Алтарных дел мастер
Часть 22 из 54 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
«Откуда этот Данила знал, куда бросать свою бомбу?! Ведь прямо в меня метил. Видел или учуял? И бомба еще оказалась страшной волшбой напитанная, не иначе магия проклятий. Такую даже мой организм не сразу одолеет. Вон края как воспалились».
Колдун вытащил из кармана несколько порошков и посыпал ими рану. Затем положил поверх ладонь и пробормотал слова заклинания. Стало намного легче. Однако, пошевелив пальцами поврежденной руки, он поморщился и покачал головой.
«Сутки на выздоровление, не меньше. И как в таком состоянии выполнить работу? Был бы еще клиент обычный, а тут… Его мгновенные перемещения становятся большой проблемой. Один промах – и второй попытки может не быть».
Метаморф припомнил слова эльфа о боярине:
«Я на него охотился, а первый же его выпад пропустил. Теперь залечивать придется. А он из страшной передряги, похоже, невредимым вышел. Еще и мне помог выбраться, пусть и невольно. Очень необычный противник. В моей практике первый, в кого я промазал».
Метаморф прекрасно видел, что его клинок полетел именно туда, куда его бросили. Подвели раненая рука и необходимость убегать от друида.
«А ведь все складывалось неплохо. Данила истощил себя по полной, был привязан к дереву, но даже в этом состоянии я не сумел закончить дело… Правда, мне мешали».
«Охотник» попытался оценить силу волшебника с полумертвым лицом. Он прокрутил в голове схватку незнакомца с Данилой, собственные потуги и пришел к неутешительным выводам:
«Раз в пять сильнее меня. Ежели леший и боярин сумели такого прикончить, то с ними придется считаться. Следующую попытку стоит рассчитывать тщательнее. Не зря старый эльф говорил, что этот тип быстро превращается из дичи в охотника. И надо сказать, весьма смертоносного. Нынче я подобрался совсем близко и сам едва не сдох».
Метаморф еще раз взглянул на рану, снова покачал головой и поднялся с поваленного дерева. В лесу он оставаться не собирался, а потому следовало определиться с местом ночлега.
«Пожалуй, в угодьях лешего я наследил более чем достаточно, да и боярин теперь наверняка знает, что по его душу пришли. Надо отдать должное его службам, работают там ладно. Казалось бы, кому какое дело, что напали на гномов, – мало ли дураков на свете? Так нет, в тот же день отправились проверять. Да еще с собачкой, к которой близко подходить не хочется».
Сигнальная магия, установленная на месте убийства аса, сразу сообщила метаморфу о непрошеных гостях. Потом был еще сигнал от живой плети, которую кто-то либо уничтожил, либо оглушил, а это значило, что подготовленные подельники раскрыты. Многого они рассказать не могли даже при большом желании, но выводы думающий человек мог сделать сразу.
«Дураком Данилу не назовешь. И людей он подобрал себе под стать. Сколько же у этого боярина тайн припасено? И враги у него – один круче другого».
Метаморф собрал максимум сведений о крашенском боярине и понял, что, несмотря на баснословную сумму, полученную от короля Швеции, все равно продешевил.
«Слишком быстро я согласился. А что? Предлагают цену, словно за правителя, а прикончить надо всего какого-то боярина средней руки. Вот только за плечами этого человечишки поверженное чудовище эльфов, победа чуть ли не в одиночку над шведским войском, разгром тысячи ляхов, уничтожение некоего Тадеуша, который был дружен с гномами. Опять же Данилу обвиняют в гибели десятка эльфов, среди коих Аивауд собственной персоной. А тот чародеем был мощным, пару раз с ним сталкивался».
Ближайшая деревня находилась примерно в часе пути, но метаморф решил направить стопы в более отдаленное селение. Он больше не собирался допускать ошибок, понимая, что с нынешним клиентом это может слишком дорого обойтись. Ему и так приходилось начинать все сначала, поскольку те, кого он притащил в Крашен, раскрыты. Теперь требовалось найти и еще более тщательно подготовить новых.
