Агент Зеро

«Если бы этот тупой Агент Моррис не встал у него на пути... Если бы не появилась полиция... Если бы этот поезд не стоял там... Одни «если».

Хуже всего (даже хуже, чем упустить Стила, хуже, чем потерять своего в ЦРУ), был тот факт, что Кент, казалось, вообще не узнал его. Не считая перекрашивания волос и голубых линз, Раис не сильно отличался от самого себя в прошлом. Они стояли лицом к лицу. Учитывая их прошлое, было просто невозможно, чтобы Стил не признал в нем своего соперника. Но он не узнал.

Это было странно. Раис мог с уверенностью сказать, что в глазах Стила не было и намека на признание.

Он еще никогда не чувствовал себя таким ничтожеством.

Скрываясь от полиции на станции метро, Раис нырнул в первый попавшийся магазин одежды и быстро прикупил себе зеленую куртку с кепкой, чтобы скрыть свои светлые волосы. Он снял голубые линзы и выкинул их в урну вместе со своим коричневым пальто. Затем он обошел весь город в поисках Кента Стила, проверяя каждую станцию метро. Он понимал, что это бесполезно, поскольку парень был профессионалом. Он уже давно ушел, скорее всего, даже покинул Рим.

Раис также понимал, что у него больше нет ресурсов. Он не имел возможности отследить агента, пока тот не проявит себя. Помимо этого, он должен был отчитаться Амону и сообщить, что они потеряли Агента номер Один. Он принял клятву и не имел права обманывать или предавать своих собратьев. Он был обязан сообщить, что все произошло благодаря ему и принять ответственность.

Раис взял телефон и набрал человека из Амона, который занимался быстрой организацией авиаперелетов. Безымянный человек на том конце провода (у Раиса был лишь его номер) перенаправил его на частный аэродром на севере Рима. Менее чем через час он уже летел на частном самолете Цесна 210 из Рима в Берн, столицу Швейцарии.

Приземлившись, Раис взял такси до отеля «Palais». Он назывался так потому, что в буквальном смысле представлял собой дворцовое поместье с видом на красивейшие сады и леса. «Palais» был практически официальным учреждением, где часто проводились встречи дипломатов и политиков. Его даже внегласно прозвали гостевым домиком швейцарского правительства.

«Дураки, – подумал Раис, заходя в отель и пересекая мраморный холл. – Вы даже понятия не имеете, кто находится среди вас».

Над головой простилался стеклянный сводчатый потолок, что позволяло лицезреть ясное голубое небо прямо изнутри. Все это сильно раздражало Раиса. Это богатство. Высокомерие. Расточительность. Но таков был путь Амона – скрываться на виду у всех, смешиваться с элитой, вольнодумцами и коррупционерами.

Он поднялся на лифте на третий этаж и прошел по богатому алому ковру к угловому номеру, где, как он уже знал, находились несколько представителей Амона, выдающих себя за некоммерческую организацию путешествующих педиатров. Он дважды постучался, а затем, выждав ровно три секунды, стукнул еще трижды. Это был его личный код, его своеобразный идентификатор для братьев. Через мгновение дверь распахнулась и из номера выглянул немец с настолько резкими чертами лица, что даже чем-то походил на крысу.

Не сказав ни слова, он впустил Раиса. Люкс отеля встретил его широкой гостиной с огромными окнами и белоснежной мебелью.

«Какая безвкусица, – с отвращением подумал Раис. – Показуха».

Двое мужчин сидели на диване, еще один в кресле, образовав тем самым треугольник вокруг стеклянного журнального столика, от которого исходил аромат сладкого чая. Все были в костюмах с высокими воротниками, позволяющими скрыть от лишних глаз символ Амона на шеях. Разумеется, и номер, и костюмы, и даже чай были подставными на тот случай, если их вдруг прервет горничная, администратор и даже полиция. Каждый из них мог предоставить любые документы, подтверждающие их причастность к педиатрии. Они даже могли предоставить номера телефонов для предъявления любых претензий и проверки их удостоверений. Если потребуется, каждый сможет обсудить достаточно сложные медицинские вопросы.

