2:36 по Аляске
Часть 21 из 76 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
«Никак, поганый трус! Просто убей ее, чтобы не мучилась».
Крис дернулся, и его затошнило. Не те мысли. Не его мысли. Последствия… За это он и ненавидит умирать.
– Я спас тебя тогда, – ответил Крис медленно.
– Спасение и похищение – разные вещи. А даже если и так… Ты один из них!
– Один из кого?
– Один из ублюдков, которым стала и моя сестра! Уж точно не человек, – эти слова Джейми выплюнула с большей желчью, чем он рассчитывал. – Я помню… Джесс сказала, что это ты убил Франки. Ты убийца! Ты…
– Бабочка среди гусениц? – нервно ухмыльнулся Крис. Язык его не слушался, как и мозг, превратившись в жижу из потекшего лимонного шербета.
Лимонный шербет… Ах как он обожал его в детстве!
«Бабочка среди гусениц».
Он совладал с бредом и сосредоточился. Джейми вздрогнула, и только тогда Крис осознал, что ляпнул. Перестав ухмыляться, он опустил глаза на винтовку, что придвинулась к его груди еще на несколько дюймов. Упс.
– Ты подслушивал разговор с Франки? – прошептала Джем. – Он ведь никому больше не рассказывал про теорию гусениц, кроме меня. Наш последний разговор, а затем… Тот осколок… Не от выбитого окна. Его воткнули.
Что-то в ее взгляде переменилось. Вера – хрупкая, уязвимая надежда на то, что она ошибается, – погрязла в пустоте и хладнокровной решительности. Он разочаровал ее. Больше она не сомневалась.
– Ты все не так поняла. Я никого не убивал, – медленно произнес Крис, хотя уже знал: она не поверит.
Ждать больше было нечего, оправдываться и объясняться – тоже. Он прыгнул вперед, рассчитывая лишь на одно: Джем не хватит духу выстрелить. И не хватило. Вместо этого она вскинула руки и, развернув винтовку, со всей силы двинула прикладом ему по лицу. Затем она выдернула револьвер из его кармана и бросилась бежать прочь.
Крис поперхнулся кровью, что хлынула из разбитого носа и потекла в горло. Он прижал к нему руку и, отшатнувшись, привалился спиной к стволу дерева.
Он не должен был чувствовать боли. Стимулятор должен был заглушить ее, как уже заглушил все на свете, включая воспаленный рассудок и здравый смысл. Он не должен был чувствовать, но почувствовал: действие тюбика ослабло.
Но опасно было другое: рассудок ослабел еще больше. Его шатало как маятник. Мозг не соображал, выдавая обрывки фраз – полуистерику-полубред. Так всегда было, когда ему приходилось умирать. Крис должен был догнать Джем быстрее, чем «отходняк» догонит его.
Ну, кто наперегонки?
Крис наотмашь вытер лицо и, подобрав брошенную в костер винтовку, со всех ног кинулся за ней.
В темноте он с трудом не потерял ее след. Но запах… Не нужно быть поисковым псом, чтобы учуять. Лавандовое мыло и специи. Никто не пах в его жизни приятнее, чем Джейми. Он найдет ее, ведь от этого зависела ее жизнь. Жизни их обоих.
Крис бежал до тех пор, пока стимулятор не перестал действовать. Стало больно и тяжело. Бег сошел на легкую трусцу, а трусца – на осторожный шаг. Снег хрустел под подошвой. Крис знал, что Джейми слышит его, и вскоре почувствовал, что она перестала бежать тоже. Все затихло.
Крис стянул с плеча ремешок винтовки и пригнулся к земле, вглядываясь в тени леса, чтобы различить в них одну-единственную – тень притаившейся юркой девочки, напуганной до чертиков.
«Напуганной?.. Думаешь, она напугана? Она не знает, что такое страх на самом деле! Покажи ей, с каким ужасом ты живешь ежедневно. Покажи, как это – жить без возможности умереть безвозвратно. Заставь ее бояться, как боишься ты день изо дня!»
Замолчи. Замолчи. Замолчи!
Но в этот раз Крис не справился с самим собой.
– Малышка, ты же знаешь, что я не люблю играть в прятки. Ну же, выходи. Ты что, хочешь заболеть?