«Надо скорее выбираться из леса, а то как бы подданные лешего не начали присматривать за мной».
Переговорив с главарем тех парней, которые упаковали его в мешок, Ларион многое узнал про таинственного незнакомца. И размах этого типа-разумника поразил.
«Завидная оперативность. Собрать банду в Смоленске, внедрить ее в Крашен, выйти на Хрыча, войти к нему в доверие – и все это меньше чем за неделю. Одно непонятно: как он узнал о поездке Мурга, когда успел подготовить ловушку? Вожак сказал, что прибыл к месту, где все было подготовлено. Видел, как аса убили на краю ямы, раздели в мгновение ока и сбросили на дно. Только потом дали команду перерезать веревку, удерживавшую камень».
Ларион в который раз похвалил себя, что провел допрос сразу по возвращении в город, поскольку буквально через час схваченный умер от удушья. Предусмотрительность незнакомца поражала – тот дважды перестраховался: сначала живая плеть, затем яд медленного действия.
«Не удивлюсь, ежели умершему давали противоядие, которое на время нейтрализовало снадобье. Стоило пропустить один прием – и все концы в воду. Даже не представляю, сколько подобное снадобье может стоить! У нашего врага с деньгами явно никаких проблем!»
Обо всем этом разумник успел бегло переговорить с Данилой, но, похоже, его голова была занята другими проблемами, и боярин не особо проникся серьезностью сложившегося положения.
Нынешним утром Ларион вызвал к себе разведчицу. При встрече он дотронулся до пуговицы кафтана, кашлянул и только затем поприветствовал вошедшую:
– Доброе утро, рад видеть. Как самочувствие?
– Приветствую, – кивнула она, как бы невзначай коснувшись шеи. – Увы, самочувствие не из лучших.
В системе опознавания, введенной на скорую руку, сочетались жесты и слова. Для того, кто начинал разговор, – обязательное касание груди и упоминание слов «видеть» и «как», следовавших одно за другим. Отвечать требовалось, дотронувшись до шеи и с обязательным «увы».
– Садись, – Ларион кивнул на стул. – Наш вчерашний пленник все-таки окочурился. Понимаешь, что сие означает?
– Уж наверняка не от раскаяния руки на себя наложил. Магия?
– Нет, скорее весьма дорогой яд.
– Выходит, король Швеции действительно не поскупился, наняв лучшего наемника. Я, когда обучалась у профи, изредка слышала, как благоговейно упоминали некоего гуру, чуть ли не молились, дабы хоть немного приблизиться к его мастерству.
– Да, противник очень опасен, не ограничен в средствах и оперативен в организации. За неделю он успел… – Ларион перечислил все дела, о которых удалось узнать, и в конце подытожил: – Я не представляю, как против этого убийцы действовать. Данила наш тоже непрост, но он слишком любит подвергать себя риску. Причем и за себя, и за многих других, а потому защищать его сложно.
– Он не позволит себя защищать, – решительно замотала головой Лада. – Когда Данила действует самостоятельно, ему надо не отвлекаться на то, чтобы оберегать других. Однако помощь ему все равно нужна, но от того, кто не требует присмотра.
– Ты имеешь в виду Жучку? – спросил разумник.
– Да, это лучший вариант, – согласилась Лада. – Или хотя бы Борич.
– Жучка охраняет Зарину, вряд ли Данила согласится снять эту охрану. Борич? – Ларион задумался. – В борьбе с тем же друидом он не помощник. Там мощь такая…
– В том и проблема. Выходит, надо подключать Зарину. Моя подруга должна отыскать способ убедить мужа, чтобы он взял с собой собачку.
– Если Данила узнает, что мы задумали, он нас убьет, – покачал головой Ларион.
– Меня – нет, я сестра, – улыбнулась Лада. – А ты постарайся не проговориться.
– Да я вообще тут ни при чем, – поднял руки разумник.
