Адвокат моей любви

— Лен, ну ты чего?.. Замуж тебе надо.



Лена фыркнула и замолчала. Я была уверена, что внутри себя у неё происходит монолог, где она откровеннее и убедительнее. Но она не хочет навязывать своё мнение, а я понимаю её опасения и отношение к незнакомому адвокату — Марата она знала столько же, сколько меня — вся наша жизнь прошла на её глазах. Но она действительно прошла. Между мной и Маратом осталась привязанность, но это было другое чувство. Благодарное. Заботливое. Дружеское. И появилось понимание и приятие того, что десять лет — всё же срок. Мы изменились. Обстоятельства изменились. И то, что хранит память — не повторится. Мы скучали по времени, проведённому вместе, но не друг о друге. Это уже давно остыло… прошло. Мы — вот они. А тех минут, часов и дней не вернуть. Лене объяснить это чувство трудно. Да и надо ли? Пройдёт время, она также будет радоваться моему счастью с адвокатом. Может быть, с Максимом познакомится, и у них что-то получится.



Я смотрела на подругу и видела недавнюю себя со стороны — отчаявшаяся, бьющаяся ради детей, уставшая от проблем и жизни одинокая женщина с потухшими глазами, просроченными счетами и отсутствием понимания, как жить дальше. Мою жизнь изменили мужчины. Трое. Один полюбил. Второй дал работу и научил, как разобраться в себе. Третий простил и помог простить себя. И все стало по-другому.



Солнце засияло внутри. Снаружи оно было всегда. Только внутреннее солнце дарит тепло, уют и счастье. Все трое зажгли его во мне. Человеку для счастья надо очень мало. Не деньги, машины, украшения и дворцы. Человеку для счастья нужен человек. Чтобы повязал шарф зимой, накормил с рук ужином, держал за руку, обнимал и любил. И ты сделаешь для него то же самое и что-то ещё.



— Лен... всё будет хорошо.



Подруга повернулась, серьёзно посмотрев в глаза. И с застарелой тоской и усталостью, совершенно не веря в то, что говорит, ответила:



— А то ж... будет... когда-нибудь… Когда я стану кошкой...





* * *


На работе кипела подготовка к лазерному шоу: на день города наша компания «Напряжение» стала спонсором общегородского кулинарного конкурса и открытого показа женского белья. Оба моих рабочих телефона разрывались от звонков поставщиков и кулинаров, готовящих сладкие угощения для гостей праздника, дверь не закрывалась от потока курьеров, заваливших презентационный зал рекламными буклетами и женским бельём, компьютер зависал от бесконечных сообщений от дизайнеров и администраторов «полей», где я затеяла ремонт и смену дизайна, стремясь каждый бутик сделать уникальным.



Шеф мотался с утра до вечера, заказывая мобильные прилавки и автолавки, договариваясь с домами культуры об аренде для проведения показов, записывая очередной выпуск своей передачи и помогая в работе Андрею, как помощник-психолог. Выведать обещанную тайну просто не было времени. Да и махнула на неё рукой. К концу сумасшедшей недели я остро нуждалась в передышке и уже грезила умиротворением таёжного отдыха.



В субботу проснулись рано, Андрей обещал приехать к десяти часам: добраться до места, не избежав пробок, не получится, а к полудню уже хотелось купаться и жарить шашлык. Пока пили кофе, завязался спор: Лена задумалась о круглосуточном садике для Данила и взяла недельный отпуск, чтобы собрать необходимые документы и заодно выбить путёвку в санаторий. Данил родился альбиносом, и подошло время планового посещения врачей.



— Лен, давай я буду к себе его забирать. Или Яна согласна сидеть с ним. Она и в Москве няней подрабатывала.



— Тебе не до Данила, Оксан. Я прекрасно понимаю, что всему приходит конец, и вечно это продолжаться не может. И Янке тоже это не надо — быть привязанной к чужому ребёнку. Не переживай о нас, ходят дети в круглосуточные сады и ничего, живые.



— Данилу не подойдёт такой. Ты и частный-то выбирала, чтобы воспитатель с медобразованием и хороший врач в группе.



— Ничего. Он уже всё равно окреп, не то, что ещё год-полтора назад.



— Лен, мне не нравится эта затея. Поломанная психика ребёнка из-за какой-то твоей работы…



— Сейчас вся работа такая. А такие шефы-максимы, как у тебя — штучные экземпляры. И не с моим везением на такого напороться. Нет, Оксан. Я так решила — так и будет.



— Тебе замуж надо, — я снова подумала, как было бы хорошо познакомить Лену и Максима. Надо было и его пригласить на пикник. И уговорить подругу устроиться к нам в бутик. — Иди в «Напряжение» работать. Недалеко есть наш салон, я могла бы тебя туда определить.




— Ой, не смеши. Я даже представить себя там не могу.



— Ну мы же и бельё продаём. Это тебе знакомо.



— Ой, и сколько того белья у вас на фоне вибраторов? Ладно бы отдельный магазин был. Вы же процент платите?



— И оклад тоже. И питание частично компенсируется.



— Оксан, забудь. Пойдём собираться, скоро твой ненаглядный приедет, а мы ещё в ночных сорочках разгуливаем. Чур, я первая в душ!..





* * *


Место Андрей выбрал отличное: на живописной излучине Маны, чуть выше мелководья, рядом с небольшим горным притоком. Хрустальной чистоты вода шумно вливалась в быстрый поток с высоты человеческого роста узкой лентой водопада. Мельчайшая водяная пыль сверкала на солнце бриллиантовой крошкой и светилась несколькими радугами.



— Ленка, загадывай три желания! Смотри, какая красота!



Мы пришли за водой и полюбоваться отвесными скалами крутого берега Маны, покрытыми остроконечными шапками елового леса. Воздух был упоителен, малахитовый ковёр сочных трав радовал глаз яркими головками цветов. Андрей устанавливал просторный тент и мангал метрах в двадцати выше по склону.



— А чё это всего три? Радуг вон сколько… штук пятнадцать.



— Вот я и говорю — три. Всем по три. И не жадничай!



— Мне пять, тебе пять и Андрею пять. Данил ещё не дорос желания загадывать, его желания от моего кошелька зависят.



— Ещё Марат приедет, ему тоже надо. Не жадничай, говорю!



— Марат приедет? — удивление Лены было безграничным.



— Ну да. Ты против, что ли?



— Н-нет… А ты хорошо подумала? Позвать на отдых с ночёвкой бывшего мужа и нынешнего кавалера — это как-то…



— Нормально. Они, во-первых, друзья, а во-вторых — у них совместный бизнес.



— Пи***ц. Прости за мой северно-удмуртский. Я и не думала, что всё так глубоко проросло. Но, знаешь ли, одно дело — знать, другое — смотреть. И спать рядом, когда жену обнимает другой.



— Со мной рядом спать будет Андрей. Марат будет спать рядом с собой.