Альфа и Альфа

Мужчина отступил, и я поспешно закрыла дверь. Ноги не держали, подламывались. Включила в душе воду, чтобы заглушить звуки. Не хотела, чтобы Итан слышал мои охи и стоны от боли.

Вода — живительный источник. Тёплые струи побежали по моему обнажённому телу, когда я пересилила себя и вошла в душевую кабинку, смывая грязь и собственную кровь. Стало легче.

Выйдя из душа, я остановилась перед зеркалом, которое запотело настолько, что даже не было видно отражения. Рукой вытерла с зеркальной поверхности осевший пар и стала разглядывать место укуса, чуть не сворачивая шею. Вид багрового кровоподтёка с начинающими проявляться чёрно-синими пятнами со следами от зубов Эдварда Блеквуда вызвал чуть ли не благоговейную дрожь — на уровне генов у оборотней-самок заложена внутренняя потребность иметь метку от своего самца, тем более, от истинной пары. И, в то же время, моя рациональная часть недовольно скривилась, стоило в сознании вспыхнуть мысли, что метка была поставлена без моего согласия. Порывшись в аптечке, я достала заживляющую мазь и лейкопластырь. Очень осторожно прикасаясь к метке, смазала её и, прикрыв тонкой салфеткой, залепила пластырем. Оделась в домашний халат и выдохнув, как перед прыжком с трамплина в бассейн, вышла к другу.

— Я, наверное, откажусь от кофе, — стоило только зайти на кухню, как меня окутал насыщенный аромат горького напитка.

— О, Белая Волчица, что ты сделала с этой пантерой? — шутливо воскликнул Итан и, как в молитве, вскинул руки вверх, к потолку. — Чтобы Лекса отказалась от кофе, должен быть существенный повод!

— Не ёрничай, — тяжело вздохнула я и опустилась на сидение. — Встреча с детективом оказалась очень информативной. И после неё мне нужно было выпустить пар. Вот я и решила поохотиться в северном лесу. Итан, ты прости, но я смертельно устала и хочу спать. Уже неделю сплю по часу-два в сутки. Вечером у нас будет время поговорить.

— Хотя бы в общих чертах… — начал он, но я его перебила.

— Коротко не получится. Алисию похитили. Я наняла детектива её найти. Отец и дядя… Итан, прошу, пока мы с тобой не поговорим, никому ничего не говори и ни о чём не расспрашивай, даже Тома. Всё очень сложно и запутано. Не знаю, кто прав, кто виноват.

— Ты монстр! — возбуждённо воскликнул друг. — Такие новости и никаких подробностей! Ладно уж, иди, спи. Вижу, что не врёшь. Видок у тебя, словно по тебе катком проехали. Во сколько тебя разбудить?

Электронное табло показывало без двадцати шесть.

— В восемь, — тяжело вздохнула я и, пошатываясь, поднялась со стула. — Мне грим ещё накладывать и в «Паладио» ехать по работе.

Несмотря на то, что я решила уйти из корпорации «Прайд», сегодня я должна была выполнить свою работу. Необходимость ехать в отель была продиктована только одним — я должна встретиться с госпожой Астаховой. В голове засела навязчивая мысль — бежать в Нордию.

Итан нервно провёл рукой по волосам, заглаживая всклокоченную после сна шевелюру, тяжело вздохнул и принюхался, хмуро сведя брови. Открыл рот, чтобы что-то спросить и сам себя осадил, отрицательно мотнув головой. Борьба с самим собой отражалась на мужественном лице. Взгляд то и дело задерживался на моей шее. Я решила ответить на невысказанный вопрос, ведь всё равно метка никуда не денется и игнорировать её наличие ни я, ни он, не сможем. Через несколько дней, когда метка приживётся, запах Эдварда на мне станет узнаваемым окончательно. Но, сука, до чего же она болит! Боль только нарастала и пульсировала жаром раскалённого металла.

— Я не давала согласия, но сама виновата в том, что произошло, — поднявшись из-за стола, на выходе обернулась к Итану и всё-таки призналась. — Он — моя истинная пара… Эдвард… Блеквуд…

Фарфоровая чашечка с кофе хрустнула в сильных руках оборотня, раскрошившись на осколки и обдав его кипятком. Итан с проклятиями подскочил со стула, с шумом роняя тот на пол, и суетливо бросился убирать. Я не стала ждать от него ответных реплик или вопросов и стремительно ушла к себе.