– Скорее бы он вернулся. Этот чокнутый друид не выходит у меня из головы.
Глава 9
Под стать мне
Друид, появившийся неподалеку от дуба-великана, выглядел сейчас еще страшнее обычного. Мало того что «живая» половина лица сплошь покрылась морщинами, так еще всю щеку пробороздил свежий шрам.
Колдун осмотрел место схватки. Его тень постаралась на славу, и доказательством тому служило множество торчавших из земли корней. Все деревца поблизости из-за этого пожухли, некоторые вообще рухнули, лишившись опоры. Складывалось ощущение, что тут пронесся мощный ураган, который не только повалил деревья, но еще и землю перепахал.
На фоне всеобщего бедлама горделиво выделялся дуб-великан, словно бросая вызов чужаку. С момента их последней встречи дерево стало еще раскидистей, а в его тени зеленела трава, росли кусты… И ничто не говорило о прошедшем сражении.
– Ага, значится, тля оказалась не такой уж и никчемной? Помощников с собой прихватила и вздумала свои порядки тут устанавливать? Негоже так со мной поступать, ой негоже! Я ведь ясно сказал: дерево – мое, а они совсем наглость потеряли. Дуб вознамерились забрать, да еще меня лишить части силы!!! – Последние слова прозвучали громогласно и сопровождались заклятием холода. И сразу перепаханная местность покрылась инеем, за исключением подножия дуба-великана.
– Ага, значится, это к тебе мой источник сбежал, – произнес друид, обращаясь к дереву. – Что ж, тем хуже вам обоим. Я вам устрою такую жизнь, что умолять будете о смерти, но так ее и не получите.
Друид решительно направился к дубу. Однако стоило ему ступить на зеленую полянку, окружавшую дерево, как ноги волшебника опутало корнями. Он испепелил их взглядом, точнее, попытался, но путы словно чувствовали опасность и спрятались в землю за мгновение до заклятия. В результате друиду опалило ноги.
Следующий шаг едва не привел к падению – корни снова ухватились за конечности, а кустарники принялись истово цепляться за балахон. Испепелить куст у самозванца также не получилось, растение быстро скрылось под землей.
Друид сообразил, что быстро расправиться с окрепшим дубом пока не выйдет, особенно сейчас, когда он потерял власть над одним из ранее покоренных слуг.
– Ага, значится, противиться вздумали? Что ж, леший и его помощники мне за это ответят. Изловлю и накажу. Садовника заставлю чудо-деревья выращивать, а их силу буду себе на службу брать. Но сперва надо со златолистным решить.
Друид не желал оставлять высвободившийся источник без присмотра и поискал глазами материал для новой оградки. Заметив примерно в двух сотнях шагов молодую поросль, направился к ней, чтобы запастись новыми колышками.
Колдун ощущал себя крайне неуютно, лишившись одного из пяти источников, ему словно кисть отрубили. Такое случилось впервые, прежде силы друида все время только увеличивались. И вдруг – убытки.
– Ага, значится, надо скорее завладеть мощью златолистного, затем сюда заглянуть и возвернуть свое, а уж затем и в болото наведаться. Силы много не бывает, а потому брать нужно все, что найду.
Друид добрел до будущих колышков для новой оградки. Даже скосил их взмахом руки, однако освободить от ветвей не успел. Поступил новый тревожный сигнал.
– Ага! Значится не угомонились, букашки надоедливые. Теперь я ими сам займусь. – Колдун принялся создавать зачарованную тропу.
Местность вокруг дуба-ведуна было не узнать. Еще недавно это был живописный уголок природы – островок суши среди болота, соединенный с берегом нешироким перешейком. Он отличался яркой зеленью, здесь легко дышалось…
Теперь же пейзаж вызывал уныние: серое кольцо безжизненной, покрытой трещинами почвы вокруг холма, ядовито-зеленого цвета тыквы, затхлый запах… Буквально все говорило о некой страшной силе, выпивающей жизненные соки из земли.
