Академия Изгнания

Девушка тут же спрыгнула с кровати, на которой валялась с книгой в руках, и шагнула ко мне:

– Без обид. – Она протянула тонкую, как сухая веточка, ладошку. – Просто я столько теней еще ни у кого не видела.

Мои брови взлетели вверх, и от удивления даже забыла пожать руку, которую протягивала новая соседка. Я обдумывала ее слова и вспоминала свои видения, что поначалу приняла за обман зрения.

– Ты тоже их видишь? – спросила почти шепотом.

Никого, кроме нас, в комнате не было, но говорить о подобных вещах вслух страшно. Мало кто захочет признаться, что видит черный дым, вьющийся по углам и вокруг людей.

– Конечно. – Девушка пожала плечами, будто я спрашивала какую-то очевидную ерунду. Она с гордым видом отбросила за спину прядь прямых пшеничных волос и вздернула острый подбородок. – Странно, что тебя это удивляет. Мне кажется, наше сходство очевидно.

Она повела веснушчатым плечом, выглядывающим в вырезе легкой блузки, и пальцем указала на свои глаза. Такие же залитые чернотой, как и мои.

Я глупо поджала губы и кивнула, не зная, что сказать. Девчонка не была похожа на охотницу. Слишком уж хрупкая, нежная. Тонкие плечи никогда не знали тренировок, а изящные, гибкие пальцы двигаются плавно и грациозно. Как же ее угораздило сцепиться с темными чарами?

Мне стало жалко ее. Наверняка до обращения она была очень красива: длинные светлые волосы, милые веснушки и аккуратные черты лица. Ей подошел бы голубой цвет глаз или, может, серый, каким часто бывало небо над академией. Но уж точно не этот гадкий черный.

– Не знаю, о чем ты думаешь, но лучше прекрати, – нервно хихикнула моя соседка.

Из-за того, что ее глаза залиты угольной тьмой, мне сложно понять, куда она смотрит. На меня или мне за спину?

– А что не так с моими мыслями? – непонятливо пожала плечами, зачем-то обернувшись. Ничего, кроме уже привычного мельтешения теней, не заметила.

– Ты совсем не знаешь, да? – Снисходительная улыбка скользнула по губам девушки. – Тоже не из этой академии?

– Из этой. – Я отвернулась и сделала вид, будто рассматриваю новые покои. – Просто меня учили сражаться с Тьмой, а не быть ее сосудом.

От боли, что проснулась в груди, захотелось плакать. Порыв отчаяния удушьем сковал легкие, украв дыхание. Меня мелко затрясло, а перед глазами снова поплыли тени…

– Эй, тише. – Девчонка осторожно коснулась моего плеча. – Нельзя сдаваться.

В этот момент я почувствовала себя ничтожной. Душа будто оказалась обнаженной и постыдно слабой. Мои хваленые выдержка и самообладание дали трещину, и я ощущала, как рассыпаюсь осколками вслед за ними.

– Я серьезно! – Она крепко вцепилась в мои запястья и с силой тряхнула. – Прекрати! У тебя камень чернеет!

Меня будто окатили ледяной водой. Я взяла себя в руки и с трудом проглотила колючий, вязкий ком тоски, что застрял в горле. Тряхнула головой, отгоняя наваждение, и несколько раз моргнула, чтобы осушить слезы, выступившие на глазах.

Меня все еще колотило от печали и безысходности. Но девчонка смотрела с мольбой и искренне просила прийти в себя.

– Гляди, что творят такие приступы! – Она ткнула пальцем на мою сжатую в кулак ладонь, в которой болталась бархатка. Камень в артефакте стал почти черным, с призрачным отливом красного. – Ты даже не замечаешь, что теряешь контроль! Так долго не протянуть.

От ее звонких слов по позвоночнику мерзко царапнула тревога. Дрожащее дыхание скользнуло по пересохшим губам, а пустота внутри вдруг стала до боли обжигающей.

– Просто я подумала о том, что…

– Не думай! – припечатала девушка, и ее кулон на тонкой цепочке резво колыхнулся.

