100 свиданий с ведьмаком
Часть 7 из 47 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
«Наследник Первого Ведьмака решается на неожиданный эксперимент! Брачный ритуал Драконов! Станем ли мы свидетелями возрождения древней традиции?!! Драконья Диаспора обещала покровительство Веденееву и его невесте! Кто избранница «Царевича Елисея»? Молодые драконы идут по стопам ведьмака!» — газетная магия загадочно тараторила и запускала интригующее музыкальное сопровождение.
На магическом фото их было двое. Елисей и та самая девица, с ее навьей непонятной красотой. То, что Веденеев находился в драконьей ипостаси, а лицо девушки было почти полностью закрыто волосами, Марью не смутило — это был он. И она. И это точно не было совпадением.
***
— Тук-тук, ты здесь? — Изза проскользнул в слабо освещенный зал для тренировок.
Завертел головой. Уф! Мороз по коже! Это ведь здесь ведьмаки на выживших тварях упражняются? Елисей его сегодня не вызывал, зато папаша Веденеев беспокоился, как бы сын, после «сватовства», не пошел поправлять уязвленное самолюбие в трактире. Вот и пришлось Изе наводить справки. Язык довел его до полигона ведьмаков, а остальные части тела, такие, как глаза и уши, до тренировочного бункера. Роман Евстафьевич может быть спокоен. Елисей не ваньку валяет, а делом занят.
— Здесь, — Еся вышел в освещенный круг. Голый до пояса, с двумя серебряными мечами в руках. — Тебя батюшка присламши?
— Ага. Еся, ты что, правда решил в Дозор вернуться?
— Слухи ходят, — уклончиво сообщил Елисей. — Старшина шестой дюжины разрешил мне сегодня потренироваться, проверить, не ослабла ли рука у ведьмака, — Еся усмехнулся с горечью в глазах. — Так что ты, Изя, уйди вон туда, за серебряное стекло. Кстати, здорово, что пришел — будешь мне помогать. Клетку откроешь, когда крикну. Там кнопка. Красная.
В безопасной комнате было огромное окно почти во всю стену, толстое, с частичками серебра, которое лепрекон отлично ощущал своей магической сутью.
— Давай! — крикнул Елисей, поднимая мечи.
Изя с содроганием нажал на кнопку. Одно утешало: вряд ли старшина мог без страховки отправить давно не выходившего в Дозор ведьмака в бункер с действительно опасными тварями. Однако то, что выскочило из автоматически открывшегося серебряного контейнера, заставило лепрекона заорать от ужаса и отшатнуться от окна. Изя видел навьих на улицах Сильверграда, как и все жители, которым хоть раз выпадало несчастье оказаться недалеко от Пробоя. Но такую навью монстру наблюдал впервые.
Тварь была длинна и шипаста. И, кажется, безглаза. Это не помешало ей сразу же броситься на Елисея, не дав ему ни секунды форы.
Стекло не пропускало звуков, но Изя случайно зацепил какие-то рычажки на панели, и безопасная комната наполнилась воем и скрежетом. То, что делал Еся, превращало бой в завораживающий танец. Изе казалось, что он играет с тварью, приглашает ее потанцевать, если она согласна быть ведомой. А потом ему, видимо, надоело или он прощупал слабые стороны навьи. И тогда пляски превратились в один сплошной смазанный вихрь. Изя не успевал следить за боем, поскуливал от страха и молился, чтобы навья не ранила Елисея.
Все закончилось, как и началось, в одно мгновенье. Останки твари еще шевелились: трепыхался белый костяной хвост, пульсировала черная жижа, вытекающая из дыры в панцире. Изя с опаской приблизился к тяжело дышащему Елисею. По мускулистой спине ведьмака струился пот, в глазах тухли отсветы какой-то слабой вспомогательной трансформации. Изза покопался в памяти и вспомнил: полные ипостаси не помогают ведьмакам во время боя, а мешают, притупляя их особый Дар — невосприимчивость к навьей магии.
Вопреки ожиданиям лепрекона, Елисей не выглядел довольным: смотрел мрачно, исподлобья. Даже ругнулся, помянув нечистую силу.