Один из этой троицы на самом деле был хирургом. Именно его команда спасала жизнь Раиса после того, как Стил вскрыл ему живот. Он не знал имени врача. Он только знал его национальность. Поэтому в голове Раиса этот человек назывался не иначе как немецкий врач. Похожий на крысу мужчина, который открыл дверь, и был его ассистентом. Вторым присутствующим здесь человеком был непосредственный начальник Раиса, которого он и называл Амоном. Ему было прекрасно известно, что это не Амон, но настоящего имени от также не знал.

Третьего мужчину было несложно узнать, даже несмотря на непривычный западный костюм и галстук. Раньше Раис видел шейха только в мусульманских одеяниях. Довольно странно общаться с ним в обычной одежде и очках, но стиль нужно было строго соблюдать.

– Доктор. Амон. Шейх Мустафа, – по очереди кивнул Раис каждому из них.

Никто не произнес ни слова. Единственный, кто хотя бы взглянул в его сторону, был Амон, медленно поднявшийся из кресла. Он был египтянином с немного смуглой кожей и тонкой, черной бородкой. По факту, он был старше самого Раиса всего на год или два.

– Зеро? – просто спросил он.

Взгляд Раиса упал на пышный ковер. Он покачал головой.

Амон резко ударил его. Гранат в его кольце глубоко впился в губу, а голова одернулась.

Он промолчал.

– Ты хоть представляешь, что нам стоило вернуть тебя? – Амон практически прошептал это. – Напомни мне, почему мы решили потратить столько времени впустую?

У Раиса не было ответа. Вместо этого он произнес:

– Агент номер Один мертв.

– Естественно! – прошипел Амон. – Провал. Американец, – он выплюнул последнее слово так, словно это было грязное ругательство. – Иди. Жди меня. Я решу, что с тобой делать.

Раис сглотнул кровь, отступил в соседнюю комнату люкса и закрыл за собой дверь. Ему было ужасно стыдно. Он потерпел неудачу. Уже дважды. И он очень хорошо знал выбор Амона, поскольку сам исполнял его множество раз. Он был уверен, что эта встреча закончился пулей в его голове.

Когда-то он был американцем. Но не теперь. Он убил в себе эту часть. Теперь он был членом Амона. Он не испытывал никакой эмоциональной привязанности к своей культуре. Первые двадцать лет его грязной жизни не заслужили того, чтобы о них вспоминать.



*



Раис родился и вырос в пригороде Олбани, штат Нью-Йорк, в семье самодовольной, робкой мамаши и периодически работающего отца алкоголика. Его детство было не самым счастливым. Отец был жалким человеком, убежденным, что весь мир настроен против него, особенно в тех случаях, когда из-за своей зависимости он терял очередную работу, на поиски которой уходило несколько месяцев. Этот цикл не менялся годами: устройство на работу, запой, понижение, увольнение, избиения, насилие и провалы в памяти. В эти черные времена его отец мог запросто наброситься на жену и маленького сына с ремнем, палкой, голыми руками и вообще всем, что попадется. Как-то раз он получил даже кожаным ремнем для бритвы.

В восемнадцать Раис вступил в ряды американской армии. Следующие два года он провел на Форте Драм вблизи Уотертауна, всего в двух шагах от канадской границы. По иронии судьбы, это оказался достаточно удачный этап его жизни. Пока большинство парней никак не могли привыкнуть к строгому, четко регламентированному образу жизни в казарме, Раис упивался им. По сравнению с его семьей, армия показалась раем. Он научился драться, стрелять и бегать. Наблюдая, он также получил много полезной информации об оружии, быстром реагировании и радиосигналах. Ему не нужно было приучать себя к исполнению приказов. Это умение быстро укоренилось в нем еще при рождении.

Его ненадолго отправляли в Японию, Германию и Южную Корею, пока не произошел тот самый случай. Когда он отслужил два года по своему шестилетнему контракту, всего в трехста милях от его базы произошли события 11 сентября 2001 года. Через несколько месяцев его перевели в Афганистан. Команда Раиса, состоявшая всего из трех человек, производила разведку в районе Кандагара, который считался последним известным местонахождением известной группировки Аль-Каиды. Раис получил приказ устроить забастовку у здания, где предположительно находилась их штаб-квартира. Он прекрасно видел, что внутри находилось множество женщин, детей и целых семей, которые не имели никакого отношения к конфликту.