Когда они были близки – у шатра в лагере или тогда в палатке, – он часто смаковал на кончике языка это слово. Малышка. Глядя на Джем, он хотел назвать ее именно так. Типичное мужланство. Она бы не поняла этого и вряд ли поймет сейчас, но та тьма, что окутала душу… С каждым разом все сильнее, с каждой смертью – все дольше. Интересно, сколько раз еще ему надо умереть, чтобы она поглотила его целиком?
От сумасбродных мыслей Криса отвлек странный звук, донесшийся из кустов.
– Я слышу клацанье твоих зубов, Джеремия.
Джеремия… Да, у нее красивое имя, пускай и дурацкое. Просто «Джем» все же как-то привычнее. И слаще. Как абрикосовое варенье. Как она. Вцепиться бы зубами в плоть – губами к шее, руками к бедрам. Он ее хочет, и от того, что это желание выползло в самый темный момент его жизни, еще противнее.
– Попалась!
Он не думал, что это сработает. Он всего лишь подпрыгнул на сухом хворосте, заставив тот затрещать. Тени перед глазами заколыхались, и Крис растерялся: уж не от головокружения ли это? Его веселье было ненормальным. Оно было искусственным – одно большое Последствие с кислотой желчи и учащенным сердцебиением. Это веселье сводило с ума, и Крис безропотно отдался ему.
Джем выбежала. Она задыхалась на бегу, охваченная паникой, и на миг ему стало ее жаль. Но сил гнаться за ней больше не осталось, и, снова пригнувшись, Крис выстрелил.
Он не хотел делать ей больно, но сделал: пуля рванула вперед и насквозь прошла через бедро. От визга Джейми он сам едва не заплакал: как он смог так точно попасть, целясь наобум?!
Крис перехватил винтовку под мышку и из последних сил бросился за ней, катящейся вниз по склону. Где-то поблизости шумела река. Крис слышал, потому что течение сливалось с пульсаций крови у него в висках. Лес увяз в тишине, когда Джейми, остановившись где-то под склоном, раскинула руки и снова попыталась подняться.
Крис физически не успел бы спуститься за ней. Она бы юркнула за деревья гораздо раньше. А там – непроходимая чаща, в которой ей будет так легко потеряться. Позади них – прошлое, от которого упрямо надо сбежать. Сбоку – река.
Что же выбрать?
«Прости, малышка, – пронеслось в голове, и, сощурившись, Крис сбросил вещи на землю и снова присел. – В этот раз промахнись! Ты же не хочешь оставить ее навсегда парализованной ниже пояса, не так ли?»
«Конечно, не хочешь! Тебе пригодится вся Джем, а не только ее половина. Подумай, сколько всего интересного можно будет с ней учудить…»
Заткнись, идиот!
Щелчок. Спуск. Выстрел.
Щелчок. Спуск. Выстрел!
И так три раза, пока Джейми не оступилась. Это должно было дать Крису фору, чтобы добежать до нее, но по закону Мерфи случилось иначе. Не зря он гласит: все, что может пойти не так, пойдет не так.
Джейми сорвалась в реку.
Бросив винтовку, Крис кувырком сорвался со склона и, свесившись со скалы, принялся рыскать взглядом по пенистой поверхности.
Пурпурно-красные брызги. Тонкое запястье с худыми пальцами в попытках ухватиться за воздух и всплыть. Знакомая копна шоколадных волос. Пузырьков воздуха становилось все меньше в мутной воде, и силуэт Джейми скрылся где-то на дне.
«Молодец, Крис Роуз, ты погубил еще одного дорогого тебе человека. Я тобой горжусь».
«Оставь ее там и уходи. Оставь ее…»
«ПУСТЬ УМРЕТ!»
Забыв про раненый бок, тошнотворный ком в горле и слабость, Крис поспешно стянул с себя джемпер с ботинками и нырнул в ледяную воду.
18. За ненавистью
Когда ее глаза открылись, Криса не было рядом. Он почувствовал пробуждение Джейми даже за закрытой дверью, стоя внизу на кухне и туша жаркое из белки, подстреленной по дороге.
«Должно быть, запах разбудил ее, – подумал он, откладывая в сторону деревянную ложку. – Ну или вид винтовки, что я оставил возле ее постели… Черт, винтовка!»