Казалось, я только прикоснусь головой к подушке и уже засну, но я переутомилась и физически, и морально настолько, что крутилась ещё некоторое время, одолеваемая мыслями и изнурённая попытками выбрать удобную, менее болезненную позу. И всё же заснула. Липкий кошмар вцепился в меня, не давая покоя. Я тонула, брыкалась и никак не могла выплыть из омута. Какая-то сущность тянула меня за ноги вниз, не давая мне возможности шевелить ними, чтобы всплыть. Паника захлестнула, когда пузырьки воздуха закончились, а с ними и сам воздух. Я продолжала грести руками, раз за разом теряя надежду на спасение. Уже и вода надо мной окрасилась в тёмный цвет, словно кто-то плеснул в прозрачную воду чернил. Вода стала давить на меня всей толщей, словно проталкивая в бездну. И в тот момент, когда сил не осталось совсем и я уже хотела опустить руки, луч света прошил водную гладь и сильная рука рванула меня наверх, в один момент избавив от всего груза. Крепкие объятия бережно укрыли меня, мягкие тёплые губы прикоснулись к моим ледяным, даря живительный воздух, наполняя силой и уверенностью. Я дёрнулась и свалилась с кровати, больно приложившись локтём о прикроватную тумбочку. Надо мной стоял нахмуренный Итан, тревожно заглядывая мне в глаза.

— Ты так стонала во сне и брыкалась. Тебе снился кошмар?

Он протянул мне руку и помог подняться.

— Да… кошмар, — сердце всё ещё бешено колотилось.

— Только семь, — предвосхищая мой вопрос, ответил он.

Я снова завалилась на постель. И отключилась через минуту, будто бы кто-то выключил свет в голове. Через час меня растормошил Итан.

Собиралась я неспешно. Голова болела, место метки ещё больше. Состояние было, словно меня били палками и не добили. Только один раз я чувствовала подобное, когда в двенадцать лет разбилась на байке и переломала рёбра, стесала половину тела, проехавшись без защитного комбинезона по асфальту… Тогда меня нашёл Мартин и, спрятав у себя, выхаживал, чтобы не огорчать маму. Помню, как пришёл отец. Я думала, он будет меня ругать, накажет, но нет. Он принёс защитный комбинезон. Сел на стул рядом с кроватью, взял меня за руку, погладил по здоровой щеке и просто сказал: «Жива. Спасибо». Позже он, конечно, прочитал мне лекцию по технике безопасности.

Эти воспоминания всколыхнули в душе бурю чувств. Я всхлипнула и, обхватив руками раскалывающуюся от боли голову, опёрлась локтями на гримёрный столик. Слишком много всего навалилось. Неподъёмно. Порывисто схватила телефон, желая набрать номер отца или Мартина, но не удержала его в руке, и он разлетелся, неудачно стукнувшись углом о пол. Шипя сквозь зубы проклятия, попыталась реанимировать гаджет. На шум вошёл Итан. Увидев меня, скривился и отобрал запчасти.

— Лекса, и долго ты ещё будешь притворяться кем-то другим? Меня уже мутит от твоего Алекса, — Итан был раздражён и резок. Я знала, что он переживает за меня. К тому же, я не спешила с ним откровенничать, отговариваясь то сном, то нехваткой времени. Итану это не нравилось, но он привык доверять мне, поэтому не форсировал события.

— Недолго. Скоро Алекс уйдёт в небытие. Дай парню возможность пожить, — мне даже хватило сил пошутить в присутствии друга.

До отеля «Паладио», в котором остановились Астаховы, я ехала на такси. И снова думала об Эдварде. Он с Ками также проживал в этом же отеле. Случайно с ним встретиться мне бы не хотелось, поэтому я созвонилась с Патриком, чтобы разведать обстановку в офисе. Как выяснилось, сейчас Блеквуда не было в городе. На середине разговора телефон мигнул экраном и погас. Его утреннее падение не прошло даром. Оказаться без связи — информационная смерть. При малейшей возможности нужно купить новый.

