Ай-тере. Белый лев
Часть 9 из 40 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— Почему бы и нет?
— Потому что это лишь самообман.
Занятный вырисовывается диалог…
— Возможно, вы правы. Но без этого самообмана порой бывает очень сложно.
— Я с вами не согласен. Обманывать других — обычное дело для любого человека. А вот себя — опасная штука. Тот, кто врет себе, зачастую теряется в собственной лжи.
— Это уже зависит от человека.
— Любой человек хочет быть счастливым. Но подмена настоящего счастья его иллюзией — жалкое зрелище.
— А вы? Вы счастливы?
И вот зачем я спросила? Но уголки губ Стефана впервые дрогнули в подобии улыбки.
— Нет, — ответил он. — Потому что мне не нужны иллюзии.
Я почувствовала, что краснею. С чего бы это? Может, в этом и есть мужество — признаваться в собственных эмоциях и взглядах? Не стараться сохранить лицо в свете, а если что-то не нравится или не устраивает, так и говорить?
— Вы удивительный человек, господин эо Тайрен. — Я едва нашлась с ответом.
— Ничего удивительного. — Стефан качнул головой. — Это жизнь. И постепенно напрашивается вывод, что счастливы только идиоты. Хотя иногда неплохо побыть немного глупым, правда?
Я моргнула, не сразу осознав смысл его слов.
— Да… Наверное…
И почувствовала себя игривым котенком перед львом. Вроде бы и похожи, а несравнимы, как ни крути.
— Я совсем вас запутал, — усмехнулся Стефан. — Разговоры о смысле жизни — не мой конек. Зато я заметил в зале полотна Фербрена. Оригинал, как я понимаю.
Он не спрашивал, а утверждал.
— Да, — ответила я. — Мне они приглянулись на выставке в Лиронжо, и я не смогла с ними расстаться. На первый взгляд, ничего сложного: яблоки на тарелке на фоне моря. Но такая игра цвета! Иногда кажется, что на море вот-вот разыграется шторм и тарелку перевернет волной, яблоки упадут на песок. А иногда — что шторм миновал…
— И те, кто решил устроить пикник на берегу, погибли?
Я кивнула. Именно такие мысли у меня и были.
— А иногда это просто яблоки, — добавил Стефан. — В галерее Метримозо неплохая коллекция полотен Фербрена. Там очень умело подобрали освещение, на мой взгляд. Оно раскрывает всю полноту картин. Их скрытый смысл, скажем так.
— Не была там, — призналась я, чувствуя стеснение.
— Могу провести экскурсию, — предложил Стефан.
— Буду благодарна.
— Тогда договорились. Так сказать, как компенсацию за недавний инцидент.
— Я уже о нем забыла.
— А я нет.
И так посмотрел на меня, что стало не по себе. Будто ему известно обо мне больше, чем надо.
— Вы свободны в следующее воскресенье? — поинтересовался Стефан.
— Да, — ответила я, чувствуя, как ускоряется пульс.
— Тогда я заеду за вами… скажем, в два. И перезвоню накануне. Договорились?
— Договорились.
Кажется, я только что согласилась на свидание с белым львом. Наедине. Даже мелькнула мысль, что он узнал, кто я и чем занимаюсь, и теперь собирается от меня избавиться, но я прогнала ее. Глупости. Стефан вернулся к созерцанию комнаты, а я поспешила к другим гостям и даже не заметила, когда он ушел. Мой странный знакомый не попрощался.
— Что-то быстро лев исчез, — на миг вынырнул из толпы Эш.
— Думаю, он получил то, зачем приходил, — ответила я.
— Что именно?
Пожала плечами. Рассказывать о предстоящем свидании не хотелось — друзья будут волноваться. Но и не сказать нельзя. Решено, поведаю им эту сногсшибательную новость, но не сегодня. А сейчас надо думать о празднике и гостях, но никак не о словах моего врага.
Глава 8
Стефан
В Лауре точно было что-то подозрительное. Я думал об этом, возвращаясь домой с вечеринки. Ушел не прощаясь. Хозяйка была занята гостями, а мне вдруг надоел царивший вокруг шум и захотелось оказаться в тишине собственного дома. Перед Лаурой извинюсь, когда пойдем в галерею. Хотя имя Лалли подходило ей куда больше.
Зачем я позвал ее на встречу? Конечно, чтобы узнать больше, раз уж она попала в зону интересов «Общества чистой силы». Хотелось взглянуть, что представляет собой Лалли вне привычного окружения. Легко играть роль, когда ты окружен людьми, и сложно, когда остаешься с кем-то один на один. Да, можно сказать, мы с ней уже общались наедине у меня дома, вот только тогда мне было не до нее. А прогулка по галерее может прояснить больше, чем я сам предполагаю.
