Альянс мусорщиков

Мы уже спустились на первый этаж. Я отдернула занавес и вошла в слабо освещенный зал. Шум голосов резко оборвался, масса нечетких фигур повернулась и уставилась на нас с молчаливой угрозой.

Я инстинктивно огляделась в поисках Доннела, нашла его стоящим рядом с Мачико и успокоилась настолько, чтобы продолжить путь вперед. Когда я встала в конец очереди к кухонному очагу, Аарон подошел и пристроился рядом. Я посмотрела через плечо и обнаружила за нами Тэда, Феникс и Брейдена, а Жюльен и Лютер заняли места в арьергарде.

Я вновь взглянула вперед, пытаясь сохранять спокойный и уверенный вид. Большинство людей уже сидели за столами и ели, так что мне пришлось выдержать лишь короткое ожидание в очереди, прежде чем получить тарелку с обильной едой. Я удивилась, почему этим вечером мы так шикуем. Охота прошла особенно удачно, Доннел почувствовал, что все отчаянно нуждаются в достойной трапезе, или подумал, что возникнет меньше проблем с иномирцами, если все будут с полными желудками? Я решила, что, вероятно, вижу комбинацию всех трех причин.

Я отодвинулась в сторону, радуясь возможности увеличить расстояние между собой и очагом, но все равно осознавала, как наблюдает за нами зловеще молчаливая толпа. Аарон получил свою тарелку и подошел ко мне, пока давали еду иномирцам. Их порции выглядели меньше, чем у всех остальных, но я не собиралась спорить по этому поводу.

Тэд, Феникс и Брейден подошли к нам, а после еще одной короткой задержки еду получили Жюльен и Лютер, и я повела нашу группу к пустому столу на участке Сопротивления.

Когда мы сели, под потолком зажглись лампы. Несмотря на их слабую мощность, в комнате мгновенно стало гораздо светлее. Начавшиеся шепотом разговоры постепенно дошли до нормальной громкости, люди, наконец, перестали на нас глазеть и вернулись к еде. Но я заметила, что один человек все же не отводит от нас глаз. Ханна сидела в одиночестве за нашим обычным столом. Я скорчила ей извиняющуюся гримасу, и она ответил покорным пожатием плеч.

В центре стола стояли обычные кувшины с водой, стопки пластиковых стаканов и лежала куча пластиковых же столовых приборов. Феникс взяла кувшин и налила воду в стаканы. Один она поставила перед Тэдом, но он как будто не заметил. Болтун отвернулся от нее и уставился на кухонный очаг.

— Этот очаг сложен в мраморной нише у стены, — сказал он. — В оригинале там был изукрашенный бассейн?

— Возможно, — ответил Лютер.

Тэд, похоже, отчего-то расстроился.

— Вы явно добавили трубу. Кажется, она сделана из металлических колец, установленных одно на другое. Я прав, и эти металлические кольца относились к порталам?

Я схватила из центра стола пластиковую вилку и наколола на нее кусок запеченного корня зимнеежки.

— Да, труба сложена из сваренных вместе порталов. Она выводит дым от очага в закрытую лестничную клетку в задней части комнаты и вверх на крышу. Блокировка этой лестницы не совсем удобна, поскольку из-за нее у нас нет доступа в центр верхних этажей из зала, но это оказался единственный способ избавиться от дыма. В любом случае, мы можем добраться до тех этажей из всех крыльев здания.

— Но… — Тэд отчаянно всплеснул руками. — Вы разрушили порталы!

Я потратила целую минуту, чтобы проглотить первую порцию еды, и лишь затем ответила:

— Если понадобится, у нас их еще много. Нью-Йорк полон бесполезных мертвых порталов.

Тэд вздохнул и, наконец, заметив появившийся перед ним стакан с водой, взял его и подозрительно заглянул внутрь.

Я сэкономила время, ответив на неизбежный вопрос, прежде чем иномирец его задал.

— Мы фильтруем и кипятим всю питьевую воду. Она совершенно безопасна.

Тэд кивнул и осторожно глотнул.

— Откуда вы берете пластиковые стаканы и тарелки?