Камень в артефакте моей соседки был бледно-розовым, что заставило меня сначала удивиться, а затем – проникнуться к темерате уважением. Может, она и выглядит слабой и щуплой, но морально куда сильнее меня.

– Меня зовут Эйлин.

Она снова протянула ладонь, и на этот раз я ответила на рукопожатие. Осторожно заключила тонкие пальчики девушки в свои и, как могла, улыбнулась.

– Аста, – тоже представилась и смущенно потерла затылок. Было неловко осознавать, что наше знакомство началось с моего срыва.

В оковах смущения прошагала в свою половину комнаты и удрученно вздохнула. Пусто. Безлико. Шкафы и полки девственно чисты, кровать выглядит узкой и неуютной, а на подоконнике у изголовья – ничего.

У нас с Виви в покоях было очень здорово: куча горшков с растениями, картины, ковры, резная ширма, горы подушек на кроватях, всюду магические искры и световые шары… Красота.

– Давно ты здесь? – мотнула головой и задала вопрос новой соседке, чтобы заглушить мысли о старой.

– Две луны, – призналась Эйлин и поправила простое продолговатое зеркало, висящее на стене.

Ее половина комнаты выглядела более обжитой: на темно-синем пледе разбросаны книги, на тумбе у кровати – несколько свечей, а письменный стол завален склянками и колбами.

– Я училась в Академии зельеварения, – проследила она за моим взглядом и произнесла вслух догадку, что крутилась на языке. – Пришлось переводиться, не окончив последний курс.

Я понятливо кивнула и остановилась у окна, за которым догорал закат. Парк при академии в последние дни каникул бурлил жизнью: студенты-охотники кучками гуляли вдоль скверов, компаниями сидели на еще зеленом газоне и заливисто хохотали.

Не смогла сдержать огорченного вздоха и грустно отвела глаза. Мы с Виви тоже любили вечерние прогулки. Я обожала просто бродить по парку и иногда останавливаться, чтобы посидеть с книгой на скамейке. Виви же нравилось выслеживать Ригана и его компанию.

Тогда я подшучивала над ней, говоря, как ненавижу замашки подруги. А сейчас тосковала по ним.


– Нам пока нельзя в общий парк, – снова заметив мой поникший взгляд, прокомментировала Эйлин. – Декан Шерали говорит, что это ненадолго. Нужно лишь пройти начальные занятия, и тогда…

– Знаю, – выдавила из себя улыбку и села на кровать, чтобы не расстраивать себя тоской по минувшим дням. – Пока вроде можно выйти в наш закрытый парк.

– Да, но он очень маленький, – кивнула соседка и осторожно, будто спрашивая разрешения, присела рядом.

Я не была против и в знак согласия криво улыбнулась. Рядом с Эйлин мне становилось легче. Меня успокаивал ее бледно-розовый камень, говорящий о силе самоконтроля, что внушало надежду. Эйлин похожа на лучик веры, слабый и тонкий, но настоящий и искренний.

– Хочешь попасть в общий парк?

– Конечно! – бодро откликнулась Эйлин. Она даже привстала, чтобы увидеть объект своих чаяний. – Все лучше, чем сидеть в четырех стенах. А там столько других ребят… Веселых, сильных, интересных…

Я не стала говорить, что темератов там не жалуют. Со стыдом вспомнила, как сама вместе с Виви уходила подальше, едва завидев вдалеке студентов с неестественно темными глазами.

«Оскверненные!» – шептались мы и тут же сворачивали на другую тропинку.

Никто не хочет заводить связи с обреченными. Такая дружба кончится по известному сценарию и оставит лишь шрам на сердце. Поэтому даже в полной людей академии темераты чувствуют себя одинокими.

– Эйлин? – позвала я, чтобы заглушить ядовитые мысли.

Она обернулась, а я выпалила первое, что пришло на ум:

– Ты жалеешь, что пришлось уйти из прошлой академии?

