ты считаешь, что следующим стану я?
– Конечно. Посуди сам: барон имел огромный боевой опыт и вдобавок систему личной охраны, преодолеть которую было практически невозможно. Карл подсылает к нему спеца, чтобы устранить последствия в будущем, а заодно проверить, насколько наемник удачлив. Следующий шаг напрашивается сам, ведь ненавидит король тебя, а не Альбрехта. Из-за тебя он вынужден устранять полезного ему человека. Опять же обещание праведной мести вероломному врагу…
– Как бы ни хотелось признавать, но, похоже, ты прав, и новость для меня действительно скорбная. Одно непонятно – откуда ты все это знаешь?
Еремеев не верил, что особый отряд столь широко раскинул свою сеть по всему миру. Коллеги Творимира даже у себя в стране не обо всем ведали, в чем молодой боярин убедился еще в первые дни своего пребывания в Смоленске.
Гость ответил не сразу:
– У нас есть источники, о коих я даже тебе сказать не могу. Понимать должен – чем меньше людей о том знает, тем надежнее работает система.
Особист не хотел рассказывать, что сведения пришли из Вязьмы от Далемира Черкасского, возглавлявшего тайный приказ Московии и до недавнего времени являвшегося начальником Зарины, которая отошла от дел сразу после замужества.
Разведка Московии давно следила за королем Швеции как самым опасным противником. Естественно, и барон Альбрехт даже после отставки не оставался без пристального внимания. А поскольку Черкасский продолжал заботиться о своей воспитаннице, он и передал весточку коллегам из Республики.
– Об убийце что-нибудь известно? – спросил Александр, пытаясь вытащить из собеседника максимум информации.
– Увы, порадовать нечем, – вздохнул Творимир. – Тип загадочный. Ни описаний, ни картинок. Только слухи о его способности преображаться. Говорят, может менять голос, манеру речи, походку, имитировать любые ужимки и привычки…
– Хочешь сказать, сейчас он может запросто сидеть на твоем месте и разговаривать со мной?
– Думаю, без особого труда, – кивнул Творимир.
– И как выяснить?
– Полагаю, ежели бы убийца подобрался столь близко, ты уже был бы мертв. А вообще… Надо бы взять того, в ком сомневаешься, на прицел и спросить, чего враг знать не может.
– Например, где состоялась наша первая встреча? – задал вопрос Данила.
– Точно. Ответ «в карете» тебя устроит?
– Вполне. Да уж, не было печали. Придется усиливать систему безопасности. А другая какая новость, помимо скорбной? – вспомнил начало разговора Еремеев.
– Другая… – протяжно вымолвил особист. – Может, чаем угостишь? А то во рту пересохло тебя сведениями задарма снабжать.
– Денег у меня нет, предупреждаю сразу. И взять неоткуда. А чай сейчас принесут.
Чаевничали они молча. Еремеев «переваривал» услышанное и прикидывал в уме, что следует предпринять в ближайшее время.
«Ларион будто знал – вовремя проверку устроил. Теперь Жучке надо будет постоянно крутиться рядом с Зариной. Да, враг мне никогда покоя не давал и в будущем не даст».
– Вторая весть связана с первой, – наконец продолжил Творимир. – Имение барона после его смерти чуть не по кирпичикам разобрали, но явно не нашли того, что искали.
– Альбрехт все-таки подстраховался и утаил от короля важные бумаги? – предположил Данила.
– Думаю, так и есть. Мало того, я даже догадываюсь, к кому эти бумаги доставят.
– И к кому? – машинально спросил Еремеев, а в следующий миг его голову посетила догадка. – Думаешь, барон отправил их мне?
Творимир ответил не сразу:
– А кто еще способен больно уколоть Карла Пятнадцатого? Наверняка Альбрехт предупредил монарха, чтобы надежно подстраховался от несчастного случая. Но даже королю не придет в голову, что его наставник способен на подобный шаг.
Творимиру эту мысль подкинул Черкасский. И он же попросил, если так все и окажется, отплатить услугой за услугу.