— Их полно на складах, — ответил Лютер. — Все съедобное растащили годы назад, но бумажных стаканчиков нам хватит на века.

— Но почему вы не используете настоящие стаканы? — спросил Тэд. — Склады наверняка полны и их?

Его тон вызвал у меня раздражение.

— Потому что кому-то придется мыть настоящие стаканы, а у нас мало горячей воды, но еще важнее, люди могут разбить стекло и использовать как оружие в драке.

— Должно быть, именно поэтому вы используете пластиковые приборы. — Тэд наконец перевел внимание с наших кухонных приборов на еду в тарелке. — Что это за мясо?

— Не человеческое, если вы об этом беспокоитесь, — сказал Жюльен. — Когда кто-то предложил вас съесть, это была шутка. — Он мгновение подумал. — Вероятно, шутка, но правда в том, что все очень голодны.

Я заметила, как руки Феникс в страхе напряглись.

— Зеленая штука — это зимнеежка, — поспешила объяснить я. — А мясо — смесь гусятины и утятины.

— Феникс — вегетарианка, — заметил Тэд. — У вас есть сыр или…

— Заткнись! — рявкнула Феникс.

Тэд, разинув рот, взглянул на нее с явным недоверием.

— Мы сейчас не на Адонисе, Тэд, — яростно проговорила Феникс. — Прекрати надоедать этим людям своими вопросами и прекрати просить то, чего у них нет. У них нет врачей. Нет выращиваемых в баках еды. Нет ни домашнего скота, ни молока, ни сыра. Нет урожая посреди зимы. Фактически, у них едва есть пища, поэтому ты заткнешься и мы с благодарностью съедим все, что они великодушно нам дадут.

Она воткнула вилку в ломтик гусятины и со значением съела его. Брейден бросил на нее потрясенный взгляд при первом крике, а потом твердо старательно пялился в свою тарелку во время всей вспышки. Я все еще пыталась свыкнуться с фактом, что не Брейден руководит этой троицей. Сейчас его желание остаться вне спора показало, что он даже не второй в иерархии.

После короткого молчания Тэд заговорил вновь:

— Я правда так плох?

— Совершенно невыносим, — ответила Феникс. — Ты задаешь вопросы с ужасно высокомерным видом, подразумевающим, что больше никто ничего не знает. Например, бумажные стаканчики. Ты действительно думал, что эти люди не сообразили воспользоваться настоящими?


В голосе Тэда зазвучала смесь сожаления и самозащиты.

— Ты никогда прежде не жаловалась.

— Я знала, что это не твоя вина. Со дня твоего рождения все пресмыкались перед тобой, поскольку… — Феникс оборвала предложение и с тревогой оглядела стол. — В любом случае, мне пришлось смириться с твоей надоедливостью на Адонисе, но ты не можешь так же вести себя здесь. Прекрати и говорить за меня. Если бы я хотела упомянуть о своем вегетарианстве, то могла сказать об этом сама, но ты решил высказаться за меня. Ты всегда так делаешь.

Она повернулась к Брейдену.

— Ты не согласен?

Брейден бросил на Тэда панический взгляд.

— Можешь говорить свободно, — поддержал Тэд.

Брейден, очевидно, не хотел говорить свободно, поскольку нашел убежище в питье.

Тэд нахмурился.

— Феникс, ты должна говорить, если в будущем я окажусь навязчив.

— С удовольствием, — ответила та.

Дальше мы ели в мертвой тишине. Я заметила, что Лютер смотрит на Феникс со странным выражением на лице. Я не понимала, привлекли ли его удивительно длинные светлые волосы или поразили нападки на Тэда. Жюльен тоже приметил интерес Лютера к Феникс и толкнул Аарона локтем, привлекая его внимание.

Тот в ответ лишь фыркнул. Я была свидетелем беспомощной агонии Аарона, когда он сидел у постели жены и смотрел, как она умирает. А по хмурой подавленности на его лице понимала, что он и сейчас думает о ней. Я заметила, как Аарон бросил мечтательный взгляд на яркие одеяла, устилавшие пол рядом со столами Сопротивления. Там с восхода и до позднего вечера работали ясли, и дочь Аарона вместе с группой других малышей возилась с кучей разноцветных игрушек. Сегодня мне следовало находиться в яслях, неся вечернее дежурство, если бы Доннел не возложил на меня ответственность за иномирцев.