А пока что я вошел в дом, снял пиджак и повесил на спинку кресла в гостиной, а сам упал в это же кресло. Утомительно. Вообще общество людей начало меня утомлять. Будь моя воля, остался бы в этих четырех стенах, только для этого пришлось бы избавиться от папаши, а пока я так на это и не решился.
— Стефан…
В дверях замерла Адель. А она зачем пришла?
— Здравствуй. — Я повернул голову.
— Здравствуй.
Ай-тере прошла в комнату. Она наедине обращалась ко мне по имени, в то время как другие семь называли исключительно «господин эо Тайрен». Мы не были близки. Для нас связь иль-ай — это прежде всего работа.
— Что привело тебя ко мне? — спросил я.
Адель присела в кресло напротив и задумчиво посмотрела на меня.
— Где ты был? — ответила она вопросом на вопрос.
— На вечеринке.
— Почему не взял кого-то из нас?
Да, это было бы правильным с точки зрения этикета Тассета, но плевал я на этот этикет, поэтому сказал чистую правду:
— Не захотел.
— Ты к нам и не заглядываешь.
Адель поднялась и пересела на ручку моего кресла. Я отодвинулся.
— Стеф.
— Что?
Она смотрела на меня с затаенной печалью. А мне хотелось, чтобы все оставили в покое. Но, похоже, Адель этого не понять.
— Я соскучилась.
Ай-тере даже покраснела. Милая девушка, но ничем не интересная для меня. Зато сильная ай-тере. В этом и вся ее ценность.
— У тебя полный дом подруг — хорошее лекарство от скуки. — Я сделал вид, что ничего не понимаю.
— Я соскучилась по тебе, — уточнила Адель.
— У меня нет времени.
— Но сейчас же есть.
Она потянулась за поцелуем, но я отвернулся. Мне по-прежнему казалось глупым и пошлым, когда иль-тере тащили в свою постель всех ай-тере без разбора. Чем такие отношения отличаются от выбора девочки на ночь в борделе? Да, я оставался молодым здоровым мужчиной со своими потребностями, но от местных порядков тошнило.
— Твой резерв нужно охладить?
Адель отшатнулась, будто я ее ударил.
— Зачем ты так? — спросила она тихо.
— Как?
— Жестоко.
— Потому что это лишь самообман.
Занятный вырисовывается диалог…
— Возможно, вы правы. Но без этого самообмана порой бывает очень сложно.
— Я с вами не согласен. Обманывать других — обычное дело для любого человека. А вот себя — опасная штука. Тот, кто врет себе, зачастую теряется в собственной лжи.
— Это уже зависит от человека.
— Любой человек хочет быть счастливым. Но подмена настоящего счастья его иллюзией — жалкое зрелище.
— А вы? Вы счастливы?
И вот зачем я спросила? Но уголки губ Стефана впервые дрогнули в подобии улыбки.
— Нет, — ответил он. — Потому что мне не нужны иллюзии.
Я почувствовала, что краснею. С чего бы это? Может, в этом и есть мужество — признаваться в собственных эмоциях и взглядах? Не стараться сохранить лицо в свете, а если что-то не нравится или не устраивает, так и говорить?
— Вы удивительный человек, господин эо Тайрен. — Я едва нашлась с ответом.
— Ничего удивительного. — Стефан качнул головой. — Это жизнь. И постепенно напрашивается вывод, что счастливы только идиоты. Хотя иногда неплохо побыть немного глупым, правда?
Я моргнула, не сразу осознав смысл его слов.
— Да… Наверное…
И почувствовала себя игривым котенком перед львом. Вроде бы и похожи, а несравнимы, как ни крути.
— Я совсем вас запутал, — усмехнулся Стефан. — Разговоры о смысле жизни — не мой конек. Зато я заметил в зале полотна Фербрена. Оригинал, как я понимаю.
Он не спрашивал, а утверждал.
— Да, — ответила я. — Мне они приглянулись на выставке в Лиронжо, и я не смогла с ними расстаться. На первый взгляд, ничего сложного: яблоки на тарелке на фоне моря. Но такая игра цвета! Иногда кажется, что на море вот-вот разыграется шторм и тарелку перевернет волной, яблоки упадут на песок. А иногда — что шторм миновал…
— И те, кто решил устроить пикник на берегу, погибли?
Я кивнула. Именно такие мысли у меня и были.
— А иногда это просто яблоки, — добавил Стефан. — В галерее Метримозо неплохая коллекция полотен Фербрена. Там очень умело подобрали освещение, на мой взгляд. Оно раскрывает всю полноту картин. Их скрытый смысл, скажем так.