– Почему ты решил, что это буду именно я?
– Чутье подсказало, – соврал особист. – Просто я поставил себя на его место. Среди местных друзей у барона нет, одни подчиненные либо те, кто ему завидовал из-за дружбы с королем и пытался сблизиться. За границей также надежных людей не найти, а всех, кто работает за деньги, легко перекупить. И тут появляешься ты. Ему не удается ни сломить, ни подкупить тебя. Карла ты после его попытки с душекривом ненавидишь лютой ненавистью, а значит, пойдешь до конца, чтобы наказать негодяя. Так кому еще вручать компромат на убийцу?
– Да, не ждал я от барона подмоги, но последнее желание безвременно ушедшего постараюсь исполнить в должной мере, ежели ты, конечно, прав.
– Увидишь, так оно и будет.
– И кто мне эти бумаги доставит? Ты же сам сказал – друзей у него нет.
– Думаешь, я все могу предугадать?
– Очень на это надеялся, но, увы, – Данила изобразил тяжелый вздох. – И что мне со всем этим делать, ежели ты действительно прав?
– Сам решай. Одно лишь хочу посоветовать: бумаги, попади они тебе в руки, сразу в ход не пускай. Их сперва изучить надобно. Если там о шпионских сетях сказано, то продать их заинтересованным лицам, глядишь – и денег в казне прибавится. А уж тем, что лично Карла касается, будешь распоряжаться на свое усмотрение. Договорились?
Может, в другой раз Еремеев и послал бы визитера с его договоренностями, но сегодня особист принес слишком много ценных сведений, способных уберечь близких Александру людей.
– Добро! – произнес он. – Знаешь еще о чем с тобой договоримся?
– Слушаю.
– Помнишь, ты как-то в Троицкое приезжал с тремя бойцами, когда хотел меня на поиски Тадеуша, к тому времени обезглавленного, отправить?
– Не запамятовал, – сморщился Творимир – этот эпизод в их отношениях был самым малоприятным.
– Эти трое живы? До сих пор при тебе?
– Работают. Тебе они зачем?
– Ежели вздумаешь кого направить с весточкой ко мне, выбери кого-то из них. Этих я точно опознаю.
Еремеев надеялся на нюх Жучки, уж ее-то сложно обмануть измененным голосом или походкой.
– Хорошо, так и сделаю, – пообещал Творимир, – но и у меня будет одна просьба.
– Денег у меня нет! – покачал головой Еремеев.
– Знаю, их сейчас ни у кого нет. Но прошу я о другом, – не зарядишь по старой дружбе? Мне еще обратно возвращаться, а в дорогу всегда лучше подстраховаться. – Особист выложил на стол две крупные пирамидки.
– Накопители? – не ожидал Александр. – Ладно, сделаю.
Тагур вызвал подчиненного с утра пораньше. Дела в Смоленском представительстве сейчас шли лучше некуда, однако руководство ожидало гораздо большего, и недавнее послание из Витебска стало тому лишним подтверждением. Наверху опасались роста в Республике промосковских настроений, нежелательных для распространения влияния гномов на Смоленских землях.
– Мург, что у нас по алтарным камням за прошедший месяц? – спросил Тагур, стоило подчиненному переступить порог кабинета.
Первое, на что обратил внимание вошедший, – глаза начальника сегодня были голубыми, и это говорило о его прекрасном настроении. Теперь требовалось не разозлить босса своим визитом, а потому Мург пребывал в напряжении и его глаза имели желтый цвет.
– Доход в полтора раза выше прежнего, – сообщил гном, – хотя алтарей меньше поставили. Цена на сей раз была самая высокая.
– Выходит, вторжение шведов нам только на руку? – Несмотря на прекрасное расположение духа, присесть вошедшему Тагур не предложил.
– Могли бы еще больше денег выручить, ежели бы цену чуть снизили. – Подчиненный старался избежать встречаться взглядом с начальством.