— Чего ты? — спросил Изя, осторожно касаясь ногой хвоста затихшей наконец твари. — Убил же.
— Убил, — повторил за ним Еся. И покачал головой. — За сколько я его упокоил?
— Восемь минут.
— Один-единственный шипец, а я восемь минут возился.
— Так он вон какой жуткий!
— Это тебе он жуткий, с «храбрых» глаз. Шипец среди выползней — самый безобидный. Падальщик, просто территорию чтит, вот и нападает. Умный, правда. Строит себе панцирь — собирает кости падали и на себе носит, пока не врастут. У этого, видишь, пара человеческих — кому-то не повезло, но, может, и не он убил. В бою долго пугает, подход ищет. Обычному человеку с ним сложно — шипец выпускает миазм, и свойство у него — вводить в оцепенение. Полторы минуты, — неохотно сказал Еся, помолчав, — мой прежний результат. Тогда я помнил, куда бить. А сейчас забыл. Представь, если бы я был на улице во время Пробоя, и таких пусечек хвостатых было бы штук пять. Мне место не в Дозоре, а на печи с балалайкой.
Еся сам спихнул тварь в утилизатор, взялся за шланг и отмыл тренировочную от крови. Они с Изей отправились к нему на квартиру, прихватив в Торговом Квартале, в забегаловке «У Спайси Панды», коробки с острым рисовым супом.
— Ого! — удивился Изза, увидев на столике у ведьмака два внушительного вида волюма. Лепрекон раскрыл верхнюю книгу и удивился еще больше: — «Забытые магические ритуалы и процедуры, опасные, утерянные, устаревшие». Тут и экслибрис имеется. Собственность Библиотеки Кадрона? Ты побывал в Туманном Квартале. У грифонов, нагов и прочих хранителей знаний?
— Угу, — Еся забрал у лепрекона книги и аккуратно переложил их на другой стол. — Садись есть.
— Зачем?
— Зачем есть? Очень глубокий, философский вопрос. Но я не готов сейчас на него ответить.
— Зачем тебе книги? Я с тобой уже два года и видел тебя с книгой…, — Изя сделал вид, что вспоминает, — никогда.
— Острая необходимость, — буркнул Елисей, разламывая лепешку.
— Ты в последнее время странный! Я думал, ты начнешь как-то сопротивляться, опять пойдешь на конфликт, а ты… неужто и впрямь с Беляной встречаться будете?
— А что мне делать, Еся? — прочавкал ведьмак, орудуя палочками. — Ну я не настолько же дурак! Ну похожу три месяца под ручку с этой Дариной.
— Беляной.
— Да плевать! От меня не убудет. Всяко лучше, чем с драконами разбираться, кто виноват и как.
— Ты все еще думаешь, тебя зачаровали? — задумчиво спросил Изя, макая кусочек лепешки в суп. — Но ведьмаки…
— Угу, к чарам невосприимчивы. Вот только ко всем ли? Твоей радуге лепреконской, будь она неладна, я иногда поддаюсь, помнишь? Изя, ты ведь изучал историю магии. Что знаешь о ведьмах с ипостасью Черного Лебедя?
Изя задумался:
— Есть такая побасенка. Раз в триста лет дочь колдуна, заслужившего расположение Тьмы, может призвать Мертвую Волю и получить ипостась черной птицы. Были вроде прецеденты. Но очень давно. Мощная и… гадкая штука… Да ну! Нет! Это анахронизм какой-то! Сейчас, если хочешь темной магией побаловаться, проще запастись подходящими артефактами, типа Мистик-клетки или Колодца Затмения. Или джинна найти, три желания загадать. Помимо расхода энергии и издержек, вроде потери собственного «я» и подчинения темным силам, в этом ритуале с лебедем слишком много условий: души невинно убиенные, Нави переданные, и прочая ересь. Кто в наше время такой фигней заниматься будет?
Еся ел. Очень сосредоточенно. Лепрекон отложил в сторону палочки и оглянулся на стол с книгами:
— Или будет?
Елисей помедлил, но кивнул:
— Это не просто мои… теории. Ты помнишь Клару?