Криса передернуло. Его изнуренный отсутствием сна ум упустил тот факт, что не стоит оставлять оружие рядом с девушкой, которая хочет тебя убить. Хотя меньшее, чего он боялся, так это того, что она воспользуется им. Вероятность, что она случайно упадет с ней на лестнице и сломает себе шею, была гораздо выше.
Крис быстро перебросил содержимое сковородки в тарелку из фарфорового сервиза и выложил рядом соленья. В желудке у него заурчало. Он не ел с тех пор, как они бежали из лагеря. Джем обязана съесть все, что он приготовил! Иначе Крис съест сам. Да и ее саму тоже, судя по зверскому посасываю под ложечкой.
Он крепче перехватил тарелку и тихо поднялся с ней наверх. Скрип отсыревших половиц все равно выдал бы его, будь он весом даже на пятьдесят килограммов меньше. Поэтому, приоткрывая дверь спальни и заглядывая внутрь, Крис уже знал, что обнаружит там. И он не ошибся.
Прикрыв за собой дверь, он демонстративно поставил защелку: ему не нужно, чтобы Джейми попыталась сбежать и действительно пострадала. Она была еще слишком слаба от болезни и травм. Он едва откачал ее после погружения на дно Ненаны.
На кровати лежало скомканное постельное белье с пожелтевшими пятнами пота, которым недавно исходила Джем в разгар лихорадки. Полчаса назад тут лежала она сама, свернувшись клубком в коконе покрывал и чудотворного забвения, дарованного ей мощной дозой пенициллина. Но забвение прошло, а покрывала остались.
Словно ничего не заметив, Крис медленно прошел до деревянного столика и поставил тарелку.
– Будь добра, – сказал он, зная, что его услышат. – Сначала поешь, а потом прицеливайся. Ты обезвожена, поэтому у тебя трясутся руки.
Он услышал ее еще на пороге комнаты. Джем нельзя было не услышать: при каждом вдохе в легких булькала жидкость – липкая мокрота от воспаления, которое она подхватила, пока купалась в ледяной реке. У него за спиной словно стоял Дарт Вейдер со снайперской винтовкой вместо светового меча.
Крис откинул голову и снова уперся затылком в дуло оружия. Именно с этого все началось в лесу. Именно на этом он собирался со всем покончить. Разорвать проклятый круг.
– Ты не выстрелишь, – вкрадчиво произнес он, не оборачиваясь.
Послышался скрип от натиска пальцев – Джейми крепче сжала винтовку.
– Это еще почему?
Лучше ей было не говорить. Ее голос – точнее, то кваканье, в которое он превратился от хвори, – дрожал, выдавая испуг и смятение. Интересно, что может чувствовать та, что уже сочла себя мертвой? Джем ведь не рассчитывала проснуться сегодня. И завтра. Глотая холодную воду, она вряд ли предполагала, что утопивший ее безумец кинется следом. «Да, он чокнутый, но не до такой же степени, ха-ха…» Нет, Джеремия, как раз до такой.
– Попробуй белку, – попросил Крис устало. – Я добавил туда карри. Тебе понравится.
Он осторожно поднял руки на уровень своей груди и, затаив дыхание, повернулся.
После той ночи в лесу у Джем губы так и остались лиловыми. Только глаза изменились: словно впали внутрь, как у скелета, и жутко покраснели. Но мятный цвет их радужки не переставал сиять, что на солнце, что в свете тусклого торшера в углу спальни.
Еще до МЗВ Крис предусмотрел все на случай, если затея с лагерем не выгорит: он подготовил пикап, чудом и не без посторонней помощи вернув его в строй, отметил на карте ближайшую ферму, заранее обезопасив ее и снабдив кое-чем необходимым. Добравшись сюда, он стянул с Джейми всю одежду, мокрую до нитки. Покрытая инеем, та превратилась в пласты льда, которые приходилось вскрывать ножницами как гипс. Крис укутал голую Джем в покрывало и, разведя камин, сел у огня с ней на руках. Это будет непростительным лукавством, если он скажет, что старался закрывать глаза или действовать вслепую, переодевая ее.
Крис облизал пересохшие губы и поднял глаза к лицу Джейми. Она осунулась и, вздохнув с тем же бульканьем в легких, отвела взгляд. Она не хотела смотреть на то, что собиралась сделать с ним дальше.
