Академия демонов. Когда высшие плачут

В тишине, которая установилась в комнате, можно было слышать, как у каждого тяжело бьётся сердце в ожидании.

– В лунном свете, – медленно продолжила хозяйка гостиницы, – при блеске снега слуга увидел на одежде господина вензель, который невозможно было не знать. И хотя тот мелькнул всего на секунду – в тот момент, когда леди хватала господина за руки и вставала на колени, плащ распахнулся – слуга готов поклясться, что на груди мужчины блеснул знак рода Фел.

– Фел! – выдохнули все разом, кроме Шарта, который округлил глаза.

– Не смотрите так на меня! Я ничего не знаю о пропавшей леди. – Он тут же наткнулся на изучающий взгляд Хэйди и добавил: – Но постараюсь узнать.

– Итак, что мы имеем, – глубокомысленно проговорило зеркало. – У правителя бесов внезапно начисто исчезла дочь. В то же время в Хатершаме появилась девушка флорист с манерами высших. Живёт и здравствует, но потом вдруг перестаёт выходить в город, всё это время к ней кто-то наведывается. Ночью, когда леди пропадает, к ней зачем-то приезжает граф Фел. Последнее, кстати, под сомнением, всё же ночь и отдалённость. Ну не верится мне, что у вашего знакомого слуги такое отменное зрение. Но мы всё-таки не будем упускать это из виду.

– По мне, – пробулькал котелок, – чем больше мы узнаём, тем сильнее запутываемся. Вопросы так и множатся.

– И всё это никак не объясняет, зачем Хатершамскому чудовищу наша Лия, – добавила Хэйди.

– Для чего призраку магия, мы тоже пока не узнали, – дополнил Кот.

– Пи! – удручающе сказал Мыш, закатил глаза и лёг.

– Что? – переспросила я.

– Пи! – сказал Мыш, ни на кого не смотря.

Объяснить нам он ничего не мог, и мы все это прекрасно понимали.





Глава 19




За день до поездки нам всем сделали сокращённые лекции, чтобы адепты успели собраться. Кто-то поехал в город за платьями, кто-то пригласил модисток в академию.

Гайде и мадам Лафаер остались у нас. Декан дал распоряжение выделить комнаты помогающим. И леди дали отдельные апартаменты в том же коридоре, где находились наши комнаты. Только чуть дальше.

За день до поездки женщины разделились.

Гайде находилась у меня, а мадам Лафаер у Хэйди, вместе с зеркалом. Они помогали нам подготовить всё необходимое.

На ночь хозяйка гостиницы намазала мне волосы каким-то составом, обещая, что утром смоем и будет просто уникальный блеск. Пожелала спокойной ночи и ушла.

А с утра в академии началась дикая канитель, шум и гам. Девушки перебегали из комнаты в комнату. Ко мне дважды стучались сокурсницы, прося то помаду, то пудру, то просто помочь подтянуть корсет.

Гайде пришла с утра пораньше, вымыла мне волосы. Я их быстренько высушила, отметив про себя действительно невероятный блеск. И поспешила собираться. Ведь уже ближе к обеду мы все должны были находиться в замке Фэл.

Мы только застегнули платье, когда к нам вошла Хэйди.

Ох, и какая же она была красавица! Глаз не отвести. Мадам и зеркало очень постарались над демоницей. Едва заметный макияж подчёркивал глубину цвета глаз, волосы были зачёсаны вверх, и из завитой ракушки красиво выпадали волнистые пряди. Поверх платья была шерстяная накидка, отливающая серебром.

– Ты шикарна! – не сдержалась и сказала я.

– Стекляшка внёс последние штрихи. Ты же его знаешь, – обворожительно улыбнулась Хэйди.

– И пришло помогать вам. – Зеркало проявилось в моей комнате. – Где вторая красавица?

– Здесь, – весело отозвалась я.

– Гайде, – обратилась к нам вошедшая из стекляшки мадам, – ступай, помоги Хэйди в комнате, после наших сборов там ужас что творится. А я дособираю Лию и накрашу.

Хэйди перед уходом подмигнула мне и вышла вместе с Гайде. А мадам Лафаер улыбнулась и принялась за работу.

Кисти, пудра, тени, всё буквально плясало в её руках.

– Чуть затушуй, здесь сильнее акцент, – подсказывало зеркало.

Они крутили меня, вертели. Поднимали волосы, укладывали пряди, я молчала, с восторгом ожидая увидеть окончательный результат.

– Ну вот и всё! – довольно сказала мадам Лафаер.

– Просто чудесно! – поддержало её зеркало.

– Ты красавица! – выдал всё время молчавший и просто смотрящий на происходящее Кот.