Изя смутился. Клару он не помнил, он пришел на службу к Веденеевым, когда Еся уже пил, дебоширил и пропускал Дозоры — говорили, что из-за расставания с девушкой. Еще говорили, что младший ведьмак и раньше норовом отличался неукротимым. А тут уж вообще распоясался.
— Клара была моей невестой, — Еся заговорил, отстраненно глядя перед собой. — Познакомились во время Дозора, на нее слизняк выскочил, а тут мы. Отец против был… категорично. Она ведь из провинции в город приехала, в богатом доме прислугой работала. Училась, стипендию получала как одаренная. Мы начали встречаться. Ей стыдно было, что она такая… небогатая. Она у хозяйки платье взяла, ко мне на свидание в нем пришла. Хозяйка его не носила, но узнала как-то о пропаже. Клара говорила, у госпожи артефакт какой-то имелся, подглядывающий, вроде зеркала, что ли. Ну в общем, разъярилась она, Марья. Прокляла Клару и выгнала. Вот тогда-то Клара тень ее увидела… лебединую. Она тоже магию изучала, углубленно, знала, что это за… хрень. Испугалась, болеть стала. Я ее к ведунам в Глушь Лесную в Тридевятом отвез, подальше от глаз Марьиных. Ведун, что с Клары проклятье снял, молодой был. Вот они и полюбили друг друга. Оказалось, у нас это несерьезно было… а там серьезно. Я понимаю. Я и тогда понимал. Хотел всем о том, кто такая дочь Моранова, рассказать, но Клара не дала. И сама молчала, за душу свою боялась, да и как доказать? Мало ли что девице вороватой привиделось. Ведун даже не смог источник проклятья определить, нам на слово поверил, лишь нити связи оборвал. Я за Марьей присматривал, но после того она ни разу не… проявилась. Пока жениха себе искать не стала. Обо мне и Кларе она не знала, похоже. И про то, что тень ее увидели — тоже.
— Но если артефакт…
— Если это то устройство, о котором я думаю — их сейчас Морановы в разработку запустили, «Живые Зеркала» — и мне странным кажется, почему Клара одним проклятьем отделалась. Я ей намекнул, Марье, она удивилась и испугалась.
— И решила отомстить? — Изе стало совсем беспокойно, даже аппетит пропал, что с ним бывало редко.
— Расскажи мне о том вечере в клубе, после твоего выступления, — попросил Елисей.
— Так я уже…
— В Навь тебя! Жалко, что ли?! Я ж не все помню! — Еся превратился в прежнего Есю, и лепрекон вздохнул с облегчением:
— Ну ты сидел…
— Так.
— Выпил.
— Это помню. Немного.
— И сказал: «Хочу вон ту. Изя, смотайся, договорись. Мне нужно сейчас, с доставкой в постель».
Наступила пауза. Еся шмыгнул носом и осторожно уточнил:
— Это я о Беляне?
— А ты не помнишь? — ласково поинтересовался Изя.
— Помню, — признался ведьмак. — Ну… попутал, с кем не бывает? Она такая… неважно.
— Вот-вот, явно попутал, — с укоризной продолжил лепрекон. — Не твоего поля ягодка. Я и спросил тебя, не лучше ли пойти в Дивный Квартал и потусоваться с девочками попроще. Ты настаивал. Я отговаривал. И тут…
— Что? — ведьмак напрягся и подался вперед.
— Ты встал, двинулся… куда-то, потом начал обращаться, потом…
— В какую сторону я двинулся?
— К бару.
— Я что-то говорил?
— Сказал, да… — Изя потер лоб, — что эти твари совсем обнаглели и пора их приструнить. Только ты все это неприлично сказал. Громко. Но ни к кому конкретному не обращаясь.
— Это меня и спасло, что не… конкретно. И еще кое-что, — Веденеев с громким вздохом откинулся на спинку стула. — Помнишь, кто там сидел? За ширмой.
— Оборотни? Белые медведи? Вы, бурые, вечно с ними грызетесь.