Захотелось хлопнуть себя по лбу. Что за глупый вопрос? Конечно, она жалеет! Так же, как и я. Как любой, кто оказался здесь. У всех нас есть что-то, что осталось за стенами корпуса темератов: образование, семья, мечты…

Но Эйлин не выказала ни единого признака раздражения. Она непринужденно пожала плечами и чуть прищурилась, задумавшись.

– Нет, – к моему удивлению сказала она. – Я никуда не могу деться от метки Тьмы, и я жалею, что оказалась жертвой темной магии. Но я рада, что пришлось уйти из старой академии ради новой. Ведь здесь у меня есть шанс на надежду. Меня уже научили подавлять злые чувства и держать контроль. А занятия еще даже не начались!

Она лучисто улыбнулась, а у меня в груди что-то болезненно сжалось.

Хотела бы и я перенять ее жизнерадостность и стойкость к невзгодам. Хотела бы так же верить и дышать надеждой. Но пока я лишь захлебываюсь в собственной боли и бессильно опускала руки.

– Знаешь, – чуть поникшим голосом обратилась ко мне Эйлин, – я вижу твои темные эмоции.

– Извини, – перебила ее, не дав договорить. – Я не хотела оскорбить твои надежды.

Но Эйлин даже не обратила внимания и продолжила:

– Я не обижаюсь. Просто постарайся не угробить себя до начала занятий, там тебе окажут помощь. А ты в ней очень нуждаешься.





Глава 6




– Сосредоточьтесь. Нащупайте ядро вашей личности и тянитесь к нему. Видите Тьму, сгустившуюся внутри вас?

Я не видела ничего. Сидела, как положено, с закрытыми глазами и притворялась, будто очень усердно выполняю все глупые указания декана Шерали, которая вела у нас пары по самопознанию.

– Отгоните мрак. Пробейтесь сквозь него к стержню своей души. Представьте, как вы очищаете ее от скверны и черпаете из чистоты магическую энергию…

Я едва сдержала зевок, застрявший в горле. Мало того что занятие оказалось полной ерундой, так еще и ночь перед первым учебным днем не задалась. Я плохо спала на новой, жесткой кровати. Постоянно ворочалась на узкой деревяшке под тонким матрасом, а в голову лезли малоприятные мысли о жизни, идущей под откос.

Раз за разом переживала тот роковой вечер, прокручивала в мыслях все от начала и до конца в мельчайших подробностях. Искала ответы, которых пока не видела. Вспоминала о подозрительной госпоже Линетти и ее сыне, который оказался лишь приманкой, о защитном заклинании, что не могло быть использовано неверно.

Меня тянуло обратно к жуткому поместью. Казалось, что ответ нужно начинать искать именно там. И пусть снова придется разговаривать с пугающей аристократкой, отчитываться перед ней за невыполненный заказ и терпеть ее истерику…

Пусть. Но я должна убедиться, что в моей защите не было ошибки.

– Не подпускайте Тьму. Будьте искрой, что ее отгоняет! – продолжала нелепое напутствие госпожа Шерали.

Я же осторожно приоткрыла один глаз и сквозь спутанные ресницы взглянула на других студентов, сидящих в круге прямо на каменном полу аудитории, что была погружена в таинственный полумрак. Преподавательница шагала за спинами учеников, размеренно диктуя новые наставления. Когда госпожа Шерали оказалась позади меня, я ненадолго раскрыла глаза и осторожно осмотрелась.

И парни и девушки сидели так же, как я, на коленях, с сосредоточенными лицами. У некоторых даже лоб покрылся испариной от напряжения. Я удивленно нахмурилась и, услышав, что преподавательница продвигается дальше по кругу, снова зажмурилась и сурово свела брови на переносице. Для пущего правдоподобия крепко сжала губы и чуть ссутулилась.

– Тьма внутри вас, но она не способна овладеть телом, пока вы боретесь! Нащупайте границу между своей душой и черной магией. Держитесь за этот барьер и двигайте его, вытесняя мрак!

Я не видела никакого барьера или искры души. Обычная чернота закрытых глаз, ничего более. Я чувствовала себя глупо, а пара казалась невыносимой. Вместо того чтобы действительно заняться делом, мы просиживаем форму на медитациях…