147 свиданий

Мне иногда пишут, что я держусь за свое одиночество, — я должна признаться: я держусь. Мне дорого мое одиночество. Быть одной — классно.

Составные части целого для меня выглядят так:



я здорова,

мои близкие здоровы,

то, что я делаю (моя работа), приносит мне удовольствие и деньги и представляет ценность для других,

мне комфортно в моем быту, в среде, где я нахожусь (дом, улица, город, страна),

мне интересно жить (люди, места, события),

я преследую свою мечту

и так далее.





И так далее — это значит, что этих пунктов много — больше, чем названных.

Полный список вопросов к самой себе я публиковала в день своего рождения (14 ноября) — но для ответа на них подходит любой день в году.

Хорошо быть одной и плохо быть одной — потому, что твое счастье не зависит от другого.

Я думаю: вот это место, где система дала сбой — и паттерн поехал. Для меня не существует другой причины быть с кем-то, кроме как:



я люблю его,

с ним мне лучше, чем без него.





К радости, конечно, приложится всякое (ответственность — 15 кг, тревога за полцены и страх бесплатно). Но всегда есть что-то, что весит больше, то есть должно быть что-то.

Я помню, как в пять утра мой бывший муж Иван (стала часто упоминать, не знаю) включал радио и гремел посудой, сообщая мне таким образом: «Я предпочел бы, дорогая, чтобы ты вставала и готовила мне завтрак, а не спала». Я думала: «Окей. Окей. Это мой муж — я сама его выбрала и сама его выбираю себе каждое утро. Я предпочла бы сейчас, чтобы его здесь не было или чтобы он гремел посудой»? И отвечала: «Чтобы гремел». И пока я так отвечала, Ваня включал радио по утрам.

Я помню, как мой мужчина дал мне денег на учебу — в долг. В долг! Мы жили вместе, всё делили: постель, стол. Я хотела получить еще одну степень (и профессию) и собиралась взять кредит (MBA, арт-менеджмент). Он сидел со мной и считал проценты в банках, сравнивал — выходило очень дорого. Сказал: «Давай я тебе дам свои — а ты будешь возвращать мне каждый месяц, оплатой за квартиру». Я тогда немного удивилась, честно говоря (сейчас бы я не удивилась), и сказала, что мне надо подумать. Я думала: «Окей. Я сама выбрала этого человека и выбираю его каждый день. Я предпочла бы, чтобы его сейчас не было или чтобы он одолжил мне денег на учебу?» Я взяла (и вернула, постепенно) деньги — учебу бросила через год, его — позже.

Историй таких вагон и тележка, и я качу эту тележку легко. Из нее вываливаются воспоминания и сомнения, страхи, провалы, надежды и мечты.

Можно подумать, я сама выбирала каких-то отпетых мудаков, чтобы лелеять потом свою обиду на мужчин, жалость к самой себе и получать этот профит, но 1) они не были мудаками (просто все разные и по-разному представляют себе отношения, хотя думают, по умолчанию, что одинаково, — и очень удивляются потом, мол, «этого не было в инструкции») и 2) у меня нет обиды на мужчин. Человек, навредивший мне в жизни больше всех, — я сама, и разбираться с последствиями мне самой.

Я живу одна. Просыпаюсь, когда хочу, кроме понедельника и вторника (в эти дни в издательстве планерки, и я встаю в 7:00). По квартире хожу в халате или в трусах. Тампоны стоят на открытой полке в ванной, а не спрятаны в ящик.

Я ем, как хочу. Я готовлю дома или иду на улицу — в дорогой ресторан или столовую на рынке. Если у меня нет настроения, я не готовлю.

Я трачу деньги как попало. Если у меня кончаются деньги — я перезанимаю до получки (я плохо планирую бюджет).

Иногда я не мою посуду до тех пор, пока чистая не кончится.

Ну ладно, это было всего два раза.

Я еду, куда мне вздумается. Могу выйти из дома за хлебом и уехать в другую страну — у меня есть домработница, она позаботится о котах, продуктах и гостях, если у меня гости.