Дуб-ведун хоть и держался, но блеск его листьев заметно потускнел.
Леший остался на берегу болота, отправив порученца к перешейку.
Еремеев рухнул на пятую точку, когда попытался пролить водицу на зараженную проклятием землю вокруг холма, – кожаная фляга была пуста. Скорее всего, корни, запеленавшие его в кокон, своими шипами пробили дыру. Однако Александр не помнил, чтобы хоть капля попала на него, следов влаги на одежде он также не обнаружил.
«Неужели это корни выпили всю воду источника? Может, поэтому тот источник, что ими управлял, так легко освободился из-под власти друида? А мне что теперь делать – возвращаться ни с чем?»
– Порученец, поспешай, этот аспид может вскорости вернуться.
– Я и рад бы, но фляга пустая, воды нет.
– Как нет?! Куда она подевалась?
– Протекла. Видишь – дыра. – Еремеев положил опустевшую емкость на землю.
– И что нам теперь, сызнова к болотному источнику шагать? Дык не успеем – вон уже на сколько верст сила друида расширилась. Мы полчаса пехом шли и ни одной животинки не встретили. Даже птиц в небе не видать, а ведь прелестница хотела сокола направить для присмотра.
– Надо к ведуну пробираться! – поднялся на ноги Александр.
– Ты уже попробовал на себе силу проклятия, а там оно в разы слабее было. Нам его без помощи источника не одолеть.
Еремеев посмотрел на полосу покрытой трещинами земли. Здесь ее ширина достигала десяти метров, а вместо кольев валялись светящиеся тыквы.
«Энергии у меня – ноль, – принялся рассуждать Александр. – Но не это сейчас важно, пространственный прыжок все равно бы не сработал. Поглотить заклятие тоже не получится. И посоветоваться не с кем… А второй попытки нам могут и не дать. Леший говорил, что вчера полоска была от силы три шага, сегодня впятеро больше. Максимум через пару дней она достигнет ствола, и, чувствую, друид захватит силу ведуна. Нет, этого допустить нельзя. Хоть бы капля воды осталась». – Человек потряс флягой.
Колдун вытащил из кармана несколько порошков и посыпал ими рану. Затем положил поверх ладонь и пробормотал слова заклинания. Стало намного легче. Однако, пошевелив пальцами поврежденной руки, он поморщился и покачал головой.
«Сутки на выздоровление, не меньше. И как в таком состоянии выполнить работу? Был бы еще клиент обычный, а тут… Его мгновенные перемещения становятся большой проблемой. Один промах – и второй попытки может не быть».
Метаморф припомнил слова эльфа о боярине:
«Я на него охотился, а первый же его выпад пропустил. Теперь залечивать придется. А он из страшной передряги, похоже, невредимым вышел. Еще и мне помог выбраться, пусть и невольно. Очень необычный противник. В моей практике первый, в кого я промазал».
Метаморф прекрасно видел, что его клинок полетел именно туда, куда его бросили. Подвели раненая рука и необходимость убегать от друида.
«А ведь все складывалось неплохо. Данила истощил себя по полной, был привязан к дереву, но даже в этом состоянии я не сумел закончить дело… Правда, мне мешали».
«Охотник» попытался оценить силу волшебника с полумертвым лицом. Он прокрутил в голове схватку незнакомца с Данилой, собственные потуги и пришел к неутешительным выводам:
«Раз в пять сильнее меня. Ежели леший и боярин сумели такого прикончить, то с ними придется считаться. Следующую попытку стоит рассчитывать тщательнее. Не зря старый эльф говорил, что этот тип быстро превращается из дичи в охотника. И надо сказать, весьма смертоносного. Нынче я подобрался совсем близко и сам едва не сдох».
Метаморф еще раз взглянул на рану, снова покачал головой и поднялся с поваленного дерева. В лесу он оставаться не собирался, а потому следовало определиться с местом ночлега.