Щелчок.
Крис дернулся, и его затошнило. Не те мысли. Не его мысли. Последствия… За это он и ненавидит умирать.
– Я спас тебя тогда, – ответил Крис медленно.
– Спасение и похищение – разные вещи. А даже если и так… Ты один из них!
– Один из кого?
– Один из ублюдков, которым стала и моя сестра! Уж точно не человек, – эти слова Джейми выплюнула с большей желчью, чем он рассчитывал. – Я помню… Джесс сказала, что это ты убил Франки. Ты убийца! Ты…
– Бабочка среди гусениц? – нервно ухмыльнулся Крис. Язык его не слушался, как и мозг, превратившись в жижу из потекшего лимонного шербета.
Лимонный шербет… Ах как он обожал его в детстве!
«Бабочка среди гусениц».
Он совладал с бредом и сосредоточился. Джейми вздрогнула, и только тогда Крис осознал, что ляпнул. Перестав ухмыляться, он опустил глаза на винтовку, что придвинулась к его груди еще на несколько дюймов. Упс.
– Ты подслушивал разговор с Франки? – прошептала Джем. – Он ведь никому больше не рассказывал про теорию гусениц, кроме меня. Наш последний разговор, а затем… Тот осколок… Не от выбитого окна. Его воткнули.
Что-то в ее взгляде переменилось. Вера – хрупкая, уязвимая надежда на то, что она ошибается, – погрязла в пустоте и хладнокровной решительности. Он разочаровал ее. Больше она не сомневалась.
– Ты все не так поняла. Я никого не убивал, – медленно произнес Крис, хотя уже знал: она не поверит.
Ждать больше было нечего, оправдываться и объясняться – тоже. Он прыгнул вперед, рассчитывая лишь на одно: Джем не хватит духу выстрелить. И не хватило. Вместо этого она вскинула руки и, развернув винтовку, со всей силы двинула прикладом ему по лицу. Затем она выдернула револьвер из его кармана и бросилась бежать прочь.
Крис поперхнулся кровью, что хлынула из разбитого носа и потекла в горло. Он прижал к нему руку и, отшатнувшись, привалился спиной к стволу дерева.
Он не должен был чувствовать боли. Стимулятор должен был заглушить ее, как уже заглушил все на свете, включая воспаленный рассудок и здравый смысл. Он не должен был чувствовать, но почувствовал: действие тюбика ослабло.
Но опасно было другое: рассудок ослабел еще больше. Его шатало как маятник. Мозг не соображал, выдавая обрывки фраз – полуистерику-полубред. Так всегда было, когда ему приходилось умирать. Крис должен был догнать Джем быстрее, чем «отходняк» догонит его.
Ну, кто наперегонки?
Крис наотмашь вытер лицо и, подобрав брошенную в костер винтовку, со всех ног кинулся за ней.
В темноте он с трудом не потерял ее след. Но запах… Не нужно быть поисковым псом, чтобы учуять. Лавандовое мыло и специи. Никто не пах в его жизни приятнее, чем Джейми. Он найдет ее, ведь от этого зависела ее жизнь. Жизни их обоих.
Крис бежал до тех пор, пока стимулятор не перестал действовать. Стало больно и тяжело. Бег сошел на легкую трусцу, а трусца – на осторожный шаг. Снег хрустел под подошвой. Крис знал, что Джейми слышит его, и вскоре почувствовал, что она перестала бежать тоже. Все затихло.
Крис стянул с плеча ремешок винтовки и пригнулся к земле, вглядываясь в тени леса, чтобы различить в них одну-единственную – тень притаившейся юркой девочки, напуганной до чертиков.
«Напуганной?.. Думаешь, она напугана? Она не знает, что такое страх на самом деле! Покажи ей, с каким ужасом ты живешь ежедневно. Покажи, как это – жить без возможности умереть безвозвратно. Заставь ее бояться, как боишься ты день изо дня!»
Замолчи. Замолчи. Замолчи!
Но в этот раз Крис не справился с самим собой.
– Малышка, ты же знаешь, что я не люблю играть в прятки. Ну же, выходи. Ты что, хочешь заболеть?
