07'92
Часть 42 из 49 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Нашёл.
Послышался шум автомобильного двигателя; из-за кустов медленно-медленно выползла белая «копейка», пересекла поляну и остановилась на её краю неподалёку от кострища. Плохо встали, как по мне: так сразу и не уехать, сначала разворачиваться придётся.
Нервы разыгрались не на шутку, нисколько не успокоился я, даже когда выбравшийся из-за руля Граф подошёл и поздоровался со всеми за руку. Выглядел он уверенней некуда, как и прикативший с ним Кабан и троица столь же крепких приятелей, которые без лишней спешки покинули заднее сиденье автомобиля.
Постояли-покурили, но поговорить особо ни о чём не успели: почти сразу появились две легковушки наших оппонентов. Прежде чем я порадовался их малому количеству, из зелёного «москвича» вылезли сразу восемь человек: трое ехали спереди, пятеро сзади. В «волгу» с оленем на капоте пассажиры как сельди в бочку набиваться не стали, она привезла пятерых. Итого – паритет, тринадцать на тринадцать.
– Чё-то как-то несолидно, – проворчал Рома, отправил в рот пластинку жевательной резинки и протянул нам вскрытую упаковку «Doublemint». – На головах друг у друга сидят.
– Зато все на колёсах, – парировал Фролов, принимая угощение.
Я ничего не сказал и от жвачки отказался, я разглядывал вновь прибывших. Были они помладше нас и далеко не такие крепкие, как приятели Графа. И явно этот свой недостаток осознавали, более того – компенсировали его наглостью. Калибра так двенадцатого.
Один из парней вытянул с переднего сиденья «волги» переломленную двустволку, демонстративно вставил в патронники картонные цилиндры гильз и защёлкнул стволы. На нас направлять их не стал, просто закинул себе на плечо, да так и замер у автомобиля. Это были понты чистой воды, но понты из разряда тех, что дороже денег.
Граф обеспокоенности не выказал и спокойно отошёл от нас к кострищу, где к нему немедленно присоединился один из приехавших на «волге».
– Бля… – коротко выдохнул Рома и оглянулся на рощицу. – Слева, говорите?
– Не ссыте, пацаны, всё пучком! – приободрил нас Кабан, делая вид, будто всё идёт по плану.
Но, как по мне, Граф повёл себя насквозь неправильно. Собирались просто поговорить, а тут ствол на виду держат! Неправильно это. Нельзя такое спускать, заранее соглашаясь на чужие правила игры. Вот надавил бы авторитетом, наехал, заставил ружьё убрать – мол, чего достал? в кого стрелять собрался? – и сразу пару очков выиграл бы. А не решился конфликт обострять, и о каком тогда авторитете речь?
Вспомнилось, как в школе ходили драться классом на класс и пацаны из «Г» притащили палки, так Кислый-младший, который тогда ещё не остался на второй год и учился с нами, заставил их все дрыны выкинуть. Его просто никто не решился ударить первым. Да – из-за старшего брата, но какая разница? Результат – есть результат.
Я толкнул Андрея в бок и кивком велел сдвинуться в сторону. Кучей стоять при таком раскладе идея хуже некуда. Пусть иметь ружьё, решиться пустить его в ход, успеть это сделать и попасть в цель – вовсе не одно и то же, но по толпе с такого расстояния картечью или дробью не промахнётся даже косорукий кретин. А парень с двустволкой на такового нисколько не походил. Стоит, жуёт жвачку, ещё и лыбится, урод…
Мы как бы невзначай расступились и выстроились редкой цепочкой в полукольцо. Лотерея чистой воды, кому заряд прилетит, но хоть у остальных шансы поквитаться будут.
Заломило расчертивший голову рубец, сердце забилось резко и быстро, ладони вспотели. Пацаны тоже спокойными не выглядели, нервно переминались с ноги на ногу и посматривали друг на друга, но молчали.