«Пожалуй, в угодьях лешего я наследил более чем достаточно, да и боярин теперь наверняка знает, что по его душу пришли. Надо отдать должное его службам, работают там ладно. Казалось бы, кому какое дело, что напали на гномов, – мало ли дураков на свете? Так нет, в тот же день отправились проверять. Да еще с собачкой, к которой близко подходить не хочется».
Сигнальная магия, установленная на месте убийства аса, сразу сообщила метаморфу о непрошеных гостях. Потом был еще сигнал от живой плети, которую кто-то либо уничтожил, либо оглушил, а это значило, что подготовленные подельники раскрыты. Многого они рассказать не могли даже при большом желании, но выводы думающий человек мог сделать сразу.
«Дураком Данилу не назовешь. И людей он подобрал себе под стать. Сколько же у этого боярина тайн припасено? И враги у него – один круче другого».
Метаморф собрал максимум сведений о крашенском боярине и понял, что, несмотря на баснословную сумму, полученную от короля Швеции, все равно продешевил.
«Слишком быстро я согласился. А что? Предлагают цену, словно за правителя, а прикончить надо всего какого-то боярина средней руки. Вот только за плечами этого человечишки поверженное чудовище эльфов, победа чуть ли не в одиночку над шведским войском, разгром тысячи ляхов, уничтожение некоего Тадеуша, который был дружен с гномами. Опять же Данилу обвиняют в гибели десятка эльфов, среди коих Аивауд собственной персоной. А тот чародеем был мощным, пару раз с ним сталкивался».
Ближайшая деревня находилась примерно в часе пути, но метаморф решил направить стопы в более отдаленное селение. Он больше не собирался допускать ошибок, понимая, что с нынешним клиентом это может слишком дорого обойтись. Ему и так приходилось начинать все сначала, поскольку те, кого он притащил в Крашен, раскрыты. Теперь требовалось найти и еще более тщательно подготовить новых.
«Надо скорее выбираться из леса, а то как бы подданные лешего не начали присматривать за мной».
Переговорив с главарем тех парней, которые упаковали его в мешок, Ларион многое узнал про таинственного незнакомца. И размах этого типа-разумника поразил.
«Завидная оперативность. Собрать банду в Смоленске, внедрить ее в Крашен, выйти на Хрыча, войти к нему в доверие – и все это меньше чем за неделю. Одно непонятно: как он узнал о поездке Мурга, когда успел подготовить ловушку? Вожак сказал, что прибыл к месту, где все было подготовлено. Видел, как аса убили на краю ямы, раздели в мгновение ока и сбросили на дно. Только потом дали команду перерезать веревку, удерживавшую камень».
Ларион в который раз похвалил себя, что провел допрос сразу по возвращении в город, поскольку буквально через час схваченный умер от удушья. Предусмотрительность незнакомца поражала – тот дважды перестраховался: сначала живая плеть, затем яд медленного действия.
«Не удивлюсь, ежели умершему давали противоядие, которое на время нейтрализовало снадобье. Стоило пропустить один прием – и все концы в воду. Даже не представляю, сколько подобное снадобье может стоить! У нашего врага с деньгами явно никаких проблем!»
Обо всем этом разумник успел бегло переговорить с Данилой, но, похоже, его голова была занята другими проблемами, и боярин не особо проникся серьезностью сложившегося положения.
Нынешним утром Ларион вызвал к себе разведчицу. При встрече он дотронулся до пуговицы кафтана, кашлянул и только затем поприветствовал вошедшую:
– Доброе утро, рад видеть. Как самочувствие?
– Приветствую, – кивнула она, как бы невзначай коснувшись шеи. – Увы, самочувствие не из лучших.
В системе опознавания, введенной на скорую руку, сочетались жесты и слова. Для того, кто начинал разговор, – обязательное касание груди и упоминание слов «видеть» и «как», следовавших одно за другим. Отвечать требовалось, дотронувшись до шеи и с обязательным «увы».
