Алхимик 3. Инноватор

Поэтому нападение на княжескую семью скорее хорошая новость, чем плохая. Чем больше проблем у князя, тем меньше внимания к нему, к Коршунову. Роман не то, чтобы держал руку на пульсе государственной жизни, но слухи и до него доходили. Как Белогрудовы воду мутят и собирают вокруг себя людей, объединяя их против княжеского режима.

«Может поэтому нас до сих пор и не раскрыли»

С момента стычки с Соколовым прошло полгода. За это время многое измениться успело. Ярослав так до сих пор и ходил под личиной Волкова, по сути, забрав его жизнь. Всё из-за бизнеса. Коршунов принял решение прибрать к рукам чужие активы. Это оказалось достаточно выгодно и удобно, с точки зрения организации подпольной лаборатории, куда они и поместили учёного, который согласился к ним примкнуть добровольно. До наладки полноценной работы там было по прежнему далеко, но запустить производство «метаформа» удалось.

Что отдельная проблема.

«Мда...»

Роман уставился на противоположную стену. Только ответов он на ней не находил. Если Соколов спелся с семьей князя, то... Что ему мешает сдать Коршунова?

«Видимо что-то мешает, раз до сих пор за мной не явились»

Это было удивительно, но факт. Но в чём причина? Неужели Соколов настолько готов следовать их договору? Как бы там не было, теперь ситуация изменилась. Даже если Коршунов на допросе выдаст все подробности боя с Соколовым, то не факт, что это как-то ему навредит. Прикрыл собой сестру князя и его племянницу. Надо же...

«Герой, блин...»

Роман поёжился, чувствуя, как неприятности снова сгущаются вокруг него. А так всё хорошо было. Бизнес наладил, деньги исправно поступают, Камила готовилась поступать в институт и можно было считать, что этот вопрос улажен, никакие мстители в двери не стучатся. Да и с матушкой вопрос почти решился. Когда она вернулась, Роман надавил и отправил её в лечебницу, лечиться от алкогольной зависимости. Причем отправил за границу и, о чудо, никто и слова не сказал.

В прошлый раз, когда Роман расслабился и уверовал, что жизнь налаживается, судьба ударила так, что пришлось долго разгребать последствия. Поэтому Коршунов встряхнулся, встал и отправился в кабинет, чтобы как следует подумать и подготовиться к любым неожиданностям.





Глава 18. Новый договор




В понедельник, придя на первую пару, я стал свидетелем того, как расходятся слухи. Собравшись вместе, студенты, конечно же, обсуждали случившееся. Досталось и мне.

— Тебя правда ранили? — подошла ко мне Настя Софо на первой же перемене.

– Ничего серьезного. Пуля мимо прошла.

— Так мимо или ничего серьезного? – прищурилась она, – Да ты у нас герой.

Настя оглядела меня с ног до головы каким-то новым взглядом. Что-то я не помню, чтобы на меня так раньше смотрели. Да ещё и девушки.

Причем не одна Настя.

Но ладно это. В обед ещё кое-что случилось. Я с опаской шёл в столовую, понимая, что мне устроят допрос. Как никак, я один из немногих, кто находился в гуще событий, а значит мог рассказать больше, отделить правду от вымыслов. Но пошло всё несколько иначе.

Внутрь старшей столовой я вошёл вместе с Настей и Матвеем. И одной из первых, кого увидел, была Катя. Которая помахала мне рукой. На виду у всех.

Я подавил желание обернуться и убедиться, что махают именно мне. А девушка, тем временем, ещё и на стул напротив себя кивнула. Присоединяйся к обеду, мол. Я кивнул в ответ и, чувствуя на себе десятки взглядов, отправился делать заказ.

У стойки заказов Матвей посмотрел на меня одобряюще. Кажется, его сейчас переполняло довольство. В отличие от меня он радовался. Настя же смотрела задумчиво и видят боги, мне не дано расшифровать смысл её задумчивости.

– Давай, иди уже, – подтолкнул меня парень.

Ну я и пошёл. Отбросил волнение в сторону и включил режим «аристократа».