Когда они были близки – у шатра в лагере или тогда в палатке, – он часто смаковал на кончике языка это слово. Малышка. Глядя на Джем, он хотел назвать ее именно так. Типичное мужланство. Она бы не поняла этого и вряд ли поймет сейчас, но та тьма, что окутала душу… С каждым разом все сильнее, с каждой смертью – все дольше. Интересно, сколько раз еще ему надо умереть, чтобы она поглотила его целиком?
От сумасбродных мыслей Криса отвлек странный звук, донесшийся из кустов.
– Я слышу клацанье твоих зубов, Джеремия.
Джеремия… Да, у нее красивое имя, пускай и дурацкое. Просто «Джем» все же как-то привычнее. И слаще. Как абрикосовое варенье. Как она. Вцепиться бы зубами в плоть – губами к шее, руками к бедрам. Он ее хочет, и от того, что это желание выползло в самый темный момент его жизни, еще противнее.
– Попалась!
Он не думал, что это сработает. Он всего лишь подпрыгнул на сухом хворосте, заставив тот затрещать. Тени перед глазами заколыхались, и Крис растерялся: уж не от головокружения ли это? Его веселье было ненормальным. Оно было искусственным – одно большое Последствие с кислотой желчи и учащенным сердцебиением. Это веселье сводило с ума, и Крис безропотно отдался ему.
Джем выбежала. Она задыхалась на бегу, охваченная паникой, и на миг ему стало ее жаль. Но сил гнаться за ней больше не осталось, и, снова пригнувшись, Крис выстрелил.
Он не хотел делать ей больно, но сделал: пуля рванула вперед и насквозь прошла через бедро. От визга Джейми он сам едва не заплакал: как он смог так точно попасть, целясь наобум?!
Крис перехватил винтовку под мышку и из последних сил бросился за ней, катящейся вниз по склону. Где-то поблизости шумела река. Крис слышал, потому что течение сливалось с пульсаций крови у него в висках. Лес увяз в тишине, когда Джейми, остановившись где-то под склоном, раскинула руки и снова попыталась подняться.
Крис физически не успел бы спуститься за ней. Она бы юркнула за деревья гораздо раньше. А там – непроходимая чаща, в которой ей будет так легко потеряться. Позади них – прошлое, от которого упрямо надо сбежать. Сбоку – река.
Что же выбрать?
«Прости, малышка, – пронеслось в голове, и, сощурившись, Крис сбросил вещи на землю и снова присел. – В этот раз промахнись! Ты же не хочешь оставить ее навсегда парализованной ниже пояса, не так ли?»
«Конечно, не хочешь! Тебе пригодится вся Джем, а не только ее половина. Подумай, сколько всего интересного можно будет с ней учудить…»
Заткнись, идиот!
Щелчок. Спуск. Выстрел.
Щелчок. Спуск. Выстрел!
И так три раза, пока Джейми не оступилась. Это должно было дать Крису фору, чтобы добежать до нее, но по закону Мерфи случилось иначе. Не зря он гласит: все, что может пойти не так, пойдет не так.
Джейми сорвалась в реку.
Бросив винтовку, Крис кувырком сорвался со склона и, свесившись со скалы, принялся рыскать взглядом по пенистой поверхности.
Пурпурно-красные брызги. Тонкое запястье с худыми пальцами в попытках ухватиться за воздух и всплыть. Знакомая копна шоколадных волос. Пузырьков воздуха становилось все меньше в мутной воде, и силуэт Джейми скрылся где-то на дне.
«Молодец, Крис Роуз, ты погубил еще одного дорогого тебе человека. Я тобой горжусь».
«Оставь ее там и уходи. Оставь ее…»
«ПУСТЬ УМРЕТ!»
Забыв про раненый бок, тошнотворный ком в горле и слабость, Крис поспешно стянул с себя джемпер с ботинками и нырнул в ледяную воду.
18. За ненавистью
Когда ее глаза открылись, Криса не было рядом. Он почувствовал пробуждение Джейми даже за закрытой дверью, стоя внизу на кухне и туша жаркое из белки, подстреленной по дороге.
«Должно быть, запах разбудил ее, – подумал он, откладывая в сторону деревянную ложку. – Ну или вид винтовки, что я оставил возле ее постели… Черт, винтовка!»