Отель был словно живой улей. Востребованный и почти всегда заполненный под завязку. Вышколенный персонал чётко знал своё дело. Я подошла к знакомому администратору, с которым имела дело, когда мистер Кирби послал меня забронировать номера для Блеквуда и его работников. Кажется, это было сто лет назад. На самом деле, и месяца не прошло. Такая концентрация событий наступила с того момента, как Эдвард ворвался в мою жизнь.

— Мистер Стайл, чем могу быть полезен? — опередил меня служащий с подчёркнутой вежливостью.

— Сообщите миссис Астаховой, что я прибыл.

Стоя возле стойки ресепшена, я смотрела, как администратор подносит к уху трубку внутренней связи. Его движения «плыли» в моих глазах, слегка двоясь. Меня знобило, а руки были ледяными. Я спрятала их в карманы джинсов. Сегодня я была одета не в офисный костюм. Джинсы, водолазка с высоким воротом, чтобы прикрыть залепленную лейкопластырем метку, которая продолжала кровить и выглядела ещё хуже, чем вчера, пиджак.

— Миссис Астахова предлагает Вам подняться к ним в номер. Апартаменты на восьмом этаже. Пройдите к приватному лифту номер четыре, — вежливая улыбка, отработанные жесты. Кивнув, я направилась к лифту.

Что я ей скажу? Как объясню, что бета Алекс вовсе не мужчина-бета, а женщина-альфа, которая всё это время обманывала её друга? Эти мысли кружились хороводом, но я уверенно шла вперёд к цели.

— Придержите! — услышала оклик мужчины, который стремительно приближался к моему лифту. Я пока не нажала кнопку движения вверх, поэтому двери оставались распахнуты.

В кабинку ступил высокий крепкий мужчина средних лет. Альфа. Брюнет с голубыми яркими глазами. Сильный и спокойный, уверенный в себе. В брендовом костюме, который идеально подчёркивал его мощь, широкий разворот плеч, узкую талию, крепкие длинные ноги. Хищник. Его лицо показалось мне знакомым. И я, прислонившись спиной к дальней стенке лифтовой кабинки, рассматривала мужчину, совсем позабыв, как выгляжу сейчас в глазах постороннего.

Раздражение. Я ощутила, как эта эмоция крепнет, сметая спокойствие мужчины. Нельзя смотреть в глаза альфе. Это воспринимается, как вызов. Плевать. Но где же я всё-таки его видела? Подумала, прикрыв глаза, перед которыми вспыхивали радужные пятна. Вдохнула воздух. Запах альфы был очень приятным и успокаивающим. Хотелось качнуться вперёд и подойти ближе. Захотелось, чтобы он обнял меня и закрыл от всего. Мне даже стало легче немного. Я задышала ровнее, не задерживая дыхание от пульсирующей в районе метки боли.

— Вам плохо? — раздался рядом голос альфы. Низкий, бархатный, заставивший встать дыбом каждый волосок на теле. Даже моя пантера удивлённо встрепенулась. С момента инцидента с меткой она притихла и не показывалась. Её-то абсолютно всё устаивало. Самец, которого она выбрала, пометил её человеческую половину. То, чего она хотела всем своим естеством, сбылось.

— Уже лучше, — я открыла глаза и встретилась со взглядом нереально голубых, обрамлённых чёрными ресницами, глаз. Что-то в моём окружении в последнее время развелось слишком много оборотней с таким цветом глаз, хотя это редкость для нашего мира.


Лифт звякнул, остановившись на восьмом этаже и раскрывая дверь. Мой этаж. Я медлила, всё так же глядя на лицо мужчины. Макарртер! Каждый из оборотней знал всех глав Кланов в лицо. Может быть потому, что я не думала, что возможно встретить такого важного оборотня в простой обстановке, я не сообразила сразу, кто это, а может быть, всему виной моё заторможённое состояние.

Вышла, оглянувшись напоследок. Мужчина нажимал кнопку последнего этажа. Пентхауз, который занимал Блеквуд вместе со своей невестой Камилой Макарртер. Отец едет к дочери. Это наиболее вероятная причина появления главы чужого Клана на землях Блеквудов. Судорожно вздохнула, стараясь уловить остатки естественного запаха альфы после того, как закрылась дверь лифта. И расстроенно поняла, что то минутное облегчение ушло вместе с развеявшимся ароматом. Странная реакция на незнакомого чужого оборотня.