– Ни в коем случае! Все едино Смоленск закупит столько алтарей, сколько нужно. Подождем, когда у Республики деньги появятся. Они еще не все налоги за продажу зерна собрали.
– Налог в этом году отменили, поскольку шведы часть посевов уничтожили и запасов на прокорм не хватает. Местная казна пуста, и пополнить ее неоткуда. Им еще продовольствие покупать да дома к зиме восстанавливать. Тут не до алтарей. Крестьяне от зверюг стараются частоколом отгородиться либо в другие деревни перебраться, где попросторнее и алтари имеются.
– Когда в казне денег нет, надо взаймы брать. Под проценты, а лучше под залог земель. – Тагур мечтательно возвел глаза к потолку, представляя, как станет владельцем больших угодий, ведь за деньгами местные власти должны прийти к нему. – Так мы и без войны захватим часть Республики. Руководству сие очень понравится.
– Местные не пойдут на залог. Будут экономить, голодать, но землю не уступят. К тому же они ведь и к Пожарскому могут обратиться.
– Ладно, пусть под проценты, но деньги должны взять у нашего представительства, и Данила в этом обязан помочь! Ты же его завербовал или нет?
– Завербовал, – не стал отрицать Мург, хотя вопрос о том, кто кого завербовал, не имел однозначного ответа. Гному небезосновательно казалось, что человек от их сотрудничества получает больше. Мург дернул себя за торчавшие из-за ушей волосяные отростки и продолжил: – Хотя, думаю, у Данилы сейчас другие заботы появятся.
– Что значит – «другие»?! – возмутился Тагур, изменив цвет глаз на зеленый. – Ты не объяснил ему наших правил? Он должен зарубить себе на носу: мы приказываем, он выполняет. В противном случае Данила нам не нужен, а за ненадобностью предать его смерти, и всех делов.
«Как у него все просто – предать смерти! Только ни первая, ни вторая, ни десятая попытки успехом не увенчались, а предпринимали их не простые смертные: Тадеуш с кучей подельников, эльфы со стагазом, шведский король со своим войском…»
Мург уже пару раз пытался донести до руководства, что с этим агентом пришлось устанавливать несколько иные правила, однако гномы быстро забывали о том, что им невыгодно.
Боярин своими действиями вытащил Смоленское представительство из глубокой ямы, куда пореченские коллеги подталкивали Тагура и его подчиненных, стараясь отличиться. У них не вышло, поскольку Данила побил главную карту – шведского короля, на которую ставили пореченские. Однако время шло, и от Тагура ждали новых достижений, связанных с усилением влияния гномов в Республике. Практически у всех правителей Западной Европы в число советников входили гномы, а посему большинство их решений шли в угоду именно гномам. Исключением являлись южные лесистые области и крайний запад Европы, где хозяйничали эльфы. Но там и людей проживало совсем немного. Шишколобые старались вытеснять других с территорий, которые считали своими. Все человеческое население там скапливалось вокруг больших городов, в гористых местностях да в засушливых степях, не представлявших интереса для эльфов.
Чтобы не злить начальство лишний раз, Мург не стал напоминать о том, как непросто предать смерти именно этого боярина, которого не сумели упокоить и эльфы, и неубиваемое, как раньше считалось, чудовище, именуемое королевским стагазом… Гном решил сгладить некоторые углы, сменив тему. Ему было о чем рассказать:
– Данила шибко горяч, и сие немудрено в его-то годы. К тому же тут недавно донесли, что в самой Швеции на днях в собственном имении убит барон Альбрехт.
– Знаю, и нам до этого нет никакого дела, – отмахнулся от новостей босс.
– Согласен, господин, – послушно закивал Мург, – однако Карл Пятнадцатый в смерти своего ближайшего сподвижника обвинил боярина Данилу и поклялся отомстить коварному смолянину.
– Тут последнему дурню понятно, кто действительно стоит за смертью барона. Король сам прикончил того, кто слишком много знал, а вину повесил на другого.
– Для Швеции или Смоленска?
– Скорее для Республики и тебя лично, – ответил особист, продолжая внимательно изучать собеседника.