Сука! Ну что за невезение такое тотальное? Мне своих проблем мало?
Но накручивал себя напрасно. Поговорили-поговорили, да и разошлись. Сначала укатили пацаны с «Меридиана», вслед за ними сразу уехал и Граф. Ну а там и мы потопали напрямик через рощицу к дороге.
– Блин, если соточку прямо сейчас не замахну, точно плохо станет! Конкретно на измену подсел, когда ружьё достали! – заявил Рома, сплюнув под ноги комочек жвачки. – Пацаны, надо бухнуть! Давайте по-взрослому в синюю яму упадём!
Андрей с кислым видом кивнул и спорить с приятелем не стал.
– Надо, – признал он. – Сейчас водки с закусью возьмём и в гараж двинем. Там уже Костян ждать должен.
Я взглянул на часы и покачал головой.
– Дюша, давайте без меня.
Фролов только плечами пожал, зато Рома прицепился как банный лист, но сегодня был последний вечер, когда я мог завалиться на квартиру к Алёне, поставить её в коленно-локтевую позицию и отодрать до поросячьего визга, а потому менять такую возможность на банальную пьянку не собирался.
– С Мальцевым надо решать? – задал я риторический вопрос, сразу зайдя с козырей. – Надо! Вот этим и займусь.
– Он уже в город вернулся?
– Завтра возвращается, но до этого кое-что сделать надо. – Я вытащил из кармана мятые банкноты, отобрал пятьсот рублей и протянул Андрею. – Вот, это за Карбида.
– С тобой же не рассчитались ещё?
– Рассчитаются, никуда не денутся.
– Ну ладно тогда. – Андрей принял деньги и пожал мне руку на прощание, но сразу ладонь не отпустил, сначала веско произнёс: – Серый, помни, что я тебе сказал. Нет, серьёзно. Это важно.
– Само собой!
Я хлопнул его по плечу, попрощался с Ромой и ушёл.
Решить, чего хочу? Да всё решено уже, поздно переигрывать. И в голове всплыла фраза из какого-то иностранного детектива: «ставки сделаны, ставок больше нет».
11|07|1992
вечер
Времени оставалось с избытком, поэтому сразу за Алёной я не поехал, для начала заглянул домой. Нормально пообедал, заодно в один карман пристроил телескопическую дубинку, в другой опасную бритву. Хотел бы сказать: «просто так, на всякий случай», но ни фига – совсем не просто так. Если Симак знал, где и когда мы товар принимать будем, не исключено, что ему и о съёмной квартире известно. Это… пугало.
Глянув на своё отражение в зеркале, я повертел головой из стороны в сторону и решил, что пора навестить парикмахерскую. Ещё не оброс, но уже совсем скоро причёска всякий вид потеряет. Вроде, ерунда какая – можно подумать других проблем нет! – но вот втемяшилась в башку такая мысль и всё тут.
Захлопнув дверь, я по лестнице спустился на первый этаж и поздоровался с Зинкой и Ксюшей, лузгавшими семечки на лавочке у подъезда.
– Привет, красавицы!
– Привет, Серёжа! – обрадовалась соседка. – А мы в кино собираемся.
– Хорошо вам!
– Пойдёшь с нами?
Я машинально взглянул на часы и покачал головой.
– В другой раз, на работу сегодня.
Зинка в ответ насмешливо прищурила свои серые глазищи.
– Тебе же к десяти? – спросила она, проявив изрядную осведомлённость о моём рабочем графике. – А сеанс на семь тридцать. Успеешь от «Авроры» доехать.
– Мы эротику идём смотреть. «Дикую орхидею», – вклинилась в разговор кудрявая Ксюша. – А если приставать станут? Как мы без тебя?
– Кто вас пустит на «Дикую орхидею»? – усмехнулся я. – Там «до шестнадцати» стоит, поди! А то и с восемнадцати только!
Девчонки хором рассмеялись.