Мандраж мой понятен. Во-первых, я не привык к большому количеству внимания. Это нервирует и создает ощущение, будто за мной постоянно кто-то наблюдает. Чем больше человек знает меня с хорошей стороны, тем сильнее это упрощает жизнь и открывает двери к новым возможностям — я в курсе этого, но всё равно нервничаю. Во-вторых связано как раз с этим пунктов. В прошлый раз, придя ко мне с обедом, Катя как бы спустилась с олимпа до захудалого аристократика. В принципе, в той ситуации это оправданно. Но вот сейчас... Пригласив за стол у всех на виду, она тем самым подняла мой рейтинг... даже не знаю, насколько вверх. Нет, я не перестал быть захудалым, нищим аристократиком. Но, скажем так, я перешёл в разряд перспективных.

— Привет, – поздоровался я, подойдя к её столику, – Ты как?

— Хорошо. Да ты садись, — улыбнулась она, – Чего такой напряженный?

Это провал... Но вроде сама девушка шутит так. По глазам вижу. Ситуации из серии: самая красивая девочка школы пригласила к себе самого непопулярного одноклассника. Понятно, почему у того шок. Я шок не чувствовал, но волновался. Здесь не та же самая ситуация, когда мы тет-а-тет болтали. Здесь мы на людях и от того, что они увидят, зависит чуть ли не вся моя дальнейшая жизнь.

Ладно, хватит себя накручивать.

— Не привык к вниманию, – признался я честно, – А его сегодня что-то слишком много.

— Таково бремя героев.

Снова шутит. В моём поступке не было чего-то прям героического. Одним бы выстрелом Катю убить не смогли. Так что я ей не жизнь спас, а уберег от конфуза, но не больше. Поэтому называть меня героем -- это такое поощрение, с нотками тонкой издевки и подколки.

– Да уж, – хмыкнул я, – Лучи славы это точно не моё.

– Привыкнешь, – пожала она плечами, – А я тебе подарок принесла.


– Подарок?

Ещё чего не хватало.

– Ага, – Катя залезла в пакет, который стоял на соседнем стуле и достала.... деревянную коробку, – Это шахматы. Если научишься играть, то как-нибудь сыграем партейку.

– Теперь точно научусь, – пообещал я.

Вдруг и правда сыграем?

Мы поболтали ещё минут десять, а потом к Кате подошла подруга. С которой меня познакомили. Вот так работают социальные связи. Познакомившись с кем-то одним, ты рискуешь войти в новый круг общения, поднявшись по социальной лестницы. Именно рискуешь, потому что это не только шанс, но и опасность.

Задерживаться и злоупотреблять общением я не стал. Ещё минут десять посидел, доел как раз, и, когда почувствовал намёк на напряжение в общение, ушёл, попрощавшись. Лучше уходить на приятной ноте, чтобы оставить после себя хорошее впечатление. Иначе ещё подумают, что я вцепился в возможность, как утопающий, а мне такого не надо.





***


Нашу работу с олимпиадниками, а точнее с тем, что они оставили после себя, никто не отменил. Правда, нагрузка упала до обещанных пары часов в день. Работали мы по вечерам, после своих пар.

Что сказать об этих делах... Ничего особо интересного, если честно. Проверяли задания, делали сводки, каталогизировали досье на всех учеников. Из приятного – в нашей группе всем заправляла Катя, так что наше с ней общение продолжилось. Но чуда не случилось. Работа всё же работа, общение вышло скорее деловым, нежели неформальным. Хотя не могу сказать, что девушка стала общаться холодно, нет, всё такая же дружелюбная и открытая.

Мудрые люди говорят, что беда не приходит одна.

На следующей недели должна была начаться сессия. Поэтому я зашивался, пытаясь успеть везде. Ждал, что на выходных заявится кто-то от князя по поводу защиты, но никто не явился. Видимо у них есть дела и поважнее, что не удивительно. Это сыграло мне на руку, дав немного времени.

В четверг я засиделся в институте допоздна, разбирая последние задания олимпиадников. Закончили мы где-то в восемь тридцать. Ещё минут пятнадцать ушло на то, чтобы выйти из института. На выходе встретил Матвея. Тот махнул мне рукой, но, прикинув, понял, что я тут ещё минут на десять, поэтому покачал головой. Сосед кивнул и пошёл домой один.