Данила не стал требовать разъяснений. Поразмыслив пару минут над словами сотника, он продолжил разговор:
– Ты считаешь, что следующим стану я?
– Конечно. Посуди сам: барон имел огромный боевой опыт и вдобавок систему личной охраны, преодолеть которую было практически невозможно. Карл подсылает к нему спеца, чтобы устранить последствия в будущем, а заодно проверить, насколько наемник удачлив. Следующий шаг напрашивается сам, ведь ненавидит король тебя, а не Альбрехта. Из-за тебя он вынужден устранять полезного ему человека. Опять же обещание праведной мести вероломному врагу…
– Как бы ни хотелось признавать, но, похоже, ты прав, и новость для меня действительно скорбная. Одно непонятно – откуда ты все это знаешь?
Еремеев не верил, что особый отряд столь широко раскинул свою сеть по всему миру. Коллеги Творимира даже у себя в стране не обо всем ведали, в чем молодой боярин убедился еще в первые дни своего пребывания в Смоленске.
Гость ответил не сразу:
– У нас есть источники, о коих я даже тебе сказать не могу. Понимать должен – чем меньше людей о том знает, тем надежнее работает система.
Особист не хотел рассказывать, что сведения пришли из Вязьмы от Далемира Черкасского, возглавлявшего тайный приказ Московии и до недавнего времени являвшегося начальником Зарины, которая отошла от дел сразу после замужества.
Разведка Московии давно следила за королем Швеции как самым опасным противником. Естественно, и барон Альбрехт даже после отставки не оставался без пристального внимания. А поскольку Черкасский продолжал заботиться о своей воспитаннице, он и передал весточку коллегам из Республики.
– Об убийце что-нибудь известно? – спросил Александр, пытаясь вытащить из собеседника максимум информации.
– Увы, порадовать нечем, – вздохнул Творимир. – Тип загадочный. Ни описаний, ни картинок. Только слухи о его способности преображаться. Говорят, может менять голос, манеру речи, походку, имитировать любые ужимки и привычки…
– Хочешь сказать, сейчас он может запросто сидеть на твоем месте и разговаривать со мной?
– Думаю, без особого труда, – кивнул Творимир.
– И как выяснить?
– Полагаю, ежели бы убийца подобрался столь близко, ты уже был бы мертв. А вообще… Надо бы взять того, в ком сомневаешься, на прицел и спросить, чего враг знать не может.
– Например, где состоялась наша первая встреча? – задал вопрос Данила.
– Точно. Ответ «в карете» тебя устроит?
– Вполне. Да уж, не было печали. Придется усиливать систему безопасности. А другая какая новость, помимо скорбной? – вспомнил начало разговора Еремеев.
– Другая… – протяжно вымолвил особист. – Может, чаем угостишь? А то во рту пересохло тебя сведениями задарма снабжать.
– Денег у меня нет, предупреждаю сразу. И взять неоткуда. А чай сейчас принесут.
Чаевничали они молча. Еремеев «переваривал» услышанное и прикидывал в уме, что следует предпринять в ближайшее время.
«Ларион будто знал – вовремя проверку устроил. Теперь Жучке надо будет постоянно крутиться рядом с Зариной. Да, враг мне никогда покоя не давал и в будущем не даст».
– Вторая весть связана с первой, – наконец продолжил Творимир. – Имение барона после его смерти чуть не по кирпичикам разобрали, но явно не нашли того, что искали.
– Альбрехт все-таки подстраховался и утаил от короля важные бумаги? – предположил Данила.
– Думаю, так и есть. Мало того, я даже догадываюсь, к кому эти бумаги доставят.
– И к кому? – машинально спросил Еремеев, а в следующий миг его голову посетила догадка. – Думаешь, барон отправил их мне?
Творимир ответил не сразу:
– А кто еще способен больно уколоть Карла Пятнадцатого? Наверняка Альбрехт предупредил монарха, чтобы надежно подстраховался от несчастного случая. Но даже королю не придет в голову, что его наставник способен на подобный шаг.