Мы закончили есть. Я стояла, собирая стопкой грязные тарелки и приборы, когда услышала за спиной резкий взмывающий звук скрипки. Мгновенно уронив посуду обратно на стол, я обернулась и увидела Доннела, выходящего на пустую площадку у кухонного очага. Он открыл рот, и скрипка вновь стихла, позволяя его золотистому голосу в одиночестве вывести первую строчку:

— Одни переменчивы, алчны другие.

Все в комнате повернулись в его сторону. Я взяла с собой сумку на случай, если ужин обернется развлечением. И сейчас вытащила ее из-под стола и поспешно нашла внутри длинный тонкий футляр с флейтой.

— Их гонит безденежье и страх стихии, — пропел Доннел.

Изо всех углов комнаты в центр поспешили дети и уселись на пол перед главой Сопротивления. Я оттолкнула в сторону тарелки, примостилась на краю стола и под третью строчку поднесла к губам флейту.

— Но мы, кто остался, докажем трудом…

К Доннелу подошел скрипач и махнул смычком, передавая мне очередь. Моя флейта и дюжина других инструментов подхватили мелодию, а все остальные пропели последнюю строку припева:

— Земля — наше сердце, любимый наш дом!

Доннел в одиночестве пел куплеты, а на припевах вступали все. Я заметила, что Тэд, повернув голову, посматривает на рассеянных по залу музыкантов. Во время третьего припева он покачал головой и пробормотал:

— Невероятно. Напряжение в комнате было так сильно, что хоть ножом режь, но сейчас…

Лютер рассмеялся.

— Вот вам и легендарный Шон Доннели. Партия сторонников Земли завербовала его всего в четырнадцать лет. Они думали, будто получают невинного мальчишку-певца, страстно любящего Землю. Однако быстро обнаружили, что у Доннела есть и дикая сторона, но страстная любовь к Земле реальна. Доннел стал символом партии сторонников Земли, захватывая сердца всех, кто слышал его пение.

Он помолчал.

— Мой отец всегда утверждал, что именно вид, голос и песни Доннела отложили открытие сектора Бета на пять лет. Но мой отец был лучшим другом Доннела и, возможно, преувеличивал его влияние.

— Нет, совсем не преувеличивал, — возразил Тэд. — Дома, на Адонисе, люди ненавидят и восхищаются Шоном Доннели за то, что он сделал. Конечно, задержка с открытием колонизации сектора Бета не причинила вреда нашим мирам в секторе Альфа. Полагаю, в звездных системах секторов Бета и Гамма ненависти было больше, чем восхищения.

Допев последние строки, Доннел махнул рукой, вызывая следующего певца, а затем прошел к нам и встал между мной и Феникс. Он тихо заговорил, и я прекратила играть на флейте, чтобы сосредоточиться на его словах.

— Феникс, сейчас я притронусь к твоим волосам для всех любопытных, наблюдающих за нами. Хорошо?

Феникс кивнула в ответ, и Доннел поймал прядь ее волос и небрежно накрутил на правый указательный палец.

— Вы спели Гимн сторонников Земли, — сказал Тэд. — Вы правда его сами написали?

— Правда в том, что я украл многовековой ирландский напев, почти забытый со времен введения официального общего Языка, и исковеркал его слова.

— Его все еще поют на Адонисе, — заметил Тэд. — Но немного изменили текст.

Доннел рассмеялся.

— Им пришлось, учитывая обстоятельства.

Звучавшая мелодия закончилась. Доннел понаблюдал за сменой певцов и вновь повернулся к нам.

— Вам, иномирцам, придется быстро учиться, если хотите остаться в живых. Самое важное, как возмущаются люди, когда вы берете нашу еду. Мы должны срочно показать, что вы работаете и вносите свой вклад. Феникс, ты пойдешь на рыбалку с женщинами. Они работают в парах, и я поставлю тебя с Нацуми, женой одного из моих офицеров.