– Садись, – Ларион кивнул на стул. – Наш вчерашний пленник все-таки окочурился. Понимаешь, что сие означает?
– Уж наверняка не от раскаяния руки на себя наложил. Магия?
– Нет, скорее весьма дорогой яд.
– Выходит, король Швеции действительно не поскупился, наняв лучшего наемника. Я, когда обучалась у профи, изредка слышала, как благоговейно упоминали некоего гуру, чуть ли не молились, дабы хоть немного приблизиться к его мастерству.
– Да, противник очень опасен, не ограничен в средствах и оперативен в организации. За неделю он успел… – Ларион перечислил все дела, о которых удалось узнать, и в конце подытожил: – Я не представляю, как против этого убийцы действовать. Данила наш тоже непрост, но он слишком любит подвергать себя риску. Причем и за себя, и за многих других, а потому защищать его сложно.
– Он не позволит себя защищать, – решительно замотала головой Лада. – Когда Данила действует самостоятельно, ему надо не отвлекаться на то, чтобы оберегать других. Однако помощь ему все равно нужна, но от того, кто не требует присмотра.
– Ты имеешь в виду Жучку? – спросил разумник.
– Да, это лучший вариант, – согласилась Лада. – Или хотя бы Борич.
– Жучка охраняет Зарину, вряд ли Данила согласится снять эту охрану. Борич? – Ларион задумался. – В борьбе с тем же друидом он не помощник. Там мощь такая…
– В том и проблема. Выходит, надо подключать Зарину. Моя подруга должна отыскать способ убедить мужа, чтобы он взял с собой собачку.
– Если Данила узнает, что мы задумали, он нас убьет, – покачал головой Ларион.
– Меня – нет, я сестра, – улыбнулась Лада. – А ты постарайся не проговориться.
– Да я вообще тут ни при чем, – поднял руки разумник.
– Скорее бы он вернулся. Этот чокнутый друид не выходит у меня из головы.
Глава 9
Под стать мне
Друид, появившийся неподалеку от дуба-великана, выглядел сейчас еще страшнее обычного. Мало того что «живая» половина лица сплошь покрылась морщинами, так еще всю щеку пробороздил свежий шрам.
Колдун осмотрел место схватки. Его тень постаралась на славу, и доказательством тому служило множество торчавших из земли корней. Все деревца поблизости из-за этого пожухли, некоторые вообще рухнули, лишившись опоры. Складывалось ощущение, что тут пронесся мощный ураган, который не только повалил деревья, но еще и землю перепахал.
На фоне всеобщего бедлама горделиво выделялся дуб-великан, словно бросая вызов чужаку. С момента их последней встречи дерево стало еще раскидистей, а в его тени зеленела трава, росли кусты… И ничто не говорило о прошедшем сражении.
– Ага, значится, тля оказалась не такой уж и никчемной? Помощников с собой прихватила и вздумала свои порядки тут устанавливать? Негоже так со мной поступать, ой негоже! Я ведь ясно сказал: дерево – мое, а они совсем наглость потеряли. Дуб вознамерились забрать, да еще меня лишить части силы!!! – Последние слова прозвучали громогласно и сопровождались заклятием холода. И сразу перепаханная местность покрылась инеем, за исключением подножия дуба-великана.
– Ага, значится, это к тебе мой источник сбежал, – произнес друид, обращаясь к дереву. – Что ж, тем хуже вам обоим. Я вам устрою такую жизнь, что умолять будете о смерти, но так ее и не получите.
Друид решительно направился к дубу. Однако стоило ему ступить на зеленую полянку, окружавшую дерево, как ноги волшебника опутало корнями. Он испепелил их взглядом, точнее, попытался, но путы словно чувствовали опасность и спрятались в землю за мгновение до заклятия. В результате друиду опалило ноги.
Следующий шаг едва не привел к падению – корни снова ухватились за конечности, а кустарники принялись истово цепляться за балахон. Испепелить куст у самозванца также не получилось, растение быстро скрылось под землей.