Творимиру эту мысль подкинул Черкасский. И он же попросил, если так все и окажется, отплатить услугой за услугу.
– Почему ты решил, что это буду именно я?
– Чутье подсказало, – соврал особист. – Просто я поставил себя на его место. Среди местных друзей у барона нет, одни подчиненные либо те, кто ему завидовал из-за дружбы с королем и пытался сблизиться. За границей также надежных людей не найти, а всех, кто работает за деньги, легко перекупить. И тут появляешься ты. Ему не удается ни сломить, ни подкупить тебя. Карла ты после его попытки с душекривом ненавидишь лютой ненавистью, а значит, пойдешь до конца, чтобы наказать негодяя. Так кому еще вручать компромат на убийцу?
– Да, не ждал я от барона подмоги, но последнее желание безвременно ушедшего постараюсь исполнить в должной мере, ежели ты, конечно, прав.
– Увидишь, так оно и будет.
– И кто мне эти бумаги доставит? Ты же сам сказал – друзей у него нет.
– Думаешь, я все могу предугадать?
– Очень на это надеялся, но, увы, – Данила изобразил тяжелый вздох. – И что мне со всем этим делать, ежели ты действительно прав?
– Сам решай. Одно лишь хочу посоветовать: бумаги, попади они тебе в руки, сразу в ход не пускай. Их сперва изучить надобно. Если там о шпионских сетях сказано, то продать их заинтересованным лицам, глядишь – и денег в казне прибавится. А уж тем, что лично Карла касается, будешь распоряжаться на свое усмотрение. Договорились?
Может, в другой раз Еремеев и послал бы визитера с его договоренностями, но сегодня особист принес слишком много ценных сведений, способных уберечь близких Александру людей.
– Добро! – произнес он. – Знаешь еще о чем с тобой договоримся?
– Слушаю.
– Помнишь, ты как-то в Троицкое приезжал с тремя бойцами, когда хотел меня на поиски Тадеуша, к тому времени обезглавленного, отправить?
– Не запамятовал, – сморщился Творимир – этот эпизод в их отношениях был самым малоприятным.
– Эти трое живы? До сих пор при тебе?
– Работают. Тебе они зачем?
– Ежели вздумаешь кого направить с весточкой ко мне, выбери кого-то из них. Этих я точно опознаю.
Еремеев надеялся на нюх Жучки, уж ее-то сложно обмануть измененным голосом или походкой.
– Хорошо, так и сделаю, – пообещал Творимир, – но и у меня будет одна просьба.
– Денег у меня нет! – покачал головой Еремеев.
– Знаю, их сейчас ни у кого нет. Но прошу я о другом, – не зарядишь по старой дружбе? Мне еще обратно возвращаться, а в дорогу всегда лучше подстраховаться. – Особист выложил на стол две крупные пирамидки.
– Накопители? – не ожидал Александр. – Ладно, сделаю.
Тагур вызвал подчиненного с утра пораньше. Дела в Смоленском представительстве сейчас шли лучше некуда, однако руководство ожидало гораздо большего, и недавнее послание из Витебска стало тому лишним подтверждением. Наверху опасались роста в Республике промосковских настроений, нежелательных для распространения влияния гномов на Смоленских землях.
– Мург, что у нас по алтарным камням за прошедший месяц? – спросил Тагур, стоило подчиненному переступить порог кабинета.
Первое, на что обратил внимание вошедший, – глаза начальника сегодня были голубыми, и это говорило о его прекрасном настроении. Теперь требовалось не разозлить босса своим визитом, а потому Мург пребывал в напряжении и его глаза имели желтый цвет.
– Доход в полтора раза выше прежнего, – сообщил гном, – хотя алтарей меньше поставили. Цена на сей раз была самая высокая.
– Выходит, вторжение шведов нам только на руку? – Несмотря на прекрасное расположение духа, присесть вошедшему Тагур не предложил.
– Могли бы еще больше денег выручить, ежели бы цену чуть снизили. – Подчиненный старался избежать встречаться взглядом с начальством.