— Не просто белые — отморозки из клана Вельма Седого. И сам глава банды. Я их узнал. Но решил остаться, твой номер посмотреть. Они вроде благодушно настроены были, отмечали именины Вельма, он, оказывается, неравнодушен к комическим номерам, — Еся скрипнул зубами. — Навь левая! Я ведь этого не помню: как шел к ним. Помню только злобу, красный туман в голове… и шепот как бы: пойди, накажи их!… ты же ведьмак, силища!.. доколе такая шваль мостовые Сильверграда топтать будет? Никогда бы в здравом уме я к белым, числом больше одного, не сунулся. Представляешь, что было бы, если бы я Вельма оскорбил?
— Страшно подумать, — Изя передернулся и припал к бутылке с водой.
Думать о возможном исходе такой ситуации было не просто страшно — жутко. О Вельме Седом и деяниях его банды в Темном Квартале ходили разные слухи, и от самого невинного из них леденела кровь. В городе говорили, что у белых имелся какой-то сильный покровитель из высших магов. Они единственные во всем Сильверграде не боялись ведьмаков и не разделяли уважительного и боязливого к ним отношения. Не шли на прямой конфликт, и на том спасибо. Любой повод — и хрупкому перемирию пришел бы конец. И Елисей чуть повод этот не дал.
— И все-таки меня потом в Темный занесло, — задумчиво проговорил ведьмак. — Подсознательно, факт.
— Я не знал про чары, не предполагал даже, — пробормотал лепрекон. — Видел, как тебя корежило, как ты зигзаги выводил, но решил, перепил ты.
— Я ведь шел уже… и не дошел. Услышал — поет. Ничего не видел, только ее в красном тумане, Беляну. Увидел… и ухватился, словно за спасательный круг. И выплыл. Нашел дорогу в этом мареве красном. Так что я выдержу. Сто свиданий? Пфе! Уже, считай, девяносто девять. Первым засчитаем… хм… встречу в клубе.
— Выдержишь, разумеется. Девяносто девять свиданий и работа по дому. Пфе! — рассеянно поддакнул Изя. Посмотрел на удивленного ведьмака, уточнил: — Ты не знал? Роман Евстафьевич при тебе одобрил. Белль в договор вписала — моральный урон ты отработать должен веником, лопатой, шваброй, ухватом и прихваткой, работой по дому, выражаясь проще. Еся, что такое прихватка?
— Я?! — Елисей подавился супом, закашлялся, сипло пропищал, стуча по грудине кулаком. — Веденеев?! Потомственный ведьмак! Охотник на нечисть! У плиты стоять?!
Глава 6
На магическом фото их было двое. Елисей и та самая девица, с ее навьей непонятной красотой. То, что Веденеев находился в драконьей ипостаси, а лицо девушки было почти полностью закрыто волосами, Марью не смутило — это был он. И она. И это точно не было совпадением.
***
— Тук-тук, ты здесь? — Изза проскользнул в слабо освещенный зал для тренировок.
Завертел головой. Уф! Мороз по коже! Это ведь здесь ведьмаки на выживших тварях упражняются? Елисей его сегодня не вызывал, зато папаша Веденеев беспокоился, как бы сын, после «сватовства», не пошел поправлять уязвленное самолюбие в трактире. Вот и пришлось Изе наводить справки. Язык довел его до полигона ведьмаков, а остальные части тела, такие, как глаза и уши, до тренировочного бункера. Роман Евстафьевич может быть спокоен. Елисей не ваньку валяет, а делом занят.
— Здесь, — Еся вышел в освещенный круг. Голый до пояса, с двумя серебряными мечами в руках. — Тебя батюшка присламши?
— Ага. Еся, ты что, правда решил в Дозор вернуться?
— Слухи ходят, — уклончиво сообщил Елисей. — Старшина шестой дюжины разрешил мне сегодня потренироваться, проверить, не ослабла ли рука у ведьмака, — Еся усмехнулся с горечью в глазах. — Так что ты, Изя, уйди вон туда, за серебряное стекло. Кстати, здорово, что пришел — будешь мне помогать. Клетку откроешь, когда крикну. Там кнопка. Красная.
В безопасной комнате было огромное окно почти во всю стену, толстое, с частичками серебра, которое лепрекон отлично ощущал своей магической сутью.
— Давай! — крикнул Елисей, поднимая мечи.
