Алмазные псы

– Ну, зачем-то им понадобилось лететь к нам, – заметила Наки. – Что бы это ни было, нужно дождаться, когда звездолет прибудет. Всего-то два года.

– Тебе, верно, кажется, что это очень долго?

– На самом деле…

Мина внезапно застыла:

– Гляди!

Далеко внизу, под кораблем, пронеслась одинокая искорка, потом их стало больше – полдюжины, дюжина, целая эскадрилья огоньков. Это же посыльные-спрайты, сообразила Наки, вот только никогда прежде она не видела их в таком количестве. Спрайты двигались в одном направлении, очевидно, с каким-то общим посланием. На фоне черноты океана эти огоньки завораживали, они вертелись на лету, менялись местами, некоторые порой отбивались от стаи – от роя, если угодно, – но затем неизменно возвращались. Один спрайт опять взмыл на высоту движения корабля, завис ненадолго в воздухе, трепеща крылышками, после чего нырнул вниз. На глазах сестер рой удалялся, превращаясь в этакий шар светлячков, в бледное световое пятно… Наки смотрела им вслед, пока огонек последнего спрайта не растворился в ночном мраке.

– Вот это да! – негромко произнесла Мина.

– Ты раньше такое видела?

– Нет, что ты.

– Забавно, что это случилось именно сегодня, правда?

– Что за глупость? – Мина нахмурилась. – Откуда жонглерам знать о звездолете?

– А вдруг они все-таки узнали? Большинство жителей планеты услышали новость несколько часов назад. Вполне достаточно времени, чтобы слух успел разойтись.

Мина призадумалась:

– Может быть. Впрочем, обычно информация распространяется немного по-другому. Жонглеры собирают и хранят образы, они редко выказывают понимание содержания. Не забывай – мы имеем дело с биологической архивной системой, лишенной собственного сознания, с музеем без научных сотрудников.

– Не все с тобой согласятся.

Мина пожала плечами:

– Пусть докажут обратное, я с радостью послушаю.

– Может, полетим за ними? Знаю, нам не догнать спрайтов, но вдруг мы сумеем сесть им на хвост и продержаться несколько часов, пока батареи не иссякнут…

– Чего ради?

– А вот полетим и узнаем. – Наки умоляюще уставилась на старшую сестру. – Ну давай же, Мина! Не упрямься! Рой ведь движется чуть медленнее, чем одиночный спрайт. Полевое наблюдение в чистом виде!

Мина покачала головой:

– Единичное наблюдение с обилием ничем не подкрепленных догадок. Ты же понимаешь, что такой материал никто не опубликует. Даже если допустить, что этот рой как-то связан с приближением чужого звездолета, этой ночью будут тысячи ему подобных по всей планете.

– Скучная ты! Какой повод отвлечься пропадает.

– Согласна, повод неплохой, но мы рискуем изрядно задержаться, а задержка непозволительна. – Мина помолчала, стараясь успокоиться и говорить рассудительно. – Наки, я разделяю твои чувства, поверь. Но велика вероятность того, что это либо статистическая помарка, либо элемент глобального события, которое будут изучать и без нас. В любом случае мы не в силах сделать что-то полезное, разве что любопытство утолить, поэтому предлагаю забыть о спрайтах. – Она потерла локоть, провела пальцами по светящемуся растительному узору. – Знаешь, я устала, а впереди у нас много дней плотной работы. Будем считать, что нам привиделось.

– Ладно, – обронила Наки.

– Прости, но я не хочу терять время впустую.

– Я же сказала – ладно. – Наки выпрямилась, взялась за поручень, что обегал корму.

– Ты куда?

– Пойду спать. Сама говоришь, нас ждет работа. Глупо гоняться за видениями.



Через час после восхода корабль выбрался из мертвой зоны. Океан внизу начал снова заполняться жизнью, светиться и вяло колыхаться. Приблизительно через километр водяная масса – точнее, жизнь на ее поверхности – стала приобретать зловещие признаки упорядоченности, из нее выделялись длинные сине-зеленые полосы и широкие пространства, затянутые чем-то вроде водорослей.