Криса передернуло. Его изнуренный отсутствием сна ум упустил тот факт, что не стоит оставлять оружие рядом с девушкой, которая хочет тебя убить. Хотя меньшее, чего он боялся, так это того, что она воспользуется им. Вероятность, что она случайно упадет с ней на лестнице и сломает себе шею, была гораздо выше.
Крис быстро перебросил содержимое сковородки в тарелку из фарфорового сервиза и выложил рядом соленья. В желудке у него заурчало. Он не ел с тех пор, как они бежали из лагеря. Джем обязана съесть все, что он приготовил! Иначе Крис съест сам. Да и ее саму тоже, судя по зверскому посасываю под ложечкой.
Он крепче перехватил тарелку и тихо поднялся с ней наверх. Скрип отсыревших половиц все равно выдал бы его, будь он весом даже на пятьдесят килограммов меньше. Поэтому, приоткрывая дверь спальни и заглядывая внутрь, Крис уже знал, что обнаружит там. И он не ошибся.
Прикрыв за собой дверь, он демонстративно поставил защелку: ему не нужно, чтобы Джейми попыталась сбежать и действительно пострадала. Она была еще слишком слаба от болезни и травм. Он едва откачал ее после погружения на дно Ненаны.
На кровати лежало скомканное постельное белье с пожелтевшими пятнами пота, которым недавно исходила Джем в разгар лихорадки. Полчаса назад тут лежала она сама, свернувшись клубком в коконе покрывал и чудотворного забвения, дарованного ей мощной дозой пенициллина. Но забвение прошло, а покрывала остались.
Словно ничего не заметив, Крис медленно прошел до деревянного столика и поставил тарелку.
– Будь добра, – сказал он, зная, что его услышат. – Сначала поешь, а потом прицеливайся. Ты обезвожена, поэтому у тебя трясутся руки.
Он услышал ее еще на пороге комнаты. Джем нельзя было не услышать: при каждом вдохе в легких булькала жидкость – липкая мокрота от воспаления, которое она подхватила, пока купалась в ледяной реке. У него за спиной словно стоял Дарт Вейдер со снайперской винтовкой вместо светового меча.
Крис откинул голову и снова уперся затылком в дуло оружия. Именно с этого все началось в лесу. Именно на этом он собирался со всем покончить. Разорвать проклятый круг.
– Ты не выстрелишь, – вкрадчиво произнес он, не оборачиваясь.
Послышался скрип от натиска пальцев – Джейми крепче сжала винтовку.
– Это еще почему?
Лучше ей было не говорить. Ее голос – точнее, то кваканье, в которое он превратился от хвори, – дрожал, выдавая испуг и смятение. Интересно, что может чувствовать та, что уже сочла себя мертвой? Джем ведь не рассчитывала проснуться сегодня. И завтра. Глотая холодную воду, она вряд ли предполагала, что утопивший ее безумец кинется следом. «Да, он чокнутый, но не до такой же степени, ха-ха…» Нет, Джеремия, как раз до такой.
– Попробуй белку, – попросил Крис устало. – Я добавил туда карри. Тебе понравится.
Он осторожно поднял руки на уровень своей груди и, затаив дыхание, повернулся.
После той ночи в лесу у Джем губы так и остались лиловыми. Только глаза изменились: словно впали внутрь, как у скелета, и жутко покраснели. Но мятный цвет их радужки не переставал сиять, что на солнце, что в свете тусклого торшера в углу спальни.
Еще до МЗВ Крис предусмотрел все на случай, если затея с лагерем не выгорит: он подготовил пикап, чудом и не без посторонней помощи вернув его в строй, отметил на карте ближайшую ферму, заранее обезопасив ее и снабдив кое-чем необходимым. Добравшись сюда, он стянул с Джейми всю одежду, мокрую до нитки. Покрытая инеем, та превратилась в пласты льда, которые приходилось вскрывать ножницами как гипс. Крис укутал голую Джем в покрывало и, разведя камин, сел у огня с ней на руках. Это будет непростительным лукавством, если он скажет, что старался закрывать глаза или действовать вслепую, переодевая ее.
Крис облизал пересохшие губы и поднял глаза к лицу Джейми. Она осунулась и, вздохнув с тем же бульканьем в легких, отвела взгляд. Она не хотела смотреть на то, что собиралась сделать с ним дальше.
Щелчок.