***

Дерек Макарртер

Дверь лифта закрылась за вышедшим пареньком-бетой. Непривычное поведение оборотня, гораздо более слабого по своей сущности, раздражало. Его прямой взгляд глаза в глаза нервировал моего зверя, и в то же время зверь недоумевал, не спеша проявлять свою силу.

Как бы я не принюхивался, запах химической отдушки не давал распознать личный аромат беты. Тем не менее, сквозь него слышался запах свежей крови. Он ранен? Болен? Это могло объяснить неадекватное поведение.

Как-то тревожно ёкнуло внутри. С чего бы? Совершенно посторонний оборотень. И всё же, отрицать очевидное я не мог. А может быть, это плохое предчувствие из-за предстоящего разговора с дочерью? Ками позвонила в истерике, взбудоражив мать, лепеча что-то про Блеквуда. И на ответный звонок, чтобы получить от неё вразумительные пояснения, не отвечала. Кирк также не отвечал. Что с этими детьми происходит? Совсем от рук отбились. Увижу старшего, хвост надеру. Но сначала нужно увидеть омежку. Мало ли что она может учудить из-за своей неустойчивой психики. И что себе думает Блеквуд? Я ведь ему доверил дочь! Телефон Блеквуда переадресовывал на его секретаря, который неизменно вежливо отвечал: «Мистер Блеквуд уехал по делам Клана туда, где нет связи, и перезвонит при первой же возможности». Ни угрозы, ни посулы благ, никак не помогали изменить ответ.

И всё же, что-то в образе того мальчика не вязалось. Глаза ясные, ярко-голубые, в обрамлении чёрных ресниц, такие, словно смотришься в зеркало и видишь собственное отражение. Такие были только у Алисии…

Как давно я не вспоминал о своей первой любви. Насильно избавившись от всех воспоминаний и запретив себе доставать их на свет из глубин подсознания. Какой она была яркой, искренней и светлой. У нас вся жизнь была впереди. Мы строили грандиозные планы на будущее. А затем всё исчезло, как предрассветный туман. До сих пор шерсть на загривке становится дыбом, когда вспоминаю слова отца, что моя девочка погибла.

Расследование ни к чему не привело. Земли чужого Клана. Сложно было действовать в открытую. Я только смог присутствовать на похоронах Алисии и её отца – мистера Корнуела. Очень уважаемый и честный альфа, был для остальных, как кость в горле. Мой отец безмерно был счастлив породниться с Корнуелами, а когда случилась трагедия, чуть Белой волчице душу не отдал. но старый плут сориентировался и вовремя подсуетился. Мне тогда весь свет стал немил, и жизнь потеряла ценность. И стало всё равно, что будет со мной дальше. Я согласился на брак с омегой из Клана Андервудов. Патриция была лучшей подругой Алисии, и в то же время была влюблена в меня, как кошка. В чём однажды и призналась на вечеринке празднования Дня зимнего солнцестояния. Я тогда ответил, что пока моя Алисия жива, мне никто другой не нужен… Она вроде бы поняла, отступила и даже завела отношения с одним из Фергюсонов. Мы двумя парами проводили весёлое студенческое время вместе. Что потом произошло с её бойфрендом? Никогда не задавался этим вопросом. Но он пропал из моего поля зрения тогда же, когда погибла моя Алисия… И я согласился, хотя знал, что она беременна от другого, и выставил условие, что соглашусь признать её ребёнка, только если она ни на чём не будет настаивать. Тогда для меня это не имело никакого значения. Даже больше. Это дало мне время прийти в себя и не прикасаться к чужой самке несколько лет. Только через пять лет родилась Камила.

Глава 27. Разоблачение

Дверь в апартаменты оказалась приоткрытой. Меня ждали. Хороший знак? Стоило мне зайти, как навстречу вышла недовольно хмурящаяся альфа, беседующая с одним из своих мужей — белым волком. Увидев меня, она прервала разговор, хотя я всё равно их не понимала — они говорили на своём родном языке, и приветливо махнула рукой, приглашая пройти внутрь. Я постаралась улыбнуться в ответ, но концентрированный запах двух чужих самцов вызывал тошноту. Моё и без того паршивое состояние усугубилось. В глазах начало двоиться или даже троиться и, когда я сделала шаг им навстречу, меня качнуло в сторону так, что я зацепила бедром столик с вазой, в которой стоял огромный букет веток вербы, и с грохотом его перевернула.