Наверное, в библиотеке к экзаменам готовился. А может доклад писал. Я бы не прочь пойти вместе, но... Пока обсудили с группой проделанную работу, пока попрощались, в общем минут на десять я и задержался. Так смысл было заставлять ждать Матвея?

Что касается беды... Правы те, кто говорит, что она приходит не одна. Только в этом случае она не ко мне заглянула.

Добравшись до двора, где мы жили, я застал ту ещё картину. Какие-то типа запихивали Матвея в фургон. Всего их четверо было и они не выглядели, как интеллигентные люди. Скорее как злые мужики, в кожаных куртках и с оружием в руках. Один из них пистолет в руке держал, два других биты, а четвертый металлический прут.

Во двор я вошёл в тот момент, когда Матвей уже был без сознания. Я заметил у него на затылке кровь. Как и на одной из бит. По голове приложили, значит... Мужикам тоже досталось. Как минимум двоим Матвей успел разбить лица. Ещё один выглядел грязно. У нас рядом с домом клумба была, с кустами и цветами. Кто-то в ней просеку проделал и я даже знаю, кто.

Матвея подхватили под руки и закинули в фургон. Двое залезли к нему следом. Остальные отправились на передние сидения.

Суетиться я не стал. Двор так устроен, что быстро из него не уедешь. Тут всего два выхода. Через один я зашёл, второй дальний, по узкой дороге петлять придется. Скинув портфель на ближайшую скамейку, следом снял пальто и там же его оставил.

Тем временем бандиты завели машину и двинулись в мою сторону. Ну а я вышел им наперерез. Встал так, что объехать меня не получилось бы при всём желание.

– Эй! – высунулся мужик из окна, – Малой, свали нахер!

Пока шёл к ним, успел обдумать ситуацию. Противников четверо. На могучих бесов они не похожи. Обычные люди, может каплю крепче, чем следует. Матвей, к сожалению, далеко не сильный бес, поэтому не удивительно, что вчетвером они смогли с ним разобраться.

Особенно, если напали внезапно.

Надо их как-то заставить выбраться из машины и не дать себя окружить. Поэтому я начал действовать быстро, чтобы они не успели опомниться.

Уступив дорогу, я оказался со стороны водителя. Тот посмотрел на меня зло и...

Я не знаю, что там у него в мозгах произошло. То ли озарение, то ли он понял, что происходит что-то неладное. Изначально я хотел подскочить к двери и выдернуть водителя, но... Тот успел среагировать и дал по газам.

У них всё же не спортивная машина. Фургон дернулся вперед, но скорость набрать не успел. Мужик ещё и повернул так, чтобы сбить меня, но я успел увернуться.

После чего, наконец-то, оказался рядом с дверью и ударил в стекло, пробивая его. Это оказалось почти ошибкой. В том плане, что, зацепившись, меня дернуло вперед. Машина ведь ход не сбавила, а наоборот, прибавила. Осколки стекла брызнули водителю в лицо, он дернул руль, ну и врезался в другую машину, припаркованную во дворе.

То ли тренировки, то ли практика пробуждения родовой силы сыграли свою роль, то организм, чувствуя опасность, бросил все силы на усиление... Скорость восприятия ускорилась, как и движения. Я оказался рядом с дверью и, до того, как эти уроды успели среагировать, врезал водителю кулаком в ухо. Бить было неудобно, но тут уж как получилось.

Открыв дверь, я вытащил поплывшего мужика и ещё несколько раз его приложил. Пока остальные бандиты выскакивали, пока бежали ко мне, я успел основательно вырубить этого типа. И забрать у него пистолет.

– Э-э-э! – резко остановился тот, что с металлическим прутом, – Парень, ты что творишь?! Ааа-аа! Сука!!!

Больно наверное, с простреленной то ногой.

Для меня ситуация была однозначна. Напали на моего друга. А значит эти ребята мне точно не друзья. Напали на аристократа, а это уже большое преступление. Сомневаюсь, что эти типы тоже аристо. Но даже если так, то пусть смотрят на первый пункт – они напали на моего друга. Да и на меня тоже напали, попытавшись сбить.

– Вы кто такие? – спросил я оставшихся двоих, которые вылезли из фургона и замерли испугано. Один из них дернулся, чтобы достать пушку, но я покачал головой.

Он не остановился. Ему я прострелил руку.