Изя с содроганием нажал на кнопку. Одно утешало: вряд ли старшина мог без страховки отправить давно не выходившего в Дозор ведьмака в бункер с действительно опасными тварями. Однако то, что выскочило из автоматически открывшегося серебряного контейнера, заставило лепрекона заорать от ужаса и отшатнуться от окна. Изя видел навьих на улицах Сильверграда, как и все жители, которым хоть раз выпадало несчастье оказаться недалеко от Пробоя. Но такую навью монстру наблюдал впервые.
Тварь была длинна и шипаста. И, кажется, безглаза. Это не помешало ей сразу же броситься на Елисея, не дав ему ни секунды форы.
Стекло не пропускало звуков, но Изя случайно зацепил какие-то рычажки на панели, и безопасная комната наполнилась воем и скрежетом. То, что делал Еся, превращало бой в завораживающий танец. Изе казалось, что он играет с тварью, приглашает ее потанцевать, если она согласна быть ведомой. А потом ему, видимо, надоело или он прощупал слабые стороны навьи. И тогда пляски превратились в один сплошной смазанный вихрь. Изя не успевал следить за боем, поскуливал от страха и молился, чтобы навья не ранила Елисея.
Все закончилось, как и началось, в одно мгновенье. Останки твари еще шевелились: трепыхался белый костяной хвост, пульсировала черная жижа, вытекающая из дыры в панцире. Изя с опаской приблизился к тяжело дышащему Елисею. По мускулистой спине ведьмака струился пот, в глазах тухли отсветы какой-то слабой вспомогательной трансформации. Изза покопался в памяти и вспомнил: полные ипостаси не помогают ведьмакам во время боя, а мешают, притупляя их особый Дар — невосприимчивость к навьей магии.
Вопреки ожиданиям лепрекона, Елисей не выглядел довольным: смотрел мрачно, исподлобья. Даже ругнулся, помянув нечистую силу.
— Чего ты? — спросил Изя, осторожно касаясь ногой хвоста затихшей наконец твари. — Убил же.
— Убил, — повторил за ним Еся. И покачал головой. — За сколько я его упокоил?
— Восемь минут.
— Один-единственный шипец, а я восемь минут возился.
— Так он вон какой жуткий!
— Это тебе он жуткий, с «храбрых» глаз. Шипец среди выползней — самый безобидный. Падальщик, просто территорию чтит, вот и нападает. Умный, правда. Строит себе панцирь — собирает кости падали и на себе носит, пока не врастут. У этого, видишь, пара человеческих — кому-то не повезло, но, может, и не он убил. В бою долго пугает, подход ищет. Обычному человеку с ним сложно — шипец выпускает миазм, и свойство у него — вводить в оцепенение. Полторы минуты, — неохотно сказал Еся, помолчав, — мой прежний результат. Тогда я помнил, куда бить. А сейчас забыл. Представь, если бы я был на улице во время Пробоя, и таких пусечек хвостатых было бы штук пять. Мне место не в Дозоре, а на печи с балалайкой.
Еся сам спихнул тварь в утилизатор, взялся за шланг и отмыл тренировочную от крови. Они с Изей отправились к нему на квартиру, прихватив в Торговом Квартале, в забегаловке «У Спайси Панды», коробки с острым рисовым супом.
— Ого! — удивился Изза, увидев на столике у ведьмака два внушительного вида волюма. Лепрекон раскрыл верхнюю книгу и удивился еще больше: — «Забытые магические ритуалы и процедуры, опасные, утерянные, устаревшие». Тут и экслибрис имеется. Собственность Библиотеки Кадрона? Ты побывал в Туманном Квартале. У грифонов, нагов и прочих хранителей знаний?
— Угу, — Еся забрал у лепрекона книги и аккуратно переложил их на другой стол. — Садись есть.
— Зачем?
— Зачем есть? Очень глубокий, философский вопрос. Но я не готов сейчас на него ответить.
— Зачем тебе книги? Я с тобой уже два года и видел тебя с книгой…, — Изя сделал вид, что вспоминает, — никогда.
— Острая необходимость, — буркнул Елисей, разламывая лепешку.
— Ты в последнее время странный! Я думал, ты начнешь как-то сопротивляться, опять пойдешь на конфликт, а ты… неужто и впрямь с Беляной встречаться будете?