Раис отказался.

Бомбы все равно сбросили.

В тот день погибло сто двенадцать человек. Афганский террорист среди них найден не был. Насколько Раису было известно, ни один человек, погибший в том здании, не имел никаких связей с терроризмом.


Раис сбежал. В двадцать один год он покинул армию и ушел на нефтяном бункере через Персидский залив и Красное море в Египет. На протяжении долгих месяцев он скрывался, жил на улицах, выживал засчет подачек. Примерно через год он попал в группу молодых людей, называвших себя активистами, хотя более подходящим термином стал бы «политические диссиденты». Он научился воровать, сливаться с толпой, делать бомбы и сбегать от полиции.

Еще восемь месяцев спустя, в баре Каира он встретил человека, называвшего себя Амоном. Встреча была интригующей. Этот парень искал желающего украсть динамит из соседней шахты. Раис же искал возможности.

Они долго обсуждали предмет. Раис говорил, а человек по имени Амон задавал вопросы и слушал. Раис рассказал о своем опыте, своем мнении о Штатах, о мотивах к дезертирству. Он обратил внимание, что с этим человеком он был честен, как ни с кем и никогда ранее. Амон же очень мало говорил о себе. Казалось, он был очарован рассказом собеседника.

На следующей неделе Раис снова увидел этого мужчину. А затем еще через неделю. Каждый раз, когда они встречались, он называл себя Амоном и практически ничего не говорил. Он дал Раису какие-то книги. Спрашивал его мнение по поводу мировых держав, политиков и так называемой «войны с терроризмом». Затем, наконец, после двух месяцев периодических встреч он пригласил Раиса поехать с ним. Он отвез его в пустыню и познакомил с другими людьми.

Раис сразу заметил, что у каждого из них был шрам на шее в виде странного символа. Иероглиф. После продолжительных бесед с вышестоящим руководством Раиса пригласили вступить в их группу. Он подвергался суровым испытаниям, чтобы доказать свою приверженность. Они тренировали его, знакомили со своими принципами, обучали... но никогда не отдавали приказов. У него всегда был выбор. По крайней мере, так они говорили. Он мог уйти, когда захочет. До того дня он сомневался в этом, но ему было наплевать. Он не хотел уходить.

К тому времени он уже осудил свою бывшую родину, во всяком случае, у себя в голове. И когда подошло время официально заявить об этом и вступить в ряды Амона, он выбрал себе новое имя – Раис, в честь печально известного Мурада-Раиса. Об этом имени ходили легенды. Здесь было замешано несколько человек. Но самым запоминаемым для него стал шотландец Петр Лиль, живший в восемнадцатом веке, который принял ислам, стал оттоманским корсаром и сменил имя на Мурад-Раис. В конце концов Лиль занял позицию адмирала знаменитого флота Триполи.

Свою метку Раис полностью заслужил, хотя его позиция в Амоне предполагала, что придется скрывать ее каждый раз при необходимости. Годы, потраченные на военную подготовку, а также все то время, которое он провел, воруя на улицах Египта, одинаково хорошо подготовили его к работе убийцы. Он довольно быстро заслужил уважение среди своих собратьев. Те немногие, кто знал его имя, были прекрасно осведомлены о том, с какой ответственностью он относится к своим обязанностям: устранять лишних и очищать для нового мира Амона.

А теперь, казалось, настало время устранить его самого.



*



Раис смиренно ждал в спальне номера, пока закончится встреча и решится его судьба. Он не пытался подслушивать, но некоторые фразы разговора между немецким врачом, шейхом и Амоном все же долетали до него.

– Змеи уже начали прибывать, – услышал он голос своего начальника. Раис знал, что «змеи» – это кодовое название глав государств и иных нежелательных лиц в их деле.

Шейх тихо что-то ответил, а немецкий врач промолчал.

– Все уже практически готово. Не хватает лишь одного кусочка, – он перешел на немецкий язык, вероятно, чтобы собеседник лучше понял его. – Иди. Ты знаешь свои обязанности.