– А кто нас не пустит? Мы уже взрослые!
С этим было не поспорить. Едва ли на входе будут как-то особо строго отсеивать зрителей, не достигших нужного возраста, да и накрасились обе; так и не скажешь, что только девятый класс закончили.
Я поймал себя на мысли, что не отказался бы присоединиться к девчонкам, поморщился и усилием воли выкинул эту блажь из головы. Нужно было проводить домой Алёну. Ну и не только проводить…
– Сегодня у меня дела, – развёл я руками с искренним сожалением. Искренним – без дураков. Мне действительно хотелось составить компанию Зинке. Как-то, наверное, даже слишком сильно хотелось, если на то пошло.
– Деловой какой, – вздохнула соседка и потеребила край сарафанчика. – Ладно, пойду одна как дура…
Её кудрявая подружка уставилась на меня с нескрываемым осуждением, даже жвачку жевать перестала от возмущения, и я спешно попрощался, зашагал к остановке. Пока ехал на троллейбусе, пытался разобраться в собственных эмоциях, чувствах и желаниях, но ни к какому определённому выводу не пришёл.
На самом деле, не имело никакого значения, смотреть «Санта-Барбару» или «Дикую орхидею», – вопрос был исключительно в том, с кем интересней провести этот вечер. По идее – интересней с Зинкой, но и переспать с Алёнкой хотелось напоследок ничуть не меньше.
«Напоследок»… – слово показалось горьким на вкус, хоть вслух его и не произнёс. Ну да – завтра приедет Мальцев и всё вернётся на круги своя. Но это завтра, а речь о сегодняшнем дне!
Чего я хочу? Вот чего?
Ну что за гад Дюша? Задурил голову своей философией!
Я словно буриданов осёл между двумя стогами сена! Нет, блин! Я сейчас как самый обычный осёл или даже баран! Не могу определиться, просто не знаю, чего хочу больше: проскучать до полуночи у телевизора, чтобы в итоге завалить Алёнку в койку, или сходить в кино с соседской девчонкой, которую и поцелую-то едва ли! Чёрт! Не так всё! Я определённо хотел провести время с Зинкой, иначе попросту не терзался бы сомнениями, просто смущала перспектива отправиться спать в гордом одиночестве.
Хотя… так ли это плохо? А ну как Мальцев на день раньше в город вернётся и к любовнице на огонёк заглянет? И что тогда – из окна с голым задом сигать?
Как бы то ни было, душевные терзания не помешали встретить Алёну и забрать у неё сумку с выстиранным бельём, а на обратной дороге не заставили замкнуться в себе, и я внимательно поглядывал по сторонам, попутно слушал блондинку и даже кивал и поддакивал в нужных местах. Если та и обратила внимание на мою скованность, то явно отнесла её на счёт опасения возможной стычки с похитителями. Сама она тоже отчаянно нервничала, хоть и прятала страх за болтовнёй.
В квартире я сразу поставил сумку на пол и сказал, опасаясь в очередной раз передумать:
– Ладно, побегу.
Алёна бросила расстёгивать кофточку и взглянула в ответ с нескрываемым недоумением.
– Не останешься?
– На работу пора.
Удивительное дело, неким интуитивным чутьём блондинка всё угадала верно и спросила:
– Прошла любовь, завяли помидоры?
Её маленький рот с пухлой нижней губой и опущенными уголками приобрёл строгие очертания, но глаза смотрели откровенно насмешливо.
– Или боишься, что сюда Володенька с утра пораньше заявится? – Алёна выдержала театральную паузу, буравя меня взглядом, потом рассмеялась. – И правильно боишься! Я тоже боюсь. – Она поёжилась. – Одной оставаться боюсь, тех бандитов боюсь. И Мальцева боюсь ничуть не меньше, представь себе! И не надо, Серёжа, так глазками хлопать! Скажи ещё, не прикидывал, что будет, если он о нас узнает!