— А что мне делать, Еся? — прочавкал ведьмак, орудуя палочками. — Ну я не настолько же дурак! Ну похожу три месяца под ручку с этой Дариной.
— Беляной.
— Да плевать! От меня не убудет. Всяко лучше, чем с драконами разбираться, кто виноват и как.
— Ты все еще думаешь, тебя зачаровали? — задумчиво спросил Изя, макая кусочек лепешки в суп. — Но ведьмаки…
— Угу, к чарам невосприимчивы. Вот только ко всем ли? Твоей радуге лепреконской, будь она неладна, я иногда поддаюсь, помнишь? Изя, ты ведь изучал историю магии. Что знаешь о ведьмах с ипостасью Черного Лебедя?
Изя задумался:
— Есть такая побасенка. Раз в триста лет дочь колдуна, заслужившего расположение Тьмы, может призвать Мертвую Волю и получить ипостась черной птицы. Были вроде прецеденты. Но очень давно. Мощная и… гадкая штука… Да ну! Нет! Это анахронизм какой-то! Сейчас, если хочешь темной магией побаловаться, проще запастись подходящими артефактами, типа Мистик-клетки или Колодца Затмения. Или джинна найти, три желания загадать. Помимо расхода энергии и издержек, вроде потери собственного «я» и подчинения темным силам, в этом ритуале с лебедем слишком много условий: души невинно убиенные, Нави переданные, и прочая ересь. Кто в наше время такой фигней заниматься будет?
Еся ел. Очень сосредоточенно. Лепрекон отложил в сторону палочки и оглянулся на стол с книгами:
— Или будет?
Елисей помедлил, но кивнул:
— Это не просто мои… теории. Ты помнишь Клару?
Изя смутился. Клару он не помнил, он пришел на службу к Веденеевым, когда Еся уже пил, дебоширил и пропускал Дозоры — говорили, что из-за расставания с девушкой. Еще говорили, что младший ведьмак и раньше норовом отличался неукротимым. А тут уж вообще распоясался.
— Клара была моей невестой, — Еся заговорил, отстраненно глядя перед собой. — Познакомились во время Дозора, на нее слизняк выскочил, а тут мы. Отец против был… категорично. Она ведь из провинции в город приехала, в богатом доме прислугой работала. Училась, стипендию получала как одаренная. Мы начали встречаться. Ей стыдно было, что она такая… небогатая. Она у хозяйки платье взяла, ко мне на свидание в нем пришла. Хозяйка его не носила, но узнала как-то о пропаже. Клара говорила, у госпожи артефакт какой-то имелся, подглядывающий, вроде зеркала, что ли. Ну в общем, разъярилась она, Марья. Прокляла Клару и выгнала. Вот тогда-то Клара тень ее увидела… лебединую. Она тоже магию изучала, углубленно, знала, что это за… хрень. Испугалась, болеть стала. Я ее к ведунам в Глушь Лесную в Тридевятом отвез, подальше от глаз Марьиных. Ведун, что с Клары проклятье снял, молодой был. Вот они и полюбили друг друга. Оказалось, у нас это несерьезно было… а там серьезно. Я понимаю. Я и тогда понимал. Хотел всем о том, кто такая дочь Моранова, рассказать, но Клара не дала. И сама молчала, за душу свою боялась, да и как доказать? Мало ли что девице вороватой привиделось. Ведун даже не смог источник проклятья определить, нам на слово поверил, лишь нити связи оборвал. Я за Марьей присматривал, но после того она ни разу не… проявилась. Пока жениха себе искать не стала. Обо мне и Кларе она не знала, похоже. И про то, что тень ее увидели — тоже.
— Но если артефакт…
— Если это то устройство, о котором я думаю — их сейчас Морановы в разработку запустили, «Живые Зеркала» — и мне странным кажется, почему Клара одним проклятьем отделалась. Я ей намекнул, Марье, она удивилась и испугалась.
— И решила отомстить? — Изе стало совсем беспокойно, даже аппетит пропал, что с ним бывало редко.
— Расскажи мне о том вечере в клубе, после твоего выступления, — попросил Елисей.