— Не была там, — призналась я, чувствуя стеснение.
— Могу провести экскурсию, — предложил Стефан.
— Буду благодарна.
— Тогда договорились. Так сказать, как компенсацию за недавний инцидент.
— Я уже о нем забыла.
— А я нет.
И так посмотрел на меня, что стало не по себе. Будто ему известно обо мне больше, чем надо.
— Вы свободны в следующее воскресенье? — поинтересовался Стефан.
— Да, — ответила я, чувствуя, как ускоряется пульс.
— Тогда я заеду за вами… скажем, в два. И перезвоню накануне. Договорились?
— Договорились.
Кажется, я только что согласилась на свидание с белым львом. Наедине. Даже мелькнула мысль, что он узнал, кто я и чем занимаюсь, и теперь собирается от меня избавиться, но я прогнала ее. Глупости. Стефан вернулся к созерцанию комнаты, а я поспешила к другим гостям и даже не заметила, когда он ушел. Мой странный знакомый не попрощался.
— Что-то быстро лев исчез, — на миг вынырнул из толпы Эш.
— Думаю, он получил то, зачем приходил, — ответила я.
— Что именно?
Пожала плечами. Рассказывать о предстоящем свидании не хотелось — друзья будут волноваться. Но и не сказать нельзя. Решено, поведаю им эту сногсшибательную новость, но не сегодня. А сейчас надо думать о празднике и гостях, но никак не о словах моего врага.
Глава 8
Стефан
В Лауре точно было что-то подозрительное. Я думал об этом, возвращаясь домой с вечеринки. Ушел не прощаясь. Хозяйка была занята гостями, а мне вдруг надоел царивший вокруг шум и захотелось оказаться в тишине собственного дома. Перед Лаурой извинюсь, когда пойдем в галерею. Хотя имя Лалли подходило ей куда больше.
Зачем я позвал ее на встречу? Конечно, чтобы узнать больше, раз уж она попала в зону интересов «Общества чистой силы». Хотелось взглянуть, что представляет собой Лалли вне привычного окружения. Легко играть роль, когда ты окружен людьми, и сложно, когда остаешься с кем-то один на один. Да, можно сказать, мы с ней уже общались наедине у меня дома, вот только тогда мне было не до нее. А прогулка по галерее может прояснить больше, чем я сам предполагаю.
А пока что я вошел в дом, снял пиджак и повесил на спинку кресла в гостиной, а сам упал в это же кресло. Утомительно. Вообще общество людей начало меня утомлять. Будь моя воля, остался бы в этих четырех стенах, только для этого пришлось бы избавиться от папаши, а пока я так на это и не решился.
— Стефан…
В дверях замерла Адель. А она зачем пришла?
— Здравствуй. — Я повернул голову.
— Здравствуй.
Ай-тере прошла в комнату. Она наедине обращалась ко мне по имени, в то время как другие семь называли исключительно «господин эо Тайрен». Мы не были близки. Для нас связь иль-ай — это прежде всего работа.
— Что привело тебя ко мне? — спросил я.
Адель присела в кресло напротив и задумчиво посмотрела на меня.
— Где ты был? — ответила она вопросом на вопрос.
— На вечеринке.
— Почему не взял кого-то из нас?
Да, это было бы правильным с точки зрения этикета Тассета, но плевал я на этот этикет, поэтому сказал чистую правду:
— Не захотел.
— Ты к нам и не заглядываешь.
Адель поднялась и пересела на ручку моего кресла. Я отодвинулся.
— Стеф.
— Что?
Она смотрела на меня с затаенной печалью. А мне хотелось, чтобы все оставили в покое. Но, похоже, Адель этого не понять.
— Я соскучилась.
Ай-тере даже покраснела. Милая девушка, но ничем не интересная для меня. Зато сильная ай-тере. В этом и вся ее ценность.
— У тебя полный дом подруг — хорошее лекарство от скуки. — Я сделал вид, что ничего не понимаю.
— Я соскучилась по тебе, — уточнила Адель.
— У меня нет времени.
— Но сейчас же есть.
Она потянулась за поцелуем, но я отвернулся. Мне по-прежнему казалось глупым и пошлым, когда иль-тере тащили в свою постель всех ай-тере без разбора. Чем такие отношения отличаются от выбора девочки на ночь в борделе? Да, я оставался молодым здоровым мужчиной со своими потребностями, но от местных порядков тошнило.
— Твой резерв нужно охладить?
Адель отшатнулась, будто я ее ударил.
— Зачем ты так? — спросила она тихо.
— Как?
— Жестоко.