Послышался шум автомобильного двигателя; из-за кустов медленно-медленно выползла белая «копейка», пересекла поляну и остановилась на её краю неподалёку от кострища. Плохо встали, как по мне: так сразу и не уехать, сначала разворачиваться придётся.
Нервы разыгрались не на шутку, нисколько не успокоился я, даже когда выбравшийся из-за руля Граф подошёл и поздоровался со всеми за руку. Выглядел он уверенней некуда, как и прикативший с ним Кабан и троица столь же крепких приятелей, которые без лишней спешки покинули заднее сиденье автомобиля.
Постояли-покурили, но поговорить особо ни о чём не успели: почти сразу появились две легковушки наших оппонентов. Прежде чем я порадовался их малому количеству, из зелёного «москвича» вылезли сразу восемь человек: трое ехали спереди, пятеро сзади. В «волгу» с оленем на капоте пассажиры как сельди в бочку набиваться не стали, она привезла пятерых. Итого – паритет, тринадцать на тринадцать.
– Чё-то как-то несолидно, – проворчал Рома, отправил в рот пластинку жевательной резинки и протянул нам вскрытую упаковку «Doublemint». – На головах друг у друга сидят.
– Зато все на колёсах, – парировал Фролов, принимая угощение.
Я ничего не сказал и от жвачки отказался, я разглядывал вновь прибывших. Были они помладше нас и далеко не такие крепкие, как приятели Графа. И явно этот свой недостаток осознавали, более того – компенсировали его наглостью. Калибра так двенадцатого.
Один из парней вытянул с переднего сиденья «волги» переломленную двустволку, демонстративно вставил в патронники картонные цилиндры гильз и защёлкнул стволы. На нас направлять их не стал, просто закинул себе на плечо, да так и замер у автомобиля. Это были понты чистой воды, но понты из разряда тех, что дороже денег.
Граф обеспокоенности не выказал и спокойно отошёл от нас к кострищу, где к нему немедленно присоединился один из приехавших на «волге».
– Бля… – коротко выдохнул Рома и оглянулся на рощицу. – Слева, говорите?
– Не ссыте, пацаны, всё пучком! – приободрил нас Кабан, делая вид, будто всё идёт по плану.
Но, как по мне, Граф повёл себя насквозь неправильно. Собирались просто поговорить, а тут ствол на виду держат! Неправильно это. Нельзя такое спускать, заранее соглашаясь на чужие правила игры. Вот надавил бы авторитетом, наехал, заставил ружьё убрать – мол, чего достал? в кого стрелять собрался? – и сразу пару очков выиграл бы. А не решился конфликт обострять, и о каком тогда авторитете речь?
Вспомнилось, как в школе ходили драться классом на класс и пацаны из «Г» притащили палки, так Кислый-младший, который тогда ещё не остался на второй год и учился с нами, заставил их все дрыны выкинуть. Его просто никто не решился ударить первым. Да – из-за старшего брата, но какая разница? Результат – есть результат.
Я толкнул Андрея в бок и кивком велел сдвинуться в сторону. Кучей стоять при таком раскладе идея хуже некуда. Пусть иметь ружьё, решиться пустить его в ход, успеть это сделать и попасть в цель – вовсе не одно и то же, но по толпе с такого расстояния картечью или дробью не промахнётся даже косорукий кретин. А парень с двустволкой на такового нисколько не походил. Стоит, жуёт жвачку, ещё и лыбится, урод…
Мы как бы невзначай расступились и выстроились редкой цепочкой в полукольцо. Лотерея чистой воды, кому заряд прилетит, но хоть у остальных шансы поквитаться будут.
Заломило расчертивший голову рубец, сердце забилось резко и быстро, ладони вспотели. Пацаны тоже спокойными не выглядели, нервно переминались с ноги на ногу и посматривали друг на друга, но молчали.