Я привыкла путешествовать одна. В путешествиях я хожу в музеи, которые выбираю сама, и никто не говорит мне: «Я бы тоже так смог», глядя на желтые туфли Уорхола в Hamburger Bahnhof. Я хожу на блошиные рынки и роюсь в старье, и никто не говорит мне: «Как ты это дезинфицировать будешь» или «Тебе это не нужно».

Мои близкие (привет сестрам) поддерживают меня во всем, что я делаю. Думаю, я хороший друг для своих друзей (но спросить об этом лучше моих друзей).

За свою репутацию я отвечаю сама — каждый день. За все принятые мной решения я отвечаю сама. Никому не может быть за меня стыдно или даже неловко — и никто не может мне сказать, как я должна жить, вести себя, поступать, одеваться, говорить с другими. Моя свобода ограничена только моими представлениями о моей свободе.

Я тебе рассказывала? Однажды на свадьбе моей сестры Гульчачак в Петербурге я познакомилась с женщиной — взрослой, деловой, красивой и умной. Мы как-то сразу вычленили друг друга в свадебной толпе и вместе ходили по саду, говорили о разном. Через некоторое время (кто-то может вспомнить эту историю) она спросила мою сестру:

— Гуль, а как там Радмила?

— Хорошо. Замуж пока не вышла, но, я думаю, может быть, в этом году. Кажется, у нее есть кто-то…


— Ты меня извини, но я думаю, что сестра твоя замуж, скорее всего, не выйдет. Она слишком много видела, много где была, знает цену себе и другим, в состоянии сама о себе позаботиться и вряд ли станет дома терпеть какого-то козла.

— Ну почему-же козла? — возразила сестра. — Может быть, она встретит хорошего человека — и полюбит его.

— Гуль.





112. Список вопросов к себе в день рождения

Для ответа на эти вопросы подойдет любой день в году (каждый). Но сегодня день моего рождения. Я иду на свидание с собой. Я спрашиваю себя.

Где я? Кто рядом?

Порядок ли у меня на душе?

Не больно ли моим родным? Рады ли они, что я их близкая?

Остались ли мои друзья моими друзьями? Какой я друг для своих друзей? Поддерживает ли их то, что я их друг?

Произвожу ли я любовь, тепло, радость, внимание? Как я понимаю это? Куда я передаю? Кто получает мою любовь, тепло, радость, внимание?

Легко ли со мной тем, кто выбирает быть со мной?

Совпадают ли мои слова с мыслями? А мои поступки?

Кто те пятеро, с кем я провожу больше всего времени? Почему я выбрала их, а они — меня?

Стала ли я лучше в том, за что получаю деньги? Где я по сравнению с прошлогодней собой? Создаю ли я ценность для других людей тем, что делаю?

Если мне перестанут платить деньги, продолжу ли я заниматься этим? Если мне будут больше не нужны деньги, стану ли я заниматься тем же?

Что с моим здоровьем? Как выглядит мое тело? Как я чувствую себя по утрам?

Скрываю ли я что-то, и если да, то зачем я сделала то, что мне нужно теперь скрывать?

Кому я завидую, кого я ненавижу? Как я допустила, что это случилось со мной? Что я могу сделать, чтобы это прошло?

Куда я иду? О чем я мечтаю? Чего я желаю для себя через год?

Раньше в день рождения у меня был план и конкретные пожелания себе: похудеть до 55, встретить любовь, написать книгу, родить ребенка, получить права, купить машину, и квартиру, и загородный дом, открыть магазин и какой-нибудь социальный проект, отрастить волосы, выучить язык, а лучше два, всегда путешествовать. Теперь всё прошло.

ВСЁ, ЧЕГО Я ХОЧУ:



пусть я всегда знаю, почему я там, где я есть;



пусть мои близкие будут живы и здоровы, пусть им не будет больно;



пусть мои друзья останутся моими друзьями, пусть я буду им хорошим другом, пусть я сумею поддержать их во всем, в чем им нужна будет поддержка;



пусть от меня будет тепло и радостно, пусть люди чувствуют мое внимание и любовь;



пусть тем, кто решит быть рядом, будет со мной легко;



пусть мои слова не расходятся с мыслями, а дела — со словами;



пусть пятеро, с кем я провожу больше всего времени, окажутся сильными и порядочными людьми — до конца;