— Так я уже…
— В Навь тебя! Жалко, что ли?! Я ж не все помню! — Еся превратился в прежнего Есю, и лепрекон вздохнул с облегчением:
— Ну ты сидел…
— Так.
— Выпил.
— Это помню. Немного.
— И сказал: «Хочу вон ту. Изя, смотайся, договорись. Мне нужно сейчас, с доставкой в постель».
Наступила пауза. Еся шмыгнул носом и осторожно уточнил:
— Это я о Беляне?
— А ты не помнишь? — ласково поинтересовался Изя.
— Помню, — признался ведьмак. — Ну… попутал, с кем не бывает? Она такая… неважно.
— Вот-вот, явно попутал, — с укоризной продолжил лепрекон. — Не твоего поля ягодка. Я и спросил тебя, не лучше ли пойти в Дивный Квартал и потусоваться с девочками попроще. Ты настаивал. Я отговаривал. И тут…
— Что? — ведьмак напрягся и подался вперед.
— Ты встал, двинулся… куда-то, потом начал обращаться, потом…
— В какую сторону я двинулся?
— К бару.
— Я что-то говорил?
— Сказал, да… — Изя потер лоб, — что эти твари совсем обнаглели и пора их приструнить. Только ты все это неприлично сказал. Громко. Но ни к кому конкретному не обращаясь.
— Это меня и спасло, что не… конкретно. И еще кое-что, — Веденеев с громким вздохом откинулся на спинку стула. — Помнишь, кто там сидел? За ширмой.
— Оборотни? Белые медведи? Вы, бурые, вечно с ними грызетесь.
— Не просто белые — отморозки из клана Вельма Седого. И сам глава банды. Я их узнал. Но решил остаться, твой номер посмотреть. Они вроде благодушно настроены были, отмечали именины Вельма, он, оказывается, неравнодушен к комическим номерам, — Еся скрипнул зубами. — Навь левая! Я ведь этого не помню: как шел к ним. Помню только злобу, красный туман в голове… и шепот как бы: пойди, накажи их!… ты же ведьмак, силища!.. доколе такая шваль мостовые Сильверграда топтать будет? Никогда бы в здравом уме я к белым, числом больше одного, не сунулся. Представляешь, что было бы, если бы я Вельма оскорбил?
— Страшно подумать, — Изя передернулся и припал к бутылке с водой.
Думать о возможном исходе такой ситуации было не просто страшно — жутко. О Вельме Седом и деяниях его банды в Темном Квартале ходили разные слухи, и от самого невинного из них леденела кровь. В городе говорили, что у белых имелся какой-то сильный покровитель из высших магов. Они единственные во всем Сильверграде не боялись ведьмаков и не разделяли уважительного и боязливого к ним отношения. Не шли на прямой конфликт, и на том спасибо. Любой повод — и хрупкому перемирию пришел бы конец. И Елисей чуть повод этот не дал.
— И все-таки меня потом в Темный занесло, — задумчиво проговорил ведьмак. — Подсознательно, факт.
— Я не знал про чары, не предполагал даже, — пробормотал лепрекон. — Видел, как тебя корежило, как ты зигзаги выводил, но решил, перепил ты.
— Я ведь шел уже… и не дошел. Услышал — поет. Ничего не видел, только ее в красном тумане, Беляну. Увидел… и ухватился, словно за спасательный круг. И выплыл. Нашел дорогу в этом мареве красном. Так что я выдержу. Сто свиданий? Пфе! Уже, считай, девяносто девять. Первым засчитаем… хм… встречу в клубе.
— Выдержишь, разумеется. Девяносто девять свиданий и работа по дому. Пфе! — рассеянно поддакнул Изя. Посмотрел на удивленного ведьмака, уточнил: — Ты не знал? Роман Евстафьевич при тебе одобрил. Белль в договор вписала — моральный урон ты отработать должен веником, лопатой, шваброй, ухватом и прихваткой, работой по дому, выражаясь проще. Еся, что такое прихватка?
— Я?! — Елисей подавился супом, закашлялся, сипло пропищал, стуча по грудине кулаком. — Веденеев?! Потомственный ведьмак! Охотник на нечисть! У плиты стоять?!
Глава 6