Сука! Ну что за невезение такое тотальное? Мне своих проблем мало?
Но накручивал себя напрасно. Поговорили-поговорили, да и разошлись. Сначала укатили пацаны с «Меридиана», вслед за ними сразу уехал и Граф. Ну а там и мы потопали напрямик через рощицу к дороге.
– Блин, если соточку прямо сейчас не замахну, точно плохо станет! Конкретно на измену подсел, когда ружьё достали! – заявил Рома, сплюнув под ноги комочек жвачки. – Пацаны, надо бухнуть! Давайте по-взрослому в синюю яму упадём!
Андрей с кислым видом кивнул и спорить с приятелем не стал.
– Надо, – признал он. – Сейчас водки с закусью возьмём и в гараж двинем. Там уже Костян ждать должен.
Я взглянул на часы и покачал головой.
– Дюша, давайте без меня.
Фролов только плечами пожал, зато Рома прицепился как банный лист, но сегодня был последний вечер, когда я мог завалиться на квартиру к Алёне, поставить её в коленно-локтевую позицию и отодрать до поросячьего визга, а потому менять такую возможность на банальную пьянку не собирался.
– С Мальцевым надо решать? – задал я риторический вопрос, сразу зайдя с козырей. – Надо! Вот этим и займусь.
– Он уже в город вернулся?
– Завтра возвращается, но до этого кое-что сделать надо. – Я вытащил из кармана мятые банкноты, отобрал пятьсот рублей и протянул Андрею. – Вот, это за Карбида.
– С тобой же не рассчитались ещё?
– Рассчитаются, никуда не денутся.
– Ну ладно тогда. – Андрей принял деньги и пожал мне руку на прощание, но сразу ладонь не отпустил, сначала веско произнёс: – Серый, помни, что я тебе сказал. Нет, серьёзно. Это важно.
– Само собой!
Я хлопнул его по плечу, попрощался с Ромой и ушёл.
Решить, чего хочу? Да всё решено уже, поздно переигрывать. И в голове всплыла фраза из какого-то иностранного детектива: «ставки сделаны, ставок больше нет».
11|07|1992
вечер
Времени оставалось с избытком, поэтому сразу за Алёной я не поехал, для начала заглянул домой. Нормально пообедал, заодно в один карман пристроил телескопическую дубинку, в другой опасную бритву. Хотел бы сказать: «просто так, на всякий случай», но ни фига – совсем не просто так. Если Симак знал, где и когда мы товар принимать будем, не исключено, что ему и о съёмной квартире известно. Это… пугало.
Глянув на своё отражение в зеркале, я повертел головой из стороны в сторону и решил, что пора навестить парикмахерскую. Ещё не оброс, но уже совсем скоро причёска всякий вид потеряет. Вроде, ерунда какая – можно подумать других проблем нет! – но вот втемяшилась в башку такая мысль и всё тут.
Захлопнув дверь, я по лестнице спустился на первый этаж и поздоровался с Зинкой и Ксюшей, лузгавшими семечки на лавочке у подъезда.
– Привет, красавицы!
– Привет, Серёжа! – обрадовалась соседка. – А мы в кино собираемся.
– Хорошо вам!
– Пойдёшь с нами?
Я машинально взглянул на часы и покачал головой.
– В другой раз, на работу сегодня.
Зинка в ответ насмешливо прищурила свои серые глазищи.
– Тебе же к десяти? – спросила она, проявив изрядную осведомлённость о моём рабочем графике. – А сеанс на семь тридцать. Успеешь от «Авроры» доехать.
– Мы эротику идём смотреть. «Дикую орхидею», – вклинилась в разговор кудрявая Ксюша. – А если приставать станут? Как мы без тебя?
– Кто вас пустит на «Дикую орхидею»? – усмехнулся я. – Там «до шестнадцати» стоит, поди! А то и с восемнадцати только!
Девчонки хором рассмеялись.