— Алекс! — будто издалека прозвучал предостерегающий оклик, но было поздно, ваза разлетелась вдребезги.

Шум в ушах усилился, запахи оборотней смешались, пульсирующая боль в метке обострилась. Холодная рука прикоснулась к моему лбу. Другие сильные руки поддерживали меня в вертикальном состоянии.

— У него жар! — услышала я перед тем, как комната перевернулась перед глазами, и я потеряла сознание.

***

—Тори, что ты делаешь? — старший муж Кирилл обеспокоенно смотрел на свою жену, которая принялась расстёгивать пуговицы на пиджаке потерявшего сознание парня. Младший муж Глеб удерживал лёгкого паренька на руках.

— Хочу кое-что проверить, — она оттянула высокий ворот свитера и отдёрнула руку. — Шарг! Я так и думала! — отпрянув от парня, альфа всплеснула руками.

— Глеб, положи его куда-нибудь. И давайте, что ли, скорую вызовем, — раздражённо и ревниво косясь на свою жену, сказал Кирилл и потянулся к телефону внутренней связи, чтобы позвонить администратору.

— Не надо! — вскричала Виктория и жестом остановила его. — Ей скорая не поможет.

— В смысле, ей? — переспросил Глеб и скосил глаза на парня, которого держал на руках.

— Это девушка. И её недавно пометили… Видимо, она отрицает эту связь, поэтому метка не приживается, — Виктория скользнула взглядом по Кириллу, у которого в один момент закаменело лицо. Он отвернулся и подошёл к мини-бару.

— Кирилл, ну ты чего? — просительно и ласково спросила альфа и, подойдя к нему, обняла за талию.

— Ничего, — Кирилл развернулся к ней, обнял в ответ и поцеловал в висок. — Прости.

— Хватит. Это дело прошлое. Мы же договорились не вспоминать больше, — Виктория потянулась и поцеловала мужа в крутую линию колючего подбородка. — Я люблю тебя, — шепнула так, чтобы он услышал.

— Тори! У неё кровь! — Глеб уложил девушку на диван и с любопытством её разглядывал, стараясь рассмотреть женские черты.

— Принесите мне чистые полотенца и тёплую воду. И, Глебушка, перенеси её в спальню, которой мы не пользуемся. Похоже, что сегодня я никуда не пойду.

Когда всё необходимое было доставлено, Виктория отпустила своих мужей в бар, а сама с любопытством первооткрывателя стала раздевать девушку, удивляясь раз за разом, когда натыкалась на разные приспособления, делающие из женской фигуры мужскую.

***

Я пришла в себя и с трудом вспомнила, где нахожусь. Мой взгляд блуждал по комнате, пока не натолкнулся на альфу, которая сидела у моей постели на придвинутом к ней кресле и читала какие-то документы. То ли из-за того, что я шевельнулась, то ли из-за того, что почувствовала мой взгляд, Астахова подняла голову и внимательно посмотрела на меня.

— Пришла в себя?

Судя по вопросу, я поняла, что мой обман раскрыт.

— Да, — прохрипела я и потянулась рукой к шее, которая была чем-то намазана.

— Это мазь с обезболивающим. Временное облегчение. Но тебе она не поможет. С каждым днём, пока ты будешь отрицать связь со своим самцом, будет всё хуже. Зачем подставилась? Если не хотела метку, нужно было быть осторожней.

— Идиотка. Не подумала, что он на такое способен, — слова давались с трудом.

— Знакомая ситуация, — альфа криво улыбнулась. — Если самец теряет контроль, то инстинкты берут верх. Вся цивилизованность исчезает.

— Наверное, вы правы, — я не задумывалась о причинах побудивших Эдварда оставить метку, больше размышляла о последствиях. И не искала оправдания поступку Эдварда.

— Забавная вещица, — Виктория достала из кармана мой артефакт, превращающий меня в бету. Я дёрнулась за ним, но потом передумала. От резкого движения меня замутило, и я, мгновенно обессилев, упала на постель. — Когда ты вошла, я не могла понять, что в тебе не так. А потом вспомнила, что у Алекса в офисе глаза были серыми.