Мыш, как всегда, был немногословен.

– Пиии!

И именно в этот момент в комнату постучали.

– Войдите, – отозвалась я, не успев ещё посмотреть на себя, но поворачиваясь к пришедшему.

Дверь открылась, и на пороге появился магистр Айдан.

– Извините, можно к вам? – вежливо поинтересовался он и остановился, смотря на меня.

Мадам тут же отвесила ему лёгкий реверанс и поспешила удалиться.

Айдан стоял не сводя с меня глаз, и в них читалось восхищение. Мне даже как-то неудобно стало. Я потупила взгляд.

– Доброе утро, магистр Айдан. Вы что-то хотели?

Вместо ответа он на одном выдохе произнес:

– Вы прекрасны, леди Лия.

– Благодарю. – Я покраснела окончательно. И снова повторила вопрос: – Вы что-то хотели, лорд Айдан?

– Да, хотел, – проговорил он растерянно и полез в карман, по пути направляясь ко мне. Вытащил небольшую коробочку. – Вот… – его голос заметно понизился. Айдан раскрыл коробочку и протянул мне. – Это вам.

На чёрном бархате лежало прекрасное жемчужное ожерелье.

Я подняла удивлённый взгляд на бывшего декана.

– Что это?

– Ожерелье, – сказал он совсем тихо. – Я подумал, что такое украшение сможет подчеркнуть вашу красоту. Но я ошибся. Оно по сравнению с вами безлико. И всё же позвольте мне предложить его вам как скромный подарок.

Он поставил коробочку на стол, взял ожерелье и повернулся ко мне.

Всё это время в комнате стояла такая тишина, словно в ней никого кроме меня и Айдана не было.

Котелок не булькал, а замер, тараща на нас глаза-плошки. Мыш сидел на столе, сложив лапки и восторженно смотрел на происходящее. Зеркало делало вид, что оно обычное зеркало, но подглядывало одним глазом.

– Повернитесь, – попросил Айдан.

Я послушно встала к нему спиной, смотря в зеркало.

О боги! Я увидела себя, преображённую. Никогда в жизни я не была столь хороша собой. Прядки выложены на голове в замысловатую причёску и для придания лёгкой небрежности несколько опускались волнами по плечам. Макияж – тут и говорить нечего. Его словно бы не было, но при этом чудесным образом выделялись глаза и чётко очерченные, приглушённо-алые губы. Ровными дугами лежали брови, а кожа алебастрово-матовая. Просто волшебная. Я пришла в восторг от работы мадам Лафаер.

Сейчас на мне было всего одно украшение, мой кулон. Айдан не стал его убирать. Осторожно перекинул нить ожерелья вокруг шеи. Его пальцы коснулись моей кожи, и я несдержанно вздрогнула.

– Не бойтесь, леди Лия, я не сделаю ничего лишнего, – голос демона прозвучал очень близко и как-то сокровенно. Так, что у меня мурашки пошли по телу. Я сжала ладони и продолжала просто стоять.

Движения Айдана были медлительны и осторожны. Он замер перед тем, как застегнуть замочек. Я подняла взгляд на наше отражение в зеркале. Бывший декан стоял за моей спиной и смотрел на меня. С немым восторгом смотрел.

– Магистр… – постаралась тихо позвать его я.

– Простите, – шёпотом ответил он, отводя взгляд. Торопливо застегнул замочек ожерелья и отступил от меня. Его пальцы соскользнули с моей кожи.

И я пожалела, что позвала его, осознавая, как приятно было ощущать его за своей спиной. Теперь мне оставалось только смотреть на своё отражение. Украшение было прекрасным и идеально подходило к моему платью. Правда, мой кулон рядом с ним смотрелся лишним, но я даже не подумала его снимать. Слишком дорог он был для меня. Вместо этого повернулась и с чувством произнесла:

– Благодарю вас, магистр Айдан, ожерелье прекрасно. Но я не уверена, что могу принять его…

– Можете, – в голосе Айдана появилась твёрдость, хотя он и не повысил тона. – Я прошу вас.

Я не нашлась, как ему отказать. В конце концов, это не бриллианты или алмазы. Айдан понимал, что драгоценности я не приму. А вот жемчуг… Я опустила голову в признательности.

– Лия. – Голос магистра не становился громче. Казалось, он боится его повысить, чтобы не спугнуть меня. – Нам необходимо поговорить.

Я напряглась.

– Не подумайте ничего плохого, – тут же поправил он сказанное. – Я… – он покосился на таращащийся на него котелок, скосил глаза на Мыша, а потом на подглядывающее за нами зеркало.

– Я ничего не вижу и ничего не слышу, – отозвалось то.

Айдан натянуто улыбнулся.