– А кто нас не пустит? Мы уже взрослые!
С этим было не поспорить. Едва ли на входе будут как-то особо строго отсеивать зрителей, не достигших нужного возраста, да и накрасились обе; так и не скажешь, что только девятый класс закончили.
Я поймал себя на мысли, что не отказался бы присоединиться к девчонкам, поморщился и усилием воли выкинул эту блажь из головы. Нужно было проводить домой Алёну. Ну и не только проводить…
– Сегодня у меня дела, – развёл я руками с искренним сожалением. Искренним – без дураков. Мне действительно хотелось составить компанию Зинке. Как-то, наверное, даже слишком сильно хотелось, если на то пошло.
– Деловой какой, – вздохнула соседка и потеребила край сарафанчика. – Ладно, пойду одна как дура…
Её кудрявая подружка уставилась на меня с нескрываемым осуждением, даже жвачку жевать перестала от возмущения, и я спешно попрощался, зашагал к остановке. Пока ехал на троллейбусе, пытался разобраться в собственных эмоциях, чувствах и желаниях, но ни к какому определённому выводу не пришёл.
На самом деле, не имело никакого значения, смотреть «Санта-Барбару» или «Дикую орхидею», – вопрос был исключительно в том, с кем интересней провести этот вечер. По идее – интересней с Зинкой, но и переспать с Алёнкой хотелось напоследок ничуть не меньше.
«Напоследок»… – слово показалось горьким на вкус, хоть вслух его и не произнёс. Ну да – завтра приедет Мальцев и всё вернётся на круги своя. Но это завтра, а речь о сегодняшнем дне!
Чего я хочу? Вот чего?
Ну что за гад Дюша? Задурил голову своей философией!
Я словно буриданов осёл между двумя стогами сена! Нет, блин! Я сейчас как самый обычный осёл или даже баран! Не могу определиться, просто не знаю, чего хочу больше: проскучать до полуночи у телевизора, чтобы в итоге завалить Алёнку в койку, или сходить в кино с соседской девчонкой, которую и поцелую-то едва ли! Чёрт! Не так всё! Я определённо хотел провести время с Зинкой, иначе попросту не терзался бы сомнениями, просто смущала перспектива отправиться спать в гордом одиночестве.
Хотя… так ли это плохо? А ну как Мальцев на день раньше в город вернётся и к любовнице на огонёк заглянет? И что тогда – из окна с голым задом сигать?
Как бы то ни было, душевные терзания не помешали встретить Алёну и забрать у неё сумку с выстиранным бельём, а на обратной дороге не заставили замкнуться в себе, и я внимательно поглядывал по сторонам, попутно слушал блондинку и даже кивал и поддакивал в нужных местах. Если та и обратила внимание на мою скованность, то явно отнесла её на счёт опасения возможной стычки с похитителями. Сама она тоже отчаянно нервничала, хоть и прятала страх за болтовнёй.
В квартире я сразу поставил сумку на пол и сказал, опасаясь в очередной раз передумать:
– Ладно, побегу.
Алёна бросила расстёгивать кофточку и взглянула в ответ с нескрываемым недоумением.
– Не останешься?
– На работу пора.
Удивительное дело, неким интуитивным чутьём блондинка всё угадала верно и спросила:
– Прошла любовь, завяли помидоры?
Её маленький рот с пухлой нижней губой и опущенными уголками приобрёл строгие очертания, но глаза смотрели откровенно насмешливо.
– Или боишься, что сюда Володенька с утра пораньше заявится? – Алёна выдержала театральную паузу, буравя меня взглядом, потом рассмеялась. – И правильно боишься! Я тоже боюсь. – Она поёжилась. – Одной оставаться боюсь, тех бандитов боюсь. И Мальцева боюсь ничуть не меньше, представь себе! И не надо, Серёжа, так глазками хлопать! Скажи ещё, не прикидывал, что будет, если он о нас узнает!