Еще через километр поверхность скрылась под плотным растительным ковром, от которого исходил запах гниющей капусты. Чем дальше, тем толще становился этот ковер, и вода показывалась только в редких прогалинах. Влажный воздух над ковром кишмя кишел назойливыми микроорганизмами. Сам ковер находился в каком-то странном, гипнотизирующем движении, трепыхался, проседал или, наоборот, вздыбливался по воле причудливых противоположных течений. Чудилось, будто множество незримых ложек помешивает груду шпината в громадной миске. Даже тень воздушного корабля, летевшая впереди, – солнце стояло низко над горизонтом, – каким-то неведомым образом оказывала воздействие на шевеление этого ковра. Биомасса жонглеров раздавалась в стороны, избегая тени, и очевидная целенаправленность таких попыток напомнила Наки поведение осьминога, которого она видела в земном аквариуме Умингмактока: он ухитрялся пролезать в мельчайшие отверстия внутри своей стеклянной тюрьмы.

Наконец корабль достиг геометрического центра ковра. Куда ни посмотри, тот простирался во всех направлениях, обрываясь вдалеке искристой водяной кромкой. Возникало впечатление, что корабль парит над островом, торчащим из воды испокон веку, как положено геологическому образованию. Этот остров обладал собственным ландшафтом – холмы, гребни и впадины постоянно меняли неустойчивую текстуру многослойной биомассы. Вообще-то, островов на Бирюзе было считаное количество, тем более на этой широте, а узел жонглеров появился от силы несколько дней назад. Спутники зафиксировали его рост неделей раньше, и Наки с Миной отправились на разведку. Им строго-настрого наказали зависнуть над островом и спустить к поверхности десяток датчиков, ничего более не предпринимая. Если узел отреагирует сколь угодно нетипично, на смену пришлют более опытную команду из Умингмактока на скоростном дирижабле. Большинство узлов рассасывались в срок от двадцати до тридцати дней, поэтому оперативность действий всегда была в приоритете. Если понадобится, начальство обещало прислать и тренированных пловцов, готовых нырнуть и открыть разум чужеродным организмам. Приобщиться к океану, как это у них называлось.

Но сначала именно разведка, выяснение того, что это за узел – просто любопытный или по-настоящему особенный.

– Доброе утро, – сказала Мина, когда Наки подошла к сестре.

Она чистила большой зонд, извлеченный из биомассы, собирала зеленую слизь с его керамического купола. Все человеческие артефакты рано или поздно подвергались разрушительному биологическому воздействию океана, но керамика сопротивлялась дольше других материалов.

– Ты сегодня в хорошем настроении, – откликнулась Наки, постаравшись, чтобы эта фраза прозвучала не обидно.


– А ты сама? Редко выпадает возможность изучить узел вживе. Давай, сестренка, пошевеливайся. Новости новостями, но работу никто не отменял.

Наки тыльной стороной кисти тронула нос. Теперь, когда воздушный корабль висел над островом, она с каждым вдохом поглощала рассеянные вокруг местные микроорганизмы. Сильно пахло аммиаком и гниющими растениями. Требовалось немалое самообладание, чтобы не тереть постоянно и без того раздраженные глаза.

– Заметила что-нибудь необычное?

– Слишком рано для выводов.

– То есть нет.

– Без образцов многого не выяснишь, Наки. – Мина сунула фрагмент биомассы в мешок и ловко задвинула пластиковую защелку. Потом опустила мешок в ведро у своих ног. – А кстати. Когда ты ушла спать, я увидела еще один рой.

– Кажется, это ты жаловалась на усталость.

Мина взяла свежую губку и принялась энергично стирать оливковое пятно на боку зонда.

– Я проверяла сообщения, только и всего. Сегодня с утра попробовала снова, но обет молчания пока сохраняется. Перехватила несколько коротковолновых передач из ближайших городов. Они лишь транслируют запись – дескать, оставайтесь с нами и не паникуйте.

– Будем надеяться, что ничего интересного нам не попадется. – Наки усмехнулась. – Доложить все равно не сможем.

– Думаю, запрет на переговоры скоро снимут. Тем временем мы с тобой займемся делом, если не возражаешь. Ты отыскала в памяти автопилота ту программу спирального спуска?

– Пока нет, – ответила Наки, понятия не имевшая, о чем говорит сестра: она была уверена, что раньше Мина эту программу не упоминала. – Но я смогу сама ее составить за несколько минут.

– Тогда не будем терять время. Держи. – Мина с улыбкой вручила Наки губку, торец которой был запачкан зеленой слизью. – Ты трудись здесь, а я пойду поищу программу.

Наки помешкала, но все-таки губку взяла.

– Конечно. Смотрю, ты умеешь расставлять приоритеты.