– Мы не ждем, – произнес Мустафа. – Мы не колеблемся. Как Амон мы переносим все стойко.

Раис не знал полного плана. Ему были известны лишь кусочки, хотя, стоило признать, что он владел гораздо большим количеством информации, нежели многие члены их общества. Он знал, что план включает в себя целевой удар по месту, где соберутся не только десятки глав государств, но и обычные люди из большинства развитых стран мира. Он также знал, что второй этап включает в себя раздувание разногласий между правительственными организации, благодаря хорошо размещенным агентам Амона.

Американское ЦРУ как раз и являлось одной из таких организаций.

Были и другие этапы, но их подробностей Раис уже не знал. Данный план тщательно разрабатывался на протяжении многих лет. Наконец, он вступит в силу, хотя Раис вряд ли будет еще жив к тому моменту.

Наконец, встреча завершилась. Через дверь Раис услышал, как Амон прощался со своими гостями стандартной фразой: «Как Амон мы переносим все стойко».

Ожидая, он опустился на колени и принялся бормотать молитву, которую выучил в свой первый день в Западной пустыне Египта:

– Амон, услышь молитву нуждающегося, ответь на просьбу бедного и опустошенного... Расскажи о нем сыну и дочери, малому и великому. Перенеси его к поколениям, которые еще не пришли на эту землю, – он прикрыл глаза. – Перенеси его к тому, кто не знает его, и к тому, кто знает его лучше. Хотя, может случиться, что слуга твой будет оправдан в неверном деянии, – дверь в спальню открылась, но он продолжил бормотать, не открывая глаз. – Милостью Амона. Что касается гнева, после содеянного следов не остается. Как Амон мы переносим все стойко».

Воцарилась тишина. Дверь точно двигалась, но Раис не знал наверняка, один он здесь или нет. Он ожидал, что пуля может разорвать его голову в любой момент. Было интересно, услышит ли он ее или мир попросту потухнет.

– Встань, – мягко сказал Амон.

Раис открыл глаза. Египтянин стоял прямо перед ним, уперевшись руками в бока. На удивление, пистолета не было.

– Я потерпел неудачу, – произнел Раис, подняв голову и посмотрев Амону прямо в глаза. – Мне лучше всех известно наказание за подобный проступок. Я готов.

Амон вздохнул. Он протянул руку и большим пальцем вытер кровь из уголка рта Раиса.

– Я не имею права распоряжаться твоей жизнью, – произнес он. – Она принадлежит Амону.

Раис в замешательстве нахмурился.

– Да, ты потерпел неудачу, – сказал Амон. – Агент Зеро все еще дышит, но и ты тоже. Амон выбрал тебя. То, что кажется неудачей сегодня, может вызвать лишь усмешку на более длинном пути. У тебя только одна задача Раис, и она заключается в том, чтобы убрать Зеро из этого мира, – Амон наклонился достаточно близко, чтобы почувствовать запах чая в его дыхании. – Только тогда тебе позволят умереть.

Раис медленно кивнул. Он мысленно уже был готов к темноте, которая наступит после смерти, но теперь пред ним предстали новые возможности и свет.

– Мир полностью изменится через два дня, – продолжил Амон. – Нельзя позволить Зеро вмешаться. Группа ЦРУ уже была отправлена, чтобы поймать его и привезти сюда, в Швейцарию.

– Как вы... – Раис замолчал. Он отчаянно хотел узнать, откуда Амон получил информацию, но прекрасно понимал, что ему ее не выдадут. С другой стороны он осознал, что Агент номер Один был не единственным кротом в американском ЦРУ.

– Я найду его, – пообещал Раис и встал на ноги. – Я убью его.

Амон открыл ящик комода, достал оттуда одноразовый телефон и передал его Раису:

– Мы будем сообщать тебе по мере поступления информации. Теперь иди.

Раис взял телефон и вышел из комнаты, не сказав ни слова. Покинув люкс, он спустился на лифте на первый этаж и поспешил наружу. Ему дали второй шанс, еще одну жизнь. И на этот раз ничто не помешает ему убить Кента Стила.