– Ни в коем случае! Все едино Смоленск закупит столько алтарей, сколько нужно. Подождем, когда у Республики деньги появятся. Они еще не все налоги за продажу зерна собрали.
– Налог в этом году отменили, поскольку шведы часть посевов уничтожили и запасов на прокорм не хватает. Местная казна пуста, и пополнить ее неоткуда. Им еще продовольствие покупать да дома к зиме восстанавливать. Тут не до алтарей. Крестьяне от зверюг стараются частоколом отгородиться либо в другие деревни перебраться, где попросторнее и алтари имеются.
– Когда в казне денег нет, надо взаймы брать. Под проценты, а лучше под залог земель. – Тагур мечтательно возвел глаза к потолку, представляя, как станет владельцем больших угодий, ведь за деньгами местные власти должны прийти к нему. – Так мы и без войны захватим часть Республики. Руководству сие очень понравится.
– Местные не пойдут на залог. Будут экономить, голодать, но землю не уступят. К тому же они ведь и к Пожарскому могут обратиться.
– Ладно, пусть под проценты, но деньги должны взять у нашего представительства, и Данила в этом обязан помочь! Ты же его завербовал или нет?
– Завербовал, – не стал отрицать Мург, хотя вопрос о том, кто кого завербовал, не имел однозначного ответа. Гному небезосновательно казалось, что человек от их сотрудничества получает больше. Мург дернул себя за торчавшие из-за ушей волосяные отростки и продолжил: – Хотя, думаю, у Данилы сейчас другие заботы появятся.
– Что значит – «другие»?! – возмутился Тагур, изменив цвет глаз на зеленый. – Ты не объяснил ему наших правил? Он должен зарубить себе на носу: мы приказываем, он выполняет. В противном случае Данила нам не нужен, а за ненадобностью предать его смерти, и всех делов.
«Как у него все просто – предать смерти! Только ни первая, ни вторая, ни десятая попытки успехом не увенчались, а предпринимали их не простые смертные: Тадеуш с кучей подельников, эльфы со стагазом, шведский король со своим войском…»
Мург уже пару раз пытался донести до руководства, что с этим агентом пришлось устанавливать несколько иные правила, однако гномы быстро забывали о том, что им невыгодно.
Боярин своими действиями вытащил Смоленское представительство из глубокой ямы, куда пореченские коллеги подталкивали Тагура и его подчиненных, стараясь отличиться. У них не вышло, поскольку Данила побил главную карту – шведского короля, на которую ставили пореченские. Однако время шло, и от Тагура ждали новых достижений, связанных с усилением влияния гномов в Республике. Практически у всех правителей Западной Европы в число советников входили гномы, а посему большинство их решений шли в угоду именно гномам. Исключением являлись южные лесистые области и крайний запад Европы, где хозяйничали эльфы. Но там и людей проживало совсем немного. Шишколобые старались вытеснять других с территорий, которые считали своими. Все человеческое население там скапливалось вокруг больших городов, в гористых местностях да в засушливых степях, не представлявших интереса для эльфов.
Чтобы не злить начальство лишний раз, Мург не стал напоминать о том, как непросто предать смерти именно этого боярина, которого не сумели упокоить и эльфы, и неубиваемое, как раньше считалось, чудовище, именуемое королевским стагазом… Гном решил сгладить некоторые углы, сменив тему. Ему было о чем рассказать:
– Данила шибко горяч, и сие немудрено в его-то годы. К тому же тут недавно донесли, что в самой Швеции на днях в собственном имении убит барон Альбрехт.
– Знаю, и нам до этого нет никакого дела, – отмахнулся от новостей босс.
– Согласен, господин, – послушно закивал Мург, – однако Карл Пятнадцатый в смерти своего ближайшего сподвижника обвинил боярина Данилу и поклялся отомстить коварному смолянину.
– Тут последнему дурню понятно, кто действительно стоит за смертью барона. Король сам прикончил того, кто слишком много знал, а вину повесил на другого.