– Не дуйся, – попросила Мина, продолжая улыбаться. – И давай не будем ссориться, ладно? До прошлой ночи мы были лучшими подругами. Я просто подумала, что так быстрее… – Она помолчала, пожала плечами. – Ты знаешь, о чем я. А я знаю, что ты на меня злишься – как же, не согласилась лететь за спрайтами. Но нас отправили вот сюда. Поручили нам конкретное задание. При других обстоятельствах я…

– Понимаю, – перебила Наки, сама сознавая, как обиженно, по-детски звучит ее голос, будто она и вправду строила из себя капризную младшую сестру.

Хуже всего то, что Мина была совершенно права. При свете дня это стало очевидным.

– Правда? Больше никаких обид?

Наки кивнула, ощущая извращенное облегчение от признания собственного поражения:

– Правда. Гнаться за ними было нельзя.

Мина вздохнула:

– Хотя соблазн был велик, признаю. Я не хотела, чтобы ты заметила, иначе, не сомневаюсь, ты нашла бы способ меня уговорить.

– Я настолько убедительна?

– Бывает, сестренка, но не задирай нос. Это со мной у тебя выходит, не с другими. – Мина решительно отняла у Наки губку. – Я сама закончу, а ты, пожалуйста, разберись с программой.

Наки усмехнулась. На душе стало намного лучше. Конечно, напряженность в отношениях исчезнет не сразу, но теперь общаться с Миной куда проще. Вдобавок сестра ничуть не преувеличивала – они не только родственницы, но и лучшие подруги.

– Разберусь, – пообещала Наки.



Миновав герметичный полог, она вступила в кондиционированную прохладу гондолы. Потирая глаза, села за навигационную консоль. С самого Умингмактока воздушный корабль шел на автопилоте, подправляя курс с учетом восходящих потоков и атмосферных фронтов. Над островом автопилот включил режим парения: раз или два в минуту электромоторы включались, чтобы порывы ветра в зоне микроклимата над узлом жонглеров не отнесли корабль от заданной цели. Наки вызвала на экран меню управления текущей программой пилотирования. Изображение замерцало, и она легонько стукнула по экрану тыльной ладонью. Пролистала список возможных вариантов, но не обнаружила и следа программы спирального спуска. Порылась во вспомогательных файлах, но там тоже не нашлось ничего полезного. Она почти совсем собралась было компилировать собственный алгоритм – это заняло бы около получаса, – однако вовремя вспомнила, что не так давно перекачала в свой веер более ранний пилотский пакет. Сложно сказать, есть ли там что-то нужное (или вообще пригодное), но проверить стоит, это ведь недолго. Сложенный веер лежал на сиденье, куда его положила Мина, когда убедилась, что связи по-прежнему нет.

Наки взяла веер и раскрыла. К ее удивлению, прибор продолжал работать, и вместо обычных причудливых узоров заставки на дисплее отображались сообщения, просмотренные ранее.

Беглый взгляд на список заставил нахмуриться: это не ее сообщения! Наки вгляделась пристальнее. Это сообщения, которые Мина скопировала в прибор с утра. Она мгновенно ощутила себя виноватой, следовало немедленно закрыть веер или хотя бы выйти из личной почты сестры. Но Наки не сделала ни того ни другого. Убеждая себя, что на ее месте так поступил бы каждый, она открыла последнее сообщение в списке и проверила временную отметку. Несколько минут разницы не в счет, а значит, это сообщение пришло одновременно с последним, адресованным и полученным Наки.

Что ж, Мина не обманывала, когда сказала, что связь до сих пор не наладилась.

Наки подняла голову. В окнах гондолы мелькал затылок Мины – сестра то наклонялась, то выпрямлялась, обходя палубные лебедки.

Наки мельком просмотрела само сообщение. Ничего особенного, автоматическая рассылка от одной из групп, увлеченных жонглерами. Что-то насчет химии нейротрансмиттеров.

Она закрыла письмо и снова уставилась на список сообщений. Вовсе нет, она не делает ничего постыдного. Вот прямо сейчас выйдет из личного кабинета сестры…

Но в глаза вдруг бросилось знакомое имя среди отправителей – доктор Джота Сиваракса, представитель проекта «Ров». Человек, с которым она познакомилась в Умингмактоке, такой жизнерадостный после плановой замены червя… Зачем Мине понадобился Сиваракса?

Она открыла письмо, прочитала…

Там говорилось именно то, чего она страшилась, но во что не смела поверить.