Друид сообразил, что быстро расправиться с окрепшим дубом пока не выйдет, особенно сейчас, когда он потерял власть над одним из ранее покоренных слуг.
– Ага, значится, противиться вздумали? Что ж, леший и его помощники мне за это ответят. Изловлю и накажу. Садовника заставлю чудо-деревья выращивать, а их силу буду себе на службу брать. Но сперва надо со златолистным решить.
Друид не желал оставлять высвободившийся источник без присмотра и поискал глазами материал для новой оградки. Заметив примерно в двух сотнях шагов молодую поросль, направился к ней, чтобы запастись новыми колышками.
Колдун ощущал себя крайне неуютно, лишившись одного из пяти источников, ему словно кисть отрубили. Такое случилось впервые, прежде силы друида все время только увеличивались. И вдруг – убытки.
– Ага, значится, надо скорее завладеть мощью златолистного, затем сюда заглянуть и возвернуть свое, а уж затем и в болото наведаться. Силы много не бывает, а потому брать нужно все, что найду.
Друид добрел до будущих колышков для новой оградки. Даже скосил их взмахом руки, однако освободить от ветвей не успел. Поступил новый тревожный сигнал.
– Ага! Значится не угомонились, букашки надоедливые. Теперь я ими сам займусь. – Колдун принялся создавать зачарованную тропу.
Местность вокруг дуба-ведуна было не узнать. Еще недавно это был живописный уголок природы – островок суши среди болота, соединенный с берегом нешироким перешейком. Он отличался яркой зеленью, здесь легко дышалось…
Теперь же пейзаж вызывал уныние: серое кольцо безжизненной, покрытой трещинами почвы вокруг холма, ядовито-зеленого цвета тыквы, затхлый запах… Буквально все говорило о некой страшной силе, выпивающей жизненные соки из земли.
Дуб-ведун хоть и держался, но блеск его листьев заметно потускнел.
Леший остался на берегу болота, отправив порученца к перешейку.
Еремеев рухнул на пятую точку, когда попытался пролить водицу на зараженную проклятием землю вокруг холма, – кожаная фляга была пуста. Скорее всего, корни, запеленавшие его в кокон, своими шипами пробили дыру. Однако Александр не помнил, чтобы хоть капля попала на него, следов влаги на одежде он также не обнаружил.
«Неужели это корни выпили всю воду источника? Может, поэтому тот источник, что ими управлял, так легко освободился из-под власти друида? А мне что теперь делать – возвращаться ни с чем?»
– Порученец, поспешай, этот аспид может вскорости вернуться.
– Я и рад бы, но фляга пустая, воды нет.
– Как нет?! Куда она подевалась?
– Протекла. Видишь – дыра. – Еремеев положил опустевшую емкость на землю.
– И что нам теперь, сызнова к болотному источнику шагать? Дык не успеем – вон уже на сколько верст сила друида расширилась. Мы полчаса пехом шли и ни одной животинки не встретили. Даже птиц в небе не видать, а ведь прелестница хотела сокола направить для присмотра.
– Надо к ведуну пробираться! – поднялся на ноги Александр.
– Ты уже попробовал на себе силу проклятия, а там оно в разы слабее было. Нам его без помощи источника не одолеть.
Еремеев посмотрел на полосу покрытой трещинами земли. Здесь ее ширина достигала десяти метров, а вместо кольев валялись светящиеся тыквы.
«Энергии у меня – ноль, – принялся рассуждать Александр. – Но не это сейчас важно, пространственный прыжок все равно бы не сработал. Поглотить заклятие тоже не получится. И посоветоваться не с кем… А второй попытки нам могут и не дать. Леший говорил, что вчера полоска была от силы три шага, сегодня впятеро больше. Максимум через пару дней она достигнет ствола, и, чувствую, друид захватит силу ведуна. Нет, этого допустить нельзя. Хоть бы капля воды осталась